Полигон

Позже в том месяце Охра исчез на несколько дней. - Разведка, - сообщил Фаллену охранник, когда-то дежуривший в его коридоре. - Вокруг же много чего. Есть развалины. Можно наткнуться на подвал какой-нибудь, склад. Фаллен знал, конечно. Даже в Городе все еще находили неразграбленные дома и магазины, хоть и редко. Пользуясь случаем, Фаллен облазил на базе все закоулки, в которые пускали, но в отсутствие Охры порядок охраны не поменялся. Оставалось несколько мест, куда ходить строго запрещалось: нижние этажи, тюремные камеры, сараи за курятником, самый верхний уровень, где, как оказалось, жили Окси, Рестор и, видимо, Чейни. Эта часть базы находилась в холме, так что хорошо проветривались здесь сразу несколько этажей. И еще была куча запертых складов и каких-то технических помещений, которые использовать сейчас не получалось. Фаллен обшарил все углы в комнатах Охры, но и там ничего интересного не нашел. Ни оружия, ни карт. Были инструменты - умеючи можно драться и отверткой, особенно заточенной, - но обстоятельства к такому не располагали. Вернулся Охра усталый, потный, весь в пыли. Он вручил Фаллену небольшую пожеванную коробку, внутри которой обнаружилась уцелевшая игрушечная машинка, красная, высокая для своего размера, с круглыми глазищами-фарами и прицепленным сбоку запасным колесом. Бьюик Лимитед, тысяча девятьсот сорокового года, было написано на крышке. Многое в том, как жили люди раньше, было, конечно, понятно, а многое - вызывало недоумение. Сложно представить, сколько сил тратилось, какие работали заводы, чтобы создать такую безусловно красивую, но бесполезную игрушку. Фаллен видел подобные и раньше, чаще сломанные и облезлые, как видел и остовы настоящих машин - голые, ржавые, совсем не похожие на ту, что он держал в руках. Ему стало любопытно, правда ли ее сделали в тысяча девятьсот сороковом году, гораздо больше сотни лет назад. Забывшись, Фаллен полез за инструментами, достал пару миниатюрных отверток, пинцет. Он так увлекся развинчиванием, что не заметил, как из теплицы вернулся Охра. Скрипнул стул, и вот он уже сидит рядом - до пояса голый, весь в странных татуировках, но по-прежнему в маске. Облокотился о стол, подпер рукой щеку, лениво наблюдает. Видимо, Охре было неважно, берет ли Фаллен его вещи, - или он ожидал, что так будет? Фаллен заставил себя думать об игрушке и очень скоро снова выбросил Охру из головы. Машинка разбиралась почти полностью. Он вынул изнутри все от колес до кресел, начал соединять заново - и все влезло обратно, не считая какого-то рычажка, упорно не желавшего занимать место в механизме. - Вот как всегда! - возмутился Фаллен, хотя обычно с такими штуками получалось гораздо хуже. - Давай я попробую, - предложил Охра. Они разобрали механизм до основания еще раз. Охра сцепил шестеренки и поставил рычажок поверх одной из осей: - Типа того. Подержишь здесь, пока я вон ту хрень прикручу? Фаллен зажал ось пинцетом. - Выглядит неплохо, - согласился он. - Только зачем он тут? Что он делает? - Действительно. Охра забрал у Фаллена пинцет, попереставлял детали еще раз, тронул колеса. - Закрывает дверь, когда машина отъезжает? Фаллен снова придержал ось, чтобы он мог закрутить крохотную гайку, и все детали наконец сошлись. - Все-таки странно, - поделился Фаллен. - С одной стороны, с виду как настоящая. С другой, в больших машинах внутри все не так. - Тоже разбирали старье? Охра как раз прикручивал днище. - Нет. То есть я видел их, но как-то никогда не трогал. Зато у нас были про них журналы. И еще визуальный словарь. Крутая штука. - Охра поднял голову, и Фаллен объяснил: - Такая книга с картинками, где на картинке подписана каждая