Бойся своих желаний

       Вопреки ожиданиям, в темнице мне суждено было оставаться не так уж и долго. По истечении всего нескольких дней открылся неожиданный выход.        Время близилось к полудню, когда мы с Локи по обыкновению беседовали. Теперь уже без иллюзий, а просто сидя друг против друга около стекла. Так говорить было в разы приятнее, и наконец покидали навязчивые чувства неестественности и обмана, словно яркий аромат источаемые трикстером и его иллюзиями. Говорили обо всем, что в голову взбредёт. На той неделе об истории Асгарда, вчера на три часа растянулась лекция о горячо любимом трикстером холодном оружии, сегодня же, заговорив об эпохах, встал вопрос о возрасте.        — Неужто тысяча? — с неприкрытым скептицизмом переспросила я, хмурясь в попытке вычислить возраст Локи.        — Что тебя так удивляет? — трикстер вопросительно вскинул бровь. — Слишком молодо выгляжу?        — Да нет… — я немного замешкалась. — Просто никогда не думала об этом.        — Бывает, — с лёгким пренебрежением протянул Локи. — Сколько же в таком случае тебе?        — Какая разница? — не думая выпалила я и тут же смутилась.        Спросил бы что попроще.        — Серьёзно? — Локи сощурился с подозрением, пока его губы медленно растягивались в улыбке.        Я молча покачала головой, как бы закрывая эту тему, но трикстер и сам уже давно все разузнал, не нуждаясь в моих ответах.        — И правда не знаешь? — рассмеялся он.        Посмотрев на него обиженно, снова смутилась. В самом деле я точно не могла назвать своего возраста. Просто с детства никто не удосужился объяснить мне, что года неплохо было бы считать, или хотя бы разузнать время рождения, но спохватилась я слишком поздно.        — Да не может быть, — всё ещё удивлялся трикстер, продолжая допытываться. — Хоть примерно.        — Четыреста или около того, — неуверенно протянула я, отчаянно силясь вспомнить ключевые события истории Йотунхейма, которые мне довелось пережить, и старательно вычисляя возраст. — Думаю, ближе к пятистам.        — Совсем ещё юна, — задумчиво констатировал Локи, не упуская возможности бросить очередную колкость, — конечно, если ты не ошиблась в расчетах.        Я постараюсь ответить ему самым испепеляющим взглядом, на какой только была возможна.        — Ну знаешь, можно попробовать посчитать зимы, — не переставал издеваться Локи.        — Это же Йотунхейм, ты в своем уме? — воскликнула я, слишком поздно распознав злую шутку. — Очень смеш…        Договорить мне не дали. Неожиданно нас потревожили. Я напряглась и посмотрела по сторонам с опаской. Локи тоже встрепенулся и быстро встал, поворачиваясь к неожиданному источнику звука. В одной из камер истерично кричали сразу несколько заключённых. Перепуганные и недоумевающие, они в ужасе колотили крепкими руками магическое стекло, ежесекундно оборачиваюсь к кому-то шевелению за собственными спинами. Я подошла к стеклу, сощурившись стала приглядываться к камере напротив. В глубине комнаты что-то шевелилось и корчилось, источая густой черный дым. Я вопросительно взглянула на трикстера, но он, видимо, тоже был шокирован. Локи с тем же немым вопросом смотрел на нечто в другой камере. Существо словно горело изнутри до тех пор, пока не вспыхнуло ярче прежнего. В камере вмиг потемнело, всё заполонил черный тяжёлый пепел. Когда он толстым слоем осел на пол, показалось огромное существо. Он был выше и крупнее других заключённых. Странный пленник взял своего сокамерника и под всеобщие крики стал головой несчастного проламывать магическое стекло. Двое охранников встали в боевые стойки и крепче сжали оружие. Хотя это мало им помогло. Заключённый вскоре пробил стекло и легко расправился со стражей. Дальше начался сущий хаос. Преступник обходил все камеры, разбивая стекла и выпуская остальных заключённых. Все они разномастной толпой выскакивали в коридор, крича и тут же устраивая жуткую неразбериху.        