Теряю рассудок, находясь рядом с ней

Войдя в комнату, Реджина поспешила включить торшер и только после этого, стянув с Эммы куртку, положила её на кровать. Её пальто само сейчас отправилось не в шкаф на вешалку, а на стул, и сама она тоже легла на кровать, ощущая головокружение. Наверное, всё-таки не стоило пить это странное на вкус шампанское, но сейчас уже не было способа всё исправить. Рядом лежащей Эмме хватило только одного взгляда на пышную грудь, которая вот-вот была готова покинуть рамки платья. Быстро встав, чтобы Реджина не успела никак среагировать, она приподняла платье до бёдер и перекинула одну ногу через неё. Она даже не дала сказать ни слова, как требовательно напала на её губы, удерживая ладонями лицо. — Мм, — промычала Миллс в поцелуе, а её руки в это время опустились на сладкие ягодицы. — Я хочу тебя, — прошептала Эмма и начала покрывать поцелуями изящную шею. — Меня жутко возбудило то, как ты поставила Руби на место. — Никто не имеет права тебя целовать, кроме меня, — рыкнула Реджина и со всей силы сжала в руках простынь, понимая, что нужно остановиться. — Господи, какая ты сексуальная, когда ревнуешь, — Эмма начала шарить руками по всему телу в поисках молнии на красном платье, и Реджина почти была готова позволить ей найти её, только в последний момент её будто окатило холодной водой. — Нам нужно остановиться, — она не верила в то, что это говорит, когда горячие поцелуи почти добрались до сосков, оттягивая ткань платья вниз. — Не смешная шутка, — вновь припадая к пухлым губам, Эмма слегка прикусила нижнюю и потянула на себя, а потом начала посасывать её язык, доводя до остановки дыхания. — Я не шучу, — попыталась Реджина, но Эмма не останавливалась, желая получить своё. — Эмма, притормози. — Зачем? — руки, удерживающие Эмму за плечи, помогли её немного утихомирить, но ощущение возбужденного тела на ней все равно лишало рассудка. — Ты пьяна, да и я тоже, а алкоголь притупляет чувства, дорогая, — скинув с себя заведенное тело, Реджина поняла, что холодный душ ей сейчас просто необходим. — Но, Реджина, я очень хочу тебя, — захныкала Эмма. — Прости, любимая, — удерживая в руках ночнушку и полотенце, она быстро скрылась в ванной, понимая, что ещё одна такая мольба, и она точно не сдержится. Как только дверь ванной закрылась, Эмма ударила руками по кровати и сжала зубы. Хорошо, любимая, я тебе устрою, — подумала она и начала быстро избавляться от своего платья. Утихомирить своё возбуждение было очень тяжело, и даже холодный душ не помогал. Реджина уже замерзла под холодными струями воды, но желаемого результата она не добилась. Как же сложно удержать себя в руках, когда тебя буквально умоляют о том, чтобы взять и овладеть этим нежным и красивым телом, ласкать его и доводить до исступления, вновь провести кончиком языка по набухшей плоти и ощутить этот дивный вкус. Боже. Эти мысли ещё сильнее распаляли Реджину, а ни о чем другом она не могла думать. Постояв ещё пару минут в душе, но уже под более теплыми струями, она накинула ночнушку и огляделась в поисках трусиков, которые она, видимо, забыла взять. Да ещё и чёрный пеньюар она взяла не подходящий. Ну, конечно, ей некогда было выбирать одежду, когда Эмма была готова на неё наброситься. Её возбуждённые соски просвечивали, да и нижняя часть тела была хорошо видна, а уж от горящего взгляда Эммы это будет тяжело скрыть. Но все же Реджине пришлось бы покинуть ванную рано или поздно, поэтому, собравшись с духом, она вернулась в комнату, и тут-то её ждал сюрприз. Устроившись на подушках спиной в полу сидячем положении, Эмма была полностью обнажена. И ладно бы обнажена, Реджина уже привыкла к тому, что она спит голая, но