Wait for it

Джон проснулся словно в тумане, ошеломлённо смотря по сторонам. Он выпил не так много, чтобы страдать от похмелья, но он всегда просыпался немного раздражённым, даже когда просто немного выпьет. Из кроватки Филиппа слышалось хныканье, и Джон заметил, что находится в кровати... в кровати Александра... О боже. События прошлой ночи промелькнули у него в голове, ссора с Алексом, поцелуй и то, как они заснули в объятиях друг друга. Только вот теперь Александра здесь не было. Кучерявый сделал судорожный вдох и провёл руками по волосам. Он не слышал ничего из гостиной, так что Александр, скорее всего, уже ушёл. Зеленоглазый представил, как Алекс паникует и покидает квартиру… а потом вспомнил, что тот сам ему говорил, что сегодня он работает. В воскресенье. На следующий день после того, как они поцеловались. … отлично. Лоуренс потянулся за телефоном, чтобы посмотреть, не написал ли ему что-нибудь Александр, прежде чем увидеть, что телефон сдох. Парень проклинал свою пьяную головушку за то, что та не вспомнила найти зарядник прежде чем лечь спать. Он выскользнул из тёплой кровати Александра, взял Филиппа и пошёл в гостиную. Веснушчатый осмотрел квартиру и обнаружил, что Гамильтон действительно ушёл. Джекки посадил Пипа в его стульчик для кормления, поставил телефон на зарядку и выпил большой стакан воды, чтобы утолить жажду. Но судя по времени, Джон действительно спал. Кареглазый никогда не уходил на работу так рано, особенно в выходные. Чувствовал ли Александр себя неловко? Сожалел ли о произошедшем? Алекс избегает его? Кучерявый проверил телефон ещё раз, надеясь увидеть новое сообщение. И там действительно было несколько, парень увидел несколько пропущенных и несколько тревожных сообщений от Лафайета. Он простонал, вспомнив о сообщениях, которые отправил ему в пылу своего плохого настроения. Зеленоглазый провёл рукой по лицу. Ему действительно не хотелось объяснять всю ситуацию Лафайету, которого он назвал сумасшедшим, когда тот предположил, что Алекс влюблён в Джона. Но Лоуренс понимал, что другого выхода нет. Так, с потеющими ладонями, он решил перезвонить Жильберу. Ну и конечно же, Лаф должен был сразу же поднять трубку. — Джон! Я клянусь, если ты не расскажешь мне- — Прости, Лаф, мой телефон сдох. Обещаю, нет никакой серьёзной опасности или чего-то подобного. На другом конце провода послышался длинный выдох. — Ты заставил меня серьёзно волноваться, Джон, ты не можешь выкидывать подобное дерьмо. По крайней мере, даже пьяный звонок от тебя успокоил бы мои нервы. Джон издал тихий смешок, но Лафайет не останавливался. — Так что случилось? — Ну, эм, может быть, я и драматизирую, но я.… так сказать узнал, что Александр би, мы сильно поругались, а потом мы, возможно, поцеловались. На противоположном конце Джон слышал только тишину. — Но он ушёл сегодня очень рано, - в спешке продолжил парень, - так что я не знаю, как он себя чувствует сейчас, когда мы оба протрезвели. — Merde*, - выругался Лафайет, после чего снова последовала тишина. — Лаф? — Окей, нужно ещё многое выяснить. Вы оба были пьяные? Лоуренс вспомнил раскрасневшееся лицо Алекса и его блестящие глаза, но его речь не была невнятной, и он не падал. — Нет. Мы были навеселе, но не пьяные и уж точно не в стельку. Я уверен, что он всё помнит. — Не беспокойся об этом сейчас, mon ami. Кто кого поцеловал? — Я его, я начал это и заставил его чувствовать себя некомфортно. О боже, почему, почему, почему я все испортил? — Джон! Прекрати, истерика не изменит того, что уже произошло. Но, ты был инициатором всего? Абсолютно всего? Кучерявый подумал об их втором поцелуе, о том, как Александр попросил его остаться с ним на его кровати, о том, как тот прижимал