***
Прошёл ещё один месяц, за который мало что изменилось. Если не считать жуткую депрессию, после моего осознания ситуации. Днём я всё так же проводила половину своего времени с Пейном, а другую половину отправляясь на небольшие миссии с членами организации. Оказывается, Акацуки работали кем-то вроде наёмников и получали неплохие деньги. Так проходили мои дни, и только по ночам было время на суицидальные мысли и горькие слёзы, которые лились по моей прошлой жизни. Ничего масштабного в организации пока не происходило, но меня не покидало ощущение, что скоро начнётся осуществление главной цели Акацуки. К слову, с Обито мне так и не доводилось встречаться напрямую. Он был единственным членом преступной группировки, с которым я не была знакома лично. С остальными же отношения были более-менее нормальными, если их вообще можно так назвать. Но были и те, кто за проведённое время стал мне симпатизировать больше всех. Несомненно, это был Кисаме. Разговоры с ним всегда учили чему-то новому и помогали не сходить с ума в этом безумном мире. Он был кем-то вроде старшего брата, которого у меня никогда не было. Всегда старался помочь, выслушивал все мои проблемы и переживания, пару раз даже защищал от нападок Хидана и вспыльчивого характера Дейдары. Кстати, о подрывнике. Вторым членом Акацуки, который так же мне симпатизировал, являлся именно он. Если мечник был старшим братом, то Дейдара наоборот был кем-то вроде младшего. И даже не из-за своего возраста, ведь в этом мире он был даже старше меня на год. Парень часто жаловался на Сасори и спорил со мной на тему искусства. Было странно, тихими вечерами сидя в общем зале, поедать с ним сладости и сплетничать об Учихе (покрывать его всеми «хорошими» словами, которым может позавидовать даже язычник). Просто всё сложилось таким образом, что этим двоим я могла хоть чуть-чуть раскрыться, и только они удерживали меня от мыслей «свести счёты с жизнью». Кто бы мог подумать, что мне удастся найти поддержку в своих же «надзирателях». С другими всё обстояло чуть менее радужно. К Какузу и Сасори я относилась ровно как и они ко мне — мы знали о существовании друг-друга и на этом всё. Зецу всё ещё вызывал животный страх, поэтому не хотелось лишний раз с ним даже сталкиваться. Пейн и Конан — отдельная тема. Но были и те, с которыми всё обстояло очень и очень плохо — Хидан и Итачи. Если к первому я смогла чуточку подобреть после того, как он оставил в тайне наш маленький секрет, то второй раздражал постоянно одним лишь своим присутствием и я даже не понимала почему. Он вроде был моим любимым персонажем, но каждый раз, стоило ему что-то сказать в своей излюбленной манере, точнее на что-то указать или выразить вечное недовольство, я молча закатывала глаза, повторяя в мыслях всего одну фразу: «Учихи». Итачи любил выёбываться. Даже больше, чем лидер. Со стороны могло казаться, что в его фразах нет ничего такого, но мне думалось, что это пафос, вытекающий из всех его щелей. Уж лучше бы он постоянно молчал, чем указывал всем вокруг на их ошибки. Ну и что, что частенько я действительно была виновата? Но я же обычная девушка. В конце концов, мне свойственно иногда ошибаться. Вот и сейчас, когда мне посчастливилось отправиться на миссию вместе с ним и Кисаме, он продолжал ворчать. — Мы отстаём от графика, потому что ты потакаешь прихотям ребёнка, — отчеканивает Итачи своим холодным тоном, обращаясь к напарнику. В груди тут же вспыхивает гнев и когда зловещая тирада уже готова вылиться наружу, её останавливает Кисаме, легко