Отдых Пса

Глубокий зевок нарушил тишину комнаты моего нового тела. Так-сь, глазки не открываем… хм, интересно, сколько я у Златоглазки провалялся? Как-то усталости от прислуживания всяким уродам в течение пятисот тысяч лет нету. Наверное, она позаботилась, чтоб оная усталость меня не доканывала. Чёрт. Горбатиться столько времени на откровенных уродов и тварей… Попадались, конечно, и адекватные, но их не так много, а всё ради чего?! Чтоб опять сломать себе жизнь и наступить на те же грабли! Во всём это Зло виновато… ладно, хватит, что с телом? Так. Магия есть, но тело явно… человеческое? Интересно, почему оно ещё не рассыпалось прахом? Я ведь высший дух тьмы, искать подходящий сосуд для меня дело муторное, а тут… хотя, думаю, Златоглазка поддерживает это тело, иначе бы помёр давно, а что с душой? Не открывая глаз, я сконцентрировался. Дыхание выровнялось, и я привычным усилием воли «вошёл» в духовный мир. – Что за… у моего вместилища духовный мир в виде простой квартиры? Что-то печально всё у юного мага. Я оказался посреди кухни. Обстановка крайне напоминает мир Курца, но… более старые времена, где-то начало двадцать первого века или конец двадцатого. Хотя могу и ошибаться. Душа прежнего владельца тела ощущалась в коридоре, что за дверью. Выйдя из кухни, я попал в оный коридор. По левую сторону от меня расположилась лестница, в которой была дверь, ведущая в комнату, где и обосновалась душа. После открытия двери, моему взору предстала тесная комнатка с кроватью, что занимает всю её площадь, это даже не комнатка, а чулан. На кровати же лежит духовное тело мальчика лет одиннадцати. – Еби меня дракон без смазки… Гарри Джэймс мать его Поттер. Кстати, а матушка у него ничего так в молодости была, если мне память не изменяет, я бы её поучил магии… кхм, что-то меня несёт. Ну да пофиг. Так значит, я оказался в теле юного Поттера. Теперь понятно, почему тело столь слабо, как в физическом, так и в энергетическом плане. Чёрт, что я вообще про этот мир знаю? Ну… живёт он у Дурслей, там ещё есть рыжее чудовище Роном именуемое, от которого мне стоит бежать, собственного психического здоровья ради. Его даже Зло невзлюбила, когда я притащил первый фильм, записанный на маг кристалле. Вообще я только фильмы смотрел, но даже по фильмам можно сказать, что бытовая магия превосходит мой мир на голову. Что ж, не буду судить по ним, всё же могу упасть в лужу. Стоп! Я ведь попаду в Хогвартс! На первый курс! Туда где куча маленьких девочек! УРААА! Эрос, ты всё ещё со мной!.. Стопики. Но ведь я и сам малой… твою ж мать, а где Дух охоты?! Где побеги от стражей порядка? Где розыски за педофилию?! Да ну, так скучно, никакого кайфа. Эх, жизнь моя жестянка. – Гарри, Гарри, Гарри… что же мне с тобой делать, мальчишка? С одной стороны, ты ведь простой паренёк, скромненький и всё такое. Да, к концу цикла стал великим «Избранным» и пупом земли, но ведь если тебе всегда твердят это, то странно таковым не стать. И всё же… прости. Я сожру… нет, я поглощу твою душу, боюсь, что без этого долго в теле я не продержусь, а это довольно хорошо прокачает совместимость. И всё же я благодарен тебе. Ты перестанешь существовать, потеряешь возможность перерождения, исчезнешь из бытия, как личность, хотя твоя душа и станет частью моей. Я благодарен тебе за то, что пусть и совсем чуть-чуть, но ты поможешь мне, а потому… я пожалуй присмотрю за этим миром и не стану вредить ему. Во всяком случае, постараюсь, – проговорил я вслух. Гарри не может слышать меня, моя духовная энергия слишком огромна для такой слабой души. Я вообще удивляюсь, как он не откинул копыта, но, опять же, Златоглазка, скорее всего, помогает. Я хотел было изменить форму его души, дабы удобнее было поглощать, однако шрам, на который я как-то не обратил внимания, засиял ядовито-зелёным светом, когда я только попытался воздействовать на его душеньку. – Так-так, а это что за паразит рану на самой душе оставил? – я приблизился к телу и направил духовную энергию в шрам, из-за чего сияние увеличилось. – Святые ёжики, сам лорд Волдеморт, ну точнее его душа. Тьма, ну что за мазохист? Так терзать собственную душу. Это ведь его крестраж? М-дяяя, он точно мазохист. По сути этот «тёмный лорд» вырвал кусок своей души и запихал его в Гарри, оставив при этом физический шрам. Интересно, это он от неопытности буквально с «мясом» кусок души вырвал, иль заклинание такое несовершенное само по себе? В любом случае, это просто якорь, что притянет личностную матрицу и даст «прорасти» ему, ну и после воскреснуть. Так в любом случае не порядок, я всяких иждивенцев терпеть не буду! А потому, небольшое, в сравнении с тем, что предстоит использовать на душеньке Гарри, усилие и зелёная духовная структура, что представляет собой воплощение куска души тёмного мага, выходит из шрама и собирается на моей руке в шарик, который я проглотил недолго думая. Сломав «защитный слой» духовной структуры одним движением челюсти, я пожрал её. В мозг сразу же ударил поток информации из обрывочных образов. Вот «я» сижу в комнате, что находится в каком-то приюте. В неё вошёл человек, что является Дамблдором, только тогда «я» этого не знал. После картинка меняется. Появляются коридоры какого-то замка, факультеты, вспышки магии и вот, к множеству ведений подключается шипящий язык, что воспринимается разумом, как нечто естественное для него и в то же время новое. Странные ощущения. Тем не менее, видения быстро исчезли, а я выучил парселтанг. Но ведь змеи не могут различать звуки, что передаются по воздуху. У них просто нет слуховых отверстий. Во всяком случае, у обычных, про магических я молчу, они вполне и бегать могут, тут уж от мира зависит. Судя по всему местные змеи, по крайней мере, некоторые, а возможно и все, изменены под действием магического фона этого мира. Хотя думается мне, что всё же некоторые. Возможно при напитке магией слов на языке змей, они доносят смысл напрямую до мозга чашуйчатого, а тот в свою очередь отвечает. М-дя, надо будет потренироваться, всё же мне вообще повезло, что из этого куска души я получил принцип построения слов и предложений на змейкином язычке, а ведь это я даже не поглощал её, от того и неполная информация «рвётся». – Ну-с, настал твой черёд, Гарри… Духовное тело мальчика покрылось синеватым свечением, и превратилась в небольшой, пульсирующий, полный энергии шарик с хвостиком духовной энергии, что «танцует» подобно язычку пламени. Довольно простая манипуляция душой как всегда сработала отлично. Я сжал в кулак вытянутую над местом, где было тело мальчика, руку и, сжав душу Гарри, что под воздействием моей духовной энергии сама переместилась в мою ладонь, воззвал к своему «истоку». Душа, эмоции, память, сила, надежды, «суть». Всё это отразилось в разуме, когда душа была поглощена. Гарри перестал существовать, во всяком случае, в этом варианте развития данного мира. Увы, его душа не принесла ни капли сил, однако