Меня охватил необъяснимый восторг, когда разбили стекло и моей камеры. Не веря своей удаче, я помедлила, стоя в потемневшей камере, а потом осторожно перемахнула через острые осколки и оказалась на свободе. Спрыгнув на каменный пол подвала, я едва не рассмеялась. Дыхание сбилось от волнения. Я стояла, словно привыкая к новым ощущениям. Широко улыбаясь, и едва справляясь с удивлением, я обернулась. Стекло в камере Локи было по-прежнему цело и невредимо, а сам он стоял совсем рядом, спокойно глядя в след удалявшемуся преступнику.        — Как мне тебя выпустить? — разумно решив не терять времени на излишние вопросы, спросила я.        — Никак, — просто ответил трикстер, — я остаюсь.        — Локи! — удивлённо воскликнула я. — А как же…        — Вас всех задержит охрана и вернёт на места, так что незачем даже тратить время.        Внутри все словно упало. Я обречённо опустила руки. Неужели ничего не выйдет?        — Если только не скрыться секретными коридорами, — невозмутимо продолжал Локи, любуясь произведенным эффектом.        Я облегчённо выдохнула, с восхищением глядя на трикстера. Сам он почему-то этого делать не хотел, но мне намеревался помочь. Никогда не перестану удивляться.        — Но как ты?.. — только и успела произнести я, тут же услышав ответ.        «Очень просто, — раздалось в голове, — твоя замечательная метка позволяет ещё и управлять твоим сознанием сквозь стекло».        Слышать его голос в собственной голове было неожиданно приятно. Он как нечто родное и близкое обволакивал мысли, успев уже стать частью меня. Я мягко улыбнулась, благодарно кивнув трикстеру.        «Сейчас прямо по коридору, в противоположную от выхода сторону, — Локи продолжал говорить, не размыкая губ, — около третьей камеры направо. Там будет комнатка для охраны. Страже сейчас все равно некогда».        Без лишних слов я быстрым шагом бросилась в указанном направлении. Приходилось тонкой тенью скользить сквозь толпу дерущихся головорезов, старательно огибая опасность, уклоняясь от нелепых неразборчивых ударов. По команде Локи я повернула после третьей камеры и обнаружила в полумраке очертания узкой двери. В спешке она была оставлена открытой. Внутри оказалось оружие и какая-то утварь, но я не обратила на все это внимания, сразу же бросившись к следующей двери.        — Заперто! — раздосадованно шепнула я, по инерции продолжая тщетно дергать навесной замок.        «Там должен быть клю…» — начал было Локи, но я уже заморозила замок и с лёгкостью разломала хрупкий металл.        За дверью оказалась узкая лестница с высокими каменными ступенями. Пальцами нащупывая стены, я стала подниматься в кромешной темноте. Без света очень сложно было ориентироваться в узком коридоре, я часто терялась в пространстве и натыкалась на стены.        «Стой!»        От неожиданности я отшатнулась, опасно балансируя на слишком уж широкой ступеньке. Протянув руку вперёд, кончиками пальцев коснулась новой поверхности. Я вплотную подошла к следующей двери, тут же услышав синхронный топот, позвякивание оружия и громогласные команды Тора.        «Выходи, как только перестанешь их слышать».        Я притихла в темноте, дожидаясь. Стоять пришлось недолго, стража во главе с Тором быстро миновала дверь. Осторожно толкнуть её я осмелилась, лишь когда вместо топота стали доноситься отдаленные звуки сражения.        Всё время меня одолевал едва сдерживаемый восторг. Неужели я самостоятельно без оков передвигаюсь по Златому дворцу? Коридор, в коем я очутилась, был похож на те, в которых я бывала раньше. Те же каменные стены, высокие потолки и колонны, под ногами ковровая дорожка, из широких окон льется солнечный свет…        «Налюбовалась?» — язвительно напомнил о своём существании трикстер.        — Куда идти? — не обращая внимания, тихо спросила я.        «Из дворца сейчас выйти будет проблематично, так что переждешь пока в моих покоях», — с долей недовольства в голосе сказал Локи.        — В твоих покоях? — громче чем следовало бы выдохнула я.        «Не слишком обольщайся, могу и передумать».        Тут же совершенно неожиданно мимо кто-то пробежал. Я едва успела ступить назад в темноту нового коридора. Настороженно прислушиваясь, попятилась назад. Я вышла в открытую галерею, и медленно побрела вперёд, стараясь держаться поближе к колоннам, чтобы в любой момент можно было спрятаться. Напряженный слух улавливал любой шорох и отдаленный звук, неизменно заставлявший меня вздрогнуть и замереть в коротком испуге.        «Сейчас пройдешь до стены, а дальше увидишь лестницу,  — снова послышался голос трикстера, — слева по коридору самая дальняя дверь ведёт в мои покои».        — Поняла, — отстраненно прошептала я, одновременно прислушиваясь. Из ближайшей приоткрытой комнаты доносились голоса, к тому же кто-то тяжёлой поступью бежал сюда. Я замешкалась, с секунду решая, где можно спрятаться, и в итоге отшатнулась назад, прячась за колонну. Тут же по коридору пронесся Тор, буквально влетая в ту самую комнату. Послышался тихий женский вздох, гулкий удар тела об пол, рев громовержца, раскат молнии, быстрые тяжелые шаги и звук ломающегося камня. Спиной я прижалась к холодной стене, поражённо вслушиваясь, едва дыша от страха и волнения. Мимо, громко вздыхая и прихрамывая, пробежал Один, а потом все стихло. Необъяснимая тревога нарастала, путая мысли. Мне хотелось уйти поскорее прочь и никогда не знать о том, что произошло в той комнате, но в голове снова появился Локи.        «Посмотри, что там произошло», — вкрадчиво произнес он, и в словах его чувствовался очевидный приказ.        — Мне нужно уходить, — я ответила твердо и неприклонно, но это не имело никакого значения.        Ноги сами, повинуясь воле трикстера, двинулись к злосчастной двери. Я нехотя поддалась порыву и сама подошла ближе, тихо заглядывая в приоткрытую дверь. Сначала я увидела Тора, стоявшего на ступенях с молотом в руке. Он был совершенно сбит с толку и поражен, кажется, до глубины души. Глаза с нескрываемым ужасом смотрели куда-то вниз. Я опустила взгляд туда же и поражённо выдохнула от неожиданности. На полу сидел Один, бездумно глядя в пустоту перед собой, покачивая на руках бездыханное тело Фригги. Сердце неожиданно защемило, но то была не моя боль. Локи, видевший смерть матери моими глазами, неосознанно одарил меня частью своей всепоглощающей тоски. Тут же его едва уловимое присутствие исчезло. Я испуганно покачала головой. Царица не была близка мне, но вид ее мертвого тела поселил печаль в душе. Медленно отступая назад, я не могла оторвать глаз он неё, ощущая необъяснимое сострадание к убитой, практически впервые. Но я пришла в себя быстро, потому как нужно было позаботиться о себе и добраться до покоев трикстера. Я посмотрела по сторонам в поисках лестницы, и начала паниковать не обнаружив ее.        — Локи! — обречённо позвала я громким шопотом. — Локи, куда мне идти?        Но он молчал. Я неосознанно винила его, но в тоже время понимала, от того лишь сильнее страшась своего положения.        — Эй! — послышался женский голос прямо над ухом.        Руку тут же заломили за спину, а меня резко потянули назад. Я повернулась, едва не сворачивая шею, и столкнулась взглядом с суровым женским лицом.        — А ты что здесь забыла? — угрожающе бросила девушка, крепче сжимая мою руку.        Она была одета в облегченные доспехи, волосы собраны незамысловато, но удобно, на поясе красовался неплохой меч. Иными словами выглядела она совсем не как другие анисьи.        