дотронувшись рукой до моего плеча. Он всегда таким образом успокаивает мой вспыльчивый нрав. — Не волнуйся, Итачи-сан. Мы доберёмся до деревни вовремя, — спокойно отвечает ему мечник, всё ещё поглядывая в мою сторону и взглядом давая понять, чтобы я остыла. Уже почти два дня Учиха раздражает меня своей компанией. Лидер отправил нас на важную миссию, в которой я должна буду заранее предупреждать о том, что может случиться. Только вот, что конкретно за миссия, мне, как обычно, никто не удосужился рассказать. Даже когда я спросила об этом у Кисаме, он лишь ухмыльнулся и ответил, что как раз и проверим то, как я могу видеть будущее. Права отказаться всё равно не было, поэтому пришлось действовать указаниям без лишних вопросов. И всё было бы хорошо, если бы не вечно раздражающий обладатель шарингана. Он шёл чуть впереди нас, вновь замкнувшись в своих мыслях. А я снова задавалась вопросом: за что Хошигаки его так уважает? — Эй, не злись на него. Сегодня Итачи можно понять, — обращается ко мне Кисаме, даже не волнуясь о том, что Учиха может слышать наш разговор. — Я не злюсь. Он просто жутко меня бесит, — отвечаю ему, сверля взглядом спину идущего впереди. Кисаме лишь смеётся над моим гневом. Если бы в этом мире у меня были супер-способности, я бы хотела иметь глаза-лазеры. Чтобы при любом удобном случае проделать в Учихе парочку дыр. — И сегодня что, какой-то особенный день, когда ему всё простительно? — по привычке изгибая левую бровь, интересуюсь у мечника. — Что ж, похоже, всё-таки придётся тебе рассказать, — устало выдыхает Хошигаки, поправляя свою соломенную шляпу. В этот раз головной убор выдали и мне, чтобы скрыть лицо. Однако плаща с облачками я всё-ещё была не достойна. Лишь простого чёрного. — Я думаю, Итачи придирается ко всему только потому, что он волнуется. Хоть по нему этого и не видно, — задумчиво произносит Кисаме, так же устремляя свой взгляд на Учиху. — Волнуется? — переспрашиваю у мечника, сомневаясь в услышанном. Разве он умеет волноваться? Глядя на него, никогда в жизни не подумаешь, что этого человека может что-то беспокоить. — Именно. Всё-таки слегка волнительно возвращаться в свою родную деревню спустя столько лет.***
Коноха выглядела не совсем так, как я себе представляла. Она была просто огромной. Мы пробрались в деревню без малейшего труда, за что стоило бы сказать спасибо Учихе. Когда мы медленно блуждали по улочкам, мой рот то и дело раскрывался в изумлении. Представьте свою реакцию, если бы вы оказались в вымышленном месте, в котором хотели побывать в детстве. Напарники мой восторг не разделяли, особенно Итачи. Как только мы вошли в Коноху, он сделался ещё более хмурым. Хотя, казалось бы, куда хуже? — Этой деревне стоит поработать над своей защитой — ухмыляясь проговаривает Кисаме, поправляя за спиной Самехаду. И в правду. Мы тут уже, как минимум, минут десять, но наше присутствие никто так и не обнаружил. Может стоит предупредить ребят? — Скоро будет бой, — тихо проговариваю, ожидая реакции своих спутников. Что там было дальше по сюжету? Стоило только сказать об этом, как напарники впереди резко остановились, из-за чего я уже по привычке чуть не влетела в спину Хошигаки. — Вы, ребята, не отсюда? — звучит скорее как утверждение, нежели вопрос. Бородатый мужчина с сигаретой, сложивший руки в карманы брюк, смотрит с опаской на нашу компанию. В нём отчётливо можно узнать учителя команды Ино-Шика-Чо — Сарутоби Асуму. — Что вы делаете в этой деревне? — тут же продолжает мужчина, плечи которого чуть напрягаются. Напрягается