знания, как всегда оказались более важны, нежели сила. Вновь небольшое усилие, и я возвращаюсь в материальный мир. Что ж, на дворе тысяча девятьсот девяносто первый год, город Литтл Уингинг, дом принадлежащий семье Дурсль. Тётушка Петунья, дядя Вернон и Дадли. М-дя, семейка что надо, хотя не так уж всё и плохо. Точнее, очень даже не плохо. Гарри голодом не морят, хотя и изобилием это назвать язык не повернётся, позволяют иногда телевизор смотреть, даже не бьют толком. Да, относятся к нему холодно, а избивает только Дадли с друзьями и то, только тогда, когда самому Гарри не удаётся убежать. Хотя… наверно это с точки зрения моего мира всё не так плохо. Когда ты сын крестьянина и каждый день батрачишь на полях, чтоб большую часть отдать правителю земли, а самому довольствоваться жалкими крохами. Когда твою деревню могут разграбить разбойники, гоблины и ещё куча тварей. Твою мать может забрать феодал, чтоб трахать каждый божий день, а после вернуть её «сломанную», а то и вовсе использовав, как предмет охоты. Про деревенских девушек я вообще молчу. То гоблины для спаривания заберут, то опять же феодал, и ведь тоже батрачат на полях. Если ты нелюдь, то ты дрожишь в страхе, пред многочисленными фанатиками Ордена. Твою семью и тебя могут убить просто из-за того, что ты не человек, и ведь сделать ты мало что можешь, уроды сильны, что ни говори. Были, во всяком случае. Да уж, в хреновое время я жил. Тяжело вздохнув, я нащупал очки, что лежали на полочке позади меня и, надев их, оглядел комнату. Как и в его духовном мире, это оказался маленький чулан, всё пространство которого занимает лежбище. Да уж, вот тебе и новое тело. Думаю, к третьему курсу я смогу раскачать маг каналы, всё же боюсь я слишком резко их прокачивать, а потому придётся обойтись не очень затратными заклинаниями. Что касается боя, то это в идеале тьма, ибо там контроль у меня абсолютный и затраты даже на заклинания высшего уровня крайне малы, просто в силу моей природы. Если же говорить про заклы на людях, то это огонь, ну и палочка, надо изучить её, больно интересен этот мир в плане бытовухи. Права моя хозяйка, здесь я узнаю просто огромное количество всяких интересностей. Так-с, что по организму? У меня большие проблемы со зрением, но… думаю во время прокачки энерго каналов, если буду использовать ману жизни в чистом виде и гонять по организму, то зрение довольно быстро выправится, да и вообще организм в норму придёт. Что касается мира? Судить рано, я не знаю магических его реалий, пусть я помню много действующих лиц, подробности уже успели позабыться, да и в этом теле… даже люди меня могут убить. – Ахах… ах-ха-ха-ха-ха! – смех пробил меня, я с трудом сдерживал его звук, дабы не разбудить домашних, но, чёрт возьми, как так-то?! Люди – низший вид из известных мне, да даже дикие гоблины больше симпатии вызывают, а я думаю, как же мне не помереть от рук такого мусора, как они! Хотя глупо не признавать, что человек человеку рознь, но это уже конкретные личности, а как вид человечество омерзительно… во всяком случае с точки зрения моего жизненного опыта. М-дя уж, эмоциональная встряска щикарная… хм, а может устроить геноцид рода человеческого? Хотя нет, я ведь обещал Гарри. Ну и ладно, буду просто печеньком, всё же главное – улучшить свои навыки в плане бытовой магии. Пододвинувшись на противоположный край кровати, я решил перебрать свои вещи. Впрочем, заключались они в паре потрёпанных детских книжек, которые, судя по воспоминаниям, достались Поттеру от Дадли и куче хлама на вроде деревянной игрушки. В процессе перебирания хлама, я не заметил, как кто-то появился позади меня. Очки, под воздействием магии, сами слетели с меня, после чего прохладная рука легла мне на глаза, закрыв обзор, и твёрдым движением опустила голову на мягкие колени. Ткань тонкой, чёрной ночнушки, которая непонятным мне способом скрывает все интересные места моего сокровища, при этом просвечивая во всех остальных, я узнал сразу. Однако не успел я обрадоваться приходу моего главного сокровища, как глаза пронзила боль. Я зашипел он неё, старясь сдержать крик и слёзы, что невольно начали течь. – Терпи… – произнёс её холодный, лишённый эмоций голос. Когда она убрала руку с моих глаз, мир перестал быть размытым, он приобрёл чёткость, а темнота более перестала быть помехой. Я чётко разглядел слегка бледную кожу моего сокровища. Её сияющие золотом глаза смотрят на моё лицо, а на лице играет слабая тень улыбки. Чёрные волосы, что выделяются даже в темноте ночи, падают на лицо, из-за чего немного щекотно. Я прекрасно знаю, что она сделала – изменила глаза, теперь они идентичны тем, что у меня в оригинальном теле. Один вопрос: зачем? – Мало того, что ты смеешь касаться меня этим ужасным телом, ты собираешься смотреть на меня фальшивыми глазами? – задала она вопрос, прочтя мои мысли. – Вообще-то… а, в бездну, я всё равно в итоге буду виноват. – Верно… – Я рад тебя видеть, Ями, – на лицо сама собой выползла на лицо. Она промолчала, однако тёплый взгляд говорил гораздо больше слов. Вот уж не ожидал, что она покажет эмоции. Обычно ведь даже мне не всегда удаётся удостоиться такой чести. Хотя я долго не видел её, все пятьсот тысяч лет, когда служил всяким гадам. Тем не менее, я знал, что она рядом, всё же, если кто-то проникает в мой духовный мир и хозяйничает там, то почувствовать это довольно просто. – Зачем ты пришла в этот мир? – боль довольно быстро отступила, хотя глаза всё ещё побаливают, однако не так сильно, чтоб мешать разговору. – Из-за тебя… после резкой эмоциональной разгрузки. Твоё безумие может принять новые формы и сильнее воздействовать на личность. – Так вот почему меня не в ту степь недавно занесло… ясненько. Да уж, магическое безумие проблемная хрень… ну почему я? – Ему подвержены все действительно сильные маги, в той или иной степени… сам знаешь. Но твоё сильнее… ведь ты идиот, – последовал жёсткий ответ. – И ведь даже против ничего не скажешь. Эх, жизнь моя печенька. И как ты будешь это контролировать? – Изнутри… и мой магический фон тоже должен помогать. – Понятно. Спасибо, Ями. С этими словами, я закрыл глаза и начал работу с тушкой. До рассвета неизвестно сколько, а начать стоит как можно быстрее… Утро. Дом Дурслей. Город Литтл Уингинг. Тысяча девятьсот девяносто первый год от рождества христова. Двадцать третье июня. – Подъём! Вставай! Поднимайся! – визг Петуньи раздался за дверью, под аккомпанемент стука кулака об оную дверь. Раздражение безудержной волной прокатилось по разуму, а в груди вспыхнуло пламя ярости. Грязная сука! Как эта низшая тварь посмела меня разбудить, когда я сплю вместе с Ями?! ЖАЛКАЯ, НИЧТОЖНАЯ ТВАРЬ, Я СОЖГУ ЕЁ ПЛОТЬ И ОТДАМ НА РАСТЕРЗАНИЕ АЛЬДУФАДОРУ!!!! – Успокойся… – холодный голос Ями подействовал на меня, как ведро ледяной воды. Только сейчас я смог адекватно взглянуть на грёбанный внешний мир. Левое плечо как всегда затекло, ибо Ями решила использовать