сейчас её ноги были согнуты в коленях и широко разведены, открывая прелестную жемчужину. Десять, девять, — начала она медленно считать про себя, глубоко дыша, не в состоянии сдвинуться с места. — Иди ко мне, любимая, — её хриплый голос завлекал, и хотелось подчиниться её словам, притягивая эти бедра к своему лицу… Восемь, семь. — Нет, Эмма, — серьёзно произнесла Реджина. — Ты же хочешь этого. Шесть, пять. — Я очень хочу, но я не сделаю, — Миллс не могла оторвать взгляда от прелестей Эммы. Это то же самое, что поставить перед ребёнком торт в его день рождения и не давать попробовать даже немного крема. Такого жидкого, горячего крема. ЧЕТЫРЕ, ТРИ, — сжала зубы Реджина, понимая, что её контроль иссякает. — Давай, я тебе помогу, — услышав эту фразу, Миллс тут же посмотрела в хитрые глаза Эммы. Не мигая, она облизала свой палец и опустила к клитору. Реджина понимала, что сейчас будет, и также она понимала, что Эмма, видимо, сли-и-шком пьяная, раз делает такое, но она не могла остановить её. Она даже не могла закрыть глаза, и следующим своим движением сделала только хуже себе. Сделав несколько шагов вперёд, она села коленями на кровать, и теперь в любое мгновение могла протянуть руку и коснуться этого влажного комочка. — Эмма, тебе следует остановиться. Ты на утро будешь жалеть о своей пьяной выходке, — сказала она, цепляясь за остатки здравого разума. — Я не так уж пьяна, любимая. Я с самого начала вечера хочу тебя, и я говорила, ты меня ещё сильнее завела, когда приревновала к Руби, — ей было до безобразия приятно ласкать себя, обводя клитор в медленном темпе по кругу, но она хотела, чтобы на этом месте оказались руки Реджины. — Может, мне стоит сделать так, чтобы ты ревновала? — Только попробуй, — опасный взгляд поднялся к лицу. — Я тебя выпорю, и сделаю так, что ты в ближайшие пару недель не сможешь кончить. — О, боже, — закинув голову назад, Эмма слегка выгнулась дугой. Ревнивая Реджина заводила её моментально. — Неужели, ты не хочешь мне помочь? Дополнительная влага больше не потребовалась, ведь Эмма уже и так была хорошо увлажнена, о чем Реджине сообщил её блестящий вход, опускаясь к которому, та размазывала соки по клитору. Но в какой-то момент её рука не поднялась обратно к бугорку, а начала очерчивать вход, слегка проникая внутрь и пробуя ощущения. — Даже не смей этого делать, — прорычала Реджина, предполагая, что Эмма на свою пьяную голову захотела лишиться девственности. — Но, Реджина, я не буду чувствовать боли в силу выпитого шампанского. Алкоголь же притупляет боль, — видимо, Эмма всерьёз задумалась об этом, но Реджина не собиралась потакать её минутному желанию, к тому же не адекватному. — Нет, — приблизившись, Реджина аккуратно оторвала руку Эммы от сокровищницы, дабы не сделать резким движением непоправимое, и вжала их в подушку рядом с головой, нависая сверху. — Тогда просто прикоснись ко мне, — вновь начала она умолять и даже захныкала, пытаясь доказать Реджине, что она действительно этого хочет. — Нет. — Нет? — Нет, Эмма. Ты пьяна, и если я это сделаю, ты потом меня возненавидишь, — Реджину серьёзно останавливало это. Сейчас за Эмму говорил алкоголь, и яро возникшее из-за него желание, а не её здравый рассудок. — Этого не будет, — попыталась заверить она, пока Реджина продолжала удерживать её руки. — Нет, Эмма. Вот давай, когда ты протрезвеешь, мы с тобой поговорим, — и только сейчас, Реджина отпустила её и слезла с кровати. Ей было тяжело находиться с Эммой даже в одной комнате, не говоря о том, что их тела находились не позволительно близко. — Хорошо, — вскочив с кровати Эмма быстро нашла в шкафу свои трусики и футболку, и, надев их, взяла Реджину за руку. — Пошли. — Куда? — не