Чемпион Азкабана

— Гарри! Нет ответа. — Гарри! Нет ответа. — Гарри! Да куда подевался этот мальчишка? Молодая девушка с пышными распущенными волосами, одетая в светлую майку с зеленой молнией на груди и короткие шорты, вышла из двухэтажного домика и остановилась на пороге. Она оглядела небольшой дворик, заметила заваленную на бок детскую машинку и пристально всмотрелась в буйные заросли кустов, закрывавшие всю правую сторону дома. — Джеймс Гарри Поттер! Я же знаю, что ты опять спрятался в кустах, и если ты сейчас же оттуда не вылезешь, то я позову миссис Смит с ее страшной волшебной палочкой и она применит самое страшное черное колдовство, на которое только способна. Быстро ко мне! Ветки зашевелились и оттуда вылез очень маленький ребенок. На вид ему было года три, на голове росла копна черных волос, а короткие штаны были все в рваных дырках — явные следы лазания по кустам с острыми шипами. Он поднял голову и упрямо посмотрел на девушку ярко-зелеными глазами. — Ну и чего ты прятался, чертенок? — строго спросила девушка. — Ну перевернул кастрюлю с кашей — когда я тебя за подобное наказывала? А вот за стремление избежать наказания — накажу обязательно. Сегодня до самого вечера никаких мультфильмов и вообще никакого телевизора. Будешь помогать мне убирать последствия своих необдуманных действий. И чем быстрее мы все уберем, тем быстрее ты сможешь оказаться в своей комнате и поиграть в игрушки. — Ну мам… — мальчик, казалось, был готов заплакать. — Гарри, никаких «ну мам». Ты же знаешь, что мама всегда права? Так что бегом на кухню и начинай убираться! Мальчик бросил последний взгляд на мать и быстро проскользнул мимо нее в дом. Оттуда послышался характерный звук — что-то упало и, кажется, разбилось. — Ты не слишком строга с ним, Гермиона? — раздался голос от калитки. — Не слишком, Сириус, — буркнула она. — Никогда не думала, что дети это так сложно. Мне пришлось превратить миссис Смит в темного волшебника, меня он уже не боится и не слушается. Я знаю, что он проверяет границы дозволенного, что это возраст такой, но Мерлин, как же это тяжело! — Ты по-прежнему слишком много читаешь. А где Гарри… черт! Он, наверное, убирается на кухне? — Сириус улыбнулся. — Этот Гарри да. А тот, что нужен тебе, вышел покурить. Он там… — она махнула рукой в сторону заднего двора и пошла к сыну. *** За прошедшие три года война в Британии так и не завершилась, хотя никаких битв не происходило. Гибель Темного лорда — окончательную и бесповоротную — признали все. В столкновении у Хогвартса никто не пострадал — Малфоя отнесли к случайным жертвам, а Дамблдора превозносили и считали героем, отдавшем жизнь за то, чтобы процветала магическая Британия. Самое тяжелое началось позже, и вот тогда стало понятно, что авторитета директора очень не хватает. Амелия Боунс все же стала министром — едва не проиграв Пию Толстоватому, и пыталась хоть как-то объединить магическое сообщество, воздерживаясь от репрессий, из-за чего большинство ее начинаний проваливалось. От роспуска Визенгамота и от глобальной реформы управления тоже воздержались, хотя Сириус Блэк и Аластор Грюм доказывали, что с последствиями войны можно справиться только так. Но Боунс отчего-то надеялась на лучшее, хотя никого из тех, кто явно перешел на сторону Темного лорда, даже не судили, лишь с работы погнали. Зато известные пожиратели в Азкабане наконец получили свой поцелуй — возражать против этого никто не посмел. Но всё также продвигались законы о чистоте крови, постепенно забывалась битва у Хогвартса, и те, кто в открытую признал Темного лорда, снова начинали мелькать в атриуме Министерства. Грюм с головой ушел в руководство авроратом, который превратил в некое подобие внутренней оппозиции официальному курсу Министерства и в который набрал одних магглорожденных и полукровок. Он уговаривал Блэка стать инструктором по стрелковой подготовке, но тот отказался. Сириус и в политику решил не лезть, потому что понимал — долго не выдержит, возьмет верную