его вместо подушки. Довольно необычно быть с ней примерно одного размера, всё же она обычно выглядит примерно на десять-одиннадцать лет. Её чёрные волосы укрыли мою грудь, что не особо удивительно, кровать-то рассчитана на одного человека, так что нам пришлось сильно прижаться, друг к другу, хотя мы и так всегда спим в объятьях, так что особых неудобств это не вызвало. – Ты что, ещё не встал? – настойчиво поинтересовалась Петунья. – Я почти встал, тётя… – контролировать желание сломать ей шею или снять кожу довольно трудно, однако осознание того, что сейчас сделать это будет не так уж и просто из-за физического состояния тела немного отрезвляет, да и Ями рядом, а это уже лекарство от бешенства хорошее. – Шевелись побыстрее, я хочу, чтобы ты присмотрел за беконом. И смотри, чтобы он не подгорел. Сегодня день рождения Дадли, и всё должно быть идеально, – послышались удаляющиеся шаги, а я с сожалением встал со своего места. – Сильная злоба дестабилизирует потоки маны. Тело умрёт, – предупредила меня Ями, так же сев рядом. – А Альдуфадор вторгнется в этот мир с легионами истязателей… – Понял-понял, прости. Что с моими глазами? – Изменила цвет радужки и форму зрачка, в остальном они твои… очки так же перестали корректировать зрение, глазам будет больно. Ты уснул два часа назад. – Что с маг каналами? – задал я важнейший для меня вопрос. – Плохо… Хм… раз она сказала так, то сейчас даже прогон её по организму будет плохой идеей. Хотя бы глаза прежние, а значит зрение гораздо острее человеческого, да и адаптация после расширения и укрепления маг каналов пройдёт быстро и гладко. И вообще, что-что, а у Гарри с этим очень даже не плохо дело обстоит, всё же он не хрен с горы. Тело довольно быстро приспосабливается к изменениям и укрепляется, а это не может не радовать. Как бы я ни хотел остаться с Ями подольше, человечишки долго терпеть не будут. Одеться удалось довольно быстро, только носок немного пришлось поискать, пока я не додумался заглянуть в память Гарри, которая ещё не очень хорошо прижилась, и найти оный носочек под кроватью, с дополнением в виде ползающего по нему пауком. Когда все приготовления к выходу «в свет» были готовы, я вышел из чулана и, бросив взгляд на рассеивающуюся тёмную дымку в том месте, где только что сидела Ями, убедился в том, что она вошла в мой духовный мир, и пошёл на кухню. Весь стол завален подарками для Дадли. Ему подарили новый компьютер, который бы мне тоже очень пригодился. Я, конечно, не помню, но, надеюсь, Даггерфолл или Арена уже вышли. Среди подарков имеются так же новый велосипед, телевизор и куча всего другого. Блин, даже зависть берёт! Мне вот никто подарков не дарит. Только Зло дарила, но это исключение, её подарки есть мои сокровища, ибо бесполезной фигни там нет. Пусть она и делала их далеко не каждый год, их качество и польза до сих пор поражают. Без того же шарфика, я бы давно загнулся. Эх, жаль, что в этот мир его взять нельзя, всё же слишком вкусненький артефакт. – Причешись! – рявкнул вошедший в кухню дядя Вернон. Я переворачивал подрумянившийся бекон, когда память Гарри услужливо подсказала, что примерно раз в неделю Вернон говорил о необходимости подстричь мальчишку. Ну-с это-то и не удивительно. Волосы вообще вещь очень хорошо проводящая ману, потому-то частенько их используют в ритуалах, маги могут пропускать сквозь них ману и делать прочнее стали, даже есть те, кто юзают волосы как оружие. Также, если провести энергоканалы, то можно запасать в них энергию, так сказать дополнительный резерв на чёрный день. Понятное дело, что у магов растут они довольно быстро, а Гарри по меркам этого мира обладал большим потенциалом, так что маг проводимость его организма изначально неплохая, вот и отрастают быстро. Дадли и Петунья всё же решили посетить нас, когда я уже вылил на сковородку яйца. Я только сейчас заметил явное отличие от фильма, что заключается в волосах. Петунья – блондинка, как и Дадли, а так всё как в фильме, только вот Дадли отличен. Он толще, чем в фильме и внешность его действительно отталкивающая, в то время, ка актёр его сыгравший, был более-менее нормален. Ну да, толстый, но вот явно не эта свинья, что я вижу сейчас… м-дя. Крупное розовое лицо, шея практически полностью отсутствует, во всяком случае, визуально, водянисто-голубые глаза и светлые волосы, лежащие на жирной голове. О животе… брюхе его я даже думать не хочу. Мне пришлось потрудиться, чтоб расставить тарелки с яичницей, ибо места просто нет. – Тридцать шесть, – грустным голосом произнёс Дадли, который в это время считал подарки. – Это на два меньше чем в прошлом году, – добавил он, с укоризной смотря на отца и мать. – Дорогой, ты забыл о подарке от тётушки Мардж, он здесь, под большим подарком от папы и мамы! – поспешно сказала Петунья. – Ладно, но тогда получается всего тридцать семь, – лицо свинтуса покраснело. – Мы купим тебе ещё два подарка, сегодня в городе. Как тебе это малыш? Ещё два подарочка, – затараторила его мать, почуяв опасность, ибо Дадли в приступе гнева мог и стол перевернуть. Дадли серьёзно задумался, на секунду мне даже показалось, что я услышал скрип шестерёнок в его мозге, однако как может скрипеть то, чего нет? – Значит… – медленно выговорил он, – у меня будет тридцать… тридцать… – Тридцать девять, мой сладенький, – поспешно вставила Петунья. – А-а-а! – привставший со стула Дадли, тяжело плюхнулся обратно. – Тогда ладно. – Этот малыш своего не упустит – прямо как его отец. Вот это парень! – Вернон взъерошил волосы Дадли. …Да хранит тебя Йехнатал, Тия, ибо именно ты воспитала Сина нормальным. Ну и семейка. Хотя их мир такое позволяет, но чёрт, вот бы Синдбад это увидел, поржал бы он отменно, хотя нет, так же, как и я офигел бы. В этот момент позвонил телефон, Петунья метнулась к нему, ну а я мерно доедал свою порцию, от скуки наблюдая за тем, как Дадли разворачивает свои подарки. Дадли срывает упаковку с золотых часов, и в этот момент возвращается Петунья. Вид у неё злой и вместе с тем озабоченный. – Плохие новости, Вернон, – сказала она. – Миссис Фигг сломала ногу, она не сможет взять этого. Она махнула рукой в мою сторону, а у Дадли аж рот открылся от шока. Да уж, каждый год Гарри отвозили к этой Фигг, где он любовался фотографиями кошек… вот это хреново, сочувствую Гарри… точнее мне, я ведь его поглотил. – И что теперь? – спросила Петунья, со злобой глядя на меня. – Мы можем позвонить Мардж, – предложил её муж. – Не говори ерунды, Вернон. Мардж ненавидит мальчишку. – А как насчёт твоей подруги? Забыл, как её зовут… ах да, Ивонн. – Она отдыхает на Майорке, – отрезала Петунья. Далее этот цирк я не слушал, ибо отвлёкся на столь «приятные» болевые ощущения, от прокачки маг каналов. Вот правду говорят, что среди магов куча больных психов, с такими тренировками хорошо, если только мазохистом станешь, а то ведь всё ещё печальнее быть может. Хотя в моём случае Зло внесла особо огромную