Сказать, что Чанёль переживал — ничего не сказать. Откровенно говоря — хотелось спрятаться и не видеть Бэкхёна совсем. Или просто набить хлебало этому Ифаню и всё. Он постоянно был в компании Бэкхёна. Постоянно. Они мило улыбались друг другу. Бэкхён постоянно таскал его с собой. Везде. Ифань начал вливаться в их компанию. Просто пришёл и решил, что ему есть здесь место.
Уже почти две недели Чанёль терпит это безобразие. Он каждый раз куда-то ретируется. И его бесит, что друзья ничего не предпринимают. Но с другой стороны… что они скажут? Они же не могут просто сказать Ифаню — проваливай, чувак, ты здесь лишний? Определенно нет. Чанёль вот уже на грани того, чтобы сказать. Но Бэкхён же счастлив. Вроде. И на самом деле именно Чанёль начинает чувствовать себя лишним. В его жизни. Теперь ведь есть Ифань. Ифань есть, когда они готовятся к экзаменам, когда они сидят в столовой, когда они идут на совместную прогулку, когда они… да везде этот мутный китаец есть, чтоб его!
Сейчас Чанёль снова собирается ретироваться. Потому что вот-вот должны были прийти эти голубки. Бэкхён не говорил в открытую, что они вместе. А он бы сказал. Чанёль уверен. Возможно, они всё ещё не начали встречаться, но Чанёлю не было от этого легче. Никак.
— Чанёль.
Только Чанёль хотел встать и уйти куда-то по вымышленным делам — его остановил Чонин. Сехун также придвинул стул поближе.
— Почему ты ничего не делаешь?
— В смысле? Что я должен делать? — Чанёль вздёрнул брови. — Вы о чём?
— Ты дурак?
Кенсу вклинился в разговор внезапно, хоть парни и старались говорить тихо.
— Бэкхён я смотрю тебе вообще не нужен что-ли?
Чанёль вздохнул и стиснул зубы. И что ему сказать? Что ответить на такой глупый вопрос?
— Нужен.
— Тогда почему ты постоянно уходишь? Почему просто исчезаешь и всё? Мы видимся с тобой только в гараже. И меня это расстраивает. Мы скучаем по тебе.
Сехун поджал губы, давая понять, что согласен со словами Чонина.
— А я ему разве нужен? Он постоянно с этим Ифанем. Что я должен делать? Он же счастлив. Значит я не буду рушить его счастье.
— А кто сказал, что он счастлив?!
Чанёль недоумённо посмотрел на Кенсу, который тут же отвернулся и уткнулся в книгу. И только Пак хотел спросить, что тот имеет в виду, как напротив уселись Бэкхён с Ифанем. Чанёль даже не посмотрел в их сторону. Он просто снова достал тетрадь и начал выполнять задание, которое приготовил ему Кенсу. Раз не получилось уйти вовремя — он будет просто делать задание. И всё.
— Чанёль, ты здесь? Удивительно. А то тебя что-то вообще не видно.
Чанёль поднял взгляд и усмехнулся, а потом заметил, как Бэкхён смотрит на него. Пристально. Но как только Пак переводит на него взгляд — тот тут же опускает голову. Чанёль практически скрипит зубами, когда видит руку Ву, которая оказывается закинутой на плечо Бэкхёна.
— Да. Надо готовиться к экзаменам. Вот. — Чанёль показывает тетрадь. — Сижу. Занимаюсь.
— Готовься. Это хорошее занятие.
Чанёль коротко наигранно улыбается и возвращается к заданию.
— Бэкхён, мы же сегодня с тобой пойдём в кино? — Чанёль задерживает дыхание. — На последний ряд. Я взял билеты.
Карандаш ломается в руках. Сехун прокашливается и смотрит на Чанёля. Чонин нервно косится в их сторону.
Бэкхён сглатывает.
— Посмотрим. Надо готовиться к экзаменам.
— Эй, ну ты чего? Пошли. Статус наших отношений теперь позволяет брать билеты на последний ряд.
