Лузер - это диагноз

- Ну что, Тришкин, опять? - добродушно ухмыльнулся вахтер Семеныч. - Опять... - мог только вздохнуть я, с трудом переставляя ноги. Семеныч покачал головой, выражая сочувствие. А проку? Сочувствовать я себе и сам умею... А все дело в том, что я конченый неудачник. По жизни. До определенного периода это не так бросалось в глаза, поскольку я был под бдительным присмотром мамы и бабушки, пока папа обеспечивал нормальное существование. Жесткие будни детского сада меня миновали, поэтому борьбу за совочек, ведерко и прочие прелести участка я не застал, а вот в школе началась веселуха. Во-первых, амбиции мамы и бабушки заставили отнести документы не в дворовую школу за углом, а в гимназию в другом районе города. Поэтому меня отводили и забирали. До девятого класса. Думаю, реакцию одноклассников представить можете. Во-вторых, в первый же день учебы - 1 сентября не в счет - мне подставили подножку, я растянулся, разревелся, и общественное мнение пришло к единому знаменателю - я был объявлен персоной нон грата у "настоящих мужиков". В нагрузку к моим талантам, коих не было, добавились скрипка и художественная школа. Здесь определенных результатов я достиг - моими “шедеврами” можно было смело украшать музеи современного искусства - те залы, которые тяготели к абстракции и примитивизму. Тонкие намеки, что “мне не дано” - мама и бабушка не воспринимали и требовали, чтоб мои художества так же украшали стены художественной школы, как и работы прочих. Закончилось тем, что у пятилетней девочки, которая увидела мой пейзаж, случилась истерика. Вот она, страшная сила искусства. Со скрипкой тоже было неоднозначно. Сколько преподаватель ни бился, чтобы извлекаемые мною звуки несли эмоции, заставляя людей переживать... Переживал только он. Из-за моего постоянного попадания мимо нот. А через пару лет еще и выяснилось, что у меня развились остеохондроз и косоглазие. Такого урона моей неземной красоте мама не снесла, скрипка была послана по одному известному адресу, а я посажен за пианино. Пианино было страшным. Страшнее его была только тетенька, которая прилагалась к нему. Аделаида Модестовна, так ее звали, подавляла меня, причем в прямом смысле - чтобы выправить положение рук, она нависала всеми своими прелестями пятого размера, впечатывая мое слабохилое туловище в клавиши. Побочным эффектом моего обучения, не считая окончательной ненависти к классике, стал сколиоз. Маман забила тревогу и потащила меня в балетную школу - уж там-то осанку точно исправят. От удовольствия стоять на пуантах меня избавил отец, проведя разъяснительную беседу с женщинами. Он доходчиво объяснил, что настоящий мужик должен не яйцами в колготках трясти (я на семейном совете не присутствовал, но подслушивал за стенкой через стакан), а уметь защитить себя и своих близких. Итог - секция рукопашного боя... Эх, лучше б я стоял на пуантах... Тренер меня возлюбил. Как боксерскую грушу. И остальные в том же качестве. Я научился терпеть, но не научился драться. Отец, наверное, поставил бы на мне большой жирный крест, но он был очень занят, поэтому в следующий раз моим воспитанием занялся только после окончания одиннадцатого класса. Мне была уготована карьера экономиста, но сначала я должен был пройти обучение в одном из престижных ВУЗов. А, и еще я должен был туда поступить. Мне были выделены время, деньги и даже квартира, единственное, что смогла стребовать мама с жесткого отца - не дать мне прозябать в общежитии. Съемная квартира была приличной, и это было плохо, поскольку сжирала львиную долю моих доходов. Любой нормальный человек давно бы уже сбежал отсюда и нашел бы чего поскромней. Но нет, раз в месяц мое жилье подвергалось тщательной проверке с маминой стороны. И если я получал часовую нотацию за неправильно повешенное полотенце, то представьте, что меня может ожидать за смену места жительства. Короче, пришлось терпеть. Единственный выход, который мог быть в сложившейся ситуации - найти подработку. И тут мой талант вечного лузера явил себя во всей красе - с любой, абсолютно любой работы меня выгоняли. Нет, выгоняли - это слабо сказано. Меня изгоняли, как злого духа, посылая вдогонку проклятия и мат. Как мне это удавалось, я не знаю, честно. Занятия, с которыми был способен справиться любой имбецил, не то что студент-первокурсник почти с медалью, мне оказались не по силам. В качестве продавца я постоянно путал товар и терял деньги, так что моя зарплата ушла в минус и я же остался должен. В бытность курьером, я не обратил внимания на инструкции и передал пакет не женщине, как было сказано, а мужчине. В пакете оказались свидетельства адюльтера, и разьяренный муж, вместо того чтобы подумать не спинным мозгом, решил, что это я сплю с его женой. Если бы! Тогда было б не так обидно получать по морде. И по почкам. Кроме того, я подорвал доверие клиента и был уволен с позором. Едем дальше. Как, спросите вы, можно облажаться на расклейке объявлений? Легко, если за дело берусь я, а за меня берутся гопники - они заботливо отдирали наклеенное мною на доски, а потом клеили на меня. Короче, опять порча имущества и полная профнепригодность. Сторож на кладбище... Тихо, спокойно, пока не появился я. Ну да, испугался я бомжей, которые пришли поживиться тем, что оставляли на могилах родственники усопших. Так туман ведь был, а я... Ну страшно мне было. И на кладбище стало громко. Да еще с бомжами мы потом играли в прятки-догонялки, вот и досталось некоторым могилам, ну а когда я свалился в свежевыкопанную яму и там начал орать... Короче, карьера сторожа тоже не задалась. Что дальше? Дальше - официант в третьесортной забегаловке, перебитая посуда, облитый колой клиент и ошпаренный я. Санитар в больнице - тут уж я превзошел сам себя. Собрал утки у лежачих, чтобы потом вынести, и переключился на пол, опрокинул ведро, разлил воду, забыл про утки, а тут дежурный врач с вечерним обходом совершенно случайно поскользнулся в луже и въехал в эти самые утки. Картинка была - зашибись. Только не маслом, а дерьмом. И пахла соответственно. Сейчас я подвизался по служебной лестнице с метлой в руках, но начальство уже неоднократно высказывало неудовольствие моей некачественной уборкой вверенной территории. А я что поделаю? Снежок то тает, то не тает, продукты собачьей жизнедеятельности появляются на каждом шагу, и ходишь по улицам, как по минному полю. И вроде все уберешь - а на следующий день новые “подарочки”. И самое паршивое, что платят за это сущие копейки. Хоть вой на луну от тоски - и денег надо, и взять неоткуда. Была даже мысль пойти в стриптизеры, но она отпала на старте, стоило мне посмотреть на одном из сайтов требования к кандидатам. Внешность, может, и прокатила бы (хотя кого я обманываю?) - но танцевать я не умею совсем. Максимум, что бы у меня вышло - падение с шестом. В общем, как был я конченым неудачником, так и продолжаю им быть, а единственным сочувствующим мне лицом оказался вахтер Семеныч.