его к себе. — Ну, нет, но- — Вот вам и ответ. Ты продолжаешь говорить, что ты не нервный ребёнок, которым ты был раньше, но на самом деле тебе не настолько всё равно, как тебе хотелось бы, Джон. Ты сомневаешься почти в каждом действии, которое ты делаешь с человеком, который тебе нравится. Веснушчатый закрыл глаза, стараясь дышать ровно. Он обдумывал каждое своё взаимодействие с кареглазым, испуганные и нервные, и как бы он не вырос во время колледжа, он никогда не мог по-настоящему побороть своих внутренних демонов. И ложь об этом, явно не делала ему никакой чести. — Слушай, Лафайет, я знаю, что я нервничаю и паникую по пустякам. Я действительно это понимаю. Но сейчас я не просто боюсь сказать милому парню, что он мне нравится, не зная наверняка флиртует он со мной или нет. Александр мой старый друг, и я живу с ним. Что если он чувствует себя странно и хочет, чтобы я убрался отсюда? Джон практически слышал, как в голове у его собеседника крутились шестерёнки. — Ну, ты знаешь его лучше, чем я. Но разве он похож на человека, который вышвырнет тебя, как только ситуация станет неудобной? Не ты ли говорил мне, что на вечеринке была его бывшая? Это правда, Элайза была на вечеринке, и Гамильтон провёл с ней много времени. Анджелика - сестра его бывшей, и они до сих пор очень близки. Они даже и не разговаривали на протяжении нескольких лет, но Александр бросился помочь зеленоглазому, когда у того больше никого не было. Даже если ситуация станет неловкой после признания, Джон не мог представить себе, что Алекс полностью откажется от него, как от друга после этого. — Да, была. Даже если он сожалеет о случившемся… я не думаю, что он вычеркнет меня из своей жизни из-за этого. — Если, - фыркнул Лафайет. На лице у Лоуренса появилась застенчивая улыбка, тон разговора быстро сменился на более радостный. — Что? – смущённо спросил Джон. — Ну, в отличие от тебя, я могу сказать, когда кто-то флиртует. Джон усмехнулся: — Ты не можешь знать, флиртовал ли он! Ты разговаривал с этим человеком всего лишь раз! — Это правда, но э-э-э, это же так очевидно, - дразнил его Лаф. — Нет, не очевидно! – возразил Джон, - Я даже и не знал, что он не натурал, пока его подруга мне не сказала. И ты тоже этого не знал, иначе ты бы обязательно рассказал об этом мне. — Я не знал ничего наверняка, но, Джон, это было всё также совершенно очевидно. Кучерявый простонал. — Я не хочу думать об этом сейчас… может, я просто скажу «прости», когда он придёт домой? – слабым голосом предложил веснушчатый. — Слушай, Джон. Ты поцеловал его, ты не можешь отрицать этого. Ты правда хочешь скрывать свои чувства всегда? Особенно сейчас, когда у тебя появился шанс? Шанс. Джон не хотел, чтобы его разум заходил так далеко, представляя, каково встречаться с Александром. Представлять, как они будут дарить друг другу короткие поцелуи на пути к двери перед работой, обнимаясь на диване, смотреть какую-нибудь передачу вместе, как Александр тянет его в постель… Лоуренс не хочет представлять всё это. Он знает, что это разобьёт ему сердце, если всё это окажется лишь фантазиями. — Да, знаю… я поговорю с ним, - нерешительно ответил парень. — И если тебя беспокоит, что он не чувствует к тебе то же, что и ты к нему, то позволь мне сказать, ты должен был видеть, как он смотрел на тебя, когда ты вышел из душа. Лоуренс покраснел, вспоминая разговор Алекса и Лафа по видеосвязи. — Хорошо, Лаф, мне действительно нужно кое в чём разобраться. Я дам тебе знать… что произойдёт. — Хорошо, я всегда рядом с тобой, Джон, несмотря ни на что. Передавай Филиппу привет. Я был бы рад поговорить, но думаю, его отцу нужно немного отдохнуть от своего телефона и побыть одному. — Спасибо, Лаф… пока.

