Чай с мелиссой и медом

…Правда, радиоактивен с прошлой субботы, И теперь я лишний в системе твоей любви, Но нести облака — это твоя работа*

      Юрген забирает бумаги и на секунду застывает в удивлении. Медленно переводит взгляд на Эррола.       — Соглашение о расторжении брака?..       Эррол сидит с напряженным лицом.       Джон знает это выражение лица. Такое было у Юргена, когда он смотрел на вызвавшихся идти с ним. Готовых вместе с ним сдаться Тетраграмматону, вместе с ним дойти до печей Дворца Правосудия. И взвешивал, решал, кто.       Лицо человека, который не уверен, что имеет право решать, и не может избежать решения. Потому что больше некому.       Мелисса смотрит на Эррола цепким взглядом прищуренных глаз.       Эррол принимает решение. Сплетает, расплетает, снова сплетает пальцы, смотрит на Мелиссу и опускает глаза. Вздыхает. Нет, набирает воздуха перед прыжком в омут.       — Ты знала, чем занимался Фрэнк перед тем, как… как его не стало?       Взглядом Мелиссы можно резать сталь…       — Да.       — А неофициально? — Эррол говорит после долгой паузы.       …крошить гранит…       — Да.       — И про интерес к проекту PR?       …плавить камни…       — Да.       — У него не было другого выхода… все получилось слишком быстро…       Мелисса ждет продолжения. Эррол встречается глазами с ее взглядом и нервно смотрит на бумаги в руках Юргена. Мелисса хочет что-то сказать и осекается. Нервно сглатывает.       Да что здесь вообще происходит?!       — Аппарат завершили, да?       Эррол медленно кивает.       — Где он?       Эррол хочет что-то сказать, но осекается под ее взглядом. Протягивает ключи от машины.       Мелисса срывается с места. Хлопает входная дверь.       — Мне кажется, лучше пойти за ней… — неуверенно произносит Юрген. Эррол кивает.       ***       На улице накрапывает мелкий дождь. Мелисса быстро подходит к машине и неуверенно останавливается. Джон слетает со ступеней следом за Эрролом. Неожиданно тот останавливается в нескольких шагах от нее, и Джон чувствует, как его перехватывают за руку.       — Пусть она сама…       Мелисса стоит неподвижно.       Очень медленно Эррол подходит к ней и забирает ключи. Открывает машину, кивает ей на место за рулем, сам садится назад и сдвигается, освобождая место. Джон садится рядом.       Мелисса неуверенно смотрит на Эррола в зеркало заднего вида. Тот демонстративно отводит глаза.       — И?       Эррол молчит.       — Ну ответь же… что надо включить? Слелать? Сказать?       Эррол отворачивается к окну, теребит рукой в перчатке подбородок.       Мелисса резко успокаивается, откидывается на спинку кресла, набирает в легкие воздуха.       — Здравствуй, клерик…       Минуту кажется, что ничего не происходит. Потом вдруг оживает, мигает лампочками стоящий на панели ноутбук. Раздается знакомый изрядно забытый голос.       — Здравствуй, девочка…       Не может быть… как?!       — Ты идиот… — Мелисса падает на руль и сотрясается в беззвучных рыданиях. Невыносимо горьких.       Джон хочет протянуть руку и коснуться плеча, но Эррол жестом останавливает его. Джон мешкает секунду и опускает руку.       Наконец Мелисса поднимает голову.       — Не было другого выхода, да?       Динамик ноутбука фыркает. Фрэнк, если это он, фыркает.       Джон смотрит в сторону Эррола.       Эррол не удивлен. Никаких если.       — Вам тут наверное не слишком удобно… Нельзя ли как-нибудь сменить обстановку?       Мелисса обессилено кивает.       ***       На кухне опять пахнет свежим кофе. Юрген с интересом окидывает взглядом процессию с ноутбуком.       Эррол бережно ставит его посередине стола, разворачивает ко всем. Экран мерцает ровным светом.       — Что это?       — Это Фрэнк, — ровным голосом произносит Эррол.       Глаза Юргена округляются.       — Можно по порядку?       — Можно, — кивает Эррол и поворачивается к Мелиссе. — Что конкретно ты знаешь?       — Думаю, почти все, — усталым голосом отвечает Мелисса. — Помнишь, я говорила о трех вариантах развития Либрии?       Юрген кивает.       — Фрэнк представил эти данные Консулату. Тех не устраивала ни революция, ни попытка передела власти после смерти Вождя. Грызня после смерти Вождя тоже Консулат не устраивала, потрясений не хотелось. И они решили сделать его вечным…       — Но они же транслировали его изображение, когда его уже давно не было… — Джон осекается под тяжелым взглядом Мелиссы.       — Я так понимаю, что это был единственный остававшийся у них вариант. Но планировали они совсем не это. Так? — оборачивается она к Эрролу. Он кивает.       — Подковерная возня, вероятнее всего, все равно была, просто, не транслируя на всю Либрию, что Вождя больше нет, договориться было проще… не в этом дело. Чтобы обеспечивать стабильность, Вождь должен был жить вечно. Пусть не совсем реально, но существовать, как личность. Это было на руку всем группировкам Консулата, они все видели, что его конец близко, и никто к тому моменту не был готов подмять власть под себя, всем было нужно время. Так? — снова оборачивается она к Эрролу.       — Так, девочка, — отвечает вместо него компьютер голосом Фрэнка. — Хотя Дюпон как профессионал ган-каты и главный специалист в обучении клериков подмял под себя Тетраграмматон. Это сильно укрепило его позиции.       Услышав его голос, Мелисса нервно поводит плечами, но продолжает:       — В Гармонии проводились эксперименты по РЛ — репликации личности в цифровой мир…       — Что значит «цифровой»? Кодировка цифрами? С какой целью?       — Ну в общем да, для актуализации в компьютерном мире.       — Зачем?!       Мелисса усмехается.       — Вам сложно понять, в Либрии компьютеры слишком утилитарны… Помнишь, в ЕС-10 вносили так называемые «интерактивные компьютерные программы»?       Юрген озадаченно кивает.       — Игры. Целые миры. Захватывает… а теперь представь, что ты можешь оказаться внутри этого фантастического игрового мира…       Юрген изумленно присвистывает.       — В Гармонии отказались от этой идеи. Психологи работают в реальном мире, цифру слишком сложно тотально контролировать. И потом, войдя в этот фантастический яркий мир, где ты можешь быть всемогущим, ты вряд ли захочешь выйти…       — Но он же нарисован!..       — Не все ли равно? Он ярче, привлекательнее…       Юрген задумывается. Согласно кивает.       — Значит, Гармония отказалась?       — Конечно. Им не нужны нуждающиеся в постоянном уходе придатки к системе компьютеров. И они даже не делали из этих экспериментов особой тайны — продолжение работы в этом направлении мимо них бы не прошло. А вот здесь этой технологией заинтересовались… Абсолютно легальный, не подверженный болезням Вождь, которого можно предоставить по требованию, при этом находящийся в руках тех, кто владеет этой технологией…       — Даже так?       — Конечно. Разбей компьютер. Да даже просто сотри данные… — объясняет Мелисса и без перехода ровным голосом спрашивает. — Фрэнк, ты доверял клерику Эрролу больше, чем мне?       Компьютер мигает индикатором.       — Девочка, это вопрос совсем не в плоскости доверия. Неужели ты не понимаешь, каково бы тебе было? — отвечает компьютер.       Отвечает Фрэнк. Теперь Джон не сомневается.       Мелисса медленно кивает.       — Спасибо.       Юрген деликатно покашливает. Мелисса вскидывает голову, приходит в себя.       — Да, конечно. В общем, здесь она казалась крайне своевременной, учитывая состояние здоровья Вождя, начали готовиться к PR — personality replication. Но Фрэнк, — быстрый взгляд в сторону компьютера, — начал сомневаться в правильности выбранного пути.       — Слишком сильным, всесильным становится хозяин компьютера, — доносится из динамика.       Мелисса кивает.       — Вот он и стал присматривать за ее продвижением. Чем дальше, тем больше ему все это не нравилось. Ну и напарника он выбрал из чувствующих неслучайно…       — Я не знал об этом… — медленно произносит Юрген, пристально глядя на Эррола. Тот не отводит взгляд.       — Слишком зыбко все было, слишком опасно было вмешиваться. А потом…       Мелисса выразительно поднимает брови. Эррол смотрит в сторону ноутбука. Фрэнк отмалчивается. Эррол вздыхает и продолжает:       — Потом Вождю резко стало хуже. Система уже была готова для репликации. Мы слишком осторожничали, старались не форсировать защиту, когда стало ясно, что система будет использована в течение часа-двух, вывести ее из строя физически мы бы не успели… по программному обеспечению — не настолько мы в этом разбирались… оставалось либо пустить все на самотек, либо… эммм… использовать систему по назначению. Перенастройка после проведенной репликации требовала слишком много времени, когда они снова ее подготовили, реплицировать было уже некого…       — А Фрэнк? — тихо спрашивает Мелисса.       — Эррол успел перенести запись на этот компьютер, — доносится мягкий голос. — Моя…как назвать… биологическая матрица выставила перед охраной и Дюпоном дело так, словно я-он был один, а Эррол пытался помешать.       — Идиоты, — произносит Мелисса на вдохе.       Мужчины стараются не замечать дрожь в голосе.       — Это довольно интересный опыт — увидеть со стороны собственное сожжение…       Мелисса срывается с места. Хлопает дверь санблока.       — Зачем ты так? — с осуждением спрашивает Эррол.       — Наверное я уже забыл, каково это — быть человеком, — покаянно вздыхает компьютер.       Джон медленно поднимается. Юрген ловит взгляд Эррола и кивает на дверь. Джон пропускает их вперед, машинально прощается и идет за Мелиссой.       Она исподлобья смотрит в зеркало. Видит его отражение, поворачивается. Прижимается лбом к груди.       Ее плечи вздрагивают.       Джон поднимает руки, нерешительно опускает их. Снова поднимает, аккуратно берет ее за плечи, бережно прижимает к себе.       Она нужна ему.       Она говорила, что нашла того, кого полюбила.       Джон осторожно касается губами ее волос. Мелисса не пытается освободиться.       А Фрэнк ей только друг.       ***       — Спасибо тебе за собранную библиотеку, — доносится из динамика.       — Очень смешно, — огрызается Мелисса.       — Ничего подобного, она не дает сойти с ума. Правда. Мне очень повезло, что ты вывезла столько информации. Сколько я прочитал — на несколько жизней хватит. Я теперь, можно сказать, отучился по твоей специальности. «Физиономистика и микровыражения», — в голосе слышно веселье.       Мелисса вопросительно поднимает бровь. Джон любит этот жест, он очень живой, очень её.       — Какая у тебя скорость чтения?       — Открытого документа — сто страниц в секунду. Закрытого — пять-семь, — Фрэнк делает паузу и продолжает: — Вам нужна серьезная программа по восстановлению культуры и эмоционального самосознания. Я могу сильно помочь, я очень много узнал и понял… с моей нынешней способностью обрабатывать информацию и твоей библиотекой — шансы есть. И неплохие…       — Круто, — произносит Мелисса без энтузиазма. Фрэнк улавливает это.       — Что не так?       Да правда, подумаешь, бывший муж в ноутбуке… И насколько бывший… Умный, образованный, интересный…       Мелисса думает в том же направлении.       — Как теперь?.. — не договаривает она. Джон отходит к окну. Он почти уверен, что знает, что скажет Фрэнк.       — Что — как? Эррол же дал тебе подписать соглашение. Ведь дал? Я запретил ему говорить, пока ты не подпишешь…       Мелисса мрачно кивает.       — Ну и? Я был для тебя другом — я им остался. Ты же осталась моим другом?       Мелисса снова кивает.       — Почему ты, а не Эррол?       — А ты как думаешь, девочка?       Джону не нравится это «девочка». Но это не его, это их, и только их.       — Потому что он был нужен Мэри?       Хорошо, что Эррол это не слышит.       — Нет, — голос Фрэнка становится жестким, — перестань винить себя во всем происходящем. В конце концов в мире не все связано в тобой и крутится вокруг тебя, — теперь в голосе слышна усмешка. — Если не понимаешь, спроси у Юргена, почему он сдался со своими людьми.       Мелисса кивает и вдруг улыбается легко и открыто. Смотрит на Джона. Тепло, светло. С любовью.       — Могу я тебя спросить?       — Я теперь правда твой друг и только, — почти весело отвечает Фрэнк. — Некоторые чувства, для которых важна тактильная составляющая, трансформируются… в нечто платоническое.       — Спасибо.       Джон подходит и кладет ей руки на плечи. Мелисса расслабленно откидывает голову на его плечо.       Все будет хорошо. _____ * «Ты моя крепость», Владимир Шахрин и Чайф