лепту. Спалиться я не боюсь, лицо я более-менее держу, да и на меня один фиг внимания ноль. Пока родители свинки спорили, Дадли разнылся, ну, точнее прекрасно сыграл это действие и гораздо лучше актёра, что играл его роль. Вот что значит опыт. «Верю!» сказал бы ему Станиславский. Дадлик начал просить меня не брать, Петунья начала было соглашаться, но в этот момент раздался звонок в дверь, который ознаменовал приход гостей, а именно Пирса Полкисса и его матери. Хм… а ведь этот Пирс похож на крысу, есть в его внешности что-то такое? Интересно, может в его предках был крысолюд?.. Надеюсь, он не разносит заразу, как эти твари. На кого меня оставить, «доброе» семейство Дурслей так и не придумало, так что было решено взять меня с собой. Собравшись, мы пошли к новенькой машине Вернона, однако, прежде чем я успел сесть, он взял меня за руку и отвёл в сторону. – Я предупреждаю тебя! – его лицо побагровело, когда он склонился ко мне. – Я предупреждаю тебя, мальчишка, если ты что-то выкинешь, что угодно, ты просидишь в чулане взаперти до самого Рождества! – Я буду хорошо себя вести, честное слово… МУАХАХАХАХАХААХАХАХА!!!! Ну да, конечно. Нет, я так и собирался делать, но, думаю, с небольшой помощью Ями я всё же смогу проделать тот трюк со стеклом. Нет, дематериализовать, а после восстановить я его не смогу, просто нужного заклинания не знаю, а на чистой мане такое в силу слабости тела я не проверну. А вот сломать его у углов с помощью телекинеза, усиленного Ями, вполне возможно… надеюсь. Мы ехали в машине, когда память, а точнее Ями, что находится в моём духовном мире и копается в памяти Гарри, подкинула воспоминания, касательно неосознанного волшебства Поттера. Однажды, когда его постригли в парикмахерской, он вернулся с видом, будто и не ходил туда. Тогда Дурсли постригли его налысо, но на следующее утро волосы отрасли вновь. Оно и понятно, маны в ребёнке мало, но вот бессознательный контроль её просто шикарный. Дети вообще очень хорошо ману контролируют, особенно в этом мире, ведь магический фон не такой уж и высокий, а потому и сила магов должна быть небольшой. Гарри тогда всю ночь не спал, волновался, вот подсознательно и направил энергию на восстановление волос. В другой раз он умудрился уменьшить непонравившийся ему свитер, который пыталась напялить на него Петунья. Я смотрел в окно на проносящиеся мимо пейзажи Лондона, в то время как Дадли о чём-то общался со своим другом, Вернон же опять начал жаловаться. Я не прислушивался к болтовне и даже попытался абстрагироваться, однако фоновый шум всё ещё был большой. Утешает только то, что если я всё же проверну задумку со змием, я не только проверю парселтанг, но и выиграю для себя время в чулане взаперти, которое с радостью потрачу на развитие маг каналов и тела. Главное получить достаточно широкие каналы для изменений магией жизни, а то слабое человеческое тело меня вообще никак не устраивает… хотя нет, всё же лучше буду человеком, модифицирую только то, что не позволит меня опознать как нелюдя. Вдруг на меня министерство магии нападёт иль ещё какие поборники «бобра»? А я ведь обещал не расхреначивать данный мирок… специально. Воскресенье выдалось солнечным, я в первый раз пришёл в зоопарк, в моём мире их нет, хотя, возможно, у каких-то стран и имеются, но я даже не слышал, а в других просто не доводилось побывать. Вообще, данная штука меня не очень впечатлила, уж не знаю почему. Может я привык, что если хочешь полюбоваться животным, то нужно искать его логово, где он пасётся, ну или как минимум выйти в лес. Да и живность тут почти всю знаю, в живую не видел, конечно, но знаю. Всё же, я уже был в различных вариантах этого мира. Хотя, стоит признать, что у детей подобное место вызовет восторг, они ведь любят всякую живность, а тут прям пред глазами зверушки всякие. Да уж, хотелось бы сходить в подобное место с Сином. Мы шастали по зоопарку, Дадли и Пирсу купили по мороженному, а мне достался лимонный лёд. Вообще мне бы ничего не досталось, но продавщица успела спросить, чего же мне хочется, а я лимончики люблю, вот и выбрал. Всё равно мороженое мне бы не купили, а так и дёшево и вкусно. После мы ещё походили по зоопарку и завалились в ресторан. Дадли закатил истерику по поводу слишком маленького куска торта, потому Вернон заказал ему побольше, а остатки маленького дали мне. Доедать за этими… этими… я даже слова подобрать не могу! В общем, было противно, ещё и Ями, использовав мыслесвязь, сказала: «Как же низко ты пал…». Издевается зараза, когда я страдаю! Эта мелкая, покерфейсная егоза, циничная малявка!.. которую я так люблю! К моему величайшему сожалению, пришлось есть, ибо иначе было бы странно. После обеда, мы отправились в террариум. Мой личный пункт назначения. Как я и думал, здесь темно и прохладно, сделано это дабы животным не вредить. Вообще мне очень нравятся змеи и ящерицы, особенно драконья ящерка этого мира. Как же Курц её называл?.. Чёрт, не помню, но она вроде бы в Австралии живёт и похожа на дракона. Ведя мысленный монолог, я рассматривал различную живность, Дадли же в это время снова начал ныть. Ему, видите ли, хочется по скорее проскочить всё это и найти больших питонов, да и Пирс был с ним согласен, что не удивительно. Так как свинья и крыса решили искать самого страшного хищника, все, потакая их воле, отправились на поиски, ну и я тоже. Искомый змий нашёлся довольно быстро и стоит признать, что он является достойным представителем своего вида. Даже визуально он вполне мог обернуться вокруг машины Вернона. Змий тихо спал и никого не трогал, однако сегодня явно не его день. – Пусть она проснётся, – произнёс прислонившийся мордой к стеклу Дадли. Вернон постучал по стеклу, однако рептилия это проигнорила, так что Дадли рявкнул: «Давай ещё!» – однако змей даже не шелохнулся. – Мне скучно! – завыл Дадли и поплёлся прочь. Я встал на освободившееся место и прочёл табличку террариума, необходимо было дождаться, пока все уйдут, ну а я смогу пообщаться со змием. – Боа констриктор, Бразилия. Так же известен как удав обыкновенный, длинна достигает четырёх с половиной метров. Данная змея родилась и выросла в зоопарке. – Я посмотрел на змею и перешёл на шипение. Удалось довольно хреново, всё же, горло не привыкло к подобным звукам, но используя те крохи маны, что доступны мне, я смог сделать шипение более чётким, ускорив течение маны в районе голосовых связок. – Бедняга… и ведь наверняка такие… надоедливые люди с рождения докучают. Змей медленно поднял голову и, посмотрев на меня мутным, из-за особенностей организма взглядом, кивнул. – Совру, если скажу, что понимаю тебя, но что-то похожее я чувствую, – сказал я змию. М-дяяя… от канона отступать не буду, так что недолго змию томиться осталось. Стекло тихо треснуло, когда я начал использовать телекинез. Ями, даже без слов поняла, что её задача контролировать точки и силу этого давления, контроль же был на мне, а так как