***

Джон старался занять себя чем-то. Готовился к собеседованию, делал скетчи, пытался смотреть какую-то программу... Но Филипп сегодня вел себя странно. Он плакал каждые несколько минут, капризничал каждый раз, когда Лоуренс пытался его положить, чтобы сделать хоть что-нибудь, что только увеличивало отчаяние кучерявого. Время шло, и Джекки писал Александру пару раз, просто спрашивая, как у того дела или как долго ещё его не будет, но не получал ответа. Около полудня, после нескольких часов плача, Филипп разворотил свой обед и отказывался идти спать. Вот тогда-то и начался настоящий ад. Джон был на нервах. Филип никогда не вёл себя так, и сейчас он не прекращал плакать, что бы зеленоглазый ни делал. И в то же время молчание со стороны Александра, порождало в его голове страх. Это всё это было уже слишком. Веснушчатый опустился на пол и сел, скрестив ноги. — Пожалуйста… пожалуйста прекрати, Пип… - умолял Джон, крепко прижимая своего сына к груди, когда из глаз полились слёзы. Он ненавидел стыд, который испытывал из-за этого, больше всего на свете, злые насмешки его отца, которые твердили «будь мужчиной», прокручивались в его голове, пока он тщетно пытался вытереть слёзы, громко всхлипывая. Он просто хотел начать всё с чистого листа. И всё. Так, чтобы он наконец-то мог быть самим собой, быть уверенным в себе человеком, который так нужен его сыну, как отец. А вот сейчас он плачет, боясь рассказать парню о своих чувствах. Лоуренс вытер слёзы с лица. В это момент он чувствовал себя неудачником. — Джон? Кучерявый поднял голову, чтобы найти Александра, стоящего в дверном проёме, его лицо исказилось от беспокойства. Джон даже не услышал, как тот зашёл. Гамильтон подошёл к нему, быстро сбросив с себя рабочую сумку и пальто, садясь напротив Джона. — Что случилось? Это было похоже на прорыв плотины. Эмоции хлынули из веснушчатого, которые было невозможно сдержать перед беспокойством Александра. — Ты не отвечал, а Филипп просто не хотел переставать плакать, и я так переживал, что ты думаешь, и я… и я… На этот раз Джон был тем, кто продолжал что-то бессвязно бормотать, с опухшими щеками и покрасневшими глазами. Александр утихомирил Лоуренса, обхватив его плечи руками и крепко обняв. Поза была неудобная, им нужно было оставить пространство между ними для Филиппа, но Джона это больше не волновало. Не важно насколько беспокойно и растерянно он себя чувствовал, Алекс всегда был его маяком утешения. Он прижался своим лбом к лбу Гамильтона. — Ш-ш-ш, мне жаль, всё хорошо, всё нормально. Просто дыши, - успокаивал его Александр. Первые несколько вздохов были неровными и рваными, но вскоре кучерявый смог вернуться в спокойный ритм дыхания. Зеленоглазый отстранился и открыл глаза, и увидел, что Алекс смотрит на него. — Филипп был таким капризным. Я попробовал всё, что пришло мне в голову, чтобы успокоить его, но ничего, кажется, не работает. Александр успокаивающе взглянул на него, прежде чем забрать у него малыша. Как профи, он начал похлопывать Филиппа по спинке и шептать ему какие-то слова на французском. Вскоре, плач утих, и Филипп уснул. — Как ты это сделал? – удивлённо спросил Джон. Алекс смущённо опустил взгляд, аккуратно укладывая малыша в его кроватку. — Я совершенствовал свои техники для успокоения Филиппа во время твоих пробежек. Кучерявый хотел его поблагодарить, снова начать плакать о том, как много Александр делает для него, но всё, что он сказал, было: — Ты пришёл раньше, чем обычно. Это было правдой. Было ещё очень рано, учитывая, что обычно Гамильтон приходил на несколько часов позже, если работал. — Да, я ушёл раньше сегодня утром, потому что хотел вернуться как можно скорей. Но мне не хотелось, чтобы мой телефон отвлекал меня, поэтому он был выключен весь день. И я был настолько сконцентрирован на том, чтобы вернуться домой, что даже не проверил его по пути сюда. — Ты не думаешь, что мог хотя бы написать мне об этом? – бесстрастно спросил Джон. Александр смог только отвести взгляд, напряжённо вздохнув. — Мне