часть. - Как анатомический атлас? - Ага. Только про все на свете. Охра кивнул. - То есть, - продолжил Фаллен, - если делать похожим, то до конца. - Мне кажется, - сказал Охра, - они просто хотели, чтобы она приятно жужжала, когда ездит, - и в доказательство проехался машинкой по столешнице. - Зачем тогда было делать разборную? - Ну так собрать-то её надо было. - Это же не всегда так работает. Есть куча вещей со сложным устройством, которые даже не понятно, как открыть. - А это простая. Да ладно, разве тебе не понравилось? - Понравилось, - признал Фаллен. - Еще как. - Я рад, - сказал Охра и весь как-то подобрался, убрал руки от машинки, сел ровнее. Раньше Фаллен не видел его настолько раздетым. Переодевался и ложился Охра обычно уже при выключенном свете, а вставал часто до того, как Фаллен просыпался и шел завтракать или к детям. Последние дни ему надоело ждать, пока Фаллен поднимется, Охра целовал его прямо в постели и почти сразу уходил. Маска скрывала большую часть лица, но если присмотреться, видны были края посветлевших от времени шрамов, заходившие на виски и дальше - в волосы, по шее тянулась и спускалась к плечам розовая дорожка, несколько полос шли поперек ключиц и терялись в рисунке. Татуировки были набиты позже, поверх шрамов, пряча неровности кожи. Прямо на груди можно было различить очертания замка: башни с флагами под луной и солнцем, стены, холмы, рыцарь, вышедший против сказочного существа - дракона. Еще ниже шла надпись, но со своего места прочитать ее Фаллен не мог. Кто-то, кто оставил шрамы Охре, не обошел вниманием ни бока, ни спину - Фаллен заметил мельком, - ни руки. Татуировки покрывали даже пальцы, но эти, похоже, были только для красоты - кисти работали как надо. Фаллен посмотрел Охре в глаза и ободряюще улыбнулся. - Как сходили? - И тот пустился в неожиданно подробный рассказ о развалинах и пустошах, о замеченных птицах и насекомых, о новом человеке в клане. Степу нашел разведотряд - тот не скрываясь брел среди разграбленных зданий и помахал бойцам, завидев их. Был он совсем не глупый, но какой-то блаженный. Клан свой назвать не мог, одет был не по-здешнему - но такие вещи никого не удивляли, - уверял, что год на дворе две тысячи шестнадцатый, про Катастрофу знать не знал. - Верите ему? - спросил Фаллен. - Не похоже, что врет. Когда я жил на юге, наслушался и не такого. Говорят, если долго бродить по развалинам в одиночку, - сказал Охра, - отшибет память. Наутро Фаллен проснулся от прикосновения к плечу. Охра запечатлел на нем свой поцелуй, легко погладил, но руку убирать не спешил. Фаллен медленно перевернулся на спину, тепло ладони тут же исчезло. Он снова успел увидеть, как Охра надевает маску. - На что ты рассчитываешь, - спросил Фаллен еще глухим ото сна голосом, - если боишься даже показать мне лицо? - Тебе не понравится. Фаллен вяло двинул плечом: - Ну и что? Будешь вечно прятаться? Несколько секунд Охра сидел неподвижно, а потом поднял руки и растопыренными пальцами подцепил резинку на висках. Маска поплыла по воздуху, как диковинное лицо какого-то страшного существа, совершенно отдельного от человека, который его носил. А под маской обнаружилось лицо настоящее, изрытое шрамами, с кривым и срезанным на кончике носом. Фаллену потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к зрелищу. Охра пытался казаться безразличным. Шрамы скрадывали мимику, но его глаза и подвижные, хмуро сведенные сейчас брови выдавали тревогу. - Да не так страшен черт... - сказал наконец Фаллен. Криво усмехнувшись, Охра кивнул, и Фаллен невольно ответил на эту улыбку. Не так много людей поняли бы, о чем он. Он протянул руку, и Охра склонился ближе, позволив