маны не много, я просто смотрел на стекло большого террариума. Змей, определив направление моего взгляда, тоже уставился на стекло. Слышать тихий треск он не мог, просто потому что у него нет органов восприятия звука. Учитывая это, чую, что для разговора, необходима всё же напитка маной, благодаря чему шипение преобразуется в понятное для змея воздействие. Это так же объясняет, почему змей слышит меня через толстое стекло террариума. – Ты хотел бы побывать на родине? – задал я змею вопрос, после того, как для пролома стекла осталось лишь приложить небольшое магическое усилие. Змей кивнул в ответ. – ДАДЛИ! МИСТЕР ДУРСЛЬ! СКОРЕЕ СЮДА, ПОСМОТРИТЕ, НА ЗМЕЮ! ВЫ НЕ ПОВЕРИТЕ, ЧТО ОНА ВЫТВОРЯЕТ! Мы со змеем аж подпрыгнули на месте от этого истошного крико-писка Пирса. Я, конечно, ожидал чего-то подобного, но всё равно чуть не обделался. Вот ведь тварь, и правда на крысолюда смахивает! Я благоразумно отступил на несколько шагов ибо увидел пыхтящего Дадли, который бежит сюда. Свинья и крыса прижались мордами к стеклу, что стало сигналом к действию. Мана устремилась по молодым, узким, неокрепшим маг каналам бурной рекой и наполнила левую руку, принося с собой ощутимую, но в то же время терпимую боль. Небрежный пас и большое стекло с треском падает внутрь террариума, благо хоть змей довольно умный попался и успел забиться в угол, дабы его стеклом не прибило. Картина оказалась шедевральна. Охреневающие рожи семейства Дурслей пойдут в мою коллекцию щикарных рож, Вернон так вообще в десятку лучших попадёт, а шок и ужас на лице Дадли, долго будет согревать моё чёрное сердце. Змей тем временем медленно выполз на бетонный пол, люди с криками начали убегать из террариума, в это же время, семейство Дурслей и крыса стоят на месте как вкопанные и смотрят на змею. Неужто решили, что так он их не увидит? – Бразилия – вот куда я отправляюсь… С-с-спасибо, амиго… – прошипел змей. Я раскрыл рот от удивления. В его шипении я чётко уловил магические эманации! Так он изменённый маг фоном? Бывает же. Кстати, в отличие от фильма, он мне так и не подмигнул! Хотя… у них же век нет. Что ж, одно хорошо, моська моя вытянулась в изумлении из-за способностей змия. Когда оный змий проползал мимо Дадли и Пирса, притворился, что хочет схватить их за ноги, от чего эти двое, наконец, завизжали пронзительным писком. В этот момент я пожалел о том, что могу слышать. Началась вакханалия, сотрудники носились туда-сюда, Петунья и Вернон носились вокруг Дадлика… плачущего Дадлика и такого же Пирса. Администрация долго извинялась, а когда мы сели в машину, Дадли говорил, будто змей хотел откусить ему ногу, версия же Пирса состояла в том, что змей его хотел задушить. М-да… Через несколько минут, когда мы «спокойно» ехали по городу, когда Пирс, действительно успокоился и сказал: – А Гарри разговаривал с ней, точнее шипел. Ведь так, Гарри? – задал он вопрос. М-дяяя, я даже без магии знаю, какие слова и фразы касательно меня, крутятся в головах старших Дурслей, однако к моему удивлению Вернон молчал, так что и я предпочёл сделать то же самое. Весь путь до дома прошёл в тягостном молчании, атмосфера была крайне тяжёлой, а в небольшой машине, она становилась ещё тяжелее. Я подумал, что всё обошлось, однако Вернон всё же повернулся ко мне с багровым от ярости лицом, после того, как Пирса забрала его мама, и сказал: – Иди… в чулан… сиди там… никакой еды. – Произнеся это на грани срыва, он плюхнулся, словно слизень в кресло и выпил бренди, который подала ему Петунья. Решив не играть с судьбой, я, состроив расстроенную морду, отправился в комнату. Чулан встретил меня пауками, паутиной, немногочисленными вещами и кроватью, на которой валяется Ями. Дверь тихо закрылась, а я улёгся на её прекрасные колени, снял очки и закрыл глаза, тяжело вздыхая. – Хороший день, хоть расслабился, – проговорил я. Ями не ответила, однако моих губ коснулось нечто слегка мокрое и прохладное, открыв глаза, я опознал объект, который оказался клубничкой… слегка сияющей алым светом клубничкой. Рядом с Ями, обнаружилась целая корзинка с клубникой. – Это… что? И почему ты меня кормишь? Для неё это как-то странно… нет, я бы ещё мог такое в теории предположить, будь я в своём оригинальном теле, но ведь она вредина похлеще меня, и данное тело для неё словно… грязь, что посмела замарать нечто ценное, а именно душу мою. – Сострадание мне не чуждо… – произнесла она безэмоциональным голосом, вновь тыкнув клубникой мне в губы. Проглотив первую ягоду, я сразу понял, почему она слегка светится. Мало того что вкус отменный, так и насыщение организма начало идти полным ходом, да и запас маны восстанавливается. – Магия Жизни… – пояснила Ями. – Да… я догадался… Хех, а этот день-то щикарный!.. Тридцать первое июля. Небольшой домик на скале. Раскаты могучего грома трясут небеса, огромные капли дождя барабанят по окнам маленького домика на скале. Ветер атакует старые, гнилые доски. Холод пробирает до костей. Жуткий храп Вернона и Дадли заглушает громовой рёв. Да уж… шикарный день рождения. Больше месяца я угрохал на прокачку маг каналов. Увы, спешить нельзя, хотя, осознав полные возможности тела Гарри, я всё же думаю, что на более-менее нормальный боевой уровень выйду ко второму курсу, может чуть позже, но к третьему я уже смогу использовать нормальные обсидиановые заклинания. Эпопея с письмами и правда удивила меня, всё же круто увидеть всё в живую, как дом заваливают письма, лужайку окружают совы. Правда, меня ещё в гостиницу пересилили, но это вообще не помогло. Но вот письма… они заставляют задуматься. Проблема в том, что там был указан чёткий адрес, даже тот факт, что я живу в чулане, а так как письма из Хогвартса, местный директор, вроде его Дамблдор зовут, не мог не знать о содержимом. Получается, он знал, в каких условиях живёт Гарри и ничего не делал? М-дя, а дедушка-то мудак… хотя возможно есть причина, но не удивлюсь если всё это лишь из «благих» намерений… светлые, что с них взять. Уснуть не могу совершенно, да и хочу встретить день, про который я давно уже успел позабыть. Да уж, интересное совпадение, и я, и Гарри родились в один день, только я ровно в полночь, а он… не знаю точного времени, но где-то к вечеру. Вернон совсем рассвирепел из-за писем и отвёз всех нас в какой-то дом у моря. Я мало общался с этими людьми со времён попаданства, увы, постоянно ноющее и болящее тело не добавляет настроения, да и вообще говорить с этими желания нет. Лишь Ями, как всегда является моей отрадой. Что-то в этот раз она больно добрая, но я только за. – С днём рождения… – послышался в голове голос Ями, а значит, наступила полночь. – С днём рождения меня… В этот самый момент раздался грохот. Словно какой-нибудь тролль ударил бы по двери домика. Это Хагрид? Удары о дверь разбудили Дурслей и породили новую волну страха у человеческого семейства. – Где пушка? – с глупым видом спросил Дадли, отходя к стене. Из-за тяжело хлопнувшей