Этапы связи

      В начале декабря к Драко вновь прилетел его чёрный филин, принеся письмо в желтоватом конверте, запечатанном большой восковой печатью. Малфой долго смотрел на конверт, не решаясь открыть его, пока Нотт не попытался отобрать его, чтобы прочесть самому.              Как потом поделился Драко, отец сменил гнев на милость и даже признал, что его слова по поводу Поттеров были весьма необдуманными. Сола долго не могла понять причин такой резкой смены поведения, пока случайно не рассказала об этом Реджинальду. Старшекурсник долго фыркал, загадочно улыбаясь, но всё же признался, что всё дело в его семье – Селвин попросту подал информацию о ней в коллегию зельеваров, а уж оттуда слухи дошли и до министерства.              – Малфои остро чувствуют смену курса, – брезгливо скривился он тогда. – Вот и решили не терять возможного союзника.              – Какой из меня союзник, – поджала губы Сола, на что Реджинальд разразился обидным смехом.              – Это я не про тебя, дурочка. От тебя пока никакой пользы нет, одни неприятности... Доживи хотя бы до совершеннолетия, тогда и поговорим.              Соле тогда нестерпимо захотелось толкнуть его в тонкий золотой котел, чтобы стереть с лица самодовольное выражение, но она сдержалась, лишь натянуто улыбнулась, да спросила о каких неприятностях он говорит. Реджинальд лишь кисло скривился, буркнув о самоуверенных министерских помощниках, лезущих не в своё дело. Ничего более конкретного Сола вытянуть так и не смогла. Зато узнала одну, ну очень интересную новость: Дункан Инглби, вместе со своим отцом, покинули страну. Сола не понимала, чем вызвано столь поспешное отбытие, больше похожее на позорное бегство. Не знал об этом и Реджинальд. Удивленно пожав плечами, он буркнул, что спросит об этом у отца, но так и не спросил. То ли забыл, то ли ничего не узнал.              Ближе к середине декабря Сола с тоской поняла, что останется в слизеринской гостиной абсолютно одна: все ученики с её факультета разъежались по домам.              Драко смущённо сообщил, что родители ждут его двадцать четвёртого дома. А Селвин так вовсе все уши прожужжал про свою предновогоднюю конференцию зельеваров, куда он отправлялся вместе со Снейпом сразу после Рождества.              Сидя в библиотеке, Сола рассеянно слушала болтовню Гермионы – девочка рассказывала про традиционный рождественский ужин с огромным количеством гостей. Отец Гермионы был владельцем маленькой клиники по лечению зубов и использовал зимние праздники в качестве рекламы своих услуг, приглашая старых клиентов вперемешку с новыми.              Драко, оторвавшись от огромного эссе по трансфигурации, понимающе вздохнул:              – Как я понимаю тебя, Грейнджер. Очень утомительно встречать сотню гостей.              Гермиона слегка покраснела, смущённо поглядев на мальчика: её отец звал не больше трёх семей – то есть около десяти-пятнадцати человек и это уже казалось огромной толпой народа.               Усмехнувшись, Сола переглянулась с Гарри – рождественские и новогодние ужины дети стабильно проводили в собственной комнате, а до этого Гарри отдраивал дом, а Сола возилась с тетей Петуньей на кухне…              Замолчав, Гермиона взялась за книгу по зельям, что принесла с собой Сола.              – В этом нет никакого смысла, – громко возмутилась через пять минут, захлопывая толстенный том.              – Что такое? – заинтересовалась Сола, откладывая опостылевшее перо – даже ей постоянное бумагомарательство по трансфигурации начало надоедать.              – Это абсолютно нелогично, – рассерженно пояснила Гермиона, снова открывая книгу на нужной странице и гневно ткнула пальцем в строчку. – Вот, смотри, твоя… Клементина Дюваль пишет, что помешивать зелье в правую сторону необходимо только тогда, когда его основой является сок дерева, либо вода из речных водоемов. Но это же неверно! В нашем учебнике Арсениус Джиггер заверяет, что подобные зелья нуждаются в перемешивании в левую сторону!              – Снейп вообще говорит, что помешивать нужно два раза в левую и один в правую, – пожала плечами Сола, лениво перелистывая тёмные плотные страницы. Вредные мальчишки старательно изображали, что их сейчас стошнит, ясно давали понять – разговоры об учебе сидели у них в печенках.              – Да? Что-то я не помню такого, – Гермиона проигнорировала дурачившихся друзей, внимательно смотря на Солу.              – Он иногда пишет замечания на доске. Попробуй слегка изменить рецепт и посмотри, что получится.              – Самой изменить рецептуру? – ужаснулась Гермиона. – Это неправильно! Надо делать так, как написано в учебнике. Раз Джиггер пишет – мешать влево, значит влево. Его учебник значится в списке обязательной литературы, значит и слушать мы должны именно его.              – Ну не знаю, – скептически отозвалась Сола, листая свои записи – всего за четыре месяца их собралось аж на три увесистые тетради. – Я бы лучше поэкспериментировала и сравнила результаты.              Животрепещущий спор первым прервал Гарри.              – Пожалуйста, прекратить обсуждать зелья! – взвыл он, закрывая уши. – Мне Снейпа хватает и на занятиях, не хочу слушать про него сейчас. Особенно после того, как полеты заменили на зелья и травологию.              – Не всегда же про квиддич говорить. Тебе, Гарри, было бы полезно получить зельеварение, – важно произнесла Гермиона, и, внезапно, добавила. – Это несправедливо, для квиддича есть поле, для дуэлей – Большой зал, а для зельеварения ничего нет!              – Ну, в квиддич не каждый день играть можно, – печально протянул Гарри смотря в окно. Погода на улице была отвратительная, четвёртый день шёл снег, а ветра дули так громко, что от завываний в Гриффиндорской башне невозможно было нормально спать.              – Как будто это кого-то остановит, – фыркнула Сола, вспомнив, как слизеринская сборная в полном составе отправилась в Больничное крыло после особо долгой тренировки. Да и внеучебные полёты под присмотром мадам Хуч продолжались как раз до середины ноября – бери метлу, да летай сколько угодно.              – Мы уже месяц сидим без полётов, – возмутился Драко. – А Эйвери так вовсе всех замучил своими дуэлями, так ладно бы чему-нибудь полезному учил, так нет же – знай себе стой, да изображай болванчика талдыча одно и тоже. Тоже мне великий дуэлянт.              – Ваш староста учит вас новым заклинаниям? – подалась вперёд Гермиона. Отложив эссе в сторону, она загоревшимися глазами уставилась на Драко. Мальчик лишь пожал плечами, запуская самолетик. Не пролетев и пару секунд, он был пойман Гарри, ловко схватившись его одной рукой. Он тут же задвигался на его ладони, затрепетав крыльями, отчего Гарри восторженно охнул, касаясь желтоватого пергамента кончиками пальцев.              – Если бы, – кисло отозвалась Сола, покачиваясь на задних ножках стула. – Он на них тренируется – показывает человеку одно простое заклинание, а потом уворачивается или блокирует. Эксплуататор хитрый.              Громкий смешок, раздавшийся из-за соседнего стола, заставил Солу вздрогнуть и судорожно схватиться за стол, чтобы не упасть.              – А я тебе говорила: не делай так… – назидательно начала Гермиона, укоризненно покачивая головой.              Сола лишь закатила глаза, привычно проигнорировав её наставления. Гермиона могла быть необычайно нудной, когда дело касалось нарушения правил, и неважно были ли это правила школы или простые нормы приличия.              Развернувшись, Сола уставилась в смеющиеся глаза Селвина. Широко ухмыляющийся парень приветственно кивнул. Сола кивнула ему в ответ, чувствуя, как горят от смущения уши. Она-то старалась вести себя как можно взрослее, но постоянно срывалась: то на метле летать боялась, то по после отбоя по подземельям ходила. За последнюю прогулку, Сола даже лишилась пятнадцати баллов, продлила срок наказания у Филча на ещё одну неделю и едва не оглохла, когда Снейп орал на неё, возмущенный её отсутствием. Именно тогда Селвин и рассказал декану о занятиях с ним. Снейп ругаться сразу прекратил, слегка севшим голосом спросив, рассказал ли он про это своему отцу. Реджинальд ответил гордым «да», отчего Снейп побледнел и вылетел из гостиной с таким кислым лицом, что проняло даже равнодушного ко всему кроме зельев Селвина – он аж спросил у Солы, не заболел ли Снейп.              – Идём, Поттер, – задорно позвал её Селвин, отрывая от воспоминаний. – Ты просто обязана мне помочь!              Сам Реджинальд выглядел весьма необычно – обычно растрепанные волосы были гладко прилизаны и зачесаны на правый бок, привычную черную школьную мантию сменила темно-коричневая, с ярким багровым подкладом.              – Я скоро вернусь, – шепнула Сола детям, закидывая сумку на плечо. Расправив подол слегка помятой мантии, Сола подошла к Селвину.              – Стараешься походить на гриффиндорца? – хмыкнула она, разглядывая одежду.              – Фламель прибыл в Хогвартс, – возбуждено заявил слизеринец, не обратив внимание на её слова. – Хочет лично протестировать меня перед весенним отбором. Нам срочно нужно подготовить лабораторию номер три! Ты приведешь всё в порядок, наведёшь чистоту, а я пока пролистаю парочку конспектов.              – То есть я буду убираться, а ты, как обычно, ничего не делать? – возмущённо поинтересовалась Сола. Помахав друзьям рукой, она догнала Реджинальда у выхода из библиотеки.              – Неужели ты думаешь, что я доверю тебе что-нибудь серьёзное? – хохотнул он, нервно покусывая нижнюю губу. – Ты же первокурсница, хоть и смышленая. С тебя и уборки хватит. К тому же она у тебя отлично получается, ты справишься!              В очередной раз закатив глаза, Сола крепко схватилась за перила движущейся лестницы – после того как Невилл едва не свалился с неё, она стала бояться их ещё больше.              Спустившись на первый этаж, Селвин неожиданно быстрым для его комплекции шагом направился в вечно пустующие подземелья. Декабрь был необычайно морозным. В и без того холодных подземельях стало совсем невыносимо. Ученики других факультетов обходили их стороной, а сами слизеринцы вовсю пользовались согревающими заклинаниями, стараясь попусту не ходить по коридорам, лишний раз не выходя из гостиной. С наступлением зимы, стены покрылись тонкий белесый слой инея, а редкие окна вовсе покрылись плотной коркой прозрачного льда.              – Великолепно, – пробурчала Сола себе под нос, сдерживая недовольство – он был абсолютно прав, так зачем недовольно ругаться? Это же глупо. – Ты справишься, Реджинальд, – наконец подбодрила его Сола. – В конце концов, ты просто обязан с блеском пройти все тесты, экзамены и испытания. Если не ты, то кто? Правильно– никто. Ну, кроме меня, может быть…              – Прекратить паясничать, – погрозил пальцем Селвин, едва заметно улыбаясь. – Вот попаду в коллегию, подам прошение и возьму тебя в ученики…              Остановившись перед самой дальней лабораторией, слизеринец открыл массивную дверь, входя в тёмное пыльное помещение.              – Какая угроза, – заулыбалась она, споткнувшись об высокий порог. Селвин укоризненно покачал головой, палочкой зажигая свечи в темных светильниках. Сразу стало гораздо светлее.              – А получше места не нашлось? – скептически огляделась Сола, рассматривая пыльные пальцы. – Наша лаборатория гораздо светлее, чище, да и ориентируешься ты в ней лучше, – девочка кивнула на гору сваленных ржавых котлов, лежащих в углу и полки кладовки с беспорядочно сваленными газетами.              – Умная какая. Думаешь, я бы добровольно согласился на это убожество? Та лаборатория понадобилась лично Фламелю, уж не знаю зачем. Мне не докладывали. Они уже второй день вместе с Дамблдором безвылазно там сидят.              – Вот бы посмотреть, что они варят, – мечтательно вздохнула Сола, садясь на корточки перед газетами. Большинство листов были безнадёжно испорчены густой смолянистой жидкостью, больше похожей на гудрон.              – Да уж, – завистливо кивнул Реджинальд, с громким скрипом сдвигая сваленные стулья в другой угол.              – «Вестник Хогвартса», – громко прочла Сола, рассматривая пожелтевшую страницу с подозрительными розовыми пятнами. – Между прочим, тысяча девятьсот сорок пятого года. Раритет-то какой. Тут же минимум лет пятьдесят не убирались!              – Ты не болтай, – отрезал Селвин, неожиданно уверенно левитируя кривой стол на середину лаборатории. – Здесь огромный фронт работ, а времени очень мало.              – Да убираю я всё, – вздохнула Сола, отрываясь от статьи про окончание войны – Дамблдор победил Гриндевальда и заточил его в Нурменгард.              Бережно собрав с пола те листы, на которых ещё можно было что-то прочесть, Сола убрала их под сумку. Сняв с себя мантию и оставшись в одной юбке да светлой блузке, девочка, вооружившись палочкой, принялась очищать комнату.              Начав со светильников, девочка методично двигалась палочкой, убирая пыль, мусор и грязь. Испорченный хлам вроде грязных газет, сломанных стульев, треснувших котлов и разбитых флаконов, Сола складировала около двери. Через полтора часа махания палочкой и бормотания заклинаний, девочка плюхнулась на чистый стул, что принёс Селвин.              – Что-то я слегка устала, – сообщила она слизеринцу, разглядывая дрожащие руки. – Странно как-то – вроде колдовала, а не ручками как обычно терла всё.              – Ничего странного нет, – хохотнул Селвин, присаживаясь рядом. – Там ты физическую силу используешь, а тут магическую. Конечно с непривычки тяжело будет. Даже я слегка запыхался, чего уж тут про тебя говорить.              – Слегка запыхался? Да ты вообще красный как помидор, а пыхтишь так громко, что тебя за пару миль слышно, - Сола наклонилась, подбирая с пола пыльную тряпку и выкинула её в полупустое ведро.              – Я просто быстро шёл, когда стулья левитировал! Тоже мне, красный, – фыркнул он, пытаясь разглядеть своё отражение в прозрачных стенках флаконов.              Сола поработала на славу: всё блестело, сверкало и поражало своей красотой. Казалось, что даже светильники стали светить гораздо ярче, а дышать гораздо легче.              Поставив на стол два чистых котла – оловянный и золотой, Селвин закинул на прикаченную тумбочку парочку ножей, ступку и весы.              – Почему я наш вестник не видела? Его что, перестали выпускать? – поинтересовалась Сола, листая выпуск за сентябрь тридцать восьмого года. В конце был приведен список новичков, где Сола нашла парочку знакомых фамилий – тот же Нотт и Эйвери были зачислены на Слизерин.              – Да кому он нужен? – удивлённо вытаращился на неё Реджинальд. – В библиотеке лежит пара выпусков, можешь зайти полистать. Только ничего интересного не найдёшь.              – Как зовут отца Эйвери? – перевела тему Сола, решив обязательно почитать его на досуге.              – Проспериус, – Реджинальд, затачивая стальной тонкий нож, периодически проверял его лезвие разрезая передовицу газеты с парнем, укладке волос которого позавидовал бы сама Панси – она как раз мечтала о столь красивых волосах с кудрями на концах, да ещё и небрежно зачесанных на бок. Последний явно был против такого самоуправства, грозя светлой палочкой и беззвучно открывая и закрывая рот.              – Нет, не тот, этого Брайсон зовут… Эй, не порть мои газеты! – Сола вырвала из его рук безнадёжно испорченные листы. – Ну вот, теперь не прочитаю, что же случилось в сорок третьем году…              – Брайсон – отец Проспериуса и дед Рейнарда, – отозвался он, откладывая нож в сторону. – Отличный волшебник был, жаль, что умер пять лет назад.              – Его что, тоже убили?              – А вот про это я не знаю, – Селвин мотнул головой, никак не удивившись вопросу. – Официальная версия – неудачная попытка синтеза философского камня. Он ведь тоже зельеваром был, прямо как я, – с гордостью добавил слизеринец. – А уж как было на самом деле, никто не знает. Я так–точно нет.              – А отца Теодора? Не Элджерон? – не сдавалась Сола, убирая остальные газеты в сумку – а то ещё и их испортит!              – Элджерон Нотт, всё верно, – подтвердил он, наколдовав часы. – Копия Теодора, только выше, толще и с густыми усами. Не советую им интересоваться – и твой дружок Малфой, и Нотт сейчас не в лучшем положении. Министерство начинает давить на чистокровные семьи, замеченные в тесных отношениях с Тёмным Лордом. И не важно, были ли они оправданы, или признаны пострадавшими. А всё Малфой виноват, ну что ему стоило согласиться…              – А твоя семья к какому списку относится?– перебила его Сола.              – Мой отец оправдан по решению Визенгамота. Суд признал, что он находился под империусом. Как и Люциус Малфой, между прочим. А вот Элджерон Нотт был признан пострадавшим – Визенгамот выяснил, что Тёмный Лорд убил его жену.              – М-м-м, – промычала Сола, задумчиво почесывая нос. Эта информация была… интересной. Сам Драко никогда про это не говорил, упоминая лишь про высокое положение отца в министерстве и свой чистокровный род в целом. Октябрьские события же ясно показали, что никакого особенного влияния у Люциуса Малфоя не было. Про мать Нотта Сола не знала, но подозревала, что и в этой истории не всё было чисто. «Найти бы старые судебные решения… Газеты того времени, – подумала она, вспоминая прочитанное. Там и про родителей наверняка было бы».              Сола тоскливо вздохнула, слыша, как урчит от голода живот. Таких газет наверняка нет – ведь не даром кто-то так хорошо постарался и скрыл всю информацию.              – Мы практически опоздали на ужин, – угрюмо сообщила она слизеринцу.              – Какой ужин? Нас ждут великие дела!              – Тебя-то может, и ждут, а вот я просто останусь без еды до завтрашнего утра.              – Не будь такой примитивной, Поттер, если всё пройдёт удачно, ты станешь протеже будущего члена коллегии. Можешь начинать заранее гордится – из простой полукровки магического мира сразу в элиту оного. Не всегда же тебе братом или Малфоем прикрываться.              – Это когда я ими прикрывалась? – возмутилась она, собрав в кучу обрывки того листа.              – Да недавно, – фыркнул Селвин. – Или ты думаешь, этот идиот сам решил уехать? Вот интересно, что же такое сказал его отцу Люциус Малфой, что они покинули Англию на следующий день после их разговора…              – Идиот? – непонимающе моргнула она. – Что за идиот? Ты про кого… – Сола замолкла, понимая, что знает только одного человека, подходящего под это описание. – Ты имеешь в виду Инглби?              Селвин посмотрел уже на неё как на идиотку, но милостиво кивнул.              – У тебя есть еще парочка знакомых дураков? Хотя… с твоим тугодумством я этому не удивлен. Но можешь не переживать. Я, Реджинальд Элойшес Селвин, с гордостью заявляю, что вобью в твою пустую голову тот минимум, что необходим для каждого уважающего себя волшебника. Можешь начинать гордиться, – добавил он не так пафосно и подмигнул.              Сола от такой наглости потеряла дар речи, даже не представляя, что ответить на такое. Помолчав, она отвернулась, чтобы не видеть его довольную рожу. Элойшес, надо же. А она ещё думала, что у её родителей не было вкуса!              – Что-то не вижу радости на твоём лице, – демонстративно нахмурился Реджинальд.              – Я молча ликую, – скривилась Сола. – Незаметно и тихо.              – Похвально, – проигнорировал её ядовитый ответ Селвин и сменил тему. – Дамблдор и Фламель должны подойти с минуты на минуту, – он помедлил, оценивающе глядя на неё. – Если хочешь, можешь посидеть в том углу и посмотреть. Только учти, сидеть придётся долго и тихо.              Сола посмотрела на пустые парты и, потянувшись, перенесла свои вещи туда. Заколдовав стул и часть стены согревающими чарами, она снова надела мантию и привела в порядок растрепанные волосы, заплетя ровную косу.              – Ну просто примерная ученица, а не мрачная зубрилка с Слизерина, – хохотнул Реджинальд, расправляя подол помятой мантии.              – Кто бы говорил, Реджинальд. Сам-то с мантии забыл рекламную этикетку снять, а надо мной смеёшься, – фыркнула Сола, пытаясь собрать изрезанную газету. Получалось плохо.              Селвин переполошился, поворачиваясь так и эдак в поисках картонки, но никак не мог её найти.              – Всё ты врёшь, – заявил наконец он, заглядывая себе за шиворот.              – Может вру, а может и нет, – хмыкнула она, глядя на подол его синей мантии, где незаметно топорщилась яркая красная брошюрка с названием магазина.              Селвин гневно нахмурился, готовый разразиться чередой ругательств, но бесшумно распахнувшаяся дверь прервала его так и не начавшуюся речь.              На пороге стоял сам Альбус Дамблдор. Сола, никогда не видевшая его вблизи, с интересом уставилась на директора. Одетый в причудливую коричневую с золотым тиснением мантию, с неизменными очками-половинками, седыми волосами и такой же седой бородой, Дамблдор выглядел если не счастливым, то очень довольным. Внимательно оглядев директора, Сола поняла, что его левый глаз был немного светлее правого.              По-хулигански подмигнул Соле, директор вошёл в лабораторию. Отмерев, Селвин тут же бросился к нему, вежливо проводив его до круглого стола прямо посередине комнаты.              – Присаживайтесь, профессор Дамблдор, сэр… – бормотал он, едва не уронив несколько котлов. Сола, неприятно пораженная резким изменением его поведения, прищурившись смотрела на то, как он суетится, предлагая Дамблдору то воду, то вазочку со сладостями, которую Реджинальд достал невесть откуда. Сола надеялась, что это была не та ваза, которую она протёрла той пыльной тряпкой минут тридцать назад.              – Я вижу, вы справились, мистер Селвин? – тепло спросил Дамблдор, осматривая помещение. – Вы замечательно постарались, я даже не узнаю эту лабораторию. Тут так светло и чисто. Даже кладовка… – он пригляделся к тёмному закутку и прищурился. Соле показалось, что он обрадовался ещё сильнее, когда увидел необычно чистые полки. – Её вы тоже убрали. Отлично, отлично.              Дамблдор покосился на Солу. Девочка притихла в углу, незаметно отталкивая ногой распухшую от газет сумку.              – Мисс Поттер, спасибо, что помогли мистеру Селвину, без вас бы он не справился. Очень хорошо, что ещё остались те, кто готов бескорыстно помогать людям.              Сола натянуто улыбнулась, думая про то, что её помощь вряд ли можно считать бескорыстной. Скорее взаимовыгодной – Селвин учит её, а она, взамен, тратит время на его отработки, подготавливает ингредиенты и просто убирает лабораторию после его экспериментов.              – Мисс Поттер, – задумчиво посмотрел на неё директор. – Я знаю, что вы интересуетесь историей, однако то, что вы отсюда забрали не должно было попасть в чужие руки…              «Неужели отберет?, – расстроилась она и досадливо подумала: Надо было прочесть сколько смогла, пока было время!»              – Однако я верю, что вы девочка сознательная. Именно поэтому я рассчитываю увидеть их к концу каникул у себя в кабинете. Надеюсь, мы договорились, Сола?              – Конечно, сэр. Спасибо, – вежливо улыбнулась она, сдерживая триумф.              – Отлично, – просиял Дамблдор, не заметив на её лице никакого возмущения своим неформальным обращением. – И поскольку, из тебя вышел столь отличный помощник, то не могла бы ты помочь и мне?              – Конечно, профессор Дамблдор.              – Я ожидаю одного старого знакомого… Не могла бы ты его встретить у моего кабинета и проводить в лабораторию номер два? Ровно в семь он прибудет в мой кабинет, а я совершенно забыл предупредить его о том, что мы ждём именно в подземельях… Старость – она такая… Ах да, он очень своеобразный человек, так что будь к нему терпимей и не реагируй на его не очень приятное поведение.              – Хорошо, сэр, – вежливо улыбнулась Сола. Она была готова сделать и не такое, чтобы получить в своё распоряжение то, что лежало у неё в сумке.              