и девушка, всё это время молча стоявшая рядом с ним — Юхи Куренай. Она сверлит нашу троицу взглядом и почему-то останавливается на мне. Тут же становится дико неуютно. Не люблю, когда меня разглядывают. — Давно не виделись, Асума-сан, Куренай-сан, — тихо приветствует их Учиха, спокойно стоя на месте. — То, что ты знаешь наши имена, значит, что ты раньше был шиноби этой деревни — тут же заключает Асума, продолжая смотреть лишь на Итачи. И как только он одновременно умудряется говорить и делать затяжки? Спереди слышится звон колокольчиков, а это значит, что Итачи медленно приподнимает шляпу, показывая людям напротив свои глаза. В ту же секунду на их лицах появляется выражение полного шока. Тут уже напрягаюсь я, потому что знаю, что с минуты на минуту начнётся бойня, а мне не очень хочется пострадать, оказавшись в самой гуще событий. В голове мелькает мысль дёрнуть Кисаме за рукав плаща и спросить что делать, но потом я осознаю, что это было бы не лучшей идеей в такой напряжённый момент. — Ты… — дрожащим голосом проговаривает наследник третьего, всё ещё не веря своим глазам. Учиха снимает шляпу окончательно, что мысленно трактуется мной как «пошла жаришка». Мы с Кисаме всё ещё молча стоим и наблюдаем за разворачивающейся картиной. — Хм. Вы только подумайте, — ухмыляется Асума, глядя на то, как обладатель шарингана расстёгивает воротник плаща, — Учиха Итачи. — Это твои друзья, Итачи? — подаёт наконец свой голос Хошигаки, которому наскучило стоять без дела, — Думаю, я должен представиться. Он так же одной рукой снимает свой головной убор и предстаёт в полной красе. Его хищные глаза перемещаются на Куренай. — Надеюсь, мы потом познакомимся поближе, — скалится мечник, открывая взору свои острые клыки, — Я Кисаме Хошигаки. — Зачем нам знакомиться потом, если я могу расправиться с вами прямо сейчас? — самонадеянно проговаривает Асума, которому явно не понравился взгляд, кинутый Кисаме в сторону Куренай. А я не могу сдержать смешок, чем на секунду привлекаю всё внимание образовавшейся компании к своей персоне. Может тоже стоит представиться, пока все на меня пялятся? Тут ведь так принято? — Да уж, Итачи. Похоже, тебя ненавидят в этой деревне так же, как и меня в моей, — вздыхая произносит Хошигаки, вновь возвращая к себе внимание. Мысленно благодарю мечника за то, что он заставил всех переместить взор на свою персону и оставить меня в покое. — Мы знаем кто ты, Кисаме. Мы слышали о тебе. Ты родом из деревни тумана. Тебя подозревают в шпионаже и убийстве Мизукаге, разыскивают во всех странах, — наконец подаёт свой голос Куренай и выкладывает чуть ли не всю подноготную мечника. Ох, как же я люблю эти пафосные речи перед боями в Наруто. Чую, мы простоим так ещё как минимум полчаса, пока Куренай будет рассказывать поднаготную Итачи. — Ты преступник из категории «особо опасных», — заканчивает за ней Асума, и вокруг вновь повисает тишина. Пару секунд все вокруг стоят в напряжении, а Кисаме улыбается ещё шире. Вся ситуация начинает меня угнетать ещё сильнее, но я всё ещё не могу спросить у своих спутников, что именно мне делать. Отойти в сторонку или может вовсе куда-нибудь испариться? — Итачи, надо отдать тебе должное, — снова начинает Сарутоби, делая новую затяжку, — Чтобы появиться в этой деревне после того, что ты сделал, нужна смелость. Его сигарета когда-нибудь закончится? Или во время боя он тоже будет умудряться потягивать? Аргх, как же хочется стырить у него пачку. — Асума-сан, предупреждаю вас, — тихо отвечает ему Учиха, — Не вставайте у меня