ддвер появился Вернон с двустволкой – Кто там? – крикнул он. – Предупреждаю, я вооружён! На секунду, за дверью всё стихло. Однако очередной, особо сильный удар сорвал хлипкую дверь с петель, и она с грохотом упала на пол домика. В дверном проёме показался великан, его лицо скрывается за длинными спутанными прядями волос и огромной клочковатой бородой, однако видны его глаза. Маленькие, блестящие, словно черные жуки глазки. М-дя. вот и Хагрид. Он протиснулся в хижину и пригнулся, но голова его все равно касалась потолка. Он наклонился, поднял дверь и легко поставил её на место. Грохот урагана, доносившийся снаружи, сразу стал потише. Хагрид повернулся и внимательно оглядел всех, кто был в хижине. М-дяяя, как говорится: «Пришёл тролль в деревню к феям». – Ну чего, может, чайку сделаете, а? Непросто до вас добраться, да... устал я... – Хагрид шагнул к софе, на которой сидел застывший от страха Дадли. – Ну-ка подвинься, пузырь, – приказным тоном сказал он Дадли. Свинтус от такого офигел и, как ему и подобает, взвизгнув, соскочил с софы, на которую умудрился сесть, пока великаша осматривался. Дадли тут же рванул к Петунье, вышедшей из второй комнаты, а она спряталась за широкой спиной Вернона. – А вот и наш Гарри! – удовлетворённо произнёс посетитель, глядя на меня. Хм… думал, он меня спутает, наверно его всё же проинформировали касательно меня. – Когда я видел тебя в последний раз, ты совсем маленьким был, а сейчас вон как вырос. Вылитый отец, ну один в один просто, а глаза материны. Вернон издал какой-то странный звук, похожий на скрип, и шагнул вперёд. Что ж его так от родителей Гарри корёжит, или это он от шока отошёл? – Я требую, чтобы вы немедленно покинули этот дом, сэр! – крикнул он. – Вы взломали дверь и вторглись в чужие владения! – Да заткнись ты, Дурсль! – рявкнул в ответ Хагрид. Он протянул руку и, выдернув ружье из рук Вернона, с лёгкостью завязал его в узел, а потом швырнул в угол. Отец свинки пискнул, как мышь, которой наступили на хвост, от такой демонстрации силы. Хех, я бы посмотрел на него, встреться он с Аратулом. – Да… Гарри, с днём рождения тебя. Вот, я тут тебе принёс кой-чего… Может, там помялось слегка, я… э-э… сел на эту штуку по дороге… но вкус-то от этого не испортился, да? Он повернулся ко мне, запустил руку во внутренний карман чёрной куртки и извлёк оттуда немного помятую коробку. Приняв её из рук гостя, я открыл её и обнаружил внутри большой липкий шоколадный торт, на котором зелёным кремом написано: «С днём рождения, Гарри!» – Спасибо, конечно… но вы кто? – задал я вопрос непонятному сучеству. – А ведь точно, я и забыл представиться. Рубеус Хагрид, смотритель и хранитель ключей Хогвартса, – хохотнул «гигант». М-дя, а он похоже и правда… простоват. Нет, ну кто так представляется человеку, не знакомому с магическим миром? Кстати, а чего его вообще послали за мной? Нет, Хагрид, конечно не плохой но… поумнее никого не нашлось? Ну ведь правда, доверить это Хагриду, как-то не очень умно, как мне кажется. Я, конечно, сейчас предвзят, и всё же не думаю, что это всё просто так. Хотя, с другой стороны, Хагрид как раз подходит для этого, просто потому что… не такой умный, как другие учителя. Возможно, расчёт шёл на то, что он как раз сможет ввести Гарри в маг мир простым и более-менее понятным для Гарри языком. Тогда да. Да и большой, глуповатый, простачок располагает к себе, ребёнка уж точно. Мордой не вышел, но всяко лучше, чем суровый, возвышенный маг. Он протянул огромную ладонь и, обхватив мою, протянутую в ответ, энергично потряс её. – Ну так чего там с чаем? – задал он вопрос, потирая руки. – Я… э-э… и от чего-нибудь покрепче не отказался бы, если… э-э… у вас есть. М-дя… наглость – второе счастье, это явно про него. Пока в данном мире меня окружают одни идиоты. Ями не в счёт, конечно. И всё же, надеюсь, в Хогвартсе я найду кого-нибудь адекватного. Пока я пребывал в думах, Хагрид зажёг огонь в камине. Вернон пытался, однако использовал он для этого пакеты из-под чипсов, из-за чего комнату наполнил едкий дым, благо хоть проветрили. «Танец огненных язычков» залил своим светом тёмную, холодную, сырую хижину, принеся с собой тепло пламени. Сделав своё, вне всякого сомнения, полезное дело, Хагрид сел обратно на софу, прогнувшуюся под его весом, и начал опорожнять карманы, которых в его куртке было великое множество. На софе появились медный чайник, мятая упаковка сосисок, чайник для заварки… М-дя, вот уже вижу расширение пространства, и где? На карманах! Нет, в моём мире такое тоже есть, но стоит такая штучка как небольшое поместье, и то, многого туда не запихнёшь. А тут Хагрид. Чую, зарплата у него не большая, шляется в такой куртке! Хотя не стоит исключать варианта, что её ему просто выдали. Да уж, если я научусь вытворять такое, то в следующем мире я столько денег на этом подниму! Главное быстро создать зачаровательный стол. – Что бы он ни предложил, Дадли, я запрещаю тебе это брать, – резко произнёс Вернон, чем вырвал меня из омута собственных мыслей. Домик заполнил запах жарящихся сосисок. – Да ты чего разволновался-то, Дурсль? – насмешливо спросил Хагрид. – Да мне б и в голову не пришло его кормить – вон он у тебя жирный-то какой. Он передал сосиски мне, я же их с радостью принял, ибо живот пуст. Поесть сегодня так и не удалось нормально, хотя клубнички Ями помогают по ночам, однако эта стала исключением, а потому я немного голоден. Прошло минуты две, прежде чем я довольно быстро умял сосиски, и, похоже, Хагрид реально не понимает сложившейся ситуации, а потому, придётся ему намекать, играя роль Гарри. – Спасибо большое за сосиски, но… я до сих пор не понимаю кто вы. – Зови меня Хагрид, – просто ответил он, из-за чего я чуть не сделал фэйспалм, но всё же смог сдержаться. – Меня так все зовут, а вообще я ж тебе уже вроде всё про себя рассказал. Я хранитель ключей в Хогвартсе, ты, конечно, знаешь, что это за штука такая, Хогвартс? — Эм… вообще-то нет, – робко выдавил я. Лицо великана изменилось, мне буквально показалось, что его окатили холодной водой. – Я… э-э… знал, что ты наших писем не получил, но чтобы ты вообще про Хогвартс не слышал? Не любопытный ты, выходит, коль ни разу не спросил, где родители твои всему научились… – Научились? Они умели делать что-то особенное? – состроив непонимающую морду, задал я очередной вопрос. – ЧТО-ТО ОСОБЕННОЕ?! – проорал Хагрид, вскакивая на ноги. – Ну-ка погоди, разберёмся сейчас! Разъярённый великан, развернулся в сторону сжавшихся у стены Дурслей. Я, конечно, лица его не вижу, но, думаю, взгляд его их просто на части рвёт. Во всяком случае создаётся такое впечатление из-за бледных, словно мел, Дурслей. – Вы мне тут чего хотите сказать? – прорычал он. – Что этот мальчик ничегошеньки и не знает о том, что… Ничего не знает ВООБЩЕ!? – рёв Хагрида заглушил раскаты грома. – ДУРСЛЬ! – в очередной раз проорал он. Вернон, который стал выделяться своей