прикоснуться к щеке. - Если бы все было так просто. - Кто тебя так? - Не люблю вспоминать. Охра поглядел на часы, нацепил маску обратно и напоследок, прежде чем встать, снова дотронулся до плеча Фаллена. Фаллен отнес еду Мыши, который опять не хотел показываться на свет, правда, сам съел часть порции - кормили Мышь лучше всех, даже малышам и “сучкам” столько вкусного не доставалось, - и теперь завтракал в компании Ти и детей уже без особого аппетита. За соседним столом расположилась стайка подростков во главе со Смоки. Была еще третья группа, не знакомая Фаллену. - Ты слышал? В клан привели нового, - сказал Ти, пытаясь запихнуть в самого мелкого из детей, того, что вечно сидел над конструктором, ложку овощного пюре. Фаллен покивал. - Станет сучкой, наверное, - продолжал Ти. - Надеюсь, он нормальный будет, а то сейчас время такое неудачное, все в декрете, я почти один остался. Вот ты еще. Остальные особо детьми заниматься не хотят. «Не мужская работа» и все такое. Хотя им и не дали бы. - Декрет? - переспросил Фаллен. - Это как? - Ну, они беременны на большом сроке, так что живут отдельно. - Зачем? - В клане Фаллена так не было принято, конечно. - Они же не больные и не заразные. Ти посмотрел на него, а потом отвел глаза. - Там удобнее, - он показал наверх, - свой выход наружу, комнаты светлые, туалет отдельный. Чейни рядом, он к ним часто ходит. Да ты сам увидишь еще. Фаллен не стал рассказывать, что в этот «декрет» попадать у него не было никакого желания, - его могли не понять или понять неправильно. Ти, похоже, устраивала жизнь в клане. Он, бывало, перемигивался через изгородь с человеком со смешным глагольным именем Похоронил, из тех, кого в клане называли «мужчины», кто родить не мог, - но ни разу даже не попытался уйти куда-то с ним вместе. Фаллен решил сначала, что этот Похоронил - кто-то важный для клана, а Ти - его сучка, но позже выяснилось, ничего подобного. Ти жил в общей комнате с другими юными сучками, у которых пока не было пары, и только надеялся, что к Похоронилу его распределят. - Надеюсь, что на первый раз, - сказал как-то Ти, заставив Фаллена ужаснуться про себя. - Иногда Окси идет навстречу, если попросить. - А иногда не идет? - Ну, что поделать. Значит, так надо клану. - И ты вот так просто об этом говоришь? - А как еще? - Ти явно удивился. - Я понимаю, что у вас, наверное, все по-другому было, но у нас иначе просто не выжить. Здесь еще нормально, не то что на юге. Прямо с детства никто тебя никому не отдаст. Если узнают, что кто-то с сучкой обращался плохо, - его наказывают. Если хочешь чему-то научиться, никогда не мешают. Если пять детей родил, то дальше только по желанию. - И что, неужели кто-то… желает? - Ну, когда кому-то понравился и ушел жить к нему, - Ти махнул рукой, - так и получается. Тут уж трудно не забеременеть. - Почему? Есть же разные позы, способы. Ти нахмурился. - Как бы объяснить… Не заставлять же мужика жопу подставлять. А без этого - что за удовольствие? - Сложно все у вас, - заключил Фаллен. Ему проблема подставления жопы была понятна мало. Достаточно было дождаться нужной фазы цикла - второго месяца - и трахаться, как захочется. В первый месяц это было бы, конечно, приятнее, но неплохо и во второй. До катастрофы были какие-то таблетки от беременностей, но именно их, вместе со всякими сиропами и каплями, выбрасывать нужно было сразу как самые опасные. А презервативы сохранились до сих пор, хотя в клане Окси они наверняка были под запретом. Но Охре-то точно никто ничего не сделает. Фаллен задумался, вспоминая, и упустил момент, когда за соседним столом начался спор. - …ну и нахрена это мне? - возмущался кто-то из