Я буду рыцарем твоих снов

Утро. Золотое зимнее солнышко прогревало заснеженную промёрзшую землю. Ало-жёлтые полосы на небосводе, оставшиеся от недавнего рассвета, никак не хотели уходить, а желто-ванильные, пушистые облака, чем-то, с первого взгляда, напоминающие вату, лениво плыли по небосводу. Небольшой, утренний, молочно-белый туман будто полупрозрачная вуаль волочился по земле. Морозный прохладный ветерок бил в раскрытую форточку. Лениво потягиваясь, переворачиваясь с бока на бок, Гилберт валялся в тёплой кроватке, явно не собираясь вставать и заниматься чем-нибудь полезным. На самом же деле Гилберт в силу своего пофигистичного характера и незанятости в управлении страны, коей он уже если можно так сказать не является, любил допоздна поваляться в кровати, развлекаясь то какими-нибудь видеоигрушками, которые по каким-то причинам донельзя ненавидела Анна или же на худой конец исследованием дома России. Но кроме уже вошедших в привычку блужданий по особняку, Пруссия так же и любил повспоминать былые годы, поразбрасывать вещи палкой, вспоминая и тренируя навыки сражений. Это порой помогало и напоминало ему кем он является, он-воин и порой от привычки что-нибудь разрубить было не избавиться. Но сегодня день был особенным. Альбинос, лениво жмурясь от лучей утреннего солнца на лице, беспорядочно нажимал кнопки на джойстике, уставившись сонными глазами в экран телевизора. И так уже где-то три часа. Вдруг послышался чей-то до боли знакомый, приятный голос откуда-то с улицы. Гилберт вскочил в кровати и медленно поплёлся к окну. Подойдя поближе, он чуть отодвинул бордовую занавеску и бегал по улице высматривающим взглядом. На небольшом сугробе стояла Анна, махая в разные стороны руками, пытаясь привлечь к себе внимание. Утреннее заседание с боссом наконец-то закончилось, и она могла наконец-то отправиться, пусть и ненадолго, домой для долгожданной встречи с Гилбертом. Пусть она и сама не знала почему ей так хотелось с ним встретиться, но встретиться хотелось, то ли от интереса к недавней заинтересованностью пруса живописью, то ли от какого-то внутреннего зова сердца. Выглянув в окно, осматривая пристальным взглядом Анну, Гилберт слегка ухмыльнулся, а затем задернув штору, направился переодеваться. Надев свою любимую униформу, что уже давно была изношена и несколько раз заштопана, он направился вниз. Спустившись по лестнице, надев сапоги и куртку, он вышел на улицу, где к нему тут же подбежала Россия. — Гилберт, нам пора. — Анна чуть зажмурившись улыбнулась. — Сегодня у нас по планам поездка в Петербург, а главное… мы полетим в самом обычном самолете с обычными людьми. Глаза Анны буквально светились от счастья и энтузиазма. Она настолько давно не общалась с обычными мирными гражданами, что один только факт скорой с ними встречи, заставлял по её телу пробегать волну дрожи. — С очередного собрания? — спросил Гилберт, внимательно разглядывая одежду на Русской. Лицо девушки сразу изменилось, улыбка пропала, она опустила голову вниз и о чем-то задумалась. Увидев как быстро поникла девушка, Гилберт отвёл взгляд, сказав.  — Ладно пойдём лучше, дабы времени не терять. Девушка ничего не сказав, просто молча последовала к машине, так же поступил и Гилберт. Сев в машину, они поехали к аэропорту. Во время поездки никто из них тишину нарушать не стал и лишь молча смотрел в окно, наблюдая за сменяющимся за ним пейзажем. Через час езды, они наконец-то прибыли в аэропорт. Когда объявили посадку и все люди летящие тем же рейсом начали подтягиваться, Анна схватила уже от скуки заснувшего Гила и потащила его за толпой Белый, как лежащий на земле снег, самолёт напоминал большую птицу с большими, расправленными крыльями. Глаза Анны вновь засияли каким-то огоньком предвкушения, как будто она уже и забыла о утреннем собрании, которое явно прошло не так гладко и хорошо, как ожидалось. Анна была очень поражена самолетом. Не то чтобы, что она никогда их не видела, просто эта поездка для неё можно сказать так первая. Раньше она всегда летала на частных самолетах, на борту которых кроме