***
Спустя двадцать минут они спускались в лифте на этаж, где находились танцевальные залы. Вонхо нервно теребил в руках лямку спортивной сумки, а Хёнвон размышлял, как они докатились до такого. Они ехали в полной тишине, не проронив ни слова. Раньше он с трудом мог представить такую ситуацию — им всегда было что обсудить. Почему сейчас мозг будто вернулся в младенчество и забыл родную речь? Во рту простиралась пустыня Сахара, а в голове пульсировало: «нужно начать разговор». Возможно, Вонхо ощущал то же самое, так как выглядел он крайне взволнованно. И почему только лифт тащится так медленно? Как только двери открылись, сильные пальцы схватили Хёнвона за локоть так, что тот практически потерял равновесие. Вонхо быстро потащил его по коридору. — Хён, подожди. Куда ты так торопишься? Но, кажется, его не слышали. Добравшись до раздевалки, Вонхо быстро затолкал Хёнвона внутрь и закрыл за ними дверь на замок. Его глаза сверкали в темноте, а выражение лица было совершенно нечитаемым. Они смотрели друг на друга около минуты. Хёнвон потянулся к выключателю, чтобы включить свет и начать переодеваться. Но Вонхо перехватил руку, толкнул его к стене, придавил всем телом и уткнулся носом в шею. — Боже, я думал, сойду с ума, пока мы добирались сюда. Лифт тащился как черепаха. Он начал быстро покрывать поцелуями ключицы и плечи Хёнвона, который попросту не мог отойти от шока. — Хён, я думал, мы пришли репетировать. Вонхо отстранился, нахмурившись. Но уже спустя секунду расплылся в улыбке. Он резко накрыл ладонью член Хёнвона через джинсы, слегка сжал и ухмыльнулся. — А вот я думаю, ты не только за этим сюда шёл. Я всё понял ещё за ужином по твоему взгляду. Не нужно меня стесняться. Разве мы с тобой не достаточно близки, чтобы говорить об этом открыто? — Но я правда не планировал ничего такого… — У меня для тебя кое-что есть. Вонхо присел рядом со своей сумкой, которую он бросил около входа и стал в ней что-то искать. Его руки заметно тряслись. Вскоре он выудил небольшой прозрачный пакет. Хёнвон разглядел в нем чулки тёмно-бордового цвета и напряженно сжал кулаки. Ногти больно впивались в ладони, возвращая к реальности. Почему это было настолько обидно? Они уже почти четыре недели назад переступили черту, после чего их отношения перестали быть такими, как прежде. Но почему Вонхо до сих пор нужны какие-то штуки, чтобы возбудиться? Неужели самого Хёнвона недостаточно? Это заставляло чувствовать себя уязвлённым, вернее даже сказать, неполноценным. — Они будут замечательно смотреться на твоей бледной коже, — Вонхо выглядел неприлично довольным, — я думал о тебе, когда выбирал. Сердце уже готово было пропустить удар и как собачка завилять хвостиком, но расчётливый мозг обиделся и шепнул «ты для него — просто человек, реализующий его больные фантазии. Не думай, что ты можешь быть чем-то большим. Откажешься — он найдет себе кого-нибудь более послушного». Тело сковал ужас. Что если кто-то другой, не он, будет исполнять все желания Вонхо, делать с ним все то, что они делали вместе? И возможно его, в отличие от Хёнвона, он будет даже целовать, потому что тот человек окажется более страстным и податливым. Однако, несмотря на страх, невозможно было смириться с происходящим. Вонхо, заметив небольшую заминку и отсутствующее выражение на лице друга, подошёл к нему и легко подтолкнул в сторону скамеек. Усадив Хёнвона, он сел перед ним на колени и стал легко поглаживать бедра, поднимаясь вверх к паху. Его пальцы уже потянулись к ширинке. — Я правда не собирался… — Шшш. Тише. Мне самому их на тебя надеть? Вонхо уже расстегнул молнию на джинсах и попытался их стянуть, приподнимая Хёнвона за ягодицы. Его всего колотило от нарастающего возбуждения. Как же легко он заводился, когда дело доходило до чулок. — Хён! Подожди! Стой! — Хёнвон внезапно повысил голос, но тут же стушевался, увидев вопрос в глазах друга, — может нам попробовать… — Что? — Давай хотя бы раз попробуем без них? — быстро выпалил Хёнвон и зажмурился в ожидании ответа. В раздевалке повисла тишина. Ответа не последовало. Хёнвон в ужасе