Что происходит, сэнсэй?

Сарада всё повторяла про себя эти такие желанные слова: «Я люблю только тебя». Столько юных и не очень девушек мечтают услышать их хотя бы раз в жизни, а повезло именно ей. Слова согревали душу лучами того самого, родного коноховского солнца, которое не норовит поджарить тебя до хрустящей корочки, а только ласкает приятными касаниями. И какой же она была дурочкой, что позволила промозглому ветру сомнений пробраться в душу и навести там свои порядки. Но теперь всё позади. Её личное солнце не позволит ей продрогнуть во тьме неуверенности и одиночества. Она была в этом точно уверена. Когда руки любимого легли на плечи, Сарада сразу ощутила, как сердце затопили такие тёплые и ласковые волны радости и счастья. Вот бы сейчас сорваться и сбежать ото всех. Только вдвоём. Чтобы в этом мире между ними не осталось больше ничего, кроме их любви. Хотелось сжать его в объятиях, сильно-сильно, до хруста костей. А потом целовать, пока губы не устанут, а затем ещё и ещё, продираясь сквозь усталость, преодолевая смущение и смелым росчерком перечёркивая всё то, что встаёт у них на пути. Однако и этот приятный интимный момент вновь был прерван посторонними, вернее ─ посторонней. Это уже становилось неприятной традицией. Сараде пришлось отступить на пару шагов. Если Конохамару стал для неё согревающим солнцем, то Инари была похожа на противный моросящий дождь, который всегда начинается не вовремя, руша все планы и мешая наслаждаться жизнью на полную катушку. Под градом капель её несправедливых, обидных обвинений было очень неуютно. Но слова Конохамару будто бы зонтиком раскрылись над её головой. Сарада теперь знала, что битву за сердце любимого она выиграла всухую, и это придавало ей уверенности. ─ Сарада, ─ громко окликнул её Йоро-семпай, ─ я, конечно, не директор и не буду столь категоричен, но всё же хотелось бы порекомендовать тебе оставлять мысли… кхм, к работе не относящиеся, за пределами академии. Я, конечно, понимаю, пылкая юность и всё такое, но это всё-таки работа. — П-простите, задумалась... снова. — Блаженная улыбка до ушей мгновенно сползла с лица Сарады после замечания семпая. — Я полностью сосредоточусь на работе, обещаю, — покраснев от стыда, тихо проговорила она. Сараде никак не удавалось выкинуть из головы мысли о Конохамару, как она ни старалась. Она с нетерпением ожидала конца рабочего дня, чтобы снова побыть с ним. «Как же обидно, эта дурацкая работа занимает почти всё время. И так неловко перед Йоро-семпаем из-за того, что я постоянно отвлекаюсь. Раньше ведь такого никогда не случалось, — сокрушалась про себя Сарада. — А если он нажалуется директору, этому несносному старикашке? Или Конохамару? Уж он-то точно будет не в восторге. Не хочу, чтобы он думал, что наши отношения мешают работе». Вечером, когда уроки закончились, Конохамару вновь ждал её на тренировочном полигоне. Когда между ними оставалось всего метра полтора, и Сарада уже была готова броситься в его объятия, между ними вновь возникла вездесущая Инари. — Конохамару-сан, разрешите присоединиться к вашей компании, — слащаво пропела она. Но тут из недр академии очень кстати появилась Нори. Она заметила тщательно скрываемую досаду во взгляде Конохамару, а также откровенное негодование Сарады и сразу догадалась в чём дело. Нори поспешила на помощь влюблённым. — Инари-сан, в том магазинчике за углом сегодня распродажа, вы просто обязаны составить мне компанию. — С этими словами она подхватила озадаченную коллегу под руку и увлекла в противоположную сторону, украдкой подмигнув парочке. Сарада была чрезвычайно благодарна Нори и решила, что всенепременно при первой же возможности отблагодарит её за возможность побыть наедине с любимым. — Хм, раньше она не была настолько беспардонной, — задумчиво проговорил Конохамару себе под нос, после чего он взял Сараду за руку, и они вместе пошли в общежитие. Они впервые держались за руки. Это волшебное чувство заставляло сердце Сарады едва ли не выпрыгивать из груди. Любимый касался её, осторожно сжимал чуть влажную от волнения ладонь своими тёплыми, немного шершавыми пальцами. Раньше она и представить не могла, что такое простое