Упущенные возможности

      Артур смотрит на лежащее перед ним кровавое месиво, брезгливо поджав губы. Пленник держится на последнем издыхании или, вернее сказать, чистом упрямстве. Временами он практически перестаёт дышать, становясь похожим на свежий труп. - Ты меня слышишь?       Первые несколько секунд ничего не происходит, но потом рыжая голова приподнимается, а заплывшие глаза пытаются всмотреться в говорящего. - Бунтовщик казнён*.       Губы пленника кривятся не то в усмешке, не то в гримасе. Конечно, он давно знает о том, что произошло, и теперь с интересом ожидает, что ему дальше скажет Артур.       Англия смотрит. Скользит взглядом по испещрённому шрамами лицу, многие из которых оставил он сам, по неестественно выгнутым рукам, по испачканным кровью рыжим волосам. Убить его сейчас – плёвое дело, Артур скорее всего и сопротивления-то не встретит. - Скотт, хочешь жить?       Вот тут пленник удивляется по-настоящему. Широко (насколько это возможно) распахнутые глаза весьма красноречиво сообщали об этом. Шотландия определённо ждал другого.       Артур едва не хрустнул пальцами рук, сложенных за спиной. У него ещё есть время подумать. Буквально несколько секунд прежде чем он примет решение. Убить Скотта сейчас – значит, в корне избавиться от проблем. - Ты останешься в Лондоне.       Глаза пленника вспыхивают в полутьме камеры, и Артур впервые видит настоящего Шотландию. Это снова были его ненавидящие глаза, а не полумёртвые зелёные пятна. Англия почему-то... радуется? - У тебя нет выбора.       Да, он не хочет убивать старшего брата. Но и не хочет для Скотта судьбы тряпичной куклы. Пусть ненавидит – так он хотя бы не утратит себя. - Не пожалей об этом, Артур, - выплёвывает пленник на своём гортанном диалекте.       Англия почти уверен, что пожалеет. И сейчас он просто ищет оправдания уже принятому решению. Возможно, у него больше не будет такой возможности...       Когда только успел нахвататься милосердия? ***       Артур пристально всматривается в лежащие перед ним карты, делает пометки, чертыхается, исправляет. Уже который час он не может разобраться со всеми этими бумажками, а в перспективе их должно стать ещё больше.       Отбросив карандаш, Англия шумно выдыхает, держась за голову. Сейчас было бы неплохо проветриться (или спихнуть на кого-нибудь всю эту волокиту).       На балконе ему посчастливилось встретиться с одним из самых раздражающих обитателей британского дома. - А, отмучился?       Шотландия сидел на перилах с сигаретой в руках. Артур ненавидел сигаретный дым и долго дрессировал Скотта, прежде чем он начал выходить на улицу. Впрочем, их совместное проживание не назвал бы спокойным даже Япония. - Нет, ещё есть работа.       Англия облокачивается на перила, на миг расслабляясь и позволяя лицу выразить всю смертельную усталость. Шотландия, на удивление, молчит. - Помочь тебе?       Артур вздрагивает от этого внезапного вопроса. Послышалось? - Что? - Помочь, говорю?       Вот вам и перетрудился. Уже заботливый Скотт мерещится. - Не надо. - Ну и дурак, - просто заявляет Шотландия, обхватывая брата рукой за плечи.       Англия снова устало вздыхает, как вдруг осознаёт, что происходит. Его жалеют? Его... щадят?       Да быть того не может! Шутить изволите, господа...       «Не лезь ко мне!» - хочется крикнуть этому лицемерному рыжему. Чего он подлизывается? Что ему надо?       Он же должен ненавидеть... - Успокойся, Арти, - Скотт смотрит почти сочувственно.       Неужели всё настолько очевидно?.. - У тебя зрачки сужаются, когда нервничаешь. Не замечал?       Нет... Он не настолько часто смотрится в зеркало, как тот тщеславный француз. - Я должен был убить тебя раньше.       Скотт смеётся. - Это самое приятное, что ты мне когда-либо говорил.