также жаль, что я ушёл, не позволив тебе потренироваться сегодня утром. Подобно вспышке молнии, у Джона в голове промелькнула мысль о том, что же заставило Филиппа так вести себя сегодня. — Это то и выбило Филиппа из колеи. Я имею в виду, вот почему он был таким капризным… - сказал он с лёгкой улыбкой. Александр умел очаровывать не только Джекки, но и его сына, что являлось столь милым качеством. – Должно быть он проснулся, увидел, что тебя нет и скучал по тебе. – Александр сидел с каменным лицом, но кучерявый знал, что он был тронут. – Ты ему действительно нравишься. Кареглазый был спокоен. — Я рад, что нравлюсь ему, - это прозвучало так грустно и тихо. Почти шёпотом, но Джон расслышал подтекст за этими словами. Его сердце билось со скоростью миллион миль в минуту, повисла напряжённая тишина, несказанные слова густо пронизывали воздух. Большая его часть хотела просто избежать всего и сказать, что это ничего не значит. Они могли бы просто избегать эту тему вечно. Вечно... Он больше не хотел быть заикающимся подростком. Если он действительно хотел вырасти, то сейчас самое время. — Слушай, Александр, нам надо поговорить. Мы танцевали этот танец и ни разу по-настоящему не разговаривали друг с другом в течение многих лет, пришло время нам обоим быть честными друг с другом. На лице у Александра появилась невесёлая ухмылка, он старался сохранять хладнокровие, но Джон видел, как на его лице отразилось беспокойство. — Да... ты прав, Джон, - повисла тишина, густая и удушающая. - Хочешь быть первым? — Может быть... следует начать с тебя. Начнём с простого и двинемся в сторону более… честной территории. Александр сухо усмехнулся. — Да, справедливо… что ты хочешь узнать? Так много вопросов крутилось в голове кучерявого, он решил с относительно простого. — Ты действительно настаиваешь на том, чтобы все звали тебя Алексом? Алекс выглядел озадаченным, словно был удивлён, что он задал ему именно этот вопрос из множества явно более важных. — Да, я предпочитаю, чтобы меня звали Алекс… но ты когда-нибудь замечал, как я называю тебя Лоуренсом, в то время как никто больше тебя так не называет? Джон никогда этого не осознавал. И правда, последний раз, когда его называли «Лоуренс», помимо Александра, были школьные задиры. — Некоторые дети называли меня так в старшей школе, - ответил зеленоглазый. — Да, я помню, - нахмурившись, сказал Гамильтон. – Я ненавидел то, как они с тобой обращались и то, как ты вздрагивал, услышав своё собственное имя от них. Я хотел превратить это в нечто позитивное, во что-то, от чего ты будешь улыбаться. Сейчас на лице у веснушчатого была улыбка, она была слабой, но она была. — А причина, почему мне нравится, когда ты называешь меня Александр, в том, что я просто люблю слышать это от тебя. И это не потому что я не считаю нас друзьями. Всё с точностью до наоборот. В любом случае, что тебя так разозлило? — Ну, Бёрр поднял эту тему, и это заставило меня задуматься… — Эта змея, - перебил его Александр, со злостью в голосе, - он, наверняка, сказал тебе эту фигню тебе, потому что знал, что мы близки, что ты живёшь со мной и всё такое. И что, если между нами произойдёт какой-то разлад, то это скажется на моей работе. Поверь мне, Джон, я бы никогда не сделал с тобой ничего подобного. Лоуренс кивнул, объяснение Гамильтона имело смысл и успокоило Джона. — Что ещё он тебе сказал? Сейчас зеленоглазому стало стыдно за то, что он позволил Бёрру заставить себя так чувствовать. — Он сказал, что, по его мнению, ты позвал нас на вечеринку, потому что мы не такие весёлые, и что так мы не будем тебе мешать. — Опять же, неправда, - с уверенностью сказал Александр. – Я подумал, что для тебя будет приятно познакомиться с кем-то, у кого тоже есть ребёнок. Я знаю, что родители любят, чтобы их дети играли в компании… или что-то вроде того. И дело не в том, что я ненавижу Бёрра, но он такой спокойный и собранный, я никогда не могу сказать, является ли он самим собой или же работает над дальнейшим планом. И ясно, что