L85 и отправится убивать оппонентов. А как исправить магов по-другому, он не представлял. Ему было достаточно, что его официально оправдали. Сам он изменился, а особенно сильно его изменила болезнь Гарри. Крестник провалялся в коме полгода и пропустил рождение сына. Гермиона дала ребенку второе имя в честь отца и называла его только так, словно пытаясь убедить всех — но в первую очередь всё же себя, — что Гарри Поттер здесь, с ней, рядом. Она не раз порывалась приехать к мужу в Англию, но миссис Смит очень сдружилась с ее матерью и вместе они каким-то образом уговорили девушку ждать выздоровления Гарри подальше от британской вакханалии. Гарри очнулся в самом конце года, на Рождество, когда и врачи уже потеряли надежду привести его в чувство. Он рассказал — только Сириусу и под Непреложный обет, — что сразу после «авады» Темного лорда оказался на призрачном вокзале Кингс-Кросс, где его встретили Дамблдор и небольшой обрубок души Волдеморта, очень похожий на того червяка, из которого тот возродился на кладбище. Дамблдор, по словам Гарри, долго вещал о любви и всепрощении, а потом уехал на призрачном же поезде в новое путешествие, взяв с собой то, что осталось от Тома Реддла. И вот когда они уехали, Гарри и смог прийти в себя. За эти полгода Гарри исхудал, ослаб, а магии в нем почти не осталось. Какие-то простые чары у него получались только с полным напряжением сил и только тогда, когда он использовал палочку Дамблдора, бережно сохраненную Сириусом. Эту палочку хотели положить в могилу директора, но Блэк подсунул им слепленную на скорую руку подделку. Кажется, его хитрость раскусил Грюм, но старый аврор только многозначительно хмыкнул. А после двух месяцев восстановления Гарри и Сириус покинули Британию и отправились на Барбадос. Правда, разбирать захоронки Сириус не стал — на случай сложностей при возможном возвращении. Он даже рассказал о них Грюму и заслужил одобрительный тычок в плечо. *** Сириус посмотрел вслед Гермионе и пошел по еле заметной тропке вокруг дома. Он прошел через заросший сад и оказался на небольшом вытоптанном и усыпанном окурками пятачке. Секретное место Гарри, в которое не было ходу ни Гермионе, ни тем более Джеймсу. Периодически то сам Гарри, то Сириус с помощью «эванеско» убирали мусор, но чаще они забывали об этом — за что получали по шапке от Гермионы. Тот, кого искал Блэк, стоял в самом центре пятачка, смотрел на соседский дом и неторопливо тянул «Честерфильд» — свою любимую марку сигарет. Сириус встал рядом и тоже закурил. — Гермиона всё никак не привыкнет к такому тебе. У вас точно нет проблем? Гарри отрицательно покачал головой. — Нет. Она злится, что я начал курить и что не люблю, когда она читает мне лекции о здоровом образе жизни. Я и сам чувствую, что немного запустил себя. Но сам видишь, — он помахал тросточкой, с которой до сих пор ходил, — какой тут спорт. Чертов Хвост, не мог ритуал нормально провести. Всё сделал настолько криво, что даже к мадам Помфри не обратишься. Хорошо хоть тебя оправдали, чемпион, когда ты им голову этого ублюдка притащил. Сириус зажмурился — ужас, который испытали члены Визенгамота перед головой кавалера Ордена Мерлина Первой степени Питера Питтегрю, был одним из любимых его воспоминаний. Правда, Хвост действительно был не особо умелым магом, но умелый маг высосал бы магию Гарри досуха. Для Сириуса последствием этого демарша было одно прозвище, которым его наградила британская магическая пресса и которое он ненавидел. Автор заметки в «Ежедневном пророке», в которой описывался инцидент с головой Хвоста, называл своего героя самыми разнообразными эпитетами — и Беглецом, и Черным Блэком, и Человеком с Ружьем. И уже ближе к концу, во время описания бесславной Битвы Над Телом Дамблдора, промелькнула мысль о том, что если бы не этот азкабанский чемпион, возвращение Того-Кого-Нельзя-Называть могло пройти значительно хуже и кровавей. Турнир всё еще оставался на слуху, о чемпионах [1] знали все — и оправданный Сириус Блэк