неё и экипажа более никого не было. Уже через 20 минут полета, после взлёта корабля, Гилберт начал замечать, как Анна вжалась в кресло, слушая разговор молодой пары сидящей неподалеку. — Господи, как мы до такого докатились. Уже настолько бомжами стали, что по России путешествуем вместо того, чтобы поехать куда-нибудь в Америку. — шептала девушка, отвернувшись от держащего её за руку парня к иллюминатору. — Но милая, ты же знаешь, что мы живём в России, а про зарплаты, да и вообще Россию, как страну, ты знаешь. — Оправдывался парень. — Давно пора бы свалить куда-нибудь в Америку. — Буркнула брюнетка, выдернув свою руку из объятий парня. — Но как же мы уедем? — Спросил тот, немного призадумавшись, ненадолго взвешивая в своей голове все за и против и вобщем представляя себе весь этот план. — Вот почему наши власти не могут женить эту Россию на ком-нибудь продвинутом и теплом. Да на той же Америке например. Мы бы стали одной страной и тогда смогли бы без проблем переехать туда окончательно — раздумывала девушка, изредка поворачиваясь к парню, буквально высказывая все это ему в лицо. Анна, слушая весь этот разговор, лишь сильнее сжимала в руках ткань своего нежно-розового пальто, а по нежной коже щёк пробежала прозрачная слеза, упав девушке на тыльную сторону ладони. «Неужели мой народ действительно меня настолько ненавидит, что готов отдать в лапы этому американцу или просто кому-нибудь с хорошей экономикой. Я ведь из кожи вон лезу дабы стать сильнее, дабы мои граждане могли гордиться мной, но на самом деле они хотят сбежать» — думала Россия и из её аметистовых глаз продолжали течь хрустально-чистые слёзы, но она старалась вести себя как можно тише. Гилберт, сидевший рядом и внимательно наблюдавший за всем происходящим, внутри хотел прямо сейчас встать и заткнуть слишком много чешущую своим болтливым языком девушку, но не мог. Он был зол. " "Отдать Аню замуж за этого похотливого и наглого Американца?! Да что она вообще несёт?! Не отдам! И Наташа не отдаст!" Ещё раз взглянув на Россию, Гилберт не выдержал и, схватив её за руку, притянул к себе, заключая в крепкие объятия. Щеки Анны густо покраснели. Вытерев с глаз девушки слезы рукавом, Гилберт, продолжая удерживать её в своих крепких объятьях, положил голову на макушку Анны. Чувствуя какое-то тепло и спокойствие от Пруссии, ощущая себя в некой безопасности, Брагинская прислонилась к его груди и закрыв глаза начала засыпать, благо, лететь им ещё долго. После посадки, страны поднялись и выйдя из самолета, направились к уже ждущей их машине, которая должна их отвести в ближайшую гостиницу. Так как за время полёта и ожидания на улице начало темнеть, загорелись фонари, а с неба начали падать, медленно кружась будто в танце, хлопья снега. Становилось холоднее. Приехав на место назначения, машина остановилась недалёко от входа. — Госпожа Россия и господин Пруссия, мы прибыли на место назначения. — сказал водитель. В его голосе отчетливо читались нотки обеспокоенности и какой-то суеты . — Сэр, что-то случилось? Вы обеспокоены. — спросила Анна, явно чувствуя со стороны водителя напряжение. — Это конечно не ваши проблемы, госпожа Анна, но просто перед вашим приземлением мне позвонили и сообщили, что моя жена сейчас на пути в больницу и она в тяжелом состоянии. Плюс она беременна и сейчас есть угроза выкидыша. — говорил мужчина, сжимая с руках руль машины и нервно сглатывая… — Какой ужас! Так что же вы нас ждали?! Быстрее езжайте к ней… — говорила Анна, держа мужчину за плечо в знак поддержки — Но… — запнулся мужчина — Никаких но! О нас не волнуйтесь. Мы не просто люди, мы — страны. — Анна говорила уверенно, давая мужчине надежду. — Я договорюсь, все будет хорошо, езжайте. — Спасибо вам, Госпожа Анна — мужчина крепко обнял страну, а затем, как только страны покинули машину, тронулся в неизвестном направлении. Гилберт просто молча наблюдал за девушкой. Какая же она все-таки добрая и наивная, он ведь мог и соврать. Гилберт был человеком старой закалки и так как был страной великой и вечно воюющей, то более менее получил