бледнотой на общем тёмном плане, что-то неразборчиво прошептал. Хагрид отвернулся от него и посмотрел на меня полубезумным взглядом. – Но ты же знаешь про своих родителей… ну, кто они были? – с надеждой спросил он. – Да точно знаешь, не можешь ты не знать… к тому же они не абы кто были, а люди известные. И ты… э-э… знаменитость. – Простите… но мои родители ведь были простыми людьми… разве это не так? – со смесью надежды и интереса спросил я, глядя в глаза великана. – Значит, ты не знаешь. Ничегошеньки не знаешь… – Хагрид начал дёргать себя за бороду, смотря на меня удивлёнными глазами. – Ты чего, не знаешь даже, кто ты такой есть? – Прекратите! – скомандовал Вернон, чем удивил меня. – Прекратите немедленно, сэр! Я запрещаю вам что-либо рассказывать мальчику! Ой дурааааак… Хагрид посмотрел на него с такой яростью, что даже куда более храбрый человек, чем этот жалкий представитель рода людского, сжался бы под этим взглядом. – Вы что, никогда ему ничего не говорили, да? Никогда не говорили, что в том письме было, которое Дамблдор написал? Я ж сам там был, у дома вашего, этими вот глазами видел, как Дамблдор письмо в одеяло положил! А вы, выходит, за столько лет ему так и не рассказали ничего, прятали всё от него, да? Опаньки, так Дамблдор лично отправил сюда Гарри? Хм… а ведь правда, только что вспомнил, что в фильме это было, но почему? Так… и что мне делать? Волдеморта я точно убью, ибо Гарри был мной поглощён, а значит, формально он убил именно моих родителей. Так что ему не жить, а вот старичок… ладно, посмотрим. – Короче так. Гарри, ты волшебник, понял? – вывел меня из мыслей голос Хагрида. В доме воцарилась мёртвая тишина, нарушаемая лишь отдалённым шумом моря и приглушенным свистом ветра. Драматическая пауза, в течение которой я смотрел на великана недоверчивым взглядом, закончилась секунд через тридцать. – Я... волшебник? Простите, но… это ведь невозможно, магии не существует. – НЕ СУЩЕСТВУЕТ?! – вновь взревел он. Хагрид подобен пламени, так же быстро взрывался и злился, а ярость его несёт смерть тем, кто попадёт под тяжёлый взгляд. Вон Дурсли вообще из последних сил держатся. Посланник «бобра» тяжело вздохнул, успокаиваясь, и сказал: – Гарри… мне нет смысла врать тебе. Просто прочти это письмо, уверен, оно хоть немного поможет принять то, что ты волшебник… великий волшебник. Он передал мне желтоватый конверт, на котором написано изумрудными чернилами, что письмо адресовано мне, в этот самый дом и то, что я сидел на полу у стены. Ну нифига себе у них следилки! Или тут агенты где-то, тогда да, верю… хорошо, что Ями всегда при появлении защищает помещение от всевозможного слежения. Вскрыв конверт, я начал читать письмо вслух: – ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС» Директор: Альбус Дамблдор (Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волш., Верх. чародей, Президент Международной конфед. магов) Дорогой мистер Поттер! Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начинаются 1 сентября. Ждём вашу сову не позднее 31 июля. Искренне Ваша, Минерва МакГонагалл, заместитель директора. – Ну… я начинаю верить. Но что за сова? – Клянусь Горгоной, ты мне напомнил кое о чём, – произнёс Хагрид, хлопнув себя по лбу так сильно, что этим ударом вполне мог бы сбить с ног лошадь, после чего запустил руку в карман куртки и вытащил оттуда сову… Настоящую мать его сову! Живую и немного взъерошенную! Они… эти психи могут в простое карманное расширение пространства запихать живое существо размером с сову и не прибить бедную птичку!!!! Да… Златоглазка полностью права, я тут выучу просто огромное количество новых вещей… Чёрт, как интересно-то! Блин, хочу в Хог! Хочу учебники! А что если тут есть расширение пространства, с которым можно целую армию големов в куртке протащить?! Или людей?! Да даже изменённых магией жизни существ!!!! Тьма, какой я дурак, раз так недооценивал этот мирок! – Он никуда не поедет, – сказал Вернон, который, похоже, решил покончить с собой, разозлив гостя. – Знаешь, хотел бы я посмотреть, как такой храбрый магл, как ты, его остановит… – Магл? – спросил я, ибо и правда забыл кто это. – Так мы называем всех неволшебников – маглы. Да, не повезло тебе… ну, в том плане, что хуже маглов, чем эти, я в жизни не видал. Да уж, друг мой, ты точно не общался со святошами, вот там мрак полнейшиё. Хотя не отрицаю, лучики света среди них всё же есть. Мало, но есть. – Когда мы взяли его в свой дом, мы поклялись, что положим конец всей этой ерунде, – упрямо продолжил Вернон, – что мы вытравим и выбьем из него всю эту чушь! Тоже мне, волшебник! О, благодарствую, вот и повод поверить Хагриду. – Так вы знали, что я волшебник? – недоумевающе спросил я. – Знали ли мы?! – внезапно взвизгнула Петунья, резанув мне по ушам своим голосом. – Знали ли мы? Да, конечно, знали! Как мы могли не знать, когда мы знали, кем была моя чёртова сестрица! О, она в своё время тоже получила такое письмо и исчезла, уехала в эту школу и каждое лето на каникулы приезжала домой, и её карманы были полны лягушачьей икры, а сама она всё время превращала чайные чашки в крыс. Я была единственной, кто знал ей цену. Она была чудовищем, настоящим чудовищем! Но не для наших родителей, они-то с ней сюсюкались – Лили то, Лили это! Они гордились, что в их семье есть своя ведьма! Она замолчала, чтобы перевести дыхание, и после глубокого вдоха разразилась не менее длинной и гневной тирадой, которую я пропустил мимо ушей, начав вслушиваться под конец. – …А потом она, видите ли, взорвалась, а тебя подсунули нам! Взорвалась?.. А, да, Гарри сказали, что родители помёрли в автокатастрофе. – Но вы же говорили, что мои родители погибли в автокатастрофе! – крикнул я, изображая потрясение, причём довольно качественно, какая-то часть меня и правда изумлена, наверно остатки эмоций поглощённой личностной матрицы Гарри проявили себя. Бывает такое. – АВТОКАТАСТРОФА?! – прогремел Хагрид и так яростно вскочил с софы, что Дурсли попятились обратно в угол. – Да как могла автокатастрофа погубить Лили и Джеймса Поттеров? Ну и ну, вот дела-то! Вот это да! Да быть такого не может, чтоб Гарри Поттер ничего про себя не знал! Да у нас его историю любой ребёнок с пелёнок знает! И родителей твоих тоже! – Почему? Что случилось с моими родителями на самом деле? Ярость сошла с лица Хагрида, на смену ей вдруг пришла озабоченность. Спустя несколько секунд раздумий, он молвил: – Да, не ждал я такого. Дамблдор меня предупреждал, конечно, что непросто будет… ну… забрать тебя у этих, но я и подумать не мог, что ты вообще ничего не знаешь. Не я, Гарри, должен бы рассказать тебе обо всем… э-э… но кто-то ж должен, так? Ну не можешь ты ехать в Хогвартс, не зная, кто ты такой, – мрачно глянув на Дурслей, он продолжил: – Что ж, думаю, что будет лучше, если я тебе расскажу, н-ну… то, что могу, конечно, а могу не всё, потому как, э-э… загадок много осталось, непонятного всякого… Наверное, начну