Она грубо потянула меня вперёд. Недолго думая, я рассудила, что стоит отделаться от воительницы чуть позже, и не прогадала. Дальше по коридору оказался поворот и обещанная трикстером лестница, по которой потащила меня асинья.        — Как ты только из темницы сбежала? — раздражённо ругалась воительница, с самого начала не располагая к себе.        — Куда ты меня тащишь? — спросила я твердо.        — К Тору, — бросила девушка, подтверждая мою догадку о, том что она ещё не знает о произошедшем с Фриггой, — пусть разбирается с тобой. Чертов трикстер итак за тебя заступился, теперь пора поплатиться за содеянное.        Неприкрытая неприязнь к Локи читалось буквально в каждом ее слове, чем эта воительница раздражала меня ещё больше. Поднявшись по лестнице, терпеть её ворчание не было уже никаких сил, поэтому я решила действовать. В голове промелькнула мысль, что асинья явно может постоять за себя и оказаться вполне достойным соперником, но то была грубая ошибка. Неожиданно отдавив ей ногу, и обжигая пальцы льдом, я легко высвободилась и тут же с силой ударила по голове, оглушая ее и отправляя в недолгое забытие. С тихим вздохом она опустилась на пол.        С презрением глянув на воительницу, я осмотрелась и, надеясь, что оказалась в нужном коридоре, прошла в темный угол. Тут была всего одна дверь, но широкая и явно непростая. Не раздумывая я толкнула ее и к своему удивлению сразу же открыла, тихо входя внутрь.        Я закрыла дверь за собой, обессиленно прижавшись к ней спиной, с трудом веря, что я наконец в безопасности. Моя жизнь неслась безумным вихрем, бросая меня в обстоятельства, о которых раньше я и подумать не могла. С опаской открыла зажмуренные прежде глаза, надеясь развеять острое чувство нереальности всего происходящего. Я стояла в огромной комнате, которая всем своим видом буквально кричала о принадлежности трикстеру. Здесь царил лёгкий полумрак, создаваемый темными плотными шторами, закрывавшими многочисленные окна. По полу, укрытому коврами с коротким ворсом, гулял приятный сквозняк. Первым в глаза бросался книжный шкаф внушительных размеров, с полупрозрачными стеклами, за ажурными узорами которых красовались ровные ряды старинных фолиантов. На длинном столе царил необычайный порядок- свитки, книги и другие принадлежности покоились ровно на своем месте. Рядом небольшой шкаф с зельями, которые также стояли идеальными рядочками. Я прошла вглубь комнаты, слева обнаружив у стены гигантских размеров кровать с белоснежным бельем и темным балдахином. Рядом практически всю стену занимал широкий шкаф из темного дерева. Внутри разместились разнообразные доспехи, плащи, лёгкие рубахи, и ещё многое другое, и все пропитано тем самым особенным ароматом трикстера, который я могла почувствовать, даже находясь рядом с его иллюзией. Справа зиял дверной проем с распахнутой настежь дверью. Я прошла в большую светлую купальню, украшенную золотом, с квадратным бассейном посередине, маленькой ванной у стены, мягкими даже на вид халатами и полотенцами на изящных крючках. Такая роскошь заставила меня, бродить в изумлении с открытым ртом и сверкающими глазами. Всего хотелось коснуться, рассмотреть поближе, ощутить аромат. Я зарывалась руками в нежные полотенца, перебирала празднечные доспехи, пробегаясь пальцами по корешкам книг, лишь изредка вспоминая об опасениях, ведь Локи вполне мог наложить какие-нибудь защитные чары на все это великолепие. Опустившись на мягко спружинившую кровать, я удовлетворённо осматривалась, как ребенок представляя себя царицей. Больше удивила меня ещё и собственная восторженность. Никогда ещё я не видела подобной роскоши, чтобы знать, как на это всё реагировать.        