поняла она, но позволила себя вести вниз по лестнице. — Я трезветь, а ты мне в этом помогать. — Ты серьёзно? — остановилась Реджина, находясь в гостиной. Её смущала вся эта ситуация. — Да, — не удержавшись, Эмма толкнула её к стене и, прижав своим телом, набросилась на пухлые губы. — Я не смогу уснуть, если это долбанное возбуждение будет снедать меня изнутри, а ты не хочешь мне в этом помочь, пока я не протрезвею. Войдя на кухню, Эмма моментально оказалась возле холодильника, а точнее уже искала в нем всё, что сейчас будет есть. Она знала, что еда помогает человеку протрезветь, поэтому решила достать половину продуктов. Запечённое мясо отправилось в микроволновую печь для разогрева, любимый Реджиной салат цезарь она поставила на островок и ещё поставила чайник на газовую плиту. Горячий крепкий чай тоже поможет привести её в чувства. — Ты всё это съешь? — удивленно спросила Реджина, когда Эмма уже начала уплетать мясо, собирая кусочком хлеба соус с тарелки. — Да, — сказала она с набитым ртом. — Ради тебя я готова поправиться на пару килограммов. — Тебе не помешает, дорогая, — сидя напротив Эммы при хорошем освещении, она поняла, что немного откормила её, и это не было плохо, даже наоборот, теперь её ребра так сильно не выпирали, скулы остались такими же впалыми, только оттенок лица стал более тёплым. — Тебе нравятся девушки в теле? — хихикнула Эмма, наслаждаясь жареным и солёным мясом. В последнее время Реджина её разбаловала, почти каждый день готовя что-то мясное, иногда можно все же делать разгрузочные дни. — Нет, но тебе полнота не грозит. Мне кажется, ты от природы худая, — с краешек губ у Эммы тек соус, и Реджине жутко хотелось провести по дорожке языком и поцеловать эти губы. — Возможно, — Эмма решила не затевать грустную тему и говорить, что худая она от того, что её часто наказывали голодом. Поднявшись со стула, чтобы выключить чайник, Реджина решила сделать и себе чай, ведь её голова до сих пор слегка кружилась. Заварив чёрный чай, она добавила Эмме, как она любит, три ложки сахара, а сама решила поберечь свою фигуру. — Достань, пожалуйста, ещё соус к салату. Он у тебя очень вкусный получается, — попросила Эмма, уже жуя лист салата и наблюдая, как Реджина, повиливая бедрами движется к холодильнику. И только сейчас до Эммы дошло, что под этой сорочкой нет белья. — А куда ты его поставила? — На нижнюю полку. Наверное, зря Эмма попросила достать соус Реджину, ведь сейчас, когда она нагнулась, а сорочка поднялась, оголяя кое-что интересное и дико манящее, её терпение лопнуло. К черту. Соскочив с высокого стула, она развернула Реджину к себе за плечи и впилась в её губы жёстким поцелуем. Она неимоверно сильно её хотела и считала, что имеет полное право это делать. Во-первых, Реджина её девушка, а во-вторых, Эмме нужно было протрезветь, чтобы к ней прикоснулись, других правил не было. — Эмма… — ахнула Реджина, когда оказалась сидящей на кухонной тумбе с бесстыдно и широко раздвинутыми ногами. — Иди в задницу, Реджина Миллс, я хочу тебя, и я это сделаю, — прорычала Эмма и, задрав сорочку, приложила ладонь к тёплой промежности. С неким остервенением она начала тереть чувствительную горошину, пытаясь заставить эту непокорную брюнетку течь. Она хотела вновь вогнать в неё пальцы до конца, ощущать мягкость и податливость этих стенок, а также хотела услышать эти потрясающие стоны. Руками Реджина обвила шею Эммы, приближая её к себе. В считанные секунды она стала не против того, что Эмма сейчас трахнет её на кухне. И пусть это будет грязно, пошло, громко, с влажными звуками, но это до безумия горячо и возбуждающе. — Глубже, — простонала Реджина, когда пальцы Эммы только-только