Чанёль сидит, стиснув зубы. Он знал, что это рано или поздно произойдёт, но почему именно сейчас?
— Крис…
— А точно! — Ифань обращается ко всем. — Хочу объявить. Мы с Бэкхёном теперь официально встречаемся.
Сехун кладёт руку на колено Чанёля. А Чанёль поднимает свою голову и смотрит на Бэкхёна. Который до этого смотрел на него. А сейчас глаза в глаза. Абсурд.
— Поздравляю.
Чанёль встаёт с места, убирая руку Сехуна.
— Совет да любовь. А мне уже пора идти. Мия ждёт.
На протяжении всего этого времени они смотрели друг другу в глаза. И даже когда Чанёль уходил он чувствовал взгляд Бэкхёна. Чёртов взгляд. Сейчас внутри бушевала ярость. Безумная ярость. И злость. Рука Сехуна останавливает его уже за спортзалом, где Чанёль достаёт пачку сигарет и зажигалку. Сехун выбивает эту дрянь из его рук и Чанёль сжимает кулаки. Он закрывает глаза, а позже, когда немного отпускает - смотрит на Сехуна.
— Чанёль, ты понимаешь, что он специально тебя провоцирует?
— И?
— Почему у тебя такая реакция, а? Ты же тоже хорош, Чанёль. — Пак пытается отдышаться. — Ты начал встречаться с Мией. Бэкхён начал встречаться с Крисом. Вы ведёте себя как дети, чёрт возьми и даже не хотите разбираться!
— Я ему не нужен.
— Да с чего ты взял?
— Он с Крисом счастлив.
— А ты с Мией. По его мнению. Не думал об этом? — Чанёль сглатывает и облокачивается на стену. — Не думал о том, что вы оба такую кашу заварили, что это уже не смешно. Вы её и должны расхлёбывать. Чанёль, я тебе не учитель. Я тебя не буду учить и направлять. Возьми себя в руки и сделай что-нибудь. Ты взрослый человек.
Чанёль тяжело вздыхает и Сехун останавливается рядом, облокачиваясь на ту же самую стену.
— Я запутался, Сехун. Я так сильно запутался.
Сехун кладёт руку на плечо.
— Ты мне на один вопрос ответь. — Чанёль смотрит на друга. — Почему ты так себя ведёшь?
— Потому что дурак.
Сехун усмехается и вздыхает.
— Он смотрел тебе вслед. А потом просто встал и ушёл. Без Ифаня. Он просто ушёл в другую сторону. — Чанёль прикрывает глаза. — Чтоб ты понимал… все начали расходиться и Ифань остался сидеть за столом один.
— Серьёзно?
— Ага.
Чанёль печально улыбается.
— А к Мие ты что-нибудь вообще чувствуешь? Всё хотел спросить.
— Она весёлая, но как липучка. Она растрезвонила абсолютно всем, что встречается со мной. Даже своим дальним родственникам. И это какой-то трындец. Мне писал её брат. Расспрашивал какие планы на будущее. И я просто…
Сехун начинает смеяться.
— Эй, не смейся. Ты не представляешь, как всё это раздражает! Их семейка очень странная. Они реально думают, что я с ней навечно.
— Да уж. Ну ты и попал.
— Не то слово.
Они направились в ближайшее кафе, чтобы посидеть и спокойно поговорить. Сехун заказал баббл-ти, а Чанёль клубничное молоко.
— А ещё говоришь, что не гей, заказывая гейский напиток. Это так по натуральному, бро.
— Бэкхён его любит. А я никогда не понимал его вкуса.
— Тогда зачем заказал?
— Чтобы…
Чанёль задумался. А правда… зачем? Ему сейчас было так паршиво на душе, что хотелось забыться. Но гонка через неделю. Ему нельзя уходить в себя.
— Можешь не отвечать, Чан.
— Сех…
— Ау?
— Давай погоняем?