мы знаем, как он действовал на этот раз. Джон медленно кивнул, серьёзно размышляя. — Если ты говоришь, что мы действительно друзья... почему же ты вёл себя так странно в последнее время? — Странно? - его голос дрогнул на последнем слоге. Лоуренс хотел было упомянуть поцелуй. Он чувствовал, как слова практически выползают из его горла. — Просто я чувствую, что ты рассказываешь мне не так много всего, как раньше. Например, я не имею ни малейшего понятия, что происходит между тобой и Элайзой. Ты никогда ничего не рассказывал о ней или о её сёстрах, а вы, кажется, очень близки. Раньше ты рассказывал мне всё о своих девушках. Александр было открыл рот, но потом закрыл его, возможно, впервые в жизни не мог сказать ни слова. — Да, я знаю. Я был более скрытным. Дело вот в чем... с Элайзой... я очень забочусь о ней. Но я просто почувствовал, что чего-то... не хватало. Я любил её, но никогда не чувствовал стремление поставить её на первое место в своей жизни. Это звучит ужасно... черт, это и есть ужасно, но вот почему мы так часто сходились и расходились. Я не был готов к такому уровню самоотдачи, которого она заслуживает, но мы оба любили друг друга, поэтому пробовали снова, но всегда всплывали одни и те же проблемы. Я решил закончить это, потому что я знал, что никогда не смогу дать ей всё, как бы сильно я не старался. А настоящая причина почему я тебе не рассказал о ней, о её сёстрах в том, что это произошло пару недель назад, и я хотел забыть об этом на какое-то время. Несколько недель назад, это то самое время, когда Джон снова ворвался в его жизнь, дошло до зеленоглазого с холодком. — Ты не задавался вопросом, почему я был в парке в тот день, когда мы наткнулись друг на друга? - Лоуренс и не думал об этом. - Обычно, я никогда не выхожу, чтобы просто пописать, я был расстроен по поводу Элайзы, и мне просто нужно было выпустить всё в совершенно новой обстановке где-то, куда я обычно не хожу... и тогда я увидел тебя. Если веснушчатый до этого дышал, то теперь нет. То, как Александр сказал последнюю часть, глядя на него, заворожило парня, и он начал утопать в глубине его тёмных глаз. — И все казалось таким... правильным. Как всё в старшей школе, я всегда старался для тебя, потому что мне хотелось, чтобы ты занимал особенное место в мой жизни. Я любил просто находиться с тобой больше всего на свете. А Джон то думал, что поцелуй заставил его чувствовать себя некомфортно. — О чём ты говоришь, Александр? — Слушай... я хотел подождать, пока ты не устроишься на работу и не переедешь в собственную квартиру. И тогда бы я сказал тебе, что я би, а потом бы пригласил тебя на свидание. — Пригласил бы меня на свидание... как... - Джон был готов ринуться в объятия Алекса, но был в замешательстве. - Тогда что это было? Мой переезд к тебе, поцелуй - это всё просто часть какого-то странного плана? — Я не планировал ничего из этого! - утверждал Гамильтон, с болью на лице. - Ты знаешь, какой я импульсивный. Ты был в городе совсем один, был незащищён и тебе нужно было где-то пожить. Я хотел быть рядом с тобой, и ты сказал мне, что всё, что тебе сейчас нужно - это друг. Когда я понял насколько сильны мои чувства к тебе... последнее, что сейчас тебе было нужно - парень, который предложил тебе пожить у него, заставив тебя подумать, словно я считаю, что у меня есть право переспать с тобой из-за этого. Кучерявый был удивлён, злость и замешательство рассеялись. — Я бы не чувствовал себя так. Напряжённая тишина наполнила воздух. — А что если бы я сказал «нет»? Я имею в виду, когда ты бы позвал меня на свидание. Александр опустил взгляд. — Тогда, я бы работал над тем, чтобы двигаться дальше. Я и не ожидал, что ты ответишь «да», я просто не хотел потерять тебя снова, даже не попытавшись сделать этого. Джон печально покачал головой. — Почему ты ничего не сказал, Александр? Столько лет… я бы не злился на тебя за то, что ты запутался в своей ориентации. Алекс выглядел обескураженным ответом веснушчатого. — Да, я знаю, но… я не был уверен