и незамысловатое действие может быть настолько приятным и волнующим. И вот они уже стоят в коридоре общежития неподалёку от двери Сарады. Недолгий путь пройден и настаёт черёд прощаться. После вежливых пожеланий приятных снов Конохамару вдруг вжимает её в стену и страстно целует, Сарада не сопротивляется, она кайфует, полностью отдаваясь рукам любимого, и тает от его прикосновений. Тем временем он, не разрывая поцелуй, медленно опускает руки ей на бёдра и прижимает ещё сильнее... Как жаль, что это всё происходило лишь в фантазиях Сарады. Она грустно вздохнула и проводила глазами уходящего Конохамару, который так и не сделал ничего предосудительного. Ещё, наверное, ни разу в жизни Сарада так неистово не желала нарушить правила. А ещё она очень хотела домой, в Коноху. В Суне ей было до ужаса неуютно и тоскливо. Такое отношение начальства с самого первого дня, мягко говоря, не вдохновляло. И лишь только присутствие Конохамару рядом хоть немного спасало ситуацию. Если бы не он, то и ноги бы её в этой проклятой Суне не было. Однако о том, чтобы провести наедине с любимым чуть больше, чем пару минут, пока приходилось только мечтать. Сарада вся в расстроенных чувствах опустилась на футон и вытянулась во весь рост, мечтательно прикрыв глаза и заведя обе руки за голову. Она всеми фибрами души жаждала, чтобы песчаная ссылка побыстрее закончилась и они смогли наконец вернуться в родную Коноху и зажить как нормальная пара. Сон постепенно накрывал Сараду, увлекая её в свои мрачные глубины. — Как ты могла бросить меня ради братца Конохамару?! — негодовал Боруто. — Из-за тебя, малявка, мы с Конохамару расстались, — вторила ему Моэги. — Как ты могла выбрать его? Он же ещё большая бестолочь, чем Наруто, — ругался отец. — У вас ничего не получится, — категорично заявляла мама. Образы калейдоскопом сменяли друг друга, заставляя мозг взрываться от противоречивых мыслей и переживаний. — Как ты посмела? Он же твой учитель! — восклицал гневно нахмурившийся Седьмой. — Ты украла у меня Конохамару-семпая, пока ты не явилась, у нас всё было хорошо, — раздражалась Инари. — Здесь ты никому не нужна, шлюха, убирайся обратно! — кричал директор. — Хватит! — прокричала Сарада, схватившись за голову, и проснулась. На часах было всего четыре часа утра, но она поняла, что заснуть уже, скорее всего, не сможет. Хоть умом она и осознавала, что всё сказанное ─ неправда, но слушать это было чертовски неприятно и даже больно. Она села на колени. Сердце билось так быстро, как будто она только что пробежала спринт, пот выступал на висках, а голова отзывалась резкой болью. Сарада встала и, накинув халат, пошла умыться. Ледяная вода немного привела её в чувства, но на душе всё равно было мерзко и противно. Сарада ощутила сильное желание прижаться к кому-то близкому и родному, чтобы её успокоили, уняли тревогу и погладили по головке, как это делала мама в далёком детстве. Однако мамы тут не было. Единственный близкий человечек сейчас спал в соседней комнате. Сарада вышла в коридор, тихо притворив за собой дверь. «Это так глупо. Он, должно быть, сейчас видит десятый сон. Будить человека только потому, что тебе приснилось что-то неприятное — верх эгоизма. С любимыми так не поступают. — Она вздохнула. Тут в дело вступил её внутренний оптимист: — А что, если он тоже сейчас не спит? Ну, мало ли. Я постучусь тихонько. Вдруг он услышит?» И она постучала. Однако стоило ей коснуться двери, как та скрипнула и приоткрылась. «Не заперто?» — удивилась Сарада. Заглянув внутрь, она увидела только темноту — свет не горел. Из глубины комнаты доносилось мерное посапывание. В нерешительности постояв на пороге несколько секунд, Сарада всё же решилась зайти и тут же едва не споткнулась о лежащую на полу одежду. Глаза постепенно привыкли к темноте, и она уже видела очертания предметов, а также спину Конохамару, который лежал на боку, накрывшись одеялом почти что с головой. Сарада присела рядом на колени и погладила его по плечу. Она не была уверена, что это нормально — вот так вламываться к человеку, пока он спит, но, когда любимый был рядом, все тревоги улетучивались без следа, оставляя лишь покой и умиротворение, так