подростков. Похоже, тот самый Паша из библиотеки. - В жизни все равно не пригодится. Мужик должен только драться уметь как следует. За знание цветочков и проводов своих сучек не дают! - Во-первых, с чего ты взял, что будешь мужчиной? - Даже вопрос у Смоки звучал назидательно. - С того! - Да если он будет сучкой, - встрял кто-то, - ему тем более учиться не нужно. - Во-вторых, защищать клан - это, конечно, важное, но не единственное важное занятие. Как думаешь, если ты починишь электричество, тебе сучку не дадут? Может, даже две дадут. - Да никто никогда не починит электричество. Раньше же не починили. - А если сучка починит электричество, ей тоже дадут сучку? - снова спросил любопытный кто-то. - А кто у них рожать будет тогда? - Да что за вопросы? - рассердился Смоки. - Розги захотели? Я у Локи попрошу. - Я по-любому учиться не хочу, - буркнул Паша, но уже тихо, как-то подрастеряв уверенность. - Локи вам бы то же самое сказал. - Специально для тебя у Охры попрошу, хочешь? За столом тут же воцарилось гробовое молчание. - Все всё поняли? Тогда встали, и марш на учебу. Оставив Ти возиться с детьми, Фаллен отправился поглядеть на тренировку. Спортивный зал мог бы вместить добрую половину клана. Сейчас здесь были только бойцы, все уже взрослые, Фаллен насчитал человек тридцать. Стоял густой, едкий запах пота множества человеческих тел. В дальней части зала шли тренировочные поединки, но большинство занималось со снарядами: гантелями, большими литыми дисками, кто-то без особого энтузиазма бил грушу. Охра Фаллена заметил почти сразу, но подошел только после окончания боя. Положил ему руку на плечо и, склонившись ближе, спросил: - Что-нибудь случилось? Ты чего-то хотел? - Не, - ответил Фаллен, - я так, просто посмотреть. Охра кивнул и вернулся к своим. Немного приглядевшись, Фаллен понял, что никто здесь не щадит себя и не делает передышек. Бойцы быстро, без лишних слов менялись снарядами и, едва закончив с одним, переходили к другому. За ходом тренировки следило двое помощников Охры. Стоило кому-то прерваться, от любого из них можно было схлопотать. Фаллен снова обратил внимание на человека у груши - тот, похоже, медлил не от недостатка старательности: он пробовал разные удары. Один из помощников Охры, тощий бородатый человек, встал рядом и принялся ему что-то негромко объяснять, по ходу показывая, как должны двигаться руки. Сам Охра больше наблюдал за поединками и подходил, только чтобы выбрать людей для нового, иногда немногословно бросая кому-нибудь: «дрова, левой, скажешь Рестору» или «на ноги внимание обрати, будешь воду поднимать». Мог без лишних церемоний ударить или пнуть, чтобы выправить позу, которая ему не понравилась. Постепенно людей становилось меньше: участники боев покидали зал. Выходя, они оказывались совсем рядом с Фалленом, но почти все старались лишний раз не глядеть и аккуратно огибали его, чтобы ненароком не задеть. Только кивнула пара знакомых охранников. Когда внутри оставалось человек шесть, а Фаллену уже изрядно наскучило, в спортзале появился Локи. Входя, он глянул на Фаллена с почти ощутимой неприязнью, но почти сразу отвернулся. - У тебя тут проверка, что ли? - крикнул он через зал. - Да, - отозвался Охра. - Зачем бы их еще в спортзале держать. Мог в тир отправить. - Мы тут, - Локи покосился на часы, - уже начинать хотели. - Пусть посмотрят. - Вот. - Локи поднял палец. - Это я и хотел предложить. Он хлопнул в ладоши и гаркнул: - Заходите! Через дальнюю дверь внутрь хлынул поток бойцов помельче, многие и вовсе выглядели совсем подростками, тощими, мосластыми. Были они неожиданно тихими. Повинуясь жестам Локи, окружили площадку для боев, встав в два