в том, что я би, пока не покувыркался с одним парнем. Это произошло в колледже, и я всегда считал, что это именно то, что мне нужно было знать. Не было ни одного другого, с кем бы я осмелился рискнуть и потерять свою репутацию. Но с тобой… ты был в отчаянии тогда. Так переживал насчёт того, что у тебя нет опыта, из-за того, что чувствовал себя нелюбимым. Я знал, что ты бы ухватился за эту возможность, если бы я предложил тебе, и неважно, нравился я тебе или нет. – Лоуренс хотел было возразить, прежде чем осознать, что Алекс был совершенно прав. – Ты хоть представляешь, как бы дерьмово я бы себя чувствовал, если бы я поразвлёкся с тобой, а потом бы это ничего для меня не значило? Я бы никогда не простил бы себе этого. Веснушчатый понял, что, возможно была его очередь раскрыть свои секреты. Он было открыл рот, но Александр продолжил: — Всё это время… Джон, у меня не было близких друзей, пока не появился ты. Я не знал, что должен чувствовать. Это произошло только тогда, когда в колледже у меня появились другие настоящие друзья, и вот тогда-то я и понял, что я испытывал к тебе не просто дружеские чувства. Тупой я, был слишком глуп, чтобы понять, что я был влюблён в тебя. Джон резко вдохнул, широко раскрыв глаза. Он надеялся на возможное свидание, но признание в любви? — Был? – было всё, что он смог сказать, а сердце грозилось вырваться из груди. Алекс замотал головой, пододвигаясь ближе и кладя руку Джекки на щёку, брюнет вздрогнул от этого прикосновения. — И сейчас. И на самом деле, больше, чем когда-либо. Было чувство, словно это сон, но это точно был не он, ведь парень чувствовал, как его руки трясутся, а в ушах шумела кровь. — Хотя, ты тоже никогда не отвечал ни на какие вопросы о себе, - прошептал кареглазый. Джон закрыл глаза, когда прижался своим лбом к лбу Александра, восстанавливая самообладание. — Что ты хочешь спросить? – прошептал он, его дыхание обдавало лицо Александра. Александр подвинулся ещё ближе, его губы были прямо напротив его губ. — Хочешь сделать это официальным? Как бы сильно кучерявый этого не хотел, он отстранился. — Однако, Александр, тут дело не только во мне. Я иду в комплекте. Филипп всегда будет на первом месте в моей жизни. — Да, я знаю, всё в порядке, - быстро ответил он и придвинулся обратно, но Джон держал его за плечи. — Это, как когда я переехал. Одно дело, чтобы Филипп жил здесь, чтобы быть рядом с ним, но- — Джон- — Александр, мне нужно закончить. Многие люди не могут выдержать того, когда в отношениях кто-то другой занимает первое место. Ты можешь ответить "о, да я понял", но мне действительно нужно, чтобы ты обдумал это. Гамильтон долго на него смотрел. — Джон, я хочу, чтобы он был частью моей жизни, вы оба. Я не могу объяснить, что я чувствую к нему, зная его столь короткий срок, но я обожаю его. Я так безумно горд, когда он учится чему-то новому, и для меня честь наблюдать за тем, как он растёт даже, как просто в качестве твоего друга. Для меня будет большой честью, если ты позволишь мне войти в твою семью. И я начинаю любить тебя ещё больше, когда я вижу, каким потрясающим отцом ты являешься для него. Кучерявый чувствовал, что вот-вот заплачет, но теперь совсем по другим, новым причинам. Он так долго чувствовал себя нелюбимым. От своего отца, одноклассников и с каждым, в кого он влюблялся в колледже, с которыми у него ничего не клеилось. Но через всё это, пока ещё не появился Филипп, был один человек, который помогал ему пройти через это. — Я всегда любил тебя, Александр. Джон прислонился своими губами к губам Алекса. Всё желание, смятение, боль, накопившиеся за последние несколько дней, просто растаяли, когда шок Александра превратился в ту же потребность, что и у зеленоглазого. Лоуренс почувствовал, что Александр улыбается в поцелуй, и вскоре, тоже начал улыбаться. И они были просто двумя мужчинами, которые находились невероятно близко друг к другу, не имея возможность нормально поцеловаться из-за своих улыбок. — Ты получишь работу, Джон, я знаю, что это