необходимые Сараде этой ночью. «Надеюсь, он не сильно рассердится, когда утром увидит меня рядом, — подумала она в полусне, кладя голову на его подушку. — Так приятно, так хорошо и спокойно». Она просунула руку под подушку, устраиваясь поудобнее. Вдруг пальцы нащупали там какой-то листик. Удивлённая Сарада извлекла его из-под подушки и, запоздало подумав, что это может быть личное, осмотрела находку. Даже в полутьме она узнала страничку из своего блокнота и удивлённо уставилась на спящего Конохамару. «Так значит, он хранил одно из моих писем под подушкой? Это так… мило!» ─ подумала Сарада, сунула листик обратно, а затем чуть привстала и поцеловала любимого в щёку. Тот лишь забавно поморщился, не просыпаясь. Сарада улыбнулась и приобняла Конохамару, прижавшись к его спине. Постепенно она погрузилась в тягучую дрёму, наполненную негой и блаженством. Внутри приятными волнами разливалось тепло, как будто она выпила успокаивающего травяного чая, который так любила заваривать мама. *** Конохамару потянулся к будильнику, чтобы этот раздражающий звук наконец прекратился, и неожиданно для себя обнаружил на боку чью-то руку. Поначалу он решил, что ещё не до конца проснулся, а когда развернулся и увидел прикорнувшую рядом Сараду, так и вовсе укрепился в своей догадке. Ведь она уже многократно приходила к нему во сне, однако ещё никогда всё это не выглядело настолько реалистично. Тем временем «наваждение» лениво зевнуло и приоткрыло глаза. — Сарада? Это правда ты? — чуть недоверчиво уточнил Конохамару и тут же, осознав какую нелепость сморозил, добавил: — В смысле, с добрым утром. — Ой, — смущённо пробормотала Сарада, резко поднявшись и уставившись в пол. — Вы... то есть ты не закрыл дверь... Прости за вторжение. — Да, пустяки, — улыбнулся Конохамару и обеспокоенно поинтересовался: — Что-то случилось? Тебе не спалось? — Да, сон неприятный приснился, — нехотя призналась Сарада. — Ты моя маленькая девочка. — Конохамару нежно обнял её со спины. — А хочешь, я больше не буду закрывать дверь на ночь, чтобы ты могла прийти сюда в любое время? Можешь будить меня, когда захочешь. Я буду рад поддержать тебя в трудную минуту. — Спасибо, — чуть слышно пролепетала Сарада. Она так и сидела, не особо стремясь выбраться из плена рук любимого. Конохамару уткнулся носом в затылок Сарады и притянул её ближе к себе. — Мне до сих пор немного не верится, что это не сон, — прошептал Конохамару. Это были, скорее, мысли вслух, чем обращение к Сараде, однако она, услышав эту фразу, развернулась лицом к любимому и удивлённо спросила: — Я тебе снилась? Конохамару понял, что ляпнул лишнего, но было уже поздно. — Да, бывало, — немного смущённо признался он. — И что же мы делали в твоих снах? — насмешливо поинтересовалась Сарада. Её пронзительный взгляд буквально вцепился в Конохамару, и он почувствовал себя немного неловко. Находиться рядом с ней ему нравилось, ощущалось какое-то особенное, такое уютное и ласковое тепло, но этот взгляд заставлял его чувствовать себя как на экзамене. — Много всего, — уклончиво ответил Конохамару. — Например? — хитренько улыбнувшись, уточнила Сарада. Она выпрямилась и руками обвила его шею. Соблазнительно приоткрытые тонкие губки будто специально провоцировали на активные действия. Сопротивляться желанию было бесполезно, да и не особо-то и хотелось. ─ Например, это. Конохамару приблизился и с жадностью впился в нежные губы, зарывшись руками в чуть растрёпанные после сна шелковистые волосы. Сарада скользнула ладонью по обнажённой груди и животу, тем самым распаляя его ещё больше. Руки Конохамару, опустившись ниже, нащупали завязки халата, и в следующее мгновение он уже полетел на пол. Под халатом обнаружилась белая шёлковая маечка на тонких бретельках и короткие, едва закрывающие ягодицы шортики. Завороженный открывшимся видом, Конохамару немного помедлил, а затем коснулся губами хрупкого загорелого плечика, потом по очереди обеих ключиц. Кожа Сарады на ощупь была очень нежной и бархатистой, прикосновения дурманили и опьяняли. Он отчётливо видел нетерпение во взгляде и слышал её неровное дыхание. Это нереально возбуждало. Конохамару поцеловал её за