Раздумывая, чем себя занять, я решила принять ванну. Взяла первую попавшуюся темно синюю рубаху из шкафа Локи и ушла в купальню. С кранами и множеством баночек с неизвестным содержимым пришлось повозиться, но всё в итоге получилось, и вскоре я уже сидела в горячей воде, утопая в воздушной пене, с удовольствием растирая необычайно мягкую кожу.        Я думала, что проживу здесь пару дней, дожидаясь пока Локи придет в себя и поможет мне выбраться, но теперь понимала, что такая жизнь привлекает меня необычайно, с каждой секундой все сильнее затягивая. Уходить желания не было уже никакого.        Потерявшись во времени, я нехотя вышла из воды, обсушилась мягкими полотенцами и накинула рубашку трикстера. Длинные волосы, источающие теперь сладкий аромат цветов, спадали на одно плечо влажным каскадом.       Вернувшись в основную комнату, я даже не вздрогнула при виде Локи. Отчего-то я догадывалась, что он придет. Хотя по-прежнему жутко было осознавать, что находится он вовсе не в комнате, а скорее к меня в голове. Я тяжело вздохнула, буквально кожей ощущая неловкость положения. Локи сидел на краю кровати, опустив голову так, что не видно было лица. Он никак не отреагировал на мое появление, словно меня здесь и не было. Я подошла, взяв с изящного круглого столика большое красное яблоко, которое вместе с другими фруктами невесть откуда взялось на широком блюде, и опустилось в кресло напротив, стоявшее против кровати.        — За утешениями пришел? — тихо спросила я, не сводя выжидающего взгляда с неподвижной фигуры трикстера.        Локи медленно поднял голову, и я едва узнала его. Это был всё тот же трикстер, с искусно сделанной маской безразличия на лице, но глаза его источали такую печаль и бесконечную всепоглощающую боль, что хотелось отвести взгляд. Он заставлял меня чувствовать нечто странное и едва уловимое, словно передавая свою тоску. Но проблема крылась не столько в том, что я вовсе не умела утешать, более того мне сложно было даже сопереживать кому бы то ни было. Мне жаль было Фриггу, ведь она за те короткие встречи, что у нас были, показала себя хорошей и чуткой женщиной, и жаль было Локи, который потерял едва ли не единственного горячо любимого человека, увидев смерть ее практически собственными глазами. Но сложно было собрать все воедино, сложно было сделать шаг навстречу и попытаться утешить Локи, потому что он скорее всего нуждается в этом.        — Я тебе в этом не помощник, — слишком грубо ответила я.        — Мне не нужно ничьё сострадание, — тихо произнес трикстер.        — Зачем же пришел? — я задала абсолютно глупый вопрос, очевидно отпугивая Локи лишь сильнее.        Он снова посмотрел на меня своими потускневшими зелёными глазами, отражавшие ещё совсем свежею боль утраты.        «Потому что мне больше не к кому идти», — лишь в мыслях пронесся тихий обиженный шепот, а иллюзия растворилась в воздухе.        Раздражённо выдохнув, я откинулась на спинку кресла. Собственная непрошибаемая черствость мешала как никогда. Меня вроде и не тронула до глубины души печаль трикстера, но умом я понимала, что утешения он просит, хоть и не вслух. И снова я осознавала, что открывала в себе нечто новое и доселе неизведанное. Никогда ещё меня так не заботила чужая боль, и это странное замешательство и холодность к переживанию Локи, скорее были делом привычки. Я просто никогда даже и представить себе не могла, что к ближнему можно проникнуться чувством, что можно хоть попытаться помочь, потому что сил смотреть на страдания не доставало даже у меня. Я зажмурилась, отгоняя эти странные мысли, а после снова возвращалась к ним, осознавая всю их правдивость. И крутя в руках так и нетронутое яблоко, и медленно обходя кругом комнату, и укладываются в постель Локи, я всё думала о том, как могла бы помочь ему, переступив наконец через свою выработанную веками черствость и абсолютное равнодушие, проявляя такое несвойственное мне сострадание.