ряда. Те, что пониже, выстроились впереди. Теперь Фаллену было плохо видно из-за их спин, и он подошел ближе. Охра поманил его к себе и устроил рядом на свободном месте. - Алфа, Эрнесто, - произнес Охра, - давайте. Все происходило почти беззвучно, по давно отработанной схеме. Зрители посторонились, пропуская бойцов в круг, и те замерли в двух шагах друг от друга. Бой начался без лишних предупреждений, по хлопку. Фаллену и раньше приходила эта мысль, но никогда он так ясно не ощущал: если бы у людей Окси было желание подчинить северные кланы, они бы сделали это с легкостью. Клан Окси нарушал Конвенцию редкими нападениями на соседей, за которыми, однако, никогда и ничего не следовало. Отчасти потому, что не было убитых. Отчасти - из-за того, что остальные кланы, видимо, понимали: даже объединившись, они не смогут ничего противопоставить. А если верить тому, что Охра рассказал о них со Славой, - что клан просто избавился от них, отдав Окси, - северу было даже на руку иметь соседей, которые не гнушались грязной работы. Бой вышел долгим и выматывающим - противники друг другу не уступали, - и проходил в полной, оглушающей тишине. Когда Фаллену начало казаться, что боец по имени Эрнесто - он был пониже, но крепче на вид, - уже выдыхается, тот сделал еще рывок, ударив Алфу по ногам так, что тот упал на бок, едва успев подставить руку. Бой еще мог продолжаться, но Охра снова хлопнул в ладоши, и Эрнесто замер с уже занесенным кулаком. - Дальше понятно, - сказал Охра. - Идите. Теперь из старших, кроме него, Локи и Фаллена, в зале оставались только второй помощник Охры и тот, кто бил грушу. Непонятно было, станут ли они драться, но помощник, лысый, уродливый и весьма довольный собой человек, подал голос: - Охра, может, сам что-нибудь покажешь мелким? - Может, - ответил Охра. Дальше все происходило очень быстро: Охра резко подскочил к нему и, пока тот не успел сориентироваться, ударил в пах. Взял в захват шею и сильным движением опустил его лицом на поднятое колено. Сделав шаг в сторону, уронил противника на землю и поставил ногу ему на спину. - Кому-нибудь что-то еще показать? - спросил он. Дыхание у него даже не участилось. В гробовой тишине было слышно, как кто-то из юных бойцов шепотом произнес: - Но так ведь нечестно. Они же не по правилам начинали. Ответил Локи. Сначала отвесил звонкую оплеуху за то, что мелкий говорил без разрешения, а потом объяснил: - Тебя на войне спрашивать никто не будет, по правилам биться или как. Кто неожиданно нападет - у того и преимущество. Охра отпустил наконец лежащего. - Старшие свободны, - сказал он и кивнул Локи, чтобы тот начинал занятие. Фаллен следовал за Охрой по узким коридорам базы. После тренировки он хотел вернуться к детям, и им пока что было по пути. - Ты своих бойцов не жалеешь. - Их и не нужно жалеть. Никто не будет, - отрезал Охра. - Да ты своих бойцов еще и не жалуешь, - попытался поддеть Фаллен. - А зачем? - Ну просто. Это твои подчиненные. Ты их учил чему-то. Ничто в душе не шевелится? Гордость за удачную вылазку, там. Или когда врагов побеждаете. Или за людей, которые идут по твоим стопам. Нет? - Нет, - сказал Охра. - Нет никаких «по стопам». Все это вынужденно. Мы хотели бы иметь возможность не воевать. Но для этого и нужно уметь воевать. Понимаешь, о чем я? Есть люди и обстоятельства, с которыми нельзя просто договориться, что бы об этом ни думали на севере. - Вы выбрали путь страха. Охра не стал возражать, и Фаллен спросил еще: - А мне показалось, что Локи не очень-то себя вынуждает. Наоборот, ему бойня в радость. - Решать не ему. - Вы очень разные, - заметил Фаллен. Он застал всего пару минут занятия Локи, и все это