распахнул глаза и столкнулся с жестокой действительностью. Вонхо озадаченно нахмурился и внимательно разглядывал его лицо. Всё пропало. Конечно же, он не согласится. У него же попросту не встанет. Хёнвон почувствовал себя настоящим идиотом. И на что он рассчитывал? Для Вонхо это был единственный способ достигнуть оргазма, своего рода терапия. Как он мог сморозить такую чушь? Хёнвон резко вскочил, схватил свои вещи и выбежал из раздевалки. Уже в лифте, застёгивая джинсы и приводя себя в порядок, он понял, как сильно колотится его сердце. Забежав в коридор общежития, он столкнулся с удивленным Шону. — Хёнвон-а, ты чего так быстро? Где Хосок? Вы что, поссорились? — Нет. Остался репетировать. Я захотел спать, вот и ушёл раньше. Он оставил ничего не понимающего Шону одного, а сам скрылся за дверью их с Вонхо комнаты. Хотелось зарыдать, но слёз не было. Он впервые отказал. Он смог это сделать, значит, сможет и поставить точку в их совершенно безумных отношениях. Когда-нибудь они посмеются, вспоминая этот ужас, но сейчас Хёнвон был твёрдо настроен покончить со своим унижением раз и навсегда. Он уже давно не чувствовал себя таким желанным, как ему казалось в начале. Вонхо никогда не смотрел на него, как на особенного человека. А ещё они ни разу не поцеловались за всё это время. И от осознания этого факта, Хёнвон действительно приходил в ужас. Быстро переодевшись, он нырнул под одеяло, прокручивая в голове все события прошедшего месяца. И как он только не заметил раньше? Вонхо никогда не прикасался к нему больше, чем нужно. Раньше он постоянно трепал его по волосам, часто обнимал и даже держал за руку. Но с тех пор, как они стали более близки физически, они совершенно отдалились духовно. И всё можно было бы списать на волнение или стеснение, но нужно прекращать придумывать оправдания. Между ними образовалась пропасть, и это — факт, который вряд ли уже удастся изменить. Им придется работать вместе — Хёнвон надеялся, что они оба смогут дебютировать. Ведь, в конечном счете, это — и есть цель всей его жизни. Стоит вспомнить, зачем они здесь на самом деле, и прекратить творить глупости. Его размышления прервал скрип двери. Вошедший тяжело вздохнул и подошёл к кровати. — Хёнвон-а, почему ты сбежал? Матрас немного прогнулся под весом Вонхо. Он посидел какое-то время и, не дождавшись ответа, навалился сверху и обнял огромный кокон из одеяла. — Хён, мне жарко и тяжело. Я уже сплю. — Ты не спишь, ты о чём-то думаешь. Расскажи мне. Тон его голоса был настолько нежным, что Хёнвону даже стало стыдно. Однако в следующую минуту стыд ушёл на второй план, снова уступив место разочарованию. Потому что его сосед стал пробираться холодными руками под одеяло. — Хён, перестань. Я не хочу, — Хёнвон с раздражением стал отбиваться. — Твоё тело говорит об обратном. — Отвали от меня!!! Я сказал, что не хочу, значит — не хочу! Что тут непонятного?! — голос сорвался. Повисла тишина. Хёнвон закусил губу. В порыве гнева он говорил совсем неуважительно и теперь ожидал, что Вонхо разозлится. Но тот молчал. Молчал уже слишком долго, а потом вдруг произнёс: — Извини, я был слишком настойчив. Расскажи, что тебя беспокоит? Ты сам не свой в последнее время. Его голос звучал особенно грустно. Хёнвон, приподнялся на локтях и посмотрел в серьёзное и внимательное лицо друга. Сейчас или никогда. Если он не скажет того, что должен, он навеки останется в этой ловушке. Пора выходить из заколдованного круга. — Я думаю… я больше не хочу продолжать делать то, что мы делаем. Мне больше нечем тебе помочь, прости меня. Глаза Вонхо распахнулись, когда до него дошёл смысл сказанных слов. Он схватил край одеяла. — Но почему? Я думал… Я думал, тебе это тоже нравилось. Ты говорил, что тебе хорошо, и я подумал… — Это было прекрасно. Но больше я не хочу этим заниматься, — Хёнвон немного помолчал и добавил, — с тобой. Он мог поклясться, что в глазах его соседа отразилась боль. Скорее всего, это просто хорошее воображение, которое желало, чтобы Вонхо действительно было неприятно это слышать. — Может быть… поправь меня, если я неправ. Ты нашёл кого-то? Хёнвон помотал головой: — Не совсем. — Я пойму, если у тебя кто-то появился. Тогда, конечно, нам следует прекратить. Теперь мне стыдно. — Я не состою ни с кем в отношениях. Ни мне, ни тебе нечего стыдиться. — Тогда в чём… — НО, — Хёнвон резко перебил, — у меня есть человек, который мне нравится. И я больше не хочу чувствовать себя унизительно, делая все эти вещи. Вонхо молча встал и двинулся в сторону своей кровати. Больше за этот вечер он не произнес ни слова. Хёнвон был этому только рад.***