я… с человека одного. Нет, поверить не могу, что ты про него не знаешь. Его в нашем мире все знают… – И кто он? – задал я вопрос, ибо Хагрид начал уходить в себя. – Ну… я вообще-то не люблю его имя произносить. Никто из наших не любит. – Почему? – Клянусь драконом, Гарри, люди всё ещё боятся, вот почему! А, чтоб меня, нелегко всё это… Короче, был там один волшебник, который… который стал плохим. Таким плохим, каким только можно стать. Даже хуже. Даже ещё хуже, чем просто хуже. Звали его… М-да… может этот мир отличается от фильма достаточно сильно, что Волдеморт настолько страшен? Или это Хагрид такой впечатлительный? Хагрид задохнулся от волнения и замолк. – Так какое его имя? – переспросил я, ибо сам он тут и несколько дней просидит. – Волдеморт, – выдавил он из себя, передёрнувшись. – И больше не проси меня, ни за что не повторю. В общем, этот волшебник лет так… э-э… двадцать назад начал себе приспешников искать. И нашёл ведь. Одни пошли за ним потому, что испугались, другие подумали, что он властью с ними поделится. А власть у него была ого-го, и чем дальше, тем больше её становилось. Темные были дни, да. Никому нельзя было верить. Жуткие вещи творились. Побеждал он, понимаешь. Нет, с ним, конечно, боролись, но он противников убивал. Ужасной смертью они умирали. Даже мест безопасных почти не осталось… разве что Хогвартс, да! Я так думаю, что Дамблдор был единственный, кого Ты-Знаешь-Кто боялся. Потому и на школу напасть не решился… э-э… тогда, по крайней мере. А твои мама и папа – они были лучшими волшебниками, которых я в своей жизни знал. Лучшими учениками школы были, первыми в выпуске. Не пойму, правда, чего Ты-Знаешь-Кто их раньше не попытался на свою сторону перетянуть… Знал, наверное, что они близки с Дамблдором, потому на Тёмную сторону не пойдут. А потом подумал: может, что их убедит… А может, хотел их… э-э… с дороги убрать, чтоб не мешали. В общем, никто не знает. Знают только, что десять лет назад, в Хэллоуин, он появился в том городке, где вы жили. Тебе всего год был, а он пришёл в ваш дом и… и… – он внезапно вытащил откуда-то грязный, покрытый пятнами носовой платок и высморкался громко, как завывшая сирена. – Ты меня извини… плохой я рассказчик, Гарри. Но так грустно это… я ж твоих маму с папой знал, такие люди хорошие, лучше не найти, а тут… В общем, Ты-Знаешь-Кто их убил. А потом, вот этого вообще никто понять не может, он и тебя попытался убить. Хотел, чтобы следов не осталось, а может, ему просто нравилось людей убивать. Вот и тебя хотел, а не вышло, да! Ты не спрашивал никогда, откуда у тебя этот шрам на лбу? Это не порез никакой. Такое бывает, когда злой и очень сильный волшебник на тебя проклятие насылает. Так вот, родителей твоих он убил, даже дом разрушил, а тебя убить не смог. Поэтому ты и знаменит, Гарри. Он если кого хотел убить, так тот уже не жилец был, да! А с тобой вот не получилось. Он таких сильных волшебников убил – МакКиннонов, Боунзов, Прюиттов, а ты ребёнком был, а выжил. Эм… ну тогда либо Волдеморт тупой баран не умеющий пользоваться магией, либо что-то ему помешало, но явно не младенец! Тьма, неужели все реально верят в этот бред?! Что тёмный маг мог умереть от лапок… хм, а если он Тьме не угодил? Зарвался и получил от собственного заклинания? А что, прецедентов дохрена и больше. Как раз благодаря им среди тёмных довольно мало конченых придурков. Во всяком случае, таковые мрут как мухи. – Я тебя вот этими руками из развалин вынес, Дамблдор меня туда послал, а потом я привёз тебя этим… – сказал он. – Вздор и ерунда! – донёсся из угла голос Вернона. – Послушай меня, мальчик, – прорычал он. – Я допускаю, что ты немного странный, хотя, возможно, хорошая порка вылечила бы тебя раз и навсегда. Твои родители действительно были колдунами, но, как мне кажется, без них мир стал спокойнее. Они сами напросились на то, что получили, только и общались что с этими волшебниками, этого следовало ожидать, я знал, что они плохо кончат… Он… идиот. Вон Хагрид уже вскочил с софы. Блин, у них что, чувство самосохранения вообще отсутствует? Но ладно это, сказать такое ребёнку, пофиг на Гарри, скажи он такое о моих родителях и матушке в частности… ну-с, Альдуфадор пополнил бы свою коллекцию истязаемых, и пофиг на будущее вторжение истязателей. Отбили бы… наверно. – Хорошо, но… если я волшебник, что мне делать? Как попасть в Хогвартс? – спросил я после того, как Хагрид снова напугал Вернона. – Ну что, убедил я тебя теперь, да? А говоришь, что Гарри Поттер не волшебник. Погоди, ты скоро в Хогвартсе самым знаменитым учеником станешь. А попасть туда просто… – Разве я не сказал вам, что он никуда не поедет? – прошипел никак не признающий поражения Вернон. – Он пойдёт в школу «Хай Камероне», и он должен быть благодарен нам за то, что мы его туда определили. Я читал эти ваши письма – про то, что ему нужна целая куча всякой ерунды, вроде книг заклинаний и волшебных палочек… – Если он захочет там учиться, то даже такому здоровенному маглу, как ты, его не остановить, понял? – прорычал Хагрид. – Помешать сыну Лили и Джеймса Поттеров учиться в Хогвартсе – да ты свихнулся, что ли?! Он родился только, а его тут же записали в ученики, да! Лучшей школы чародейства и волшебства на свете нет… и он в неё поступит, а через семь лет сам себя не узнает. И жить он там будет рядом с такими же, как он, а это уж куда лучше, чем с вами. А директором у него будет самый великий директор, какого только можно представить, сам Альбус Да… – Я НЕ БУДУ ПЛАТИТЬ ЗА ТО, ЧТОБЫ КАКОЙ-ТО ОПОЛОУМЕВШИЙ СТАРЫЙ ДУРАК УЧИЛ ЕГО ВСЯКИМ ФОКУСАМ! Дебил… и это не лечится, уж я-то знаю… сам такой же. Хагрид схватил свой зонтик, завертел им над головой, а его голос загремел словно гром. – НИКОГДА… НЕ ОСКОРБЛЯЙ… ПРИ МНЕ… АЛЬБУСА ДАМБЛДОРА! Зонтик со свистом опустился и своим острием указал на Дадли, вспыхнул фиолетовый свет, и раздался звук взорвавшейся петарды. Пронзительный визг Дадли стал музыкой для моих ушей. Обхватив руками свой жирный зад, он затанцевал на месте, вереща от боли. Пока он крутился, я смог заметить поросячий хвостик, торчащий из штанов. Вернон, с ужасом посмотрев на Хагрида, громко закричал, схватил Петунью и Дадли, втолкнул их во вторую комнату и тут же с силой захлопнул за собой дверь. Хагрид же посмотрел на свой зонтик и почесал бороду. – Зря я так, совсем уж из себя вышел, – сокрушённо произнёс он. – И ведь не получилось всё равно. Хотел его в свинью превратить, а он, похоже, и так уже почти свинья, вот и не вышло ничего. Хвост только вырос… – Он нахмурил кустистые брови и боязливо покосился на меня. – Просьба у меня к тебе: чтоб никто в Хогвартсе об этом не узнал. Я… э-э… нельзя мне чудеса творить, если по правде. Только немного разрешили, чтобы за тобой мог съездить и письмо тебе передать. Мне ещё и поэтому такая работа по душе пришлась… ну и из-за тебя, конечно. – Хорошо, я не скажу об этом никому, – заверил я здоровяка.