время тот не затыкался - командовал, кричал, а стоило выйти из спортзала, оттуда донеслась песня. Сначала нестройным хором, а потом все увереннее высокие голоса выводили: «Дон ли Волга ли течет, котомку на плечо…». - Так и есть. Меня боятся, а его любят. Охра остановился, дожидаясь, пока Фаллен поравняется с ним, и снова пошел. Фаллен подстроился под его шаг. - Нас и воспитали по-разному. И матери у нас разные, - с неохотой добавил Охра. - Это как? - Нас родили разные сучки, отец один. - А, вы же пользуетесь старыми словами, - понял Фаллен. - У нас обычно того, кто родил, называют родителем - и все. Слушай, вас же было пятеро. Старший - самый главный, правильно? - Примерно так, Мирон - главный. - Окси, понял Фаллен. - Но каждый занимается своим. Когда-то Порчи был главным по военному делу, а Локи - его помощником. Потом мне пришлось занять место Порчи. - Раньше ты чем-то другим занимался? - Раньше я во всем помогал Мирону и даже не думал, что что-то изменится. Но жизнь сложилась иначе. Охра явственно помрачнел. - Прости, - сказал Фаллен. Жаль ему не было, но Охра в хорошем настроении был добрее и нравился ему больше. - Все это должны унаследовать наши дети, - сказал Охра. Он не подал виду, что услышал Фаллена, но весь как-то смягчился. - Но детей пока нет. Пришел черед Фаллена мрачнеть, но Охра не ждал его ответа и продолжал: - Отцовская кровь дурная. Он погиб в бою, но вряд ли протянул бы долго, останься жив тогда. Мы поэтому стараемся выбирать пару из чужаков. Фаллен не удержался, мысленно уже ругая себя за длинный язык: - Не очень-то успешно. - Время есть пока что, - ответил Охра. - Даже если у кого-то одного будут наследники - уже достаточно. Я понимаю, ты хочешь ясности, - сказал он без перехода. - Я не хочу тебя ни к чему принуждать. Можешь не беспокоиться об этом. - Хорошо, - пробормотал Фаллен. - Хорошо. - У меня есть возможность не заставлять тебя, - пояснил Охра зачем-то. - Я надеюсь, ты понимаешь или поймешь это. Разговор застал Фаллена на лестнице, где он засел с книжкой, как обычно по вечерам. Он увидел двоих: Охру и еще одного человека, носатого, лысого и очень целеустремленного. - …площадку в саду, - говорил Охра. - Сейчас это важнее. - Я не против, - кивнул человек на ходу. - Поговори с Рестором, что там по сокращению продовольствия. Если упрется - приходите оба, обсудим. Кстати, почему в саду, а не снаружи или в тире? Охра недовольно цокнул языком. - У них есть винтовки, Мирон. Мирон. Окси, глава клана. Фаллен затаил дыхание, всматриваясь из-за раскрытой книги, - и именно в этот момент Окси увидел его. - Все не привыкну, что ты не один живешь, - сказал он Охре, а потом обратился к самому Фаллену: - Ба, а кто это тут у нас? - в интонации сквозило не то добродушие, не то снисходительность. Так обращаются к маленьким детям, когда пытаются сделать вид, что говорят на равных. Вопрос, похоже, не требовал ответа. Окси подошел ближе и коснулся книги. Фаллен повернул ее так, чтобы было видно обложку. - «Закат Западного мира», - прочитал Окси. - И как, многое понятно? “Оценить в процентах?” - ответил бы Фаллен, будь он немного смелее. Он почувствовал неожиданное раздражение. Что о книгах мог сказать глава клана военных и электричества, которое никто не может починить? - Вполне. Окси ухмыльнулся, обернулся к Охре: - Ох уж этот север. Охра молчал, и под маской не было видно, что выражает его лицо. - И как ты считаешь, то, что происходит сейчас, можно назвать новой культурой? Мы пережили этап падения, возрождения после Катастрофы - и что же теперь? - Я несколько пессимистично настроен в этом отношении, - честно предупредил Фаллен. - Не стесняйся, валяй. Окси