Тихо пожелав удачи Реджинальду, Сола выскользнула из лаборатории номер три, направившись к выходу из подземелий. «С одной стороны очень жаль, что я не смогла увидеть самого Фламеля, – размышляя Сола, стоя на широкой лестнице, двигающейся на четвёртый этаж. Но с другой, потратить кучу времени на простое сидение в тёмном углу, тоже как-то не хочется».              Быстро добравшись до кабинета Дамблдора, Сола остановилась перед большой каменной горгульей. Пощупав темный камень, девочка достала палочку, снова обновив заклинание на мантии – коридор четвёртого этажа был немногим теплее подземелий. Солнце давно уже село, а через продуваемые ветрами витражные окна светила яркая серая луна. Вдалеке от замка темнел Запретный лес, а около него виднелся едва заметный тусклый огонёк – Хагрид разжег очередной костёр.              Сола тяжело выдохнула, опираясь на ледяной подоконник. До Рождества оставалось каких-то два дня. Уже завтра все разъедутся по домам, а она будет две недели жить одна в пустой гостиной.              «К Хагриду, что ли, сходить?» – размышляла Сола, выводя на стекле ровные буквы своего имени (всё-таки хорошо, что оно не такое дурацкое, как у Реджинальда). Гарри, Рон и Гермиона неизменно ходили к великану каждую неделю и с интересом следили за огромным яйцом, которое Хагрид принес ещё пару месяцев назад в Хогвартс. Даже Драко раз в две недели посещал вместе с друзьями великана. У Солы же каждый раз находилась сотня причин, чтобы избежать этого похода. То отработка выпадала именно на то время, то домашнее задание не выполнено, то девочки затевали какую-нибудь ерунду вроде примерки платьев, а Сола должна была уговорить мальчишек присутствовать на таком важном мероприятии, причём подавая личный пример. Ей ничего не приходилось выдумывать, всё случалось само собой. Соле, это хоть и удивляло, но абсолютно не расстраивало – тащиться по морозу в лёгкой осенней куртке ей не хотелось, пусть даже на неё было навешано несколько заклинаний вроде согревающего и не продувающего. «Надо бы достать теплую мантию», – рассеянно подумала Сола, смотря на снежинки, медленно летящие вверх.              Скрежет горгульи заставил её вздрогнуть и отойти от подоконника. Из узкого светлого входа вышел непримечательный старик лет семидесяти. Выглядел он довольно странно. Серебристая мантия была ему явно мала, а светлая шляпа с кисточкой, постоянно норовила упасть с головы, отчего волшебник был вынужден придерживать её кончиками пальцев.              – Здравствуйте, – поприветствовала его Сола, смотря в его холодные голубые глаза. Волшебник был похож на Дамблдора и дело было не только в седых волосах и бороде, пусть даже и короткой. Сама форма лица, нос, цвет и разрез глаз – всё это делало его неуловимо похожим на директора. Старик раздражённо перевёл взгляд на неё, тщетно пытаясь ослабить мантию.              – Где Дамблдор? – грубо спросил он, осматривая девочку. – Я жду его уже полтора часа.              – Профессор Дамблдор ожидает вас в одной из лабораторий, – натянула на лицо вежливую улыбку Сола. – Позвольте я провожу вас.              – Почему он сам меня не встретил, а послал какую-то девчонку?              – Профессор Дамблдор не сообщил мне об этом. Он всего лишь попросил отвести вас к лаборатории, – продолжая улыбаться, ответила она. – Пойдёмте за мной, пожалуйста.              – Просто великолепно, – брюзгливо отозвался старик, бросая взгляд на запотевшее стекло на котором резко выделялась надпись «С. М. П.». Презрительно фыркнув, он стянул с головы шляпу. Раздраженно сжав её в руке, он постучал по горгулье.              Каменный страж медленно зашевелился и закрыл проход.              Сола, с интересом разглядывающая винтовые ступеньки, отвела взгляд и переступила с ноги на ногу, покосившись на застывшего старика. Тот, непонятно почему, уставился на её неприкрытый челкой лоб.              – Сэр? – позвала она его, желая отвлечь от столь пристального внимания к своему шраму. – Нам нужно идти.              – Ты – Поттер? – хрипловато спросил старик, подходя к ней вплотную.              – Да, сэр, – ответила Сола, оглядываясь назад. К её удивