***
Хината заливисто смеялась. Расчёска легко прошлась по волосам, которые, подобно шёлку, разливались по плечам девочки. Она тоже смеялась. Хихикала по-детски искренне, рассказывая сестрёнке секрет. Она лучезарно улыбалась и тихо-тихо шипела, когда Хината проводила расчёской по волосам, задевая спутанные локоны, из-за которых больно-больно натягивалась кожу. Девочки вмиг затихли, когда к ним постучали. Хината нахмурилась, но видя взгляд сестры улыбнулась, и, чуть с прищуром, посмотрела на Ханаби. — Давай так, — девочка заулыбалась шире, а прежде чем продолжить, щелкнула пальцами по кончику носа сестры, — сейчас я поговорю, а потом вернусь к твоим волосам, но ты должна убежать в свою комнату. Хорошо? Ханаби кивнула, а после встала отряхивая свою одежду, параллельно выбегая из комнаты. Хината очень удивилась, когда к ней в комнату зашла главная медик клана. Девочка виду не подавала, эмоции тщательно скрывала как и следует ниндзя. Она тихонько поклонилась перед гостьей, а после пригласила её в свою комнату. — Котонэ-сан, здравствуйте, что-то произошло? Что-то с отцом или Ханаби? — Нет-нет, Хината-сан, все хорошо. Дело в вашей подруге… Харуно Сакура? — Это по поводу её обучения? Она на миссии, в ближайшие дни не вернётся, к сожалению. — Ох, Хината-сан, мне так тяжело сообщать об этом, но… Во время миссии произошло непредвиденное и Сакура-чан потеряла зрение. — Проблема денег? Лечение, верно, очень дорогое. Я думаю вместе с Ино мы сможем упросить наших отцов на операцию… — Нет, Хината-сан, проблема не в деньгах, единственный медик способный на это — Цунаде Сенджу, а она не вернется в Коноху. Даже за самые небывалые деньги. — Хорошо, Котонэ-сан, а не подскажите, со скольки у неё приём? — Меня попросили передать вам, что необходимо подойти к полудню. К сожалению, мы имеем некоторые подозрения в личности пациентки, поэтому нам необходимо чтобы вы, Хината-сан, вместе с Ино-сан подтвердили её личность. — Хорошо, я подойду, можете идти, но, если вам не будет трудно, передайте Нацу-сан, чтобы она уложила Ханаби, я не смогу продолжить играть с ней. — Хорошо, Хината-сан, спокойной ночи. Девочка кивнула, а после закрыла дверь. В голове ничего не укладывалось. Сакура, хотя возможно и не она, лежит в больнице, поэтому надо подойти туда к полудню… Хината отбросила все мысли прочь. Она не очень-то и хотела ковыряться в этом. Слёзы застыли в её глазах, поэтому она прилегла на футон, но стоило ей прикрыть глаза, как она тут же уснула. Физическое истощение под конец дня сыграло свою роль, поэтому девочка даже и не начала предсонные душевные копания. Кошмар поглотил её полностью. Сакура съела завтрак, хоть и его большая часть оказалась на одежде, и задремала. Она просто надеялась, что когда будет обед — её разбудят. Она проснулась сама, времени она не знала, поэтому пролежав немного на кровати она решилась прогуляться по палате. Вставать было трудно, трудно и страшно. Стоило ей свесить ноги и коснуться кончиками пальцев холодного пола, как её соседка дала о себе знать. — Даже не думай пытаться сбежать. Я понимаю, ты ниндзя и всё такое, но ты слепа, как новорожденный котёнок. Я успею закричать о твоем побеге, — Сакура решила проигнорировать. Она сделала первый шаг и босые ноги шлёпнули по полу. — Я сказала, ляг на кровать, — Сакура ещё больше нахмурилась, делая второй шаг. — Я завоплю, если через два шага не услышу скрип этого тупого матраса. Сакура сделала тихий-тихий шаг, на который была только способна она, будучи ниндзя. Соседка молчала. Или она облажалась или всё же, смогла ступать бесшумно. Потом ещё, и соседка все так же молчала. Сакура решила не пытать удачу и зашагала назад. Два последних шага она сделала специально шлепающими по полу, а потом она плюхнулась на кровать. Матрац скрипнул на всю комнату и соседка выдохнула. — Я уж думала, что ты неблагоразумная дура. Хорошая девочка. Сакура продолжила молчать. Дверь скрипнула и две пары ног затопали по палате. Если девушка поняла правильно, то звук был направлен в её сторону. — С-Саку? — голос дрожал, а от осознания, того, кто его обладатель, у Сакуры задрожали руки. Тёплая ладошка спустилась на её щеку и большой палец очертил лицо под бинтами от щеки и до скулы. А второй человек сел к ней на кровать. Даже не сел, а упал так, будто от шока его не держали ноги. — Мне так жаль, Саку… — фраза была произнесена настолько