Не влюбляйся в меня!

      Мы остановились возле моего дома. Я предложил девушке остаться в машине, так как было уже за полночь и на улице стало довольно прохладно, а она в одном платьице и легкой кофточке. Да и я был в рубашке на голое тело. Мне даже нечего было бы предложить ей накинуть на себя, чтобы согреться. Поэтому я включил в машине печку и развернулся всем телом к девушке, глядя на её идеальный профиль. Мелинда молчала, смотря прямо перед собой. Я не знал, о чём она думала. Да мне и не нужно было, чтобы понять — девушка грустила. — В чём дело? — спросил я негромко. Думаю, пришло самое время расставить все точки над i. У меня было полно вопросов, которые я хотел задать девушке, а она, видимо, созрела для откровенного и серьёзного разговора. — Я должна тебе кое-что рассказать, — проговорила тихо девушка, будто боясь, что её кто-то услышит, кроме меня. — Да? — усмехнулся я, — давно пора… в смысле, извини. Продолжай, — я сделал серьёзный вид и мысленно ударил себя по лицу битой раз так пять. Точно придурок.       Девушка вздохнула и на долю секунды прикрыла глаза, а потом распахнула их и начала свой рассказ. — Ты знаешь, я долго думала о тебе и о том, что именно я могу рассказать. Всё-таки, я не очень откровенна с малознакомыми людьми. Прости, если обижаю, просто… — Мелинда посмотрела на меня и приподняла уголки губ. Я кивнул в знак понимания, а девушка продолжила, — просто, сегодня я, видимо, вышла за рамки своей обыденности. Начну, наверное, с того, что Корбин признался мне в любви, — она замолкла, а я замер на долю секунды. — Так, ну, если честно, то я не удивлён, — я усмехнулся и пожал плечами, — я уже замечал за ним некие странности в поведении, когда речь заходила о тебе. — Так вы говорили обо мне? — нахмурила бровки девушка. — Ну, не то, чтобы… — замялся я, — я просто пытался узнать у него о тебе что-нибудь. Но никогда не получал ответов. Теперь понятно, почему. Он просто ревновал тебя ко мне, — и слегка улыбнулся. — Это странно, учитывая то, что я отказала ему. Мы же брат и сестра. Я не хочу иметь дело с инцестом, — девушка поморщилась и поправила выбившуюся прядь волос за ухо. — Дай угадаю, та ссора в машине была из-за этого? — предположил я. — Да, ты прав… — Мелинда наклонила голову и стала разглядывать свои пальцы, — мне так неловко, что ты видел это. — Ничего, — улыбнулся я, ободряя девушку. Было приятно, что ей не плевать на меня. Это уже кое-что, — но, извини, зачем ты мне это рассказала? Он что, угрожает тебе или… — я замолчал, боясь предположить чего-то похуже. — Н-нет, — как-то неуверенно произнесла Мелинда, — я просто… просто чувствую, что ты не расскажешь об этом никому. Мне нужно было выговориться, не дневнику, а реальному человеку. Тому, кто выслушает и не осудит. Всё-таки, такое дело… — девушка снова взглянула на меня и приподняла уголки губ, а её глазки заблестели, как будто она вот-вот заплачет. — Только не вздумай сейчас плакать, а то у меня будет паника, потому что я совершенно не представляю, как успокаивать девушек. Сестра не в счёт, — и усмехнулся.       Девушка впервые засмеялась при мне и я отметил, что смех у неё изумительный — заразительный и немного детский. Не засмеяться в ответ было невозможно. — Да нет, я плакать не буду, не переживай. Уже всё выплакала. Когда погибли родители, я сидела дома безвылазно неделю. Ни с кем не разговаривала, ничего не ела, а только плакала и спала. Бабушка места себе не находила. Я понимала, что ей тоже тяжело, но ничего не могла с собой поделать. Это такая невыносимая боль, никому не пожелаю того, что испытала я. Ты терял близких людей? — её глаза, смотревшие до этого вдаль, вдруг встретились с моими глазами и я вздрогнул, потому что теперь в её взгляде читался холод и безразличие. — Н-нет… нет, — нерешительно произнёс я. А ведь и правда, я и представить себе не могу, какого Мелинде было. Да и сейчас… жить без людей, которые привели тебя в этот мир, отдали всю свою любовь… одним словом, мне очень жаль девушку. — Повезло, — протянула Мелинда и усмехнулась. — Слушай, а почему Корбин так разозлился, когда узнал, что ты пришла на вечеринку? — вдруг спросил я. — Потому что он не хотел, чтобы я встретилась с тобой, — тихо ответила Мелинда, — он не разрешает мне общаться с тобой. Он видит в тебе угрозу.       И вот тут я просто выпал в осадок. Мой, как я считал, лучший друг, видит во мне угрозу. В голове не укладывалось. — Что за бред?! — выпалил я. Меня охватила злость, и я не знал, как совладать с ней. Было обидно и досадно из-за необоснованных в мою сторону обвинений. — Ты только не злись, — попыталась успокоить меня Мелинда, заметив моё состояние, — и, пожалуйста, не говори ему о том, что я тебе всё рассказала, иначе он убьёт меня, в прямом смысле, — девушка поёжилась и обхватила свои плечи руками, будто дрожа от холода, хотя в машине было довольно-таки тепло. — Он не тронет тебя, — сказал серьёзно я, сжав руки в кулаки, — я не позволю ему причинить тебе боль.       Наверное, в этот момент я понял одну простую, но такую важную вещь — Корбин Бессон никогда не был мне другом.