ушком, а затем провёл языком по контуру ушной раковины. Сарада в ответ едва слышно простонала. ─ Я люблю тебя, ─ шепнул Конохамару. ─ Прошу, не останавливайся, продолжай, ─ умоляюще зашептала Сарада. Тем временем руки Конохамару проникли под майку, он погладил её животик и аккуратно коснулся груди. Сарада замерла, затаив дыхание, а затем нетерпеливо накрыла его руки своими и сжала сильнее, давая понять, что ей недостаточно таких мягких касаний. А потом и вовсе изящным движением стянула с себя майку и придвинулась ближе, так чтобы её обнажённая грудь касалась груди Конохамару. Тот несколько оторопел от таких решительных действий, но теряться было некогда, и он продолжил ласкать Сараду, наслаждаясь её редкими, но такими сладкими стонами. ─ Ну же, возьми меня, ─ простонала изнывающая от возбуждения Сарада. Впиваясь ногтями в спину Конохамару, она откинулась назад и увлекла его за собой так, что он едва не упал прямо на неё, успев в последний момент выставить руки по обе стороны от её плеч. Это было неожиданно и очень волнующе. Конохамару вновь принялся покрывать тело Сарады поцелуями. Он целовал вначале осторожно, едва касаясь, затем всё более напористо и страстно. Она выгибалась навстречу его губам и рукам, а он жадно ловил каждое движение, каждый вздох, каждый стон. Тонкие пальчики перебирали его волосы, чувственно касались затылка и шеи, добавляя приятных ощущений. Постепенно спускаясь поцелуями от шеи по груди и животику, Конохамару наконец дошёл до последней детали одежды, оставшейся на Сараде. Он в порыве страсти попытался стянуть с неё шортики зубами, но, как выяснилось, делать это таким образом ужасно неудобно. В итоге, пришлось всё-таки применить более традиционный способ. И вот, когда разомлевшая Сарада уже лежала перед ним совершенно обнажённая, неожиданно раздался стук в дверь, а затем и голос Инари: ─ Конохамару-семпай, пойдёмте в академию, уже пора. Видя испуг, промелькнувший в глазах Сарады, который быстро сменяется несчастным умоляющим взглядом, Конохамару принимает решение мгновенно. ─ Инари, иди вперёд, я тебя догоню, ─ кричит он надоедливой коллеге. Из-за двери раздаётся недовольное бурчание и удаляющиеся шаги, однако влюблённые этого не слышат. Увлечённые друг другом они продолжают ласки. Вслед за шортиками Сарады куда-то в сторону летят и штаны Конохамару. Она призывно разводит колени в стороны и запрокидывает голову, подставляя шею для новых поцелуев. У Конохамару перехватывает дыхание. Вот она, Сарада, его Сарада, так близко. Раскрасневшаяся от возбуждения, такая волнующая и чувственная. И он уже едва сдерживается, чтобы не закончить всё прямо сейчас. Боится неосторожным движением сделать больно, не хочет ранить ту, что вот так запросто доверилась ему целиком и полностью. Поэтому Конохамару не спешит, он проводит ладонью по животику Сарады и пальцами аккуратно проникает между ножек. Она снова изгибается, прижимаясь ближе, и шумно выдыхает. Конохамару чувствует, как её пальцы сильнее сжимают его спину. Когда она теряет контроль, когда невольно показывает, насколько ей хорошо с ним ─ это заводит Конохамару ещё больше. Это чувство, опьяняющее и манящее, застилает глаза мутной пеленой, туманит разум и шаг за шагом подводит к пику наслаждения. Вот Конохамару уже убирает пальцы и входит в неё медленно и осторожно. С губ Сарады срывается стон, прерываемый поцелуем. Конохамару начинает ускоряться, постепенно наращивая темп. Она подаётся навстречу. Громкое учащённое дыхание и приглушённые стоны Сарады эхом отдаются в голове. Предчувствие скорой развязки неистовой волной затапливает сознание. И вот наконец лавина удовольствия резко накрывает с головой, оставляя после себя пустоту в мыслях и приятную усталость. Сарада, на выдохе протянув его имя, откидывается назад и закрывает глаза. Конохамару обессиленно падает рядом с возлюбленной. Её лицо озаряет блаженная улыбка, делая её ещё более привлекательной. Она прижимается к Конохамару и кладёт голову ему на грудь, а он ласково гладит её волосы и целует в лобик. Однако вскоре Конохамару внезапно подскакивает и смотрит на часы ─ через десять минут начнётся ежедневное собрание в кабинете директора.