сделал широкий жест рукой. У Фаллена свело зубы. Дома, конечно, были более уважаемые и менее уважаемые люди, но чтобы высказываться - и высказываться честно, - разрешение не было нужно. - Заключение Конвенции, конечно, можно принять за что-то вроде начала новой истории. Но, по-моему, все это, - Фаллен широко махнул рукой, невольно повторив жест Окси, - вообще все - просто агония цивилизации, которая никогда не прекращала своего существования. Мы с вами говорим на русском языке, я держу в руках «Закат Западного мира». Вы, к примеру, живете на военной базе, которую даже не используете полностью. Сколько этажей без вентиляции стоят? Одежда, лекарства, игрушки даже - отражение всего уклада, между прочим, - что из этого хоть на грамм делает нас частью новой культуры? Мы все - просто черви, которые копошатся в трупе цивилизации. - Биология? - Окси приподнял бровь. Интонация у него снова была странная - не разберешь, то ли смеется, то ли проверяет, то ли говорит серьезно. - Ох. Но ведь вы сами отрицаете новую биологию. Делаете вид, что ее не существует, называете нефертильных особей мужчинами, а они еще и гордятся своим положением. Назначаете «сучек» на место женщин. Знаете, при всем уважении, мне показалось, ваш клан просто ищет, кого бы назначить вторым сортом, - закончил Фаллен, не удержав злости. - Надо же кого-то угнетать. Окси нахмурился. Он склонился ближе и произнес с прохладцей: - Я принял твой аргумент, Фаллен. Но следи за языком. Откуда эти небылицы про угнетение? - А что, отсутствие выбора - не угнетение? Он близко к сердцу принял слова Охры про возможность не ждать от него наследников. Остальных не спрашивали. Давали несколько месяцев на то, чтобы забеременеть или меняли пару. - Будешь много болтать - нам придется зашить тебе рот, прямо как твоему другу. Полсекунды Фаллен осознавал сказанное, а потом кинулся на Окси. Тот, похоже, не ожидал нападения, и будь они вдвоем, Фаллен бы уже повалил его на пол - чесались кулаки, - но Охра оказался быстрее. Он моментально оттащил Фаллена, скрутил ему руки за спиной, спустя мгновение к шее прижалось лезвие, и Фаллен прекратил вырываться. - Что вы с ним сделали, мрази?! Лезвие надавило сильнее. - Каждое лишнее слово, - произнес Окси очень четко, почти по слогам, - ухудшает твое положение. Он положил руку Фаллену на грудь издевательски доверительным жестом, коснувшись голой кожи в вырезе. Пальцы Охры крепче сжались у Фаллена на запястьях. - Но я понимаю. Ты у нас недавно и еще не привык, - сказал Окси. - Ошибки на первых порах заслуживают снисхождения. И учти: у нас живут так и никак иначе. Он тяжело глянул мимо него - на Охру, несколько секунд смотрел молча, а потом произнес: - Определись с наказанием сам. Я пришлю тебе Локи. И, думаю, продолжим в другой раз. Когда Окси ушел, Охра убрал нож и развернул Фаллена к себе лицом, толкнул на стену, ухватив за плечи. Он был ненамного выше, но крепче и гораздо сильнее. - Тебе повезло, что никто не видел. И не слышал, кроме нас. Ты напал на главу клана, наказание за такое - пытки и смерть. Охра очень хорошо держал себя в руках, только сейчас Фаллен почувствовал, как у него дрожат пальцы. Должно быть, он в ярости. - Спасибо, что предупредил, - процедил Фаллен. Главная опасность миновала, а нерастраченная злость еще требовала выхода. Просить прощения он не собирался. - А ты надеялся, тебя по головке погладят? Зачем ты вообще полез в это? - сказал Охра уже спокойнее. - Тебя же теперь к детям не подпустят. Какие вообще дети, не понял Фаллен. - А ты как бы на моем месте поступил? Узнав такое про своего лучшего друга? Брата? Молча утерся бы, наверное? А то ведь «пытки и смерть», боязно. Охра