Свой среди чужих, чужой среди своих.

      Фред и Джордж какое-то время назад безмерно раздражали Малфоя, но в последнее время он неожиданно для себя сблизился с ними, случайно оказавшись соучастником их маленькой шалости. В этот раз она была направлена против Филча. Этот сквиб Драко никогда не нравился, но в отличие от близнецов он никогда не пытался подшутить над ним, считая это занятие недостойным его благородных кровей.       Тем не менее, в тот вечер он оказался в самом эпицентре их шутки. Уизли не планировали его в это втягивать, но было поздно что-то делать, поскольку Малфой застал их за подготовкой. Можно сказать, он взял их с поличным, но к всеобщему удивлению не стал им мешать. Именно тогда Джордж задумался о том, чтобы предложить слизеринцу соучастие. Чем чёрт не шутит, верно? Так подумал и Уизли, когда окликнул Драко своим предложением немного развлечь свой вечер. — Что? — Малфой обернулся, остановившись у двери. — Мы хотим подшутить над Филчем и подсыпать ему в чай любовный напиток с запиской от Амбридж, — воодушевлённо начал Джордж. — А ещё положить ему чудо-леденцов, от них появляются огромные гнойные прыщи, — поддержал брата Фред, — будет очень круто! А Амбридж хотим подложить пастилу, от которой открывается страшная диарея и кожа становится жабьей под конец дня. — Вам ведь не нужно напоминать, что я школьный староста и что я не ненавижу нашего нового преподавателя в отличие от вас и вашей своры поклонников Поттера? — Брось, она никому не нравится, — Джордж даже встал со своего места, — я уверен, тебе тоже, в особенности после того случая с твоей рукой. Ты, кажется, сильно изменился за этот год, иначе бы я даже не стал тебе предлагать это. — Я всё такой же… — возразил было школьный староста, но он признавался, хотя бы самому себе, что действительно изменился с тех пор, как окончательно принял свою любовь к Грейнджер, — Что от меня требуется?       Близнецы переглянулись с хитрыми улыбками, и Драко приподнял бровь, наблюдая за тем, как они собирают свои приготовления в сумку, и ожидая от них объяснений. Фред вручил ему временное хранилище для орудия шуток, объяснив, что они отвлекут первую жертву на себя, а в это время Малфой подложит ему коробку с леденцами и насыпет порошок в заваренный чай. После этого в планах было пробраться к Амбридж в кабинет с помощью порошка мгновенной тьмы и положить ей новую пастилу вместо той, что у неё часто лежала в столе. — Вы ведь много общаетесь с Грейнджер, да? — Уизли притихли на короткое мгновение, после чего вдруг снова обменялись ухмылками. — Да, а что? — Нравится? — Малфой нахмурился, отводя взгляд в сторону и тихонько выдыхая. Ему подумалось о том, как он докатился до того, что теперь о его чувствах знают ещё несколько человек. Причём это Уизли. Те, кому бы он никогда не доверился в обычной ситуации. — Нравится, — он подтвердил их слова, прикусывая нижнюю губу. — А так и не скажешь, — Джордж усмехнулся, проводя рукой по подбородку, — думаю, тебе стоит с ней об этом поговорить. Гермиона не из тех людей, кто станет отвергать чужие чувства грубо. — Я не хочу, чтобы мои чувства отвергали. — Это всяко лучше, чем теряться в своих догадках и не знать, как себя вести и чего ждать, — заметил Фред, останавливаясь посреди коридора и оглядываясь по сторонам, — начнём, пожалуй. А насчёт твоих чувств… Поговори с Гермионой обязательно. Мне кажется, это взаимно. — Взаимно? Мы буквально не проводим и дня без оскорблений др… — возразил было Малфой, поворачиваясь к близнецам, которые вдруг резко затянули его за гобелен, где был скрыт маленький проход для домашних Эльфов. Джордж зажал ему рот рукой, показывая, чтобы тот вёл себя тихо.       