За несколько дней до съёмок следующего эпизода шоу воздух в общежитии был пропитан напряжением. Никому не хотелось признавать, но все думали о том, что кому-то придётся покинуть проект навсегда. Ужин проходил в редкой для них тишине. Каждый витал в своих мыслях. В какой-то момент Соквон выбежал из кухни и вернулся с тремя большими бутылками соджу в руках. — Пацаны, кажется, нам всем срочно необходимо расслабиться. Давайте выпьем! Кихён нахмурился и дал ему подзатыльник: — Тебе кто это продал, мелочь? — Попросил доброго хёна купить. Все взгляды устремились на Шону, и тот поднял руки ладонями вверх, сдаваясь. На кухне впервые за долгое время раздался громкий смех. Ребята зазвенели стаканами, и спустя добрых полчаса, все уже были немного пьяны. — А давайте поиграем! — весело воскликнул Минхёк. В любое другое время, парни бы закатили глаза. Потому что все знают, как опасно играть с Минхёком — он всегда выигрывает, а потом придумывает самые дурацкие наказания. Но никто не стал возражать — каждый действительно хотел расслабиться. Спустя час послышался разочарованный стон одного человека и смех остальных ребят. — Юно проиграл! Победивший выбирает наказание! Разве были сомнения, что победит Минхёк? Кихён пытался доказать, что тот мухлевал, так как выпил меньше всех. Но его язык заплетался так сильно, что его отправили спать под аккомпанемент пьяного гогота. Хёнвон был особенно тихим в этот вечер и старался как можно меньше смотреть на Вонхо. Больше всего он боялся сказать что-нибудь лишнего в нетрезвом состоянии. Чаще всего он почему-то задерживал взгляд на Минхёке. Он был особенно активным в последнее время, будто даже расцвел. Несмотря на то, что он всё время плёлся среди отстающих, ему каким-то образом удавалось сохранить хорошее настроение не только у себя, но и у всей их команды. Он выглядел особенно мило сегодня, Хёнвон даже мог бы назвать его очаровательным. — О! Для малыша Юно у меня есть особое наказание! — Минхёк принёс на кухню какую-то коробку. В его глазах плясали черти, и их было больше, чем обычно. — Я нашел это в раздевалке. У кого-то из нас, очевидно, появилась очень развратная подружка, раз носит такое. Но мы оставим этого человека анонимом. Не хочется вгонять его в краску в такой чудесный вечер. Минхёк открыл коробку, а у Хёнвона остановилось сердце. В ней лежали те самые бордовые чулки. Вонхо совсем идиот? Как он мог оставить их в раздевалке? Некоторые парни громко присвистнули. — Кто бы это ни был, я ему завидую, — отозвался Чжухон, — эта цыпочка должно быть очень горячая. Хёнвон почувствовал, как краснеет до самых кончиков ушей. Он когда-нибудь убьёт Вонхо. Задушит ночью и даже глазом не моргнет. Он внезапно начал молиться, чтобы никто никогда ничего не узнал. На Вонхо было страшно смотреть. — В любом случае, эта вещь идеально подойдет для наказания! Ведь для парня надеть такое — сущий ад, — хихикнул Минхёк. Хёнвон всё-таки быстро взглянул на Вонхо. Тот сидел бледный как снег и, кажется, не дышал. — Давай, мистер Проигравший, не робей. На твоих тощих ножках будет отлично смотреться. Минхёк швырнул чулки прямо в руки красного как рак Юно. Тот сидел в домашних шортах, поэтому просто начал стыдливо натягивать на себя проклятый предмет одежды, зная, что от него всё равно не отстанут. И тут Хёнвон осознал. Возможно ли, что сейчас Вонхо поймёт, что не только на нём это может неплохо смотреться? У Юно отличные пропорции, длинные ноги. С какой стороны ни посмотри, он — красавчик. Следом за этой мыслью пришла другая: если его сосед сейчас