***
В палате было очень тихо, лишь писк приборов резал по ушам. Рядом с кроватью на которой лежала девушка, сидел привлекательный парень лет тридцати шести в белом халате. Поджав губы, парень аккуратно взял девушку за руку и перевел взгляд с ее лица на монитор. Уже прошло две недели с того момента как его младшую сестренку привезли на скорой. Операция была тяжелой не только для сестры, но и для него. Никогда бы Дохён не подумал, что придется делать такую операцию родной сестренке. Когда он понял всю картину и когда ему пришлось принимать решения касательно операции, он уже знал, что будущее сестры, ее мечта стать полицейским разрушена. Но самое тяжелое, как он думает, это рассказать об этом своей сестре, состояние которой только-только стабилизировалось. — А та идиотка, оказалось, боксом занимается, — сказал вошедший в палату парень двадцати восьми лет, очень похожий на Дохёна и Бонхи. — Поэтому удар ножом и был такой сильный и вошел глубоко, — вздохнув, парень подошел к кровати и погладил сестру по волосам. — Джунён, — тихо произнес имя брата Дохён и посмотрел уставшим взглядом на него. — Мне плевать на малолетку. Плевать кто она и чем она по жизни занимается, — спокойно говорил парень, хотя в душе он был в ярости. — Меня волнует только то как она ответит за то, что сделала. И мне плевать что она навредить хотела другому человеку. Факт в том, что в коме сейчас наша сестра, а не тот айдол. — Он все так же приходит? — поцеловав сестру в лоб, парень сел на стул с тяжелым вздохом. — Не думаю что это наиграно. По нему это не видно. — Тебе двадцать девять, а наивен как шестнадцатилетка, — фыркнул Дохён смотря на сестру. — Они волнуются только о том, будут ли родители подавать на них в суд. Потому что это они не углядели. Хотя должны были обеспечить безопасность не только своих артистов, но и окружающих. А на деле не артистов не уберегли, не других, — возмущался парень с каждым словом хмурясь сильнее. — Если бы не сестра, то на ее месте был бы тот пацан. Он Бонхи за это ноги целовать должен. — Брат, не будь таким, — хмурясь сказал Джунён. — Он и так тут прописался практически. Каждый день ходит её проведывать, — парень провел рукой по волосам задумавшись. — А тот придурок, который должен тут сутками сидеть, не пришел ни разу. Только мне один раз позвонил и все на этом. Дохён промолчал. Старший брат понимал, что младший прав. Этот Юнги ни в чем не виноват, но при этом ходит в больницу каждый день, интересуется здоровьем Бонхи и выглядит он так себе. Очень устало. А вот её парень, с которым она начала недавно встречаться даже не проведал ее ни разу за эти несколько недель. Дохён уже точно знал, что начистит тому придурку шею и отвадит от сестры. Такой парень ей не нужен. Только Дохён встал, чтобы пойти на обход, как в дверь тихо постучались и в следующую секунду, в проеме появилась мама. Все то время, что Бонхи в больнице, их мама почти не спит и не ест, проводя время около дочки. Все братья и отец очень обеспокоены ее состоянием, но она очень упертая и редко когда удается увести ее домой отдохнуть. Вот и вчера они кое-как отвезли ее домой и надеялись что она придет в больницу дня через два. Наивные. — Мама, — возмутился старший сын. — Ты зачем приехала? Тебе отдохнуть надо. Подойдя к маме, парень взял ее за руку и чуть сжал ее. Ему очень не нравилось состояние мамы. — И как ты прикажешь мне дома отдыхать когда моя дочка уже столько дней в себя не приходит? — спокойно произнесла она смотря на сына и перевела взгляд на бледное лицо дочери. — Когда уже она в себя придет… Погладив сына по плечу, женщина прошла к кровати и села на место Дохёна. Аккуратно, будто боясь навредить, она взяла руку дочки в свою руку и тяжело вздохнула. Ее единственная дочка была такой слабой и бледной, а трахеостомическая трубка торчащая из ее шеи заставляла женщину каждый раз вздрагивать. — Мы бы тебе позвонили если бы что-то изменилось, — сказал Джунён смотря на маму и протянув руку через сестру, погладил маму по плечу. — Если бы она пришла в себя мы бы сразу тебе сообщили. — Дело не в этом, — сказала женщина снова сдерживая слезы. Так было всякий раз когда она приходила в палату. — Просто… Как я могу спокойно сидеть дома, когда мой ребенок в таком состоянии в больнице? Будь на этом месте кто-то из вас я бы тоже не вылезала бы отсюда. — Мам, — начал было Дохён, но в этот момент Бонхи начала приходить в себя. Нахмурившись, парень подлетел к сестре и провел рукой по ее волосам смотря на монитор. Сердце бешено стучало боясь что что-то не так, но проверив показатели, Дохён выдохнул на мгновение прикрыв глаза.***