За картиной послышались чьи-то торопливые шаги на каблуках, и Драко предположил, что это одна из жертв их сегодняшней шалости. Амбридж двигалась по направлению к своему кабинету, возмущаясь себе под нос непростительной наглости Дамблдора, который попросту отказался её принимать этим вечером, сославшись на боль в коленях. Близнецы тихонько выдохнули, когда звуки шагов стихли, и они наконец отпустили чужой рот. — Фу… Чуть не попались, — Фред отодвинул гобелен обратно, выпуская их из укрытия. — Мы ничего такого не делали, не думаю, что нас бы наказали. — Этой жабе только повод дай, она бы нас на цепь посадила, — Джордж убрал волосы с лица, выуживая из кармана какой-то старый свёрток. — Не то чтобы вы не заслуживаете… Что это за хлам? — Хах, вы с Гарри прямо одного поля ягоды. — Точно. Никакого почтения. Это карта Мародёров, очень важная и нужная вещь для таких шутников, как мы. — И что она делает? — Показывает всех. — Где кто находится, что делает. Даже потайные ходы школы. — Ого! Это же находка, — Малфой заглянул в пустой пергамент, разочарованно обнаруживая, что ничего из перечисленного там не отражается. — Мы стащили её из кабинета Филча. Уже… Давно. — И всё же это просто свиток пергамента, — скептически заметил слизеринец, приподняв одну бровь. — Потому что нужно сделать вот так, — Джордж взмахнул палочкой, прикладывая её к карте, — и сказать: «Торжественно клянусь, что замышляю только шалость».       По свитку начали разбегаться капельки чернил, медленно образуя из себя комнаты, коридоры и даже всех, находящихся в Хогварсте. Драко с изумлением обнаружил их самих на карте и тихонько выдохнул от восхищения. Тот, кто придумал эту карту, был гением, не иначе, и он даже высказал своё почтение этому человеку вслух. — Это невероятно… — А мы тебе что говорили? Так, смотри. Сейчас Филч потрулирует школу на предмет нарушений, но через пять минут он пойдёт обратно. Мы отвлечём его, а ты проберись в кабинет и оставь там наши маленькие подарочки. — А потом найди нас, пойдём в кабинет Амбридж. — И как я по-вашему… — Мы дадим тебе карту, но будь с ней осторожнее, она очень старая! — Уизли вручили ему пергамент, объяснив, как заставить очертания на бумаге исчезнуть.       На этом они разошлись, чтобы их не видели вместе, после чего Драко уже издалека услышал возмущённый голос сквиба, кричащего на близнецов за очередную взорванную шумелку у него под ногами. Малфой и сам не понял, почему вдруг улыбнулся, но тут же согнал со своего лица это глупое выражение. Он пробрался в кабинет смотрителя, как вор, иногда задаваясь вопросом, почему он вообще на это согласился, но разумных объяснений этому феномену почему-то не было. Разве что он окончательно сошёл с ума за этот нелёгкий год. На этом Драко решил остановиться, поскольку сама мысль о безумстве ему теперь претила, ведь каждый раз перед глазами вставал образ давно уже не святого Поттера.       Двигаясь в направлении близнецов, Малфой впервые задумался о том, что Гарри не только хочет вернуть мать. Что-то в его взгляде менялось, когда он говорил о Тёмном Лорде. Драко это совсем не нравилось. То ли от того, что его бесил до невозможности этот Золотой мальчик, то ли от того, что где-то в глубине своей души он начинал его жалеть, думая о возможных чувствах Поттера к Лорду. Без лишних слов станет понятно почему. Малфой точно знал, что Том Реддл не способен на любовь, это понимала и даже безукоризненно преданная ему Беллатриса. Даже Нагайна, это чудное существо, безумно нежное в своих мыслях о Тёмном Лорде, наверняка догадывалась о безответности своих чувств. «Ты такой идиот, Поттер. Ты лишь пешка в его руках, а возомнил себя невесть чем. Чтоб тебя…» — Успешно? — Джордж вырвал Драко из его размышлений пронзительным вопросом, заставившим даже вздрогнуть. — А?.. Д-да, всё прошло даже