тихо, что её можно было и не услышать, если девочка не была бы так близко. — Знаешь, а я до последнего не верила, ночь не спала доказывая себе, что это не ты. — Ино, постой. Саку, ты можешь говорить? — она кивнула, а после хрипло прошептала: — Да. Они болтали весь день. Ино что-то рассказывала всхлипывая, Хината тоже не отставала от неё и постоянно пошмыгивала носом, Сакура тоже плакала. Плакала от обиды, от душевной боли, что вот она такая из себя крутая вдруг стала никем. Стала настолько жалкой, что и остаётся плакать над её тушкой, да ладно бы она без сознания была, так она рядом, здесь, они её видят и понимают, что она слышит их, но они ревут над ней и жалеют. Жалкую, не Сакуру да и не Катю. Жалкое создание, не человека, а просто тело, в котором теплится жизнь. И Сакура ненавидела себя за это. За то, что как не стараясь она стала обузой. Бесполезной. Беспомощной. Жалкой. Ничтожной. Она ненавидела судьбу, за второй шанс. За то, как она будет продолжать жить. Почему она не умерла ещё тогда, несколько лет назад, перед одноклассниками? Почему ей нужно жить так? Она ненавидела свою слабость. Даже поесть ей почти невозможно без кого-либо рядом. И кормят её с ложечки, а самой ей столовых приборов даже в руки не дают. И спрашивается зачем она пыталась всё изменить если стала инвалидом и всё вокруг напрасно? Сакура была зла, но от беспомощности выплёскивала всё в слёзы, в отчаяние. Ино щебетала что-то на ухо. Что-то в духе «Вот вылечат тебя, вот оторвемся!» или «А если и не вылечат, то мы тебя на ноги поставим! Бегать будешь и глаза тебе не нужны будут!». И все понимали, что это ложь. Наглая, бесцеремонная ложь прямо в лицо Сакуре.***
Вдох. Мертвая тишина вокруг. Руки дрожат. Страшно. Выдох. Мир зашевелился. Всё вокруг оживилось, дети бегут мимо. Суета. Вдох. Всё белое, кроме одной девушки. Она выпрыгивает куда-то, а потом из её живота течёт кровь. Она падает, шепча что-то, но слов не слышно. Ничего не слышно. Выдох. Крики. Появились звуки. Оглушительный крик. Визги. Хочется вдохнуть, но невозможно. Вместо чего-либо только сплошной крик. Удушение подходит всё ближе, но на вдохе Саске проснулся. Это был кошмар, даже не описать как он его чувствовал. Переживи он это же сейчас, то и удушение не началось бы так быстро, да и страшно так не было бы. Учиха потер виски пальцами, а после поднялся со своей койки. Рядом похрапывает Наруто, но он ему сейчас ничем не поможет. Саске очень тяжело заснул. В мыслях была только Сакура-Сакура-Сакура, но он отрубился через несколько часов простого лежания на койке. А потом приснился кошмар. Но Саске не отчаялся. Завтра будет активный день и он решил снова лечь спать. А потом приснился тот же кошмар. И ещё, и ещё и ещё. Раз за разом. Поэтому спать Учиха решил больше не ложиться. Он отошёл от своей команды сначала совсем-совсем немного. А потом ещё немного. И ещё. Саске отошёл очень далеко от своих. Он уселся под дерево, а после прикрыл глаза пытаясь собраться с мыслями. Он просто устал. — Не спится? — Саске был бы напуган, будь он в нормальном состоянии, но сейчас ему было вообще плевать на всё. — Кошмары, — тихо ответил Учиха. — Это ведь из-за той девочки, да? Вылечить почти никак, да ещё и во время миссии всё это с ней. — Я ни разу не видел её слёз до этого. Она командовала даже с перерезанными венами, не сдавалась никогда, а тут просто плачет в шоке. Я боюсь что она сломалась. — Жаль девчонку, но, прежде чем продолжим, кто она тебе? Саске открыл глаза. Опираясь на соседнее дерево, стояла женщина сопровождаемая, но не это было для него интересным. А ведь кто она для него? Саске выдохнул, убирая челку со лба. Кто? Сестра? Подруга? Знакомая? А может… Мать? И ничего Саске не мог подобрать. Она однозначно была его другом, поддержкой. Всегда. — Я не знаю… Правда не знаю, — Саске положил голову на колени. Кто? Кто она ему? — Я понимаю, — женщина улыбалась. Мягко, снисходительно, как когда-то ему улыбалась мама. — Я знаю, кто она тебе и ты однажды вспомнишь мои слова, вспомнишь улыбаясь, я уверена. Не наломай только дров, Саске. Она поправится, я уверена. У вас всё впереди, — женщина положила руку ему на голову, мягко провела по волосам, а после пошла в сторону команд. — Иди спать, так тебе будет легче. — Мне снятся кошмары… — Я знаю, это от шока. Поверь, это сейчас так больно, а потом станет легче, — Саске оставалось только верить.