Под тонной льда

POV Даша Эгоизм - мой смертный грех! Вы по праву можете называть меня эгоисткой, потому что я не вижу никого дальше своего носа. Я так глубоко ушла в себя и в свои проблемы, что перестала смотреть на проблемы других людей. И это началось не тогда, когда я встретила математика, а гораздо раньше. Что я знаю о Кристине? Она собирается поступать в педагогический... Играет в хоккей... Родители выгнали из дома, потому что она не оправдала их ожидания. Ей небезразличен Максим. Мне очень стыдно признаться, что за столько лет дружбы я не узнала Кристину настоящую. Правильная девочка оказалась до ужаса неправильной. Она никогда не перечила, не бунтовала и не возмущалась, кроме случая с родителями, но только тогда на кону было её будущее. Не могу в это поверить. Может быть, я усложняю? Но тут нечего усложнять. Это была не дружба. Между нами не было доверия. Она не доверяла мне или же просто не хотела жаловаться. А я не пыталась заслужить её доверие. В любом случае, я многого о ней не знала и не знаю до сих пор. Кристина привыкла жить в пуленепробиваемом панцире. Что такое дружба? Доверие, понимание, общие интересы и взгляды... Мы смотрели с ней на жизнь разными взглядами. Кристина по жизни больше подчиняется, мне, наоборот, нравится стоять на одну ступеньку выше другого человека. Мне нужна свобода во всём: в мыслях, в действиях. Во взрослой жизни мне бы не хотелось работать на кого-то, мне симпатичен вариант работать на саму себя, пусть этого крайне сложно добиться. Кристина рванула, как бомба, просто не выдержав подчинения. Очевидно, ей надоело играть роль. Маски, роли... Наш мир настолько пропитан фальшью, что можно захлебнуться. Вспомните стихотворение Пастернака «Гамлет»: «Я один, всё тонет в фарисействе...» Человек, скрывающий лицо за маской, заставляет задумываться каждый раз о жестокости и несправедливости нашей жизни. Человек иногда вынужден играть роль, чтобы выжить и не пробить дно. Но говорят, что дно - не предел. Это пугает. - Что тебя там пугает? - раздался знакомый девичий голос, и тяжелая сумка приземлилась на мои ноги. - Прости. - Привет, Юля. У меня не было желания говорить, смеяться. Хотелось закрыться от всех на сто замков и убивать себя мыслями. Да, иногда я бываю мазохисткой. - Что случилось? Подруга присела на край пенька возле меня и поцеловала в щёку. А как вы относитесь к таким дружеским поцелуям? Мой папа этого не понимает и всячески подшучивает надо мной. Он знает, что я хожу с подругами за руку, и иногда тоже вцепляется в мою руку со словами: «Пошли, подружка!» Это очень забавно, особенно, когда он при этом корчит забавную мордашку. - Да так... Не хотелось посвящать Юлю в свои проблемы, по крайней мере в данный момент, потому что через пять... секунду должен появиться математик. - Доброе утро, вожатые! - сказал он, улыбаясь во все зубы. Мне б его энтузиазм. Было такое ощущение, что я проваливаюсь в болото, а тина заполняет меня изнутри. Сегодня был первый день нашей летней практики. В наши обязанности входило развлекать детей и следить за ними 24/7. - Пойдёмте завтракать. Там уже стол накрыли, - скомандовал Павлик. Мы с помощью... одному Богу известно, с чьей помощью мы построили детей и двинулись в святую святых. Чувствую, что эти 10 дней и жуткий ор пятиклассников, я запомню надолго. - Завтракать будете? - спросил Павлик, резко образовавшийся возле нас. Дети уже доедали завтрак, и на столе оставалось 3 порции. - Сосиска в горло не лезет. - грустно вздохнула Юля и сразу же встрепенулась. - Мы не голодны. Математик странно посмотрел на неё, не оценив шутку, и вышел из столовой. - Какой-то он напряженный, - задумчиво проговорила подруга. - Твой юмор только для элиты, - усмехнулась я. - Да уж... Тяжело с ним будет найти... - Думаю, что он нашёл уже подходящий ему язык, - сморозила я. Юлька заржала вместе со мной. Дружба, друзья мои, это понимать идиотский юмор. *** Денёк выдался более чем напряжённый. Первый день летний практики наш отряд «Кубик Рубика» провёл в кино на фильме «Бегство рогатых викингов». Ну, что я могу сказать... Наверное, я сильно переросла возрастную категорию этого фильма. И Юлька. И математик. Бедненький! Он, вообще, заснул. А в это время дети кидались в друг друга попкорном. Благо, когда он проснулся, то не стал комментировать горсть попкорна у себя на ногах... Он сделал это, как только мы вышли из кинотеатра. Получилось очень громко и красочно. Павлик, кончено, не применял нецензурную лексику, но всевозможные прилагательные слетали у него с языка один за другим. Признаюсь, он очень милый, когда спит. Причмокивает губами, словно младенец. Грех было не понаблюдать за ним, к тому же он сидел через одно место от меня. После обеда он уже отпустил детей. Было видно, как он поскорее хотел от них избавиться. Сегодня я увидела его в качестве классного руководителя. Могу сказать одно: он закрыт для всех, возможно, кроме своей семьи. Он не привык разговаривать с детьми на отдаленные от учебы темы, он не привык шутит и, вообще, улыбаться. На вид холодный человек, но, кто знает, какой он, если его растопить. - Завтра весь день проводим в школе, помните? - спросил учитель, протирая доску, на которой дети решали примеры. - Да. Сначала математика, а потом двор, - ответила Юля, прочитав план, расписанный на 10 дней. Один день позади, а так ничего и не произошло. Дура! На что я рассчитывала? - Даш, помой, пожалуйста, тряпку, - попросил вежливо Павлик. Сразу вспомнилась ситуация на его первом для меня уроке, когда я кинулась на тряпку, как на добычу. Я усмехнулась и взяла предмета моей усмешки из протянутой руки учителя. - Не поскользнись, - серьезно сказал математик, когда я уже собиралась перешагнуть порог кабинета. Оглянулась на Юлю и увидела в её глазах и на губах дикий ор. Но мне почему-то было несмешно. *** - Даша, что случилось? - серьезно спросила Юля, как только мы вышли из школы. Мне было грустно. Заполняющее чувства тяжелой грусти, из-за которой больной вдыхать. Слёзы вот-вот готовы были вылиться из моих глаз. Это глупо, но я ждала от Павлика поддержки. Просто мне казалось, что он может мне её дать. Что он может меня утешить и поддержать. Но мне казалось. Я просто хотела так думать и всё. Видимо, я уже нашла в нем родственную душу. Тина всё сильнее наваливалась на меня. Я сама тянула себя ко дну, зная, что не смогу выбраться, если не остановлюсь думать о нём и рисовать его образ у себя в голове. - Смотри, Даш! - прохрипела Юля. Там стоял математик, обнимающий свою... жену?