слишком просто. К слову, я нашёл там это, — Малфой вынул из кармана брюк несколько изобретений близнецов, и те мгновенно загорелись, как огни на ёлке. — Ты находка для шутников, Малфой! Отличная работа, — слизеринца такой комплимент, кажется, даже смутил, и Фред улыбнулся, глядя на него. — А ты не такой дуралей, каким кажешься на первый взгляд. — А вы ещё большие балбесы, чем кажетесь на первый взгляд, — Уизли тихо рассмеялись, потрепав его по голове. — Пойдём, осталось только пробраться к Амбридж. — Точно. Думаю, здесь придётся действовать гораздо хитрее, чем мы планировали. — У неё в кабинете целое море кошачьих портретов, они следят за всем, что там происходит, — кивнул Малфой, внося свою лепту в общее шкодное дело. — Да, так что нам стоит измениться до неузнаваемости. — Что предлагаете?.. — Мы думали над оборотным зельем, но варить его было бы слишком проблематично. — Да, так что мы решили прибегнуть к более простым способам маскировки. У нас есть несколько интересных нарядов, думаю, один из них тебе подойдёт, — Фред выудил из небольшой сумки костюм какого-то бродяги в купе с париком из седых волос и бородой. Короткой, но отлично подходящей под парик. — Это должен буду сделать я? — Малфой с присущим ему скептицизмом оглядел так называемую маскировку, но всё же примерил её на себя спустя некоторое время. — Мерлинова борода, ты выглядишь, как настоящий бродяга! — Так себе ощущения, — справедливости ради, надо сказать, что маскировка и правда изменила его до неузнаваемости, но этот накладной горб не лез ни в какие рамки, поскольку ходить с ним было сущим адом. — Ради общего блага, это можно потерпеть, ведь так? К тому же, тебе идёт, — Джордж тихо ойкнул, получив от Малфоя по голове посохом, который тот сотворил себе с помощью заклинания. — Давайте сюда вашу пастилу и порошок мгновенной тьмы, — Драко протянул руки под инструменты шалости и тут же пожалел о том, что отпустил посох, потому как стоять без него было действительно трудно. — Только сделай голос более старческим, вдруг кого-то встретишь! — Лучше бы, конечно, не встретил, иначе операция может сорваться. — Всё будет нормально, — Малфой прокашлялся, сжав в руке посох, — я пошёл.       И пусть план по проникновению и замене пастилы был исполнен безукоризненно, на обратном пути ему всё же кое-кто встретился. Кое-кто, кого в тот день видеть хотелось меньше всего, особенно, в таком виде. Грейнджер шла по коридору, накручивая на палец волнистую прядь и вглядываясь в плывущие от усталости буквы на страницах учебника. — Осторожнее! — Малфой не то чтобы был гениальным актёром, но природной изворотливости ему было не занимать, потому голос его звучал весьма убедительно. — Ох! Извините, я. Вы кто? — Гермиона сменила за несколько секунд столько выражений лица, что Драко невольно испытал чувство зависти, ведь такой экспресии у него не было, как он ни старался научиться ей. — Важно ли кто я? Нет, конечно нет. Важно то, что я знаю и что вижу. А хочешь ли ты знать, что я знаю и что вижу?       Выдав себе порцию мысленных подзатыльников, Драко подумал, что звучит он ужасно загадочно и до безумия странно, будто бы в него вселился директор их школы. Однако отступать было уже поздно, а потому он решил придерживаться выбранного образа. Наверное, это сработало, потому что Грейнджер выглядела теперь немного озадаченной и заинтересованной. — И что же вы знаете?.. — Ооо, много всего, но вижу я, что один юный волшебник не мыслит себя без тебя. И жить не захочет, если ты не станешь его спутницей жизни, — Гермиона, пусть и была помешана на своих смыслах и буквах, оставалась девушкой. Юной и во всех смыслах прекрасной. А потому она мгновенно смутилась, прикусывая губу. — Я… Кто же это?.. — О, я думаю, ты будешь