Лузер - это диагноз

- Эй, ты чего? - Я продолжал сидеть, как робот с заржавевшими шарнирами - руки ни вверх, ни вниз. Олег дышал мне в висок, а пальцы чуть сдавливали бок и плечо, что ощущалось и через алкоголь, и через куртку. - Ничего, ты жуй-жуй. Тщательно пережевывая пищу, ты помогаешь обществу, - пояснил он. - Чем? - Исключаешь возможность попадания крупных кусков пищи в верхние дыхательные пути. - Боишься, что искусственное дыхание делать придется? - Не боюсь, жажду. Я закашлялся, услышав сквозь хрипы: - Уже можно приступать? К искусственной вентиляции легких? Отчаянное мотание головой и размахивание руками в качестве акта протеста привели к одному: полил себя вином и удобрил майонезом, осталось дождаться, когда прорасту. - Господи, ну в кого ты такой неудачник? - В себя, больше не в кого - подобные экземпляры не выживают. - А как тебе удалось? - Твоими молитвами на подсознательном уровне. Олег присвистнул: - Это от кого понабрался? - Так от тебя. - Даже небольшая доза развезла до состояния тряпочки. - А еще чему? - Олег развернул меня к себе за подбородок и теперь пожирал взглядом профессионального искусителя. - А чему надо? Вместо ответа он сократил расстояние до минимума и занялся любимо-привычным делом. Пока его губы пробивали мою дырявую оборону, руки забрались под куртку, а потом и под футболку. Пальцы скользили по груди, лаская и поглаживая. Наверное, это было приятно, поскольку не было желания Нефедова останавливать. Он упокоил руку на моем животе, как раз там, где заканчивалась голая кожа и начинались джинсы. - Ромка, - прервав поцелуй, выдохнул Олег, - груди-то почему у тебя нет? Я выпал в осадок - нет, готов был ожидать чего угодно, но... - Ты меня ни с кем не перепутал? Там, с женщиной? - Дак у тебя и мужской не наблюдается. - Предлагаешь силикон накачать? - Все, романтика накрылась тазиком. - Скорее, в спортзал походить. - Личного тренера наймешь? - Ни за что! Ты не думай, это не ревность - тренера жалко. Ты ж его гантелей зашибешь. - Я понурился - мог бы и не напоминать про мое фатальное везение. - Тебя посадят, а в тюрьму нельзя - мама с проверкой скоро нагрянет. И с этим не поспоришь. Но ведь это еще не сейчас, а значит, можно выпить то, что еще осталось, и закусить тем, что еще не опрокинул на себя. Меня развозило все сильнее, а Олег обнимал все крепче, и я уже не понимал, как мы добрались до машины, как оказались в его квартире. Странно, но под парами алкоголя любые безумства кажутся нормой, и меня нисколько не настораживало, что мы вдвоем оказались в его кровати и без одежды. Никакого стеснения, никаких тормозов. Просто было хорошо от его поцелуев, прикосновений - настойчивых и нежных, ласковых и исследующих. Меня не смутило даже, что чьи-то бесцеремонные руки начали настойчиво подбираться к моей... пятой точке. То есть я заворочался, но Олег влил в меня новую порцию алкоголя, и опять стало пофигистично-хорошо. - Ромка, скажи, что ты согласен, - говорил он, щекоча дыханием ухо, пока пальцы настойчиво пытались увеличить естественное отверстие неестественным путем. - А если нет? - Вообще-то я был не против, но раз спрашивает, можно и уточнить. - Тогда все-таки изнасилование, - заключил Олег, - жертвы в состоянии алкогольного опьянения. - А жертва может сопротивляться? - желание это делать пропало напрочь, после того, как влажный язык очертил мочку моего уха и скользнул в ушную раковину. Даже не подозревал, что одно прикосновение способно напрочь лишить воли. - Пусть лучше расслабится и начнет получать удовольствие, - ответ сопровождала серия поцелуев, и жертва в моем лице последовала совету... *** Солнечный лучик бил в глаза, словно настоятельно советуя проснуться и заняться неотложными делами. Я попытался повернуться, чтобы избавиться от слепящего света, а заодно и вынырнуть из-под тяжелой руки, что придавливала к матрацу. - Ромуальд, лежи, не дергайся. Иначе я стану насильником-рецидивистом, - пробормотал Олег, не открывая глаз. Я покраснел, даже не видя себя. Ведь если начистоту, то рецидивистом он уже стал. Несколько раз. И лучше всего об этом знает моя задница. Мне стало мучительно стыдно - за то, что занимался сексом с мужчиной, за то, что понравилось, за то, что не скрывал этого. - Нет, но если ты обещаешь так же красноречиво стонать, то я готов прямо сейчас. Блин!!! От провала сквозь первый этаж - прямиком в подвал - меня спас телефонный звонок. - Ромочка, сынок, ты уже проснулся? Я буду у тебя через полчаса. Я ведь тебя не разбудила? - Нет, мама, не разбудила... Видимо, мой голос отличался от привычного слуху, поскольку Олег открыл глаза и начал прислушиваться. - Вот и хорошо, сыночек, как раз успею тебя накормить до ухода на учебу. Целую, солнышко! - Ромка, отомри. Что случилось? - Мама... - С проверкой? - Угу. - Ну и что ты разлегся?! Моя кровать - не Емелина печка, сама не довезет! - Олег резко поднялся, кинул мне мою одежку, начал одеваться сам. Я скользнул взглядом по его фигуре - ну да, вчера-то все на ощупь, а сейчас можно было посмотреть. То есть некогда было рассматривать, но и... - Ромуальд, или ты пялишься на меня, я на тебя, а потом мы опять кувыркаемся в кровати, или все-таки пытаемся добраться до твоего жилья раньше, чем мамочка. - Ага, пытаемся. Из дома мы вылетели через пятнадцать минут, Олег успел еще покидать еды из холодильника в пакеты, чтобы было что предъявить маме. Внедорожник приветливо моргнул. - А мы успеем? - Успеем, Ромуальд, успеем. Ты, главное, пристегнись. И держись. Радовало только одно - поездка была стремительной, поэтому испугаться насмерть я просто не успел. - Тебя гаишники не тормозят? - спросил я, когда мы бегом бежали навстречу радостным воплям радио. - За что? - Слишком быстро ездишь. - Не, за это никогда. - А за что? - За то, что слишком низко летаю. - А-а-а, - с умным видом протянул я, - это да. Блин, ты издеваешься? - Ромка, мы только что пережили первую брачную ночь, а ты уже скандал пытаешься закатить. Да еще и до завтрака. И это когда мы опаздываем на знакомство с тещей. Так что давай с семейными разборками чуть позже. Ключи где? Я сунул руку в карман. И, что вполне ожидаемо, не нашел. Все, приплыли.