на пути. Я не хочу вас убивать. — Забавно слышать такое от того, кто уничтожил свой собственный клан, — выплёвывает Асума, презрительно сужая глаза. Мой взгляд тут же перемещается на Итачи. На его лице по-прежнему ни единой эмоции. Но я даже боюсь представить, что сейчас творится в его душе. Понимаю, насколько больно ему слышать эти слова. И не будь сейчас вокруг никого другого, возможно, я бы даже утешительно похлопала его по плечу, как делает Кисаме, когда старается меня успокоить или поддержать. — Я знаю, что вы не просто так сюда пробрались. Что вам нужно? — переходит к делу мужчина, но не успевает сказать что-либо ещё. Резкий удар Самехады поднимает вокруг клуб пыли, а моё тело вздрагивает от неожиданности. Ёптвою мать, зачем же так пугать? — Эта тварь действует мне на нервы, — шипит мечник, сдерживая порыв гнева, — Можно его убить? — Думаю, без драки мы ничего не добьёмся, — наконец заключает Учиха, — Только не перестарайся. Не нужно привлекать лишнее внимание, — предостерегает напарник. — Им конец, — доносится убийственным тоном, а после Кисаме вновь закидывает свой меч на плечо. Но делает это лишь для того, чтобы с силой размахнуться и атаковать Сарутоби. Я вновь не успеваю ничего сообразить, ведь всё происходит с такой скоростью, что мои глаза просто не успевают зацепиться за картинку. Кисаме размахивает мечом, Асума отражает его атаки своими кастетами. А Кураней тем временем начинает растворяться в воздухе. Постойте, что? У меня опять приход? Её тело будто распадается на молекулы, а мой разум сразу начинает клонить в сон. Гендзюцу. Как же я его ненавижу. Откуда-то справа доносится звук разрывающейся ткани. Кисаме ранит Асуму Самехадой. Мы с Итачи тем временем неподвижно стоим на своих местах. Но тут я замечаю, что сзади него начинает проявляться какая-то субстанция. — Наконец-то, Куренай, — хрипит Асума, пытаясь закрыть рану и остановить кровь. Земля под нами начинает двигаться и мои ноги засасывает в песок. Я чувствую, как не могу пошевелиться. Откуда-то взявшиеся корни деревьев начинают окутывать моё тело, в попытке обездвижить. — Ладно, покончим с этим, — звучит сверху женский голос и мой взгляд замечает, как в голову Итачи целится кунай. О да, сейчас начнется. В голове даже невольно возникает мемес со словами «Если вы когда нибудь чувствовали себя бесполезным, вспомните что Куренай пыталась захватить Итачи в гендзюцу». — Техника такого уровня на меня не действует, — спокойно проговаривает Учиха, оказавшись перед Куренай. Секунду назад он, как и я, был обездвижен деревьями, но сейчас обездвижена она, а Итачи стоит перед ней как ни в чём не бывало. Разум берёт контроль над телом. Обездвижив Куренай, Итачи рассеял её технику, и, как оказалось, я всё это время просто стояла на том же месте, где была изначально. Нужно тренировать вместе с Дейдарой невосприимчивость к гендзюцу. Если, конечно, у меня есть хоть какая-то чакра в этом мире. Он в последнее время то и дело занимается тем, что ищет способы, как одолеть Учиху. Хотя, я в отличие от него не гениальный шиноби, поэтому толку будет мало. Тем временем мои размышления прерывает Итачи, атаковавший Куренай и отбросивший её в небольшой пруд, находящийся неподалёку. — Куренай! — выкрикивает Асума, подаваясь в сторону возлюбленной, но его путь преграждает Хошигаки. — На твоём месте, я бы не оглядывался, — советует ему мечник, готовясь к новой атаке. — Ты соответствуешь своей репутации, Куренай, однако... , — Итачи резко оказывается сзади женщины, но его в ту же секунду перебивают, не