представление о таких понятиях как милосердие, доверие и самое главное любовь, только сейчас более менее уже и то, когда уже перестал быть страной. Зайдя в гостиницу, страны подошли на ресепшн, вокруг суетились люди…  — Только односпальный номер? — Анна удивленно похлопала фиалковыми глазами, а затем перевела взгляд на чуть покрасневшего Гилберта и сама чуть покрывшись румянцем, представляя в своей голове, как это вообще будет, ещё раз переспросила — Девушка, вы уверенны? Посмотрите ещё раз. Прошу… — Господа, я ещё раз вам повторяю, нет у нас более номеров. Остался только один. — ещё раз повторила девушка, но уже более твёрдо. Чуть отойдя, Анна задумалась. Водителя она уже отпустила и он мгновенно умчался прочь, да и возвращать его было бы некультурно и как-то подло. Но выбора не было и Россия соглашается… Зайдя в номер, страны осмотрелись, а затем начали готовиться ко сну, как никак время было уже позднее. Комната была небольшой, но уютной. Ванильно-белые стены расписанные разнообразными узорами, шоколадно-молочная мебель. В номере был небольшой белый рабочий стол, небольшой диванчик и два кресла, на стене висел телевизор, а также большая двуспальная кровать и естественно туалет и ванна. Пока Анна заперлась в ванной, Гилберт изучал номер, внимательно рассматривая предметы интерьера. Через несколько минут в номер зашла горничная, которая принесла ещё одно одеяло. Время шло, тишина сильно давила, а Гилберту было нечем заняться. Он ходил по комнате, бегал по комнате, прыгал на мягкой кровати, но вдруг он услышал всхлип из ванной… Он замолчал и внимательно прислушиваясь, пошёл к двери в ванную. Всхлипы прекратились, видимо Анна поняла, что Гилберт услышал и направляется к ванной. Но как она не старалась, вздохи и чуть дрожащий голос её выдавал. — Россия, ты плачешь там что ли? — подойдя к двери вплотную, спросил Пруссия, приложив ухо к двери, дабы получше расслышать, что там происходит. С другой стороны — молчание, которое все же долго не продержалось, стоило Гилберту стукнуть по двери при этом сильно усилий не прилагая. Анна начала открыто плакать все ещё пытаясь себя сдерживать. — Анна, что произошло?! — начал судорожно дергать запертую ручку двери Гилберт — Аня, открой! — Н-н-нет! — послышался голос Анны — Я скоро успокоюсь. — Я слышу, как ты успокаиваешься. А ну открой, иначе я дверь выломаю. — начал бить по двери Гил, все ещё дергая ручку. — П-пруссия, мои проблемы тебя не касаются! Э-это п-проблемы только мои и не более. — Анна старалась говорить как можно увереннее, что у неё не особо получалось. - Ты плачешь из-за слов той бабы про свадьбу с Альфредом?! Анна вновь затихла… — Аня! Кому говорю?! Открой немедленно, иначе Великий реально вынесет эту дверь ко всем чертям! — Гилберт начал со всей дури бить по двери. — Ну почему… - послышался тоненький голосок России. - Ты ведь меня ненавидишь, как и все остальные. Я забрала тебя у твоего брата, мы с тобой враждовали долгие столетия. Меня не любят даже собственные граждане. Они хотят уехать, они не хотят жить на моей территории, я им противна. Страны меня ненавидят, мои люди хотят заставить меня выйти замуж, стать женой этого подлого и надменного Американца… Да я даже представить себе не могу, что он будет до меня дотрагиваться, что я буду должна ему подчиняться. Т-т-так почему ты пытаешься мне помочь?! — Теперь мы с тобой одна страна. — Гилберт немного задумался, но затем с уверенностью ответил. — Моё сердце принадлежит тебе. Если ты станешь частью Америки, то и я стану её частью. С момента моего к вам присоединения, я изменил своё мнение о тебе. Вдруг послышался щелчок и дверь открылась… Брагинская с заплаканными, большими фиалковыми глазами смотрела на Гилберта, а затем не выдержав, опустила голову и не поднимая её, медленно подошла в парню и вытянув вперёд руки, обняла его… Пруссия сначала замер от удивления и смущения, но затем обнял Анну в ответ и поглаживая её по русой макушке, еле слышно, но так чтобы она услышала сказал — Я всегда буду рядом, Ань. Ещё немного так постояв, они наконец-то легли спать.