— Бро, меня Чунмён ждёт на ужин. Мы сегодня хотели фильм посмотреть. Так что…
— Ничего страшного. Я рад, что у вас всё хорошо.
Сехун улыбается и отпивает немного напитка. А Чанёль задумывается. Когда всё стало так трудно в их жизни? Они были такими хорошими друзьями… Так круто проводили время. И что сейчас? А сейчас просто… пропасть. Сейчас они вообще на таком расстоянии друг от друга, что…
А когда находятся рядом — переходят границы. Каждый грёбаный раз. Именно поэтому Чанёль и держится дальше. Потому что Бэкхён попросил не переходить границы, но если он рядом — Чанёль просто не может… держаться дальше. Как и сам Бэкхён. Чанёль же понимает это.
Просто почему? Их вот такая близость никогда никого не смущала. И поцелуи тоже. Но это было до того, как Чанель сказал, что любит. Ведь Бэкхён никогда не признавался в этом. А Чанёль признавался. И именно тогда всё пошло под откос и поцелуи стали другими. Объятия стали другими, касания стали другим, всё стало другим. А теперь они вообще не общаются практически. Бэкхён в отношениях, Чанёль в отношениях и чёрт поймёт, что вообще происходит.
— Вы здесь!
Чонин внезапно вбегает в кафе и плюхается рядом.
— Кенсу рвёт и мечет. Я стал очевидцем их разговора с Бэкхёном и это надо было видеть. Меня спалили с потрохами, но я убежал.
— Отдышись, Чонин.
Сехун даёт ему немного своего баббл-ти и Ким пытается восстановить дыхание.
Чанёль поджимает губы. Что же такого там было… в этом разговоре.
— Кароч. — Чонин приводит мысли в порядок. — Кенсу напрямую спросил у Бэкхёна об их отношениях с Крисом. И Бэкхён ответил, что ему очень странно быть с кем-то… обниматься с кем-то, кроме тебя, Чанёль.
Чанёль хмыкает. А потом снова становится серьёзным и продолжает слушать дальше.
— Кенсу ещё спросил — нравится ли ему Крис и Бэкхён пожал плечами. И он выглядел так печально, что мне хотелось заплакать. — Чонин скривил лицо в очень печальной гримасе и положил подбородок на стол. — Он такой грустный. Я его таким ещё не видел.
Сехун похлопал друга по спине, вспоминая, что Чонин вообще-то очень чувствительный человечек. На него очень сильно влияет вся эта ситуация. Потому что он друг. И он переживает. Чанёль взъерошивает макушку Кима, давая понять, что всё хорошо.
— Ещё там что-то было?
— Да. Но я не знаю, стоит ли говорить об этом.
— Чонин. — Чанёль посмотрел на него. — Говори.
Ким вздохнул и поднял голову. Он облокотился на стол руками. У Чанёля аж ладони вспотели. Что за напряжение? Что же там такого ещё было?
— Кенсу много ему всего наговорил. О том, что он дурак и ведёт себя как ребёнок. — Сехун кашлянул, вспомнив о том, что ранее говорил Чанёлю то же самое. — И Бэкхён… он… заплакал он. Я не уверен, конечно, но он рукавом полез к щеке, а потом сказал Кенсу о том, что знает всё это и так.
Чанёль сглотнул. И стиснул зубы. До скрипа.
— Я не уверен, что было так, потому что Кенсу хотел подойти к нему, но я спалился, потому что задел ведро мусорное и в общем… Кенсу увидел меня и я побежал. Просто побежал к вам. Он просто обещал мне яйца оторвать и господи мне стало так страшно, что кажется — я установил для себя рекорд в забеге на километр.
Сехун усмехнулся. А Чанёль подумал о том, что Бэкхён… никогда не плачет. Никогда. Только если не смотрит программы про животных или грустные фильмы. Но из-за Чанеля он никогда не плакал. Потому что он никогда не плачет. Это его правило. Никогда не плакать.
Чанёль почувствовал себя последней скотиной. И вытащил телефон.