давая закончить фразу. — Однако это конец, — звучит у меня из-за спины незнакомый голос, — По крайней мере, для тебя. Только моё тело хочет развернуться, как слева из воды образуется что-то, на подобии вывернутой воронки, которая поднимается высоко вверх и устремляется в нашу сторону. Поток воды настолько большой и сильный, что ещё чуть-чуть, и он накроет меня с головой. Но в ту секунду, когда Кисаме выкрикивает название техники, незнакомый голос делает то же самое, от чего две водяные глыбы сталкиваются и дезактивируют действие друг друга. Пожалуй, это лучшее водное шоу, которое мне доводилось видеть. — Не то, чтобы я тебе не рад, но что ты здесь делаешь? — недовольно произносит Асума, устремляя свой взгляд на человека, спасшего его от водных процедур. — Я попросил вас позаботиться о тех двоих, — звучит ленивым голосом, — Но я беспокоился, поэтому решил подстраховать. — Хатаке Какаши, — оборачиваясь произносит Итачи. И казалось бы, сейчас совсем не время для радости, но на мои губах невольно появляется широкая улыбка. Любимый сенсей, собственной персоной стоит неподалёку от меня и целится кунаем Учихе в горло. Я готова прыгать на месте от радости, как безумная фанатка. Вокруг вновь повисает тяжёлое молчание. — Какой сюрприз, — улыбаясь, нарушает тишину мечник, — Вот как ты скопировал мою технику. Значит, не у одного Итачи эти безумные глаза, — будто разговаривая с самим собой, вслух размышляет Хошигаки, — Ты Какаши, да? Копирующий ниндзя. — Представь, как я удивился, — отвечает ему Хатаке, — Ожидал увидеть пару мелких мерзавцев, а нашёл Итачи Учиху и Кисаме Хошигаки. — Ничего себе, — по настоящему удивляется мечник, — Ты знаешь моё имя? Я польщён. — Полагаю, что это жалкое подобие меча, один из семи мечей тумана, тот, что называется Самехадой? — интересуется Какаши как ни в чём не бывало, вызывая у Кисаме дикий смех. Мамочки, как же он крут! Словно маленькая девочка, я продолжаю смотреть на Хатаке и улыбаться, но тут же перестаю, когда замечаю, каким странным взглядом он на секунду одаривает мою персону. Ну подумаешь, веду себя как идиотка, это повод так на меня смотреть? — Я слышал, ты сражался с Забузой? — игнорирует его вопрос Хошигаки, задавая свой. — Да, — отвечает ему Какаши, убирая руку за спину. Это движение не остаётся незамеченным, отчего Кисаме вновь резко замахивается своим мечом, готовясь к атаке. — Я с удовольствием разорву тебя на куски, — обещает мечник, указывая лезвием в сторону противника. — Кисаме, нет, — резко прерывает его Итачи, вызывая недоумение на лице всех собравшихся, — Если ты с ним сразишься, это не будет нам на пользу. Займёт время, а шум привлечёт других шиноби. Неэффективно и слишком рискованно, не забывай о нашей цели, — напоминает ему Итачи о том, за чем собственно мы сюда и явились. А если быть точнее, то за «кем». Узумаки Наруто — джинчуурики девятихвостого — был нашей сегодняшней целью. И ведь именно я, по своей глупости, подала пару недель назад Пейну идею о том, что лучше захватывать их, пока они юные и слабые. Кто же знал, что он меня послушает и что в итоге всё выльется в самый настоящий канонище? — И какая же у вас цель? — интересуется Какаши, заведя за спину уже вторую руку, а затем исчезает в клубе дыма. Только сейчас до меня доходит, что тот, который стоял передо мной и Кисаме, был клоном, а настоящий всё это время был у пруда, рядом с Итачи. Их техники точно когда-нибудь сведут меня с ума. — Мы кое-что ищем, и оно здесь, — доносится снизу голос брюнета. — И что же это? — не унимается