обосновались в теплом пристанище, наслаждаясь этой отзывчивостью. — Какая же ты мокрая, твою мать. Эмма была похожа на дикого зверя. Её рычание и грубость заставляли живот Реджины сжиматься в болезненном спазме, желая освобождения. Придерживая одной рукой за талию, не позволяя отстраниться, Эмма поймала её губы и вдохнула громкий стон, когда вогнала два пальца до упора и начала ими поглаживать стенку. — Не могу насладиться тобой, — шепнула Эмма, продолжая насаживать Реджину на себя. Она чувствовала, как брюнетка, прижимающая к себе, дрожит в её руках и шепчет что-то неразборчивое. Как она течёт, и как эта влага покрывает длинные пальцы и даже уже кухонный гарнитур. Реджина никогда не думала, что экспериментировать с местами будет так ошеломляюще. Она никогда не позволяла брать себя в непригодных для секса местах, а сейчас Эмма, не спрашивая, просто берёт и трахает её. Не занимается с ней любовью, не ласкает, а трахает, причём так, что у обеих напрочь вышибает дух. Подобная встряска Реджине нужна была уже давно. — Быстрее… — шепнула она, ощущая, как стенки зажимают пальцы в тиски, а по телу распространяется волна предвкушения её мощного пика. — Да-а-а! — протягивает Реджина, и её бедра начинают сильнее поддаваться навстречу, продлевая этот волшебный момент, пока она не расслабляется в руках Эммы. Ещё пару минут Эмма обнимает её, пока дыхание полностью не приходит в норму. Голова Реджины на её плече, глаза закрыты, мозг до сих пор не понимает, как это случилось, но тело благодарит. Мягко отстранившись, она заглянула в серые глаза. Эмма уже думала, что сейчас её отчитают по полной программе за эту выходку (потрясающую выходку), но Реджина даже и не думала это делать. Обхватив лицо Эммы ладонями, она нежно прикоснулась к её губам в коротком поцелуе. — Это было слишком хорошо, любимая, но тебе всё же стоит протрезветь, — улыбаясь, сказала Реджина. — Конечно, — приподнимая за бёдра, Эмма не решилась отпустить её сразу же и, пару раз сжав упругие ягодицы, поставила на пол. Пока Эмма доедала остатки салата и запивала все это чаем, Реджина вымыла гарнитур, не переставая улыбаться. Уже второй раз Эмма показывает власть над ней, и уже второй раз этот оргазм нельзя сравнить ни с чем. Бросив тряпку в раковину, Реджина оказалась за спиной девушки. — Тебе нравится, когда я нахожусь полностью в твоей власти? — от этого вопроса и чарующего голоса у Эммы еда застряла в горле. — Нравится, брать меня без какого-либо разрешения? Доводить до диких стонов, от которых мои соседи думают, что меня имеют втроём? О, да, готова поспорить, что ты ещё та доминантка, Эмма. Её рука в это время медленно ползла вверх по бедру Эммы, но так и не коснулась белья. Её дыхание участилось, рука до побеления костяшек сжала вилку, а кожа начала гореть. — Могу уверенно сказать, что ты бы меня поимела, будь я привязана. Воспользовалась бы моей беспомощностью. Да, дорогая? — Эмма не нашла, что ответить, лишь прокашлялась. — Кстати, я с огромным удовольствием сегодня тебя накажу за то, что ты ласкала себя, а мне ведь запрещала это делать. И как только ты посмела притронуться к себе, когда у тебя есть я? — Реджина, — прохрипела Эмма. — Быстро в спальню. Ты нужна мне. Эмма чувствовала, что скоро под ней образуется огромная лужа от желания. — Нет, милая, — резко отстранилась она и села напротив. — Твой разум ещё затуманен алкоголем. Эмма начала ещё быстрее есть. Она до одури хотела Реджину, а точнее её прикосновений, поэтому сейчас перед ней стояла задача, как можно быстрее протрезветь, хоть ей и казалось, что после всего, что случилось сейчас, она как стеклышко. Пока Реджина мыла посуду, о которой вызвалась позаботиться, Эмма