ослабил хватку. - Я не про КПСС. Это я как раз понять могу. Моего брата, если ты помнишь, убили. А уж что стало с братьями Мирона, страшно подумать. Фаллен моргнул. Он потерял нить разговора. Тогда про что шла речь? О чем он говорил до того - про отношение к «сучкам»? Угнетение? В это он полез? - Я бы не порол горячку для начала, - сказал Охра. - Ладно. Постараюсь. Постараюсь не пиздеть лишнего. Я могу увидеть Славу? Раз уж все равно знаю, что с ним. Охра вздохнул. - Ты меня не слушаешь. Не суйся пока к Окси. Медленно, тяжело слова складывались в голове у Фаллена. Получается, Слава у Окси? Живет так же, как сам Фаллен у Охры? Сучкой? Но если Охра не заставляет Фаллена ничего делать - то к чему Окси принуждает Славу? Фаллен сделал шаг вбок, уходя из-под рук Охры. Локи появился с розгами. Сверкнул глазами в сторону Фаллена, выжидающе глянул на Охру. - Я подумал, если что-то серьезное, ты бы его к нам привел. - Угадал, - кивнул тот, принял ветви из рук Локи, согнул, проверяя упругость. Один пучок взял себе, второй оставил Локи. Фаллен оценил: унизительно, болезненно, сравнительно безопасно. - Раздевайся, - кивнул ему Охра. Фаллен потянул свой балахон вверх. Снял, приспустил трусы, оперся руками о стену. - Как-то высоко… - протянул Локи. - Руками не трогать, - прикрикнул Охра. Если подумать, Фаллен впервые слышал, чтобы он повышал голос. И уже спокойнее добавил: - Достаточно. Чем меньше площадь, тем больнее. - Ладно-ладно, чё ты сразу, - пробормотал Локи. - Как бить-то? Ответа Фаллен не услышал, но Локи бодро сообщил: - Понял. А что сучечка натворила? - Болтала, - равнодушно ответил Охра. - Тогда пятьдесят? Тридцать? Охра промолчал снова, но в следующую секунду спину обожгло болью. Где-то до двадцати Фаллен еще считал, потом сжимал зубы, крепче стискивал кулаки, пытаясь отвлечься. Дома так наказывали разве что детей - и то редко. Фаллен попытался думать о доме, но не мог сосредоточиться. Удары прекратились так же резко, как начались. Фаллен замер: неужели все? Или только передышка перед новым заходом? - Спасибо, иди, - сказал Охра, и Фаллен, сам неожиданно для себя, почувствовал стыдное облегчение. Локи оставил розги на столе и, прежде чем выйти, похабно подмигнул Охре. - А ты стой. Не одевайся. Охра загремел чем-то в ящиках, нашел маленькую банку. По комнате разлился терпкий травяной запах. Первые прикосновения к ягодицам оказались обжигающими. - Я сам, - вяло запротестовал Фаллен. - Поздно. У меня все руки в ней. Этой ночью он спал на животе - все болело. Посреди ночи Охра разбудил его. - Я орал, что ли? - пробормотал Фаллен и снова провалился в беспокойный сон. В этом сне он видел разное и странное, но утром, как назло, ничего не вспоминалось. Фаллен все никак не мог взять в толк, что же в нем такого для Охры ценного, даже о Славе тот не расспрашивал; при этом Фаллен узнавал о жизни клана непозволительно много - так ему казалось. Экспериментов над ним ставить не спешили. В приязнь Охры к человеку, впервые увиденному пару недель назад, тоже верилось слабо. - Слушай, - спросил Фаллен позже, - почему ты не стал рассказывать Локи? Про… ну ты понял. Он твой брат вроде как. Соправитель. Он ступал на зыбкую почву: еще неясно было, насколько глубоко лежали разногласия Локи с Охрой, - достаточно, чтобы ограничивать его действия, недостаточно, чтобы ссориться в открытую? Достаточно, чтобы не посвящать его в личные дела? Вряд ли Окси хочет, чтобы куча народа знала о том, что кто-то напал на него, а за это получил - да ничего толком не получил, пару десятков горячих, и те «за болтовню». - Это его не касается. Охра не стал объяснять подробней, а Фаллен не стал расспрашивать.