Хатаке, сверля Учиху шаринганом, — Что вы ищете? А потом вновь раздаётся всплеск воды. Какое-то движение, голоса. Асума бросается вниз, оставляя нас с Кисаме одних на мосту. В ту же секунду меня с ног до головы окатывает водой. Хорошо, что шляпа и плащ хоть немного спасли ситуацию. — Закройте глаза! Не смотрите ему в глаза! — звучит встревоженный голос Какаши, заставляя привлечь к ним все взгляды. А затем, он резко замолкает, и я знаю, из-за чего. Итачи ловит его в цукиёми. И Хатаке в ту же секунду без сил падает на колени, тяжело дыша и пытаясь восстановить дыхание. Мне действительно его жаль. Я помню из аниме, что это такое — мир цукиёми. И насколько там всё ужасно. А ещё помню, как Учиха без остановки миллионы раз пронзал его тело катаной. И в какой-то момент меня охватывает неимоверная злость на Итачи. — О, даже после этого его дух ещё не сломлен? — удивляется Кисаме, появляясь рядом с Учихой, оставляя меня в одиночестве на мосту. — Тебе нельзя долго использовать шаринган. Ты же знаешь, это опасно, — чуть тише проговаривает Хошигаки, но мой слух улавливает его голос. О нет. Итачи ведь болен! Как я могла про это забыть?! — То, за чем вы пришли, это Саске? — хриплым голосом спрашивает Какаши, продолжая держаться за сердце. — Нет. Это наследие четвёртого хокаге, — отвечает ему Итачи, вводя присутствующих в ступор. Всех, кроме меня и Хатаке. — Вы Акацуки, так? — чуть погодя выдаёт Какаши, удивляя всех своими познаниями. — Кисаме, возьмём Какаши с собой, а остальные нам не нужны. Избавься от них, — выдаёт своё решение Учиха, окидывая холодным взглядом противников. Дважды повторять не приходится. Мечник в ту же секунду срывается с места и несётся в сторону шиноби, но его атаку резко прекращают, сопровождая действия громким нелепым возгласом. — И кто тут у нас? — интересуется Хошигаки, явно разозлённый действиями нового противника. — Самый свирепый боец Конохи — Майто Гай! — выкрикивает чудо в болотном костюме, сверкая своей белоснежной улыбкой. Сила Юности! Божечки!Гай! Мама миа, срочно несите ручку, мне нужен его автограф! Теперь во мне кричит фанатка Гая, но я не должна подавать виду, что меня радует присутствие этого персонажа, и уж тем более не должна привлекать внимания. С большим усилием удаётся взять себя в руки, и не вскрикнуть от переизбытка эмоций. Нет, ну вы только представьте! Они настоящие! Не сумасшедшие анимешники, как мне думалось по началу. И как в такой ситуации держать себя в руках? — Скорее Майто идиот, — заключает мечник, наблюдая за разворачивающейся картиной. — Не стоит его недооценивать, — тихо произносит Учиха, сверля новоприбывшего взглядом. О да, Итачи. Пожалуй, это единственный раз, когда я с тобой соглашусь. Гай тем временем закидывает на плечи обессиленного Какаши и что-то обсуждает с напарниками. Затем передаёт его тело Куренай и разворачивается в сторону Акацук. — Интересно, — улыбаясь, тянет мечник, удобнее перехватывая рукоять меча, — Смелости вам не занимать. — Нет, Кисаме. Уходим, — вновь резко останавливает его Учиха, опять меняя свои планы, — Мы привлекли слишком много шума. Как бы тебе не хотелось сражаться, но так мы своей цели не добьёмся, — чуть медлит Итачи, а затем наконец-то, как и все вокруг, вспоминает о моём существовании, — Нару, уходим. От такой неожиданности я чуть приоткрываю рот, но тут же собираюсь с мыслями и едва заметно киваю брюнету. — Жаль, — досадно отвечает ему напарник, опуская Самехаду, — Веселье только начиналось. Они не знают, как им повезло. Противники напрягаются, а Акацуки в этот момент резко подрываются, на секунду появляются на мосту, чтобы закинуть меня на плечи и исчезают с места событий.***