Чонин с Сехуном с любопытством посмотрели на него. А Чанёль… он засунул свой гнев куда подальше и понял, что дороже душевного равновесия Бэкхёна сейчас нет ничего.
«Бэк, я прямо сейчас пью клубничное молоко, но так и не могу понять его вкуса.»
Пока сердце Чанёля отбивает бешеный ритм, приходит ответ.
«Ты пьёшь клубничное молоко? Без меня? Как ты можешь?»
Чанёль улыбается. И знает, что Бэкхён улыбается тоже. Сто процентов. Он знает его слишком хорошо и даже слышит интонацию, с которой Бэкхён говорил бы это вслух. Чонин хмурится. А Сехун кажется, всё понимает. И тихонько улыбается, наблюдая.
«Клубничное молоко ждёт тебя. А Чонин ждёт Кенсу хддддд»
«Ты же должен быть с Мией.»
Чанёль цикает.
«Нет. Сюда идите. Быстро!»
Бэкхён отвечает через секунду.
«Кек. Мы с Кенсу летим на крыльях ветра.»
Чанёль отключается. И через пару минут приходят Бэкхён с Кенсу. Чонин сжимается, когда Додо присаживается рядом и кладёт руку на его плечо.
— Клянусь, я молчал.
— Хорошо. Дома поговорим.
Чанёль смеется и хлопает по стулу рядом с собой. За это время он успел заказать ещё одно клубничное молоко. Для Бэкхёна. И сразу же подвинул стакан к нему. Бэкхён благодарно улыбнулся и начал пить.
— Слушайте. Прям как раньше.
Сехун соглашается с Чонином:
— Ты имеешь ввиду — без мутного китайца?
Чанёль смеётся и взглядом просит ребят остановиться. Ведь рядом сидит Бэкхён. Который тоже тихонько улыбается и пьёт молоко. А Чанёль просто… он не может позволить, чтобы Бэкхёну было больно из-за него. Пусть лучше ему самому будет больно, но только не Бэкхёну. Только не ему. Сегодня границы не будут пересечены. Всё будет хорошо. Чанёль постарается. Очень постарается держаться на расстоянии. Да, Бэкхён сидит совсем рядышком, но всё в порядке.
Через некоторое время все начинают расходиться. И всем абсолютно в разные стороны. Бэкхёну в кино. Сехуну домой. Чонину и Кенсу в парк. А Чанёлю… он даже не знает, куда идти. Они остаются стоять с Бэкхёном друг напротив друга, когда уходят абсолютно все. Чанёль лишь улыбается. И смотрит на то, как Бэкхён уже до крови раскусил свою губу.
— Бэк, если попрошу не идти в кино — ты всё равно пойдёшь, да?
Бэкхён кивает.
— Хотя бы не на последний ряд. Хотя там и прикольно сидеть, но этот мутный китаец…
— Чанёль, я же с ним встречаюсь… и…
— Встречаешься. Я знаю.
Чанёль чувствует боль. Но подходит ближе и обнимает. Вот дебил. Сам же сказал, что на расстоянии держаться будет. Ага.
Но мысли пропадают из головы, когда его обнимают в ответ. Бэкхён прижимается щекой к его плечу. И сердце Чанёля разбивается.
— Но это не значит, что ты должен с ним целоваться.
Бэкхён улыбается. И сам не знает почему это делает. Вот придурок. Господи, да он чувствует себя каким-то сумасшедшим. И совершенно глупым.
— Бэкхён.
— Ммм?
Чанёль собирается с мыслями и произносит:
— Никогда не плачь из-за меня. Больше никогда.
Бэкхён молчит. Ничего не говорит. А потом Чанёль отстраняется, но останавливается в опасной близости от его лица. Чтобы погладить щёку, посмотреть в самые любимые на свете глаза, улыбнуться, развернуться и уйти.
Чанель чувствует, что скоро всё изменится. Потому что друзьями они больше никогда не будут. Он уверен в одном точно — отпустить Бэкхёна он не сможет.
Не в этой жизни. 