Идя уже довольно долго, Бонхи осматривалась и шумно выдохнула. Вокруг все так же была тьма и лишь голоса родных успокаивали девушку. Остановившись устав от долгой ходьбы, она села на полу и провела руками по волосам. — Черт! — прикрикнула девушка хмурясь подняла взгляд вверх. — Как же устала! Где чертов выход, мать вашу? Кто знает сколько уже прошло дней или месяцев с тех пор как она тут оказалась. Девушка не знала сколько прошло и это заставляло ее нервничать. Она хотела как можно скорее прийти в себя, увидеть семью и вернутся на учебу. Но кого волнует что она хочет? Похоже все зависит от ее силы воли. Если она хочет прийти в себя, то надо бежать дальше. Встав с пола, Бонхи поджала губы и со всех ног побежала вперед ища чертов выход. Не сбавляя темпа, девушка успевала оглядываться по сторонам. Когда дыхание стало тяжелеть, девушка обо что-то споткнулась и упала. Не почувствовав никакой боли, она нахмурилась и подняв взгляд застыла на месте упираясь руками в землю. К ней приближался яркий свет слепящий глаза. С каждой минутой он был все ближе и ближе. От этого света исходило тепло, которое согревало девушку. Спустя пару мгновений, Бонхи зажмурилась из-за того что свет был слишком яркий…***
Слегка нахмурившись, чувствуя дискомфорт в шее и груди, девушка приоткрыла глаза увидев лицо старшего брата который стоял рядом и светил в глаза фонариком. Бонхи захотелось ему вдарить, но сил практически не было даже просто пошевелится. Когда брат убрал фонарик, она смогла увидеть маму и другого брата, которые так же стояли рядом. Приоткрыв губы чтобы спросить что произошло, Бонхи нахмурилась. Она не могла ничего сказать потому что что-то мешало. Она перевела взгляд на Донхёна. — Не говори пока ничего, — сказал он заметив вопрос в глазах сестры. — У тебя во время операции неожиданно началась аллергическая реакция на анестезию. Пришлось вставить трахеостомическую трубку. Позже поставлю клапан чтобы ты говорить могла. А пока просто не трать силы и отдыхай. Поняла? Тихо выдохнув, Бонхи чуть кивнула прикрыв глаза. Девушка все еще не до конца пришла в себя. Она чувствовала будто уже в сознании и все еще в том темном пространстве. Она понимала, что смогла выбраться, что снова увидела семью. Но было чувство будто чего-то не хватает, будто из-за этого ее жизнь изменится и ей придется начинать по-новой. — Дорогая, — позвала девушку мама и погладила ее по волосам. Открыв глаза, Бонхи посмотрела на свою мамочку, которую очень любила и уважала. С первого взгляда заметив в ее глазах страх, боль и сожаление, девушка нахмурилась и напряглась. — Ты только что проснулась и я понимаю что сейчас не время, но… — по щеке госпожи Чхве потекла слеза, которую она сразу вытерла. — Но ты должна знать то, что я тебе скажу. Не сводя взгляда с глаз матери, Бонхи хмурилась с каждым взглядом все сильнее и перевела взгляд на братьев. Они молча стояли в стороне не смотря на нее. Это взволновало девушку сильнее и она снова посмотрела на маму. — Дохёну пришлось… — начала госпожа Чхве и замолчала, будто набираясь сил. — Ему пришлось удалить часть твоего легкого. Плюс ко всему аллергия на анестезию… Ты теперь не сможешь быть полицейским, дорогая. Девушке показалось что сердце пропустило пару ударов. Перед глазами все поплыло из-за слез которые начали стекать на подушку. Вот чего она не ожидала, так это вот этого. Девушка так мечтала надеть эту форму, так хотела помогать людям и избавлять мир от преступников. Так хотела принести в мир немного, совсем каплю, спокойствия для окружающих. А что в итоге? В итоге, спасая другого человека, она потеряла возможность идти к своей маленькой мечте и что делать со своей жизнью дальше, девушка не имела понятия. — Нам оставить тебя? — спросил Джунён тихо, но так чтобы я услышала. — Ты наверняка хочешь одна побыть. Молча кивнув на слова брата, Бонхи просто смотрела в потолок пытаясь переварить то, что сказала ей мама. — Тогда мы с отцом и братьями зайдем к тебе завтра, — ласково сказала госпожа Чхве и поцеловав дочку в лоб, провела рукой по ее волосам и вместе с Джунёном вышла из палаты чувствуя как разрывается сердце за своего ребенка. — Я зайду чуть позже, — подойдя к кровати сказал Дохён чуть сжав руку сестры. — Поставлю клапан, чтобы ты смогла говорить и проверю показатели, — говорил старший брат и тяжело вздохнул. — Я понимаю что тебе тяжело сейчас. Но мы тебя поддержим и поможем. Ты еще найдешь свое призвание в жизни. Он понимал что его слова не уймут боль сестры, не дадут ей облегчения. Проведя рукой по ее руке, парень молча вышел из палаты оставив сестру наедине с мыслями и слезами. Как только дверь за братом закрылась, Бонхи всхлипнула и зарыла глаза ладонью. Столько лет она готовилась к тому, чтобы стать полицейским, она столько раз ссорилась из-за этого с отцом, столько слов они из-за этого друг другу наговорили. Отец так долго не хотел принимать выбор дочери, но в итоге он согласился, понял и даже поддержал в итоге. Но смысл во всем? Смысл всех потраченных нервов и сил? Все в пустую. И что теперь ей делать, Бонхи не понимала. Она никогда не составляла запасной вариант, не подготавливала основу для другого пути. Теперь все начинать с чистого листа. Снова тратить время и силы. Как обернется ее жизнь дальше, девушка не знала. И ей было страшно представить что ее ждет за пределами больничных стен.