— Никогда больше не смей таскать меня, словно я мешок с картошкой! — кричу на Учиху, когда он наконец-таки опускает мою тушу на землю и разворачивается в сторону леса. Мы всё ещё были в Конохе, только в совершенно другой стороне от места недавнего боя. Итачи наложил какое-то гендзюцу, чтобы скрыть нас от глаз анбу и других шиноби, чтобы они с Кисаме могли восстановить силы. Он, естественно, ничего не ответил на мои крики. Лишь отойдя в сторону, Учиха прислонился к дереву и закрыл рукой свой левый глаз. Только после данного жеста, мой глупый мозг наконец вспомнил об одной очень важной детали. — Итачи… — чувство вины за то, что я вновь забыла о его самочувствии, накрывает с головой. Долбанное проклятье Учих. Если бы не оно, возможно, мой любимый персонаж пожил бы чуть дольше. И уж тем более не стал бы поддаваться и проигрывать одному небезисвестному выскочке. — Итачи-сан, вам нельзя перетруждаться, — подаёт голос Хошигаки, доставая из-под плаща кусок ткани и передавая его Учихе. Обладатель шарингана прикладывает ткань к глазам, а когда убирает её, на ней виднеется свежая кровь. Мне становится не по себе от увиденного. Не переношу вид крови. — Всё в порядке. У нас нет времени на отдых, — как ни в чём не бывало отвечает Учиха, разворачиваясь в нашу сторону. — Нихрена не в порядке, — бурчу себе под нос и отворачиваюсь в другую сторону, не в силах смотреть на него, — На твоём месте, я бы всё-таки хоть немного подумала о собственном здоровье. Безразличное выражение его лица скрывает боль и тревогу. Как этот человек одновременно может настолько бесить и вызывать сочувствие? — Нару, что произойдёт дальше? — обращается ко мне Итачи, заставляя вернуться из мыслей в реальность. Пару минут я размышляю, что же сказать. Но придя к выводу, что всё происходит именно так, как происходило в каноне, понимаю, нет смысла врать. — Провал, — отчеканиваю лишь одно слово и с замиранием сердца смотрю на обладателя шарингана. Он молчит и обдумывает дальнейшие действия. — Ну вот, знал бы раньше, точно бы надрал зад этому Майто Гаю, — прерывает тишину Кисаме, разминая шею. Знал бы ты, Хошигаки, насколько двусмысленно звучит твоя фраза. — Мы всё равно должны попробовать, — озвучивает наконец свои мысли Учиха, а затем поворачивается и сверлит меня взглядом, — Ты останешься здесь. Техника скроет твоё присутствие. — Что? Это ещё почему? — из меня тут же вырывается крик негодования, а руки машинально скрещиваются под грудью. Я ведь так хотела встретить Наруто! Не то, чтобы поговорить, хотя бы просто увидеть его! Иначе теряется весь смысл моего путешествия в Коноху. — От тебя мало толку в бою, — бросает брюнет и отходит от дерева, — Кисаме, выдвигаемся. Мечник усмехается, но проходя мимо меня кидает напоследок: — Он имел в виду, что здесь ты будешь в безопасности и нам не придётся о тебе волноваться, — заканчивает Кисаме, легонько потрепав меня по плечу и уходит в след за Учихой. — Надо же, какая забота! — недовольно выкрикиваю им в след и усаживаюсь под деревом, подгибая под себя ноги. Но мой гнев быстро улетучивается, стоит вновь подумать об Учихе. Как бы мне хотелось быть полезной и найти хоть какой-нибудь способ, чтобы облегчить его болезнь. Ну почему у меня нет никаких супер-способностей? Из груди вырывается тяжёлый схлип. — Я обязательно найду способ помочь тебе, Итачи. Но пока что мне остаётся только сидеть под деревом и ждать возвращения напарников.