очень быстро превратился в Чемпиона Азкабана. Гарри — а иногда и Гермиона — называли его просто чемпионом, чтобы не напоминать о проведенных в страшной тюрьме годах. Репортеры британских магических газет не были столь же деликатны. — Ничего, Сохатик, — Сириус потрепал крестника по плечу, — какие ваши годы. Вернется к тебе твоя магия. Да вы и без нее хорошо живете. Не ругаетесь, — он посмотрел на новую сигарету, которую Гарри достал из пачки, — почти. Всё у вас хорошо, Волдеморта нет, эта война закончилась. Живете в раю, только и остается плодиться и размножаться. Следующего когда планируете? Этот вопрос Сириус задавал при каждом визите, и каждый раз Гарри отмахивался — с Джеймсом бы разобраться, да и сами еще дети. Хотя сейчас они уже не были детьми. Гарри месяц назад исполнилось восемнадцать, он уже с год как стал совершеннолетним по меркам магической Британии. Гермиона вообще была старше своего мужа, и за прошедшие годы — не в последнюю очередь благодаря материнству — превратилась в прелестную женщину. Гарри уже открыл рот, чтобы ответить так, как и раньше, но передумал и замолчал. Сириус не торопил. — А знаешь, Бродяга, ты, наверное, прав. Пора подумать о еще одном ребенке. Я знаю, что Гермиона хочет девочку, но мы будем рады и второму мальчишке. — Вот как, — Сириус взъерошил крестнику прическу. — Наверное, и имена уже придумали? — Только девочке, — не стал отпираться Гарри. — Она будет Лили Роза Поттер. А вот для сына… возможно, я был неправ в свое время, и имя Хьюго не такое уж и плохое?

***

Необходимое (а, может, и нет) послесловие. Конечно, нет ничего беспомощнее автора, который вдруг начинает оправдываться и просить прощения за написанное. Поэтому и я не буду этого делать. Понимаю, что «Чемпион…» мог бы быть лучше, интереснее, в нем есть кое-что лишнее, но я писал его в режиме реального времени — по главе в неделю — и исправлять не буду. Кстати, для сомневающихся — последняя глава и эпилог получилось почти такими, какими я их задумал изначально — разумеется с учетом всего того, что напопадало в текст в процессе написания. Правда, на будущее я зарекаюсь от подобного метода работы; всё же «впроцессники» отнимают много сил и времени, а договориться с совестью и уйти на пару лет в отпуск, поставив метку "заморожено", я не могу. Но эти четыре месяца были полезными — во всех смыслах. Но кое-что я должен сказать, просто чтобы это было проговорено внятно, а не следовало из текста. Магическое сообщество Британии у меня примерно такое же, как и в каноне — тупое, жадное и неразумное. У них есть какая-то пародия на правосудие, на законодательную и исполнительную ветви власти, но в целом поттериана в плане общественных отношений выглядит так, словно Роулинг писала сатиру на современную ей Британию. Возможно, начитавшись перед этим какого-нибудь Диккенса. Маги инфантильны, капризны, и всего один разумный человек (у меня им стал ООС Сириуса) может всколыхнуть это болото так, как никакому Волдеморту (который тоже тупой, если честно) не снилось. Так что фактически у меня лишь одно допущение: бессилие Дамблдора как политика. Вернее, допущений в фике много, но именно это было критически важным. Впрочем, мы доподлино не знаем, как обстояли дела у Дамблдора с властью на самом деле, и посылал ли Фадж ему сову каждое утро, чтобы получить указания. Зато знаем, что, как только возникала нужда, Дамблдор вылетал и из директорского кресла, и с поста Верховного чародея Визенгамота быстрее собственного визга. Правда, потом возвращался, не без этого. Вот как-то так. Ну а напоследок я должен поблагодарить всех, кто читал, скачивал, комментировал и лайкал «Чемпиона…» — без вашей поддержки фик был бы совсем другим, а, может, его бы и не было. Особую благодарность хочу выразить AlexisSincler (https://ficbook.net/authors/1511791) — она отказалась от формального участия в фанфике (я предлагал и предложение всё ещё в силе), но её советы и замечания были очень полезны. В общем, до новых встреч где-то тут.