Попаданство как стиль жизни

      По мнению Блум, следующий день прошел без происшествий (мнение Валтора было, конечно, иное. Но его никто не спрашивал, верно? *агрессивно подмигивает*). Под утро Блум приснился поистине дурацкий сон, будто Валтор не побежден, а вновь нападает на Магическое измерение, собирая армию из фиолетовых мохнатых луковиц, а Винкс тем временем тусовались с звездами, которые жили в Солнце которое было сыром. Еще они сами почему-то стали меньше по возрасту, но что самое ужасное — специалисты… Ооо! В её сне все, даже её Скай, превратились в детей. Сквозь дрему ей подумалось, как же теперь они смогут пожениться и завести детей… но потом она проснулась, и, смахнув со лба холодный пот, с облегчением осознала, что это всего лишь сон. (О да, гы-гы-гы, всего лишь, — сказал Страффи)       Покончив с завтраком, невзирая на оказанное чудовищное сопротивление, шипение и попытки выдрать еще пару клоков рыжих волос, Блум-таки усадила питомца в переноску и отправилась с ним к ветеринару. Сразу скажу, что всю дорогу из-за прутьев милой розовой люльки сверкали глаза, обещающие скорую месть. Жестокую и кровавую. Пристроив переноску на багажник, Блум вскочила на свое Шестнадцатилетнее Разочарование - так в шутку она называла свой велосипед. Подбадривающе подмигнув угрюмому кролику, она двинулась в путь, по дороге думая о том, что Кико, должно быть, просто не выспался.       — Та-ак, кто тут у нас? Ути какой халесинкий кроличек! — пропищала полная женщина, ветеринар, протягивая к нему белые пухлые руки, с намерением извлечь из его корзинки, однако он живо высвободился и, насколько это было возможно в его состоянии, максимально эпично, со скрещенными на груди лапками, вышел из-под сводов… украшенной бантиками переноски. К его удивлению, это вызвало смешок у Блум. - Легко ей смеяться - прошипел он (мысленно, конечно). Угрожающе зыркнув на всех испепеляющим взглядом «Темного Дракона с демоническим модом-дополнением», он скривил слишком милую для злодея масштаба ветеринарной клиники мордашку и вздохнул, собираясь принять на себя тяжкое бремя примерного кролика и… — КХИИИ---ИИИКО! — от этого режущего уши ультразвука, причиной которого стала мелкая белобрысая девчонка, племянница доктора, неожиданно появившаяся в дверях, он едва не потерял дар речи — Лиллит! Как давно я тебя не видела! Но Лиллит, решившая не обращать внимания на хорошую знакомую, и, по правде сказать, даже не удостоив её взглядом, протянула руки и собственнически сгребла кроля к себе на руки. — Кикочко! Милый холосый клолик! — с этими словами она так сжала «милого холосого клолика», что этому «милому холосему показалось, что сейчас из него выжмут всё». Он перестал храбриться уже тогда, когда еще в дверях увидел в существе в вырвиглазном сарафанчике и косичках угрозу похлеще Винкс. После крепких, чрезмерно крепких дружеских объятий, мелкая хотела было еще и пощекотать мохнатому другу пузико, но тот, воспользовавшись послаблением, прыгнул на стол, а с него — на полку, откуда достать его уже не могли. Ветеринарша поглядела на кролика, на Блум, на кролика, почесала подбородок и задумчиво протянула: "Мдаа. Ну это депрессия"