обязательно случится. Ты такой талантливый, такой самоотверженный. И я не хочу, чтобы ты переезжал. Мы можем переехать в квартиру побольше, чтобы у тебя даже была собственная комната и кровать, но только, пожалуйста, не переезжай. Я ненавижу саму мысль о том, что мы проведем больше времени порознь, чем уже провели. Зеленоглазый улыбнулся. — Если только ты начнёшь урезать свои рабочие часы. Я хочу, чтобы ты был счастлив, чтобы начал вести себя, как человек, которого я знал, чтобы начал работать над своей писательской карьерой. На лице у Александра появилась широкая улыбка. — Я не могу сказать тебе "нет", Лоуренс. — Ну, тогда, Джон, остался один вопрос, который должен тебе задать. — Да? — Могу ли я поцеловать тебя снова? Джон закатил глаза и поддался вперёд навстречу Александру, для нового поцелуя. Он был томным и медленным, их первый поцелуй не был почти безумным... Их языки встретились, но это скорее было похоже на исследование, когда они осознали, что наконец-то могут насладиться друг другом, запечатлев каждую деталь в памяти. Вдруг, Филипп издал громкий счастливый писк, Джон и Александр разорвали поцелуй, улыбаясь. — А также ты должен быть готов к тому, что нас будут частенько прерывать, - предупредил его зеленоглазый, когда они отстранились друг от друга. — Мне приходилось ждать всё это время, и к тому же он хорошая причина, чтобы подождать ещё. Хотя, я, возможно, подарю кое-кому радионяню на Рождество. А, может быть, и раньше. Гамильтон взял Филиппа и подбросил в воздух, недолгий сон кардинально изменил его настроение. — Он всё ещё уставший, хочешь посмотреть фильм вместе? – спросил Джон у Алекса. – Глянем что-нибудь для детей, но что-то такое, что и мы сможем стерпеть. *** — Ты когда-нибудь замечал, чтобы я оступился и смотрел, нравлюсь ли я тебе? – спросил Александр у Джона посреди фильма от «Пиксар». Лоуренс изумлённо посмотрел на своего нового парня. Он только что отправил сообщение Лафайету о том, как прошёл разговор – это было фото, на котором Алекс целует его в щёку, с подписью «Ты был прав». — Нет, а когда это было? В старшей школе? — Нет, не в старшей школе, ну как бы, это было… недавно. Веснушчатый поморщился в смятении, на минуту задумавшись, вспоминая всё, что они делали вместе. — Было ли… было ли это тогда в Рокфеллеровском центе? Ты делал мне комплименты, а ещё то фото, - он почувствовал, как рука Александра зарывается в его волосы, - и это! Кареглазый пожал плечами. — Может быть, и так… в любом случае, я удивлён, что ты не заметил этого. Джон издал смешок, а уголки его губ невольно поднялись. — Ну, извините, что не заметил, что мой якобы друг - натурал, который был со мной всегда чрезмерно ласков, флиртовал со мной. — Ты прощён, - ответил Гамильтон с напускной серьёзностью. - Ты заслужил этого, потому что не рылся в моих стихах, хотя, все самые романтичные и витиеватые посвящались тебе. Брови Джона поползли наверх, и он хотел было двинуться, но остановился. Малыш уснул у него на руках, и кучерявый боялся шелохнуться, иначе он рисковал разбудить его. И Алекс определённо знал это. — Придурок, - любя сказал Джекки. – Я несомненно взгляну на них позже. Ты должен мне за эти годы в старшей школе, когда мне каждую неделю приходилось слушать твои признания в любви к новой девушке. Алекс улыбнулся, посмотрев в сторону, прежде чем их глаза снова встретились. — Но в любом случае, а что, если бы ты знал, что я влюблён в тебя раньше, ты бы пошёл со мной на свидание? Джон посмотрел на Александра. На его Александра. — Да, я бы пошёл с тобой на свидание, но я рад, как всё получилось. По-нашему идеально неидеально, после стольких лет. — Так… ты хочешь сказать, что я стоил этого ожидания? Наконец-то кучерявый был в Нью-Йорке, с работой на горизонте. Но самое главное, рука Александра всё ещё была в его волосах, а его сынок спал у него на руках. Он знал, что если бы он сделал всё по-другому, то у него бы не было всего того, что у него есть сейчас, прямо перед собой. — Я бы ждал этого целую вечность.