Здоровая душа означает здоровый дух в здоровом теле

— Никогда бы не подумал, что вы и Элиза-чан ведьмы, — бинты ровными витками ложились на руку. Пахло спиртом и лекарствами, надёжный и знакомый запах. И ещё немного лимоном. — Мы скрывались. Сам понимаешь, почему. Спокойствию Ёсано можно было только позавидовать. — Но теперь, когда мирный договор заключен, всё нормально? — Ну, как бы тебе сказать… Из-за перемирия призрачный шанс стать Косой Смерти навсегда уплыл из рук Акутагавы. Не то чтобы он сильно об этом жалел, но какое-то время ходил темнее самой чёрной тучи. Причина крылась больше в том, что его любимая младшая сестра целых два года водила брата за нос и училась магии, пока он сам страдал по «дазайсану» и толком не развивался. Теперь же его охватила жажда деятельности, чаще всего разрушительной, и Ацуши как раз приполз после очередной с ним тренировки зализывать раны. Они всё равно заживали через пару часов, но подразнить Акутагаву бинтами было особенным удовольствием. Как и снимать их потом… Наверное, поэтому Дазай постоянно ими обматывался, как мумия фараона. — Знаете, а мне даже нравится. Когда знаешь правду, нет ощущения, что тебя считают идиотом, неспособным понять элементарных вещей. — После того как Шигигами-сама принял в твой класс Рампо, вы все должны чувствовать себя идиотами. — Кхм… да, вы правы. Есть такое. Эдогава Рампо, гениальный парень со способностью видеть души буквально насквозь, захотел учиться в Академии и его желание, конечно же, было исполнено. С собой он притащил Фукузаву, который очень давно, во время миссии по зачистке пожалел ребёнка и вместо того, чтобы убить, взялся опекать, а ещё Эдгара Аллана По, который вроде как был врагом, но что-то снова пошло не так. Неспособные сражаться, как другие пары, они брали врагов умом, невероятной харизмой и скромностью. Проще говоря, Рампо заманивал противника в книгу, где разобраться с ним было делом пары секунд. Ведь автор мог задать любые условия и правила. А писать в живой книге мог только тот, кто сумел впечатлить её, вот Рампо и развлекался на полную катушку, а Эдгар в нём души не чаял. Даже начал под псевдонимом сочинять небольшие рассказики про дела, которые раскрывал Рампо, и отправлять в газеты и журналы. Никто не удивился, что скоро Рампо стал звездой и задрал от этого нос выше Луны. Впрочем, на него быстро привыкли не обижаться. Кроме Рампо, Эдгар подружился, как ни странно, с Лавкрафтом. Ацуши часто видел, как они сидели на верхней ступеньке лестницы или на Чёртовой башне, откуда были прекрасно видны звёзды в ясную ночь. Эти двое почти не разговаривали, но так уютно молчали, что было неловко мешать им. Только Джон иногда ходил искать их и пропадал, будто проваливался в бездонный колодец с бездной, которая невинно хлопала глазами, если очень долго в неё смотреть. — Следующая пара у Фукузавы? Передай ему мазь от растяжений, будь добр. Он не бережёт себя, а от Мори-сана лечения не дождёшься. — Странно, я думал, он как врач должен лечить напарника безо всяких вопросов. — Как мало ты ещё знаешь о жизни, мальчик! Благодаря Мори у Фукузавы и появляются растяжения, но подробнее об этом ты узнаешь в следующем году на уроках биологии… Фукузава Юкичи остался в Академии учить юные оружия. Со своими навыками и бесконечным терпением, взращённом благодаря Рампо, он был незаменим и часто брал на себя слишком много. Ацуши его немного побаивался, но искренне уважал. Жил он вместе с Мори на Крючочном кладбище, и всякие залётные любители демонологии и тайны происхождения Элизы-чан совсем перестали к Мори приходить. Причина проста: один суровый взгляд Фукузавы из-за приоткрытой двери в пять утра порождал целый кирпичный завод и море новых слухов. Мори был счастлив и коллекционировал самые оригинальные. За тот, который ему понравится, обещал поставить экзамен по медицине автоматом, так что фантазия и мозги у многих скрипели до сих пор. — Чуя-сан вернулся во Францию? — Конечно, что ему тут делать? Правда, в последнее время Дазай подозрительно много берёт заданий в Европе: возможно, это как-то связано. — Простите, Ёсано-сан, но, кажется, это вы слишком мало знаете о жизни. — Хочешь отращивать новую руку, малец? — Молчу-молчу. Чуя уехал, Дазай остался, и вместе с ним остались проклятые тесты по душеведению. Украсть их из кабинета перед экзаменом не вышло, подготовиться тоже, так что тест на отлично сдал один Акутагава. Остальные уныло таскались переписывать, пока Дазаю не надоело и он не поставил всем щадящие тройки, лишь бы прекратили бегать за ним с видом голубей, требующих не хлеба, а «дайте написать, дайте-дайте-дайте». Вконец задолбав себя, учеников и Шинигами, он взял отпуск и смылся в Прованс, где, как слышал Ацуши, почти не вылазил с винодельческой фермы. Грибы, кстати, особо на него не повлияли. Трудно испортить то, что и так было безумным по своей природе. — Кстати, Хигучи нашла себе оружие. Кто бы мог подумать, что им станет Гин! — Хороший выбор. Она универсальна и может превратиться во что угодно, плюс теперь владеет магией. Идеальный пример сотрудничества, на которое мы рассчитывали. Под их руководством почти разобрали то, что осталось от замка, там много ценных книг. Трупа Достоевского и его сообщников не нашли, а Готорна и Митчелл отпустили. За ними наблюдает Танидзаки, он прекрасный шпион. — Как сложно жить… А правда, что Мори-сан съел своё предыдущее оружие? Ёсано удивилась вопросу. — Кто тебе сказал подобную чушь?.. Он убил его, да, но лишь потому, что безумный старик, режущий всех без разбору — это плохо и репутацию Шибусена не красит. Фукузава знает о том случае лучше, он же Мори и нашёл тогда, всего в крови. Спроси, если интересно, всё равно к нему собирался… Ты ещё здесь? Летя по ступенькам и прижимая к груди ценную мазь, Ацуши на минуту остановился и оглянулся на блестевшие свечи Академии. Сюда он пришёл совсем сопляком, выйдет ещё большим неумехой, но. …ало-чёрные ленты с его ног теперь не так-то просто сорвать.