допивала остатки чая, неотрывно следя за тем, как колыхаются её ягодицы при каждом трении губкой по тарелке. Вновь ощущая более выраженную боль внизу живота, Эмма тихо слезла со стула и, оказавшись за спиной Реджины, и обняла её за талию, упираясь подбородком в плечо. — Ты решила мне помочь или вздумала мешать? — Реджина сделала вид, будто не ощущает, что её пеньюар медленно поднимается, щекоча кожу, после чего тёплые ладони ложатся на низ живота. — Дай-ка подумать. Твои обе руки сейчас заняты, а это даёт мне преимущество, — переместив руку на внутреннюю часть бедра, слишком близко к желанному месту, Эмма начала поглаживать кожу. — Я могу с лёгкостью вновь тебя довести до громких стонов, — шепнула она и слегка прикусила мочку. — По-моему, ты хотела, чтобы я прикоснулась к тебе, не так ли? — последнюю тарелку Реджина мыла уже пару минут, понимая, что пора заканчивать с этим, а ведь так не хотелось. — Ну да. — А как я это сделаю, если у меня не останется сил? Ты можешь снова пробраться своими пальчиками в меня и взять, как пожелаешь, а можешь сейчас пойти в душ и начать дожидаться меня в спальне, — улыбаясь, говорила она. Без слов Эмма моментально отлипла от неё и со всех ног рванула на второй этаж, чтобы поскорее принять душ. Она очень хотела Реджину, но решила, что всё успеет сделать этой ночью. Быстро разобравшись с посудой, Реджина успела прибраться на столе и придумать, что будет готовить завтра на ужин, и лишь спустя десять минут, она поднялась в спальню. Она почему-то думала, что Эмма сейчас просто ляжет спать и извинится за свой порыв, ведь с виду она была абсолютна адекватная, и Реджине от этого стало немного грустно. Войдя в спальню, она не обнаружила в ней Эмму и решила, что та ещё в душе. Ей было бы неплохо самой принять душ, ведь между ног до сих пор стояла влага, пусть она и не призналась Эмме, что не против ещё одного, может даже, двух раундов. За спиной послышался лёгкой скрип двери, на что Реджина обернулась. — Как ты? — спросила она, хотя и так все было понятно, исходя из широкой улыбки Эммы. — Я потрясающе, но будет лучше, если ты мне кое в чем поможешь, — сделав стремительный шаг вперёд, она скинула со своего тела полотенце и обняла Реджину за талию. — Ты можешь слышать, как бьётся моё сердце. Ты можешь почувствовать жар моего тела, и это все потому, что я очень хочу, чтобы бы ко мне прикоснулась. Прошло достаточно времени, и я поняла, что не хочу больше тянуть. Я люблю тебя, Реджина Миллс, и я очень хочу, чтобы моя девушка довела меня до оргазма. Внимательно выслушав речь, она резко подалась вперёд и утянула Эмму в трепетный поцелуй. — Пожалуйста, скажи, что ты хочешь меня, — всхлипнула Эмма, когда ноющая боль внизу живота стала невыносимой. — Очень хочу, моя девочка, — толкнув Эмму на кровать, она расположилась между её ногами, раздвигая их и перемещая руки на тонкую талию. — Я ждала этого. — И дождалась, — спина Эмма резко выгнулась над кроватью, когда Реджина начала целовала её шею, переместив руку на грудь и сжав её. — Твою ж. — Ты тоже очень долго ждала, любимая, — Реджина чувствовала своим лобком жар, исходящий от промежности Эммы, и, когда она опустилась ещё ниже, то почувствовала эту горячую влагу. Губы опустились на грудь и начали ласкать поочерёдно соски, слегка покусывая их и утопая в этих сладострастных стонах. Длинные пальцы Эммы путались в тёмных волосах и сильнее приближали к телу, но при этом подталкивали вниз, туда, где всё горит и ждёт её губ. — Реджина, прошу, не тяни… — проскулила Свон и, дождавшись, когда она спустится ещё ниже, сильнее развела ноги, раскрывая себя. — Моя сладкая, — оплетя руками бедра, Реджина устроилась удобнее. Напротив её лица в считанных сантиметрах находилось сосредоточение желания, которое требует внимания. Она начала обводить знакомые складочки взглядом, вновь запоминая этот дивный аромат, а потом быстро лизнула под клитором. — Охтыжблять, — не удержалась Эмма и нечаянно дернула Реджину за волосы, отчего та поморщилась. — Мне тоже очень приятно, — она имела ввиду вкус, который нельзя было соотнести ни с чем. — Пожалуйста, Реджина, помолчи… — Почему это? — хмыкнула она и подула горячим воздухом на возбужденную плоть, отчего Эмма вновь выругалась. — Я хочу, чтобы ты занялась мной, а не разговорами, — проскулила она и со всей силы вцепилась ногтями в своё бедро. — Мне нужно… Она не смогла закончить предложение, ведь шершавый язык прошелся по всей её промежности, слизывая каждую капельку. — Блять… — С каких пор ты материшься? — испытывала её Реджина, вспомнив о наказании. — С тех самых, как моя девушка начала издеваться надо мной, — глаза Эммы начали слезиться от дикого желания. Она так давно не чувствовала Реджину и хотела её сейчас всю целиком, а та дразнилась. — Ты очень плохо себя вела, Эмма, — обмакнув палец во влагу, Реджина начала медленно поглаживать им клитор. — Ты мастурбировала при мне. — Я хотела тебя! — вскрикнула она, когда давление усилилось. — И сейчас хочу! — Волшебное слово. — Пожалуйста? — попыталась она, но ничего не произошло. Реджина продолжала её мучить, понимая, что долгих терзаний она не вынесет. — Ещё попытка. — Я больше не буду так делать? — Эмма уже не надеялась получить хоть малейшее отпущение. Её голос дрожал, как и всё тело. — Умница, — произнесла Реджина и, обхватив губами клитор, начала его усиленно посасывать, отчего Эмма начала извиваться, как уж на сковороде. Она ощущала покалывание на кончиках пальцев, пока по телу проходила приятная, но при этом дразнящая истома. Царапая короткими ногтями кожу головы, она вжимала лицо Реджины в себя, ощущая близкую разрядку. Её бедра начали прыгать, пытаясь построиться под темп, но Эмма лишь нарушала ритм, пока руки сильнее не обхватили её бедра. — Я… Очень… Реджина, — неразборчиво шептала она. Миллс поняла, что её девочка на краю оргазма и стоит лишь остановиться на несколько секунд, Эмма тут же потеряет какую-либо надежду на освобождение. Это можно было сделать, но Реджина решила не мучить её и начала более усиленно лизать клитор. — Божечки… — пальцы на ногах подогнулись, пока мышцы всего тела хаотично напрягались во время настигающей её волны. Пара секунд и она уже неистово дрожит всем телом, удерживая голову Реджины ногами, мешая крики со стонами. После длительного перерыва этот оргазм показался первым в её жизни и слишком мощным. Язык продлевал наслаждение ещё какое-то время, пока Эмма не расслабилась и не отпустила голову Реджины, опадая взмокшим телом на кровать. — Моей красавице хорошо? — улегшись на бок и подперев голову рукой, спросила Реджина. — Твоей девочке охуенно, — Эмма не стеснялась в выражениях, отчего рот Реджины приоткрылся в удивление. Резко повернув её на бок, Миллс отвесила смачный шлепок, отчего ягодица стала гореть, а сама Эмма вскрикнула. — Если ещё один мат, Эмма Свон, слетит с твоих губ, я не знаю, что с тобой сделаю, — прошипела Миллс, сжимая ягодицу в руке. — И что же? — промурчала Эмма и как кошка подтянулась к Реджине, накрывая её губы. — Изведешь ласками? Дразнениями? Вместо ответа, Реджина приблизила её к себе, положив руку на затылок, только вместо нежного поцелуя в шею, она прикусила тонкую кожу, оставляя на ней след зубов. Эмма взвыла. — Хватит меня кусать и щипать! — быстро оседлав Реджину, она взяла её за запястья и завела за голову. — С каких пор ты такая смелая? Где твоя стеснительность? — Миллс