удивлена и даже шокирована моим ответом! — Не тяните же! — Драко невольно чуть улыбнулся, наблюдая за тем, как у неё кончается терпение. — Он с факультета Слизерин и гордо носит своё имя. Его волосы и глаза светлые и холодные, как и его сердце, когда это не касается тебя, — на лице Грейнджер отразилось осознание и одновременно непонимание, как может такое быть. — Н-нет же… Он не может… Он презирает меня. — Я никогда не вру! Я сказал тебе, что знаю. Ещё я вижу, что боится он отказа твоего и твоей небрежности по отношению к его чувствам. — Но ведь он же!.. Ему ни за что не позволят быть со мной! — Настоящую любовь такие пустяки не остановят. Он хочет подарить тебе подарок на день святого Валентина. И тем не менее, он всё ещё боится твоей реакции. Скажи же мне сейчас, бояться ли ему тебя?! — Я… Н-нет, — Гермиона мотнула головой, спрятав лицо в густых волосах, — он… Правда? — Истинная правда. — Ох, боже… — Он вскоре поговорит с тобой об этом. А теперь оставь меня, мне нужно идти, — на этом Гермиона вдруг очнулась от своего смущения и хотела было остановить старика, но он очень вовремя использовал остатки порошка, который ему дали близнецы Уизли. — Куда же вы?.. Тц, — она прикусила край ноготка на большом пальце, обдумывая полученную информацию. В этом старике было что-то до боли знакомое, но она никак не могла понять что.       Она тихонько вздохнула, решив оставить это для ночных размышлений, и направилась в сторону гостиной Гриффиндора. Рука её прижимала к груди тяжёлую книгу, сквозь многочисленные страницы которой она всё равно ощущала, как быстро бьётся её сердце. «Малфой… Неужели он правда в меня влюблён? Но такого просто быть не может, он же ненавидит маглорождённых, а я как раз из их числа. И ещё этот старик. Такой странный, словно бы знакомый, но и чужой одновременно. Что здесь происходит? »       Драко к тому моменту, как Гермиона дошла до гостиной, уже стоял перед близнецами и невольно тяжело дышал, опираясь на свой посох. Он несколько раз поднимал вверх руку, умоляя этим жестом Уизли погодить немного с расспросами, чтобы он мог отдышаться и прийти в себя. Он даже подумал о том, что больше никогда в жизни не станет торопить своего старого, как мир, дедушку, когда они будут гулять по саду вокруг их поместья. Правда, теперь они едва ли станут гулять по саду. Тяжёлый горб только усугблял его положение, а потому Малфой торопился скинуть с себя обличие бродяги. — Да объясни ты толком. Что случилось? — Джордж, конечно, уже не выдержал, требуя от осевшего на пол Драко объяснений по поводу задержки и его пробежки. — Всё… Нормально, нормально, — слизеринец смахнул белые волосы с лица, сползая вниз по стене, — я Грейнджер встретил. — Оу. — Она тебя раскусила? — Драко мотнул головой несколько раз, всё ещё восстанавливая своё дыхание. — Что тогда? — Я сказал ей. Сказал… — Уизли на мгновение задумались, обрабатывая его реплику. — Да ладно? — И что она сказала? — Ммммф, — Драко чуть улыбнулся, позже позволяя себе рассмеяться в голос, — она сказала, что мне нечего бояться. Но теперь она будет долго думать о странном, воняющем старике, который говорил загадками. — Описание тебя 10 из 10, — у Малфоя не было сил, чтобы кинуть в ехидничающего Джорджа чем-то, а потому он просто снова рассмеялся, прикрывая точёной рукой лицо. — Боже… Я ничего глупее в своей жизни не делал. — Хочешь повторить? — Если что, мы только за! Ты на редкость умелый прохвост! — Малфой поднял на близнецов взгляд, задумавшись о том, почему он раньше так ненавидел их проделки.       Это действительно было весело. Так весело, что даже постыдно. Конечно, он не мог об этом кому-то рассказать, но тайно, хихикая по ночам в подушку, он стал помогать близнецам в их шутках. — Шалость удалась…