возбудится, как он это будет объяснять парням? Хёнвон, может, и отказался от оказания таких сомнительных услуг, но он всё ещё являлся хорошим другом. Он устремил взгляд на Вонхо, но то, что он увидел, выбило его из колеи. Его друг смотрел вовсе не на Юно. Он смотрел на него самого, не отрывая глаз. Хёнвон тут же расценил это как сигнал о помощи. Он вскочил, схватил своего соседа за руку и под шумок быстро увёл с кухни. Он тащил его до самой спальни. И когда они зашли в комнату, сразу спросил: — Ты в порядке? Вонхо удивлённо вскинул брови. — В каком смысле? Это я у тебя должен спрашивать. Хёнвон непонимающе посмотрел на него: — Почему у меня? У кого из нас встаёт на чулки? У меня что ли? Я спрашиваю, всё ли у тебя там хорошо? И впервые за последнее время он опустил взгляд прямо на ширинку Вонхо и замер в удивлении. — Почему… Почему он не встал? Вонхо смотрел в пол и молчал. — Хён, неужели, всё стало так серьёзно? Нужно снова показаться врачу. Это не дело, ты такой молодой! Как вообще такое возможно? Что, неужели совсем ничего не почувствовал? Под эффектом от соджу и захлестнувшим его волнением за состояние друга, Хёнвон начал ощупывать его член со всех сторон через домашние штаны. — Хёнвон-а, пожалуйста, прекрати. — Нет, я должен убедиться, насколько все плохо. Я не могу поверить, что всё настолько… Он резко замолчал, потому что член Вонхо под его пальцами тут же затвердел, а на ткани стало проступать влажное пятно от смазки. Он действительно сильно завёлся. Хёнвон все еще не мог понять, что происходит. — Хён, почему оно только сейчас подействовало? Наверняка, из-за алкоголя. Зря ребята придумали такое дурацкое наказание. — Ты что, остатки мозгов растерял? — не выдержал Вонхо и отпихнул его руки от себя, — ты действительно ничего не понимаешь? Хёнвон удивленно моргнул, а его друг спрятал лицо в ладонях. Кончики его ушей побагровели от смущения. — У меня стоит только на тебя, идиот! Они оба были шокированы происходящим: один — от неожиданного осознания, другой — от вырвавшегося так некстати признания. — Прости меня, я не должен был… Я не знал, как к тебе подступиться, ты выглядел таким холодным. Я спросил у Минхёка, что тебе нравится. Он сказал, что тебя возбуждают всякие женские штучки, вроде чулок. Кажется, он соврал, да? Мы с ним придумали план. А потом, я уже сам не мог остановиться, потому что ты выглядел невероятно сексуально. Я думал, тебе действительно это нравилось, но… Вонхо замолчал и отвернулся лицом к стене. А Хёнвон просто не мог поверить, что это происходит на самом деле. Кажется, своего соседа ему не придется убивать. Он сядет за особо кровожадное убийство Минхёка. Умеет же он намутить воду. Вот же выдумщик, лишь бы поиздеваться. — Минхёк соврал. Я никогда не был в восторге от этих штук. Тебе стоило спросить меня напрямую. — Это не имеет никакого смысла. Тебе же кто-то нравится. Я знаю, что он из нашей общаги. Я даже могу предположить кто это. Точнее, я знаю, кто это. Я очень долго следил и анализировал. Я должен тебя поддержать и утешить, но я могу только радоваться, что он не отвечает тебе взаимностью. — Стой, стой! О ком ты вообще говоришь? — Это же Минхёк? Мне так жаль, это было ужасно с его стороны, так тебя подставлять. Конечно, вполне возможно, он хотел нас рассорить. Наверняка, он надеялся, что ты пошлёшь меня с чулками куда подальше. Тогда у вас есть шанс. Хёнвон стремительно подошёл Вонхо и крепко обнял его со спины, прерывая поток этой околесицы. — И кто ещё после этого идиот? Хён, ты что, сыщиком заделался? Надеюсь, тебя не возьмут ни в одно детективное агентство. Ты не думал, что я согласился на это только ради тебя? Плечи Вонхо заметно расслабились. Кажется, он улыбался. — Хёнвон-а, тебе, что… нравлюсь… я? Тогда почему… Хёнвон развернул его лицом к себе: — Хватит болтать и поцелуй меня уже, наконец! Сколько мне ещё ждать? «А с Минхёком мы ещё разберемся, убивать его или благодарить», — подумал Хёнвон, утягивая, теперь уже официально любовника, вглубь спальни. В это время на кухне Минхёк и Шону пожали друг другу руки и разошлись по комнатам.