понимала, что Эмма этого могла понабраться от неё, и дерзкая Эмма ей очень нравилась, но она уже успела соскучиться по той невинности. — А тебе не нравится? — выпрямившись, она начала немного щекотно поднимать пеньюар Реджины, желая оголить для себя это красивое тело. Ни после её оргазма, ни даже после своего, Эмма не прекратила хотеть свою девушку. — Нравится, очень даже, — опустив руки на бедра, Реджина сделала вид, будто не понимает, чего хочет Эмма, и начала подниматься вверх по телу. Решив не использовать волшебное слово, она решила сделать по-другому. Эмма просто в две секунды поменяла их с Реджиной положения, и вот тут уж никто не помешал стянуть с неё ночнушку. — Хитрюга, — опустившись грудью на Эмму, она начала покрывать шею поцелуями и оставила один за ушком, отчего та задрожала. Неужели Эмма хочет ещё? Решив, что стон является положительным ответом на её действия, она проложила цепочку из поцелуев к животу, не забыв немного поиграться языком с грудью. — Ты меня снова возбуждаешь, — просипела Эмма и поддалась телом вперёд, ближе к ласкающим её губам. — Ты и без этого была возбуждена, но если хочешь, я могу остановиться. — Нет! — получилось немного резко, но Реджина другого и не ожидала. Она чувствовала, как тело Эммы вновь желает получить удовольствие, да и Реджина сама тоже. — Тогда чего ты хочешь? — спросила Реджина, улыбаясь. Она вспомнила, что от этого вопроса, находясь в той же ситуации, Эмма краснела и смущалась, и она думала, что сейчас будет также. — Тебя, снова и всю целиком, — видимо, свою стеснительную девушку она уже не увидит. Эмма решила, что если это произойдёт, то Реджина как и прежде будет ублажать её ртом и руками, но, кажется, не в этот раз. Когда она переместилась так, что их горячие центры почти соприкасались, Эмма от удивления ахнула. Она никогда не думала об этой позе, да у неё ещё совсем недавно голова была забита другим, но сейчас, увидев обалденный профиль Реджины — её выгнутую спину и ягодицы с грудью, — она ощутила, как в глазах темнеет от возбуждения, или даже перевозбуждения. — Ты готова, милая? — томно спросила она, пытаясь удержать глаза открытыми. — К ч-чему? — озадаченно спросила Эмма. Она уже подумала, что Реджина что-то задумала, причём что-то немного болезненное, то эта мысль моментально покинула её голову, когда, опустившись, Реджина соединила их влажные точки. — Ой-ёй, — выкрикнула Эмма и впилась в её бедра, а несколько секунд спустя начала помогать ей совершать плавные движения. Реджина двигалась медленно, будто изучала сокровищницу Эммы. Она ощущала, как смешивается их влага, которая размазывается по бедрам и лобку. До её слуха доносились такие громкие и рваные стоны Эммы, от которых тугой узел внизу живота лишь сильнее затягивался, заставляя ускориться. Эмма не могла в это время соображать. Она лишь чувствовала, как горит её тело, и в частности одно место, в котором с Реджиной они были едины. Через пару минут она начала вновь дрожать, приближаясь к разрядке, от которой не так далеко была и Реджина. — Я сейчас… — начала Эмма, но не успела она договорить, как тело выгнулось над простынями, заставляя задохнуться в этом блаженстве. Реджина начала совершать более резкие движения, желая не отставать от Эммы, и уже через несколько секунд она запрокинула голову назад, когда внизу живота стало слишком приятно, что отдавалось дикой пульсацией. Ахнув, Реджина упала на Эмму, ложась на грудь, и слушая, как бьётся её сердце в такт собственному. Они решили ничего не говорить, всё и так было ясно. Все чувства были раскрыты, все нежные слова сказаны, и сейчас только оставалось заснуть в объятиях друг друга после жаркого и долгожданного секса.