У дома есть свои "уши"

Незаметно прошел ноябрь и половина декабря. За это время ничего не изменилось, разве что Макс стал все реже водить парней, но странно на меня заглядываться, однако его взгляды не помешали нашему общению. Я и не знал, что у нас так много общих тем. Сначала я был рад тому, что мы сдружились, но, случайно подслушав разговор соседок, я узнал, что в моей квартире до меня тоже жил студент. Оказывается, Макс его захомутал, а потом поматросил и бросил, а тот не выдержал тяжесть безответной любви и поруганной чести и уехал. Теперь мне стали понятны мотивы соседа, и я все реже с ним заговаривал, иногда игнорировал, иногда отвечал немного грубо и раздраженно. Конечно, теперь-то я знаю его планы касательно меня. Хотел, чтобы я в него влюбился и давал везде, всегда и в любой позе? Так знай, что не на того попал! Подобряевы так просто не сдаются! Но больше всего меня удивляла его актерская игра: он так натурально удивлялся, когда я то резко отказывался пойти в гости на чашку чая, то, сталкиваясь на улице, проходил мимо, не замечая его. Да сам Станиславский воскликнул бы: «Верю!». А так все шло своим чередом: семестр подходил к концу, и только сегодня в столовой, обедая за счет друга, я вспомнил, что нужно сделать курсовую по статистике. Курсовая… Это же двадцать страниц текста и презентация! А потом еще и защита, а преподаватель строгий, даже взятки не берет, да и мне нечем эти взятки давать. Все, Подобряев, догулялся. Напомнив другу о неминуемой трагедии, мы стали в панике думать, что делать. Через пятнадцать минут было принято решение, что делать курсовую будем у меня дома. На том и разошлись. *** Назавтра как раз был выходной, и мы с утра закупились продуктами, чтобы не отвлекаться. До вечера мы все-таки сделали два курсовика, пусть у нас и было несколько приступов истерики, иногда дико орали, смеялись, но все же мы их доделали. В порыве радости мы так крепко друг друга сжали в объятиях, что у обоих все ребра болели. Когда обе работы отправились на флэшку, Миша взял ее, чтобы дома распечатать наш труд. Но тут мы заметили, что еда так и осталась нетронутой. Рассмеявшись, мы сели ужинать. Странно, но всех жильцов не было. Очевидно, бабули отправились за пенсией, Оля не вернулась с универа, а Максим работает. Только вот куда Семеныч делся? Наверное, нашел собутыльников. Плотно поужинав и попив чай, мы услышали хлопок подъездной двери и шум. Пришли все соседи, рассасываясь по квартирам. Теперь в доме не было тишины, повсюду была возня и громкое приветствие Миши, а также допрос с выяснением причины его появления в моей квартире. Тихо себя вел, пожалуй, только Макс. Раньше всегда встревал с подколками, а теперь словно воды в рот набрал. Решив расходиться, я хотел передать флэшку другу, который забыл ее на столе, как она выскользнула из моих рук и упала в щель между столом и стеной. Я взвыл волком. Почему? Потому что стол еще сталинских времен. Он полностью закрыт, это не сегодняшние столы. Щель была очень маленькой, и мы приняли решение, что двигать стол буду я, а доставать накопитель с нашими трудами Миша. - Черт, как тяжело! - воскликнул я, двигая стол изо всех сил. - Не расслабляйся, двигай давай. Тут и так узко, я не пролезу, - упрекнул меня друг. - О-о-о, походу мальчики помирились, - донеслось сверху. - Мальчики, - раздался плаксивый голос старушки за стеной,- как же я за вас рада. Петровна! Подь скорее сюды, здесь намечается любовь, - ой-ей, соседи не дремлют, лишь бы все по-своему понять. - Давай еще немного, - продолжил подгонять меня друг, не обращая внимания на слова очаровательных фикрайтера и беты. - Да не могу я! И так все в крови, - стол-то деревянный, да еще и старый, в местах облезлый. Спорю, что в каждом пальце у меня по сто заноз. - Внучек, он тебя там не порвал? - обеспокоенно спросила бабуля Совершенство. - Нет, Евдокия Петровна, вы все не так поняли-и-и, - наконец этот упертый стол мне поддался. Ура! - Во-во-во, молодец. Еще чуть-чуть… почти… давай же… еще немножко… Да, я полностью пролез! - ой, друг, знал бы ты, как твои слова звучат двусмысленно. Вдруг в дверь забарабанили так, что мы с Мишей подскочили на месте, а дверь чуть с петель не сорвалась. Оставив друга рыться под столом, я пошел открывать дверь незваному гостю. Им оказался Максим. Злой Максим… Очень злой Макс. Отпихнув меня, он без спроса прошел в квартиру. Не успел я возмутиться его наглости, как меня прервали. - Ну, и где этот секси-шмекси? - спросил парень, оглядывая комнату в поиске моего друга, который все еще возился под столом. - Йес, бро, я достал-таки ее! - воскликнул друг, демонстрируя в своих руках флэшку. - Так вы это…, - опешил сосед, - не того? - Не того и не этого. А теперь будь любезен покинуть мою квартиру и не мешать нам делать курсовую работу. - А? - непонимающе спросил Макс, переваривая услышанное. - Д-да, я, пожалуй, пойду. - Это что еще? Прилетела птица обломинго? - поинтересовалась студентка. - Походу, Оля, да. Павловна, что у нас там про изнасилование? - Ха, я же говорил, что они мебель двигают. С вас с каждого по бутылке. - Да, друг. Выходит, ты не врал про соседей, - а он мне не верил? - Это еще цветочки. Ты не слышал, что они пишут, вот тогда бы я на тебя посмотрел. - Нет, спасибо, такого счастья мне не надо. Оставляю их творчество на тебя. Проводив друга, я лег на застланную кровать и с облегчением вздохнул. Много чего за день случилось, но главное, что мы все же написали этот курсовик. Сложив руки за головой, я расслабился и стал мечтать. А мечтать мне было о чем. Например, о маме и братишке, оставшихся в нашем маленьком городишке. Как же мне их не хватает. Я готов терпеть подколки брата, упреки мамы, лишь бы хоть на секунду обнять их. - Оля, мы текст написали, отбетишь его? - Сейчас, мои любимые авторы, - пропела Оля. Через пятнадцать минут раздается крик по всему зданию. - А-а-а, я убью этого милого котенка! Я же только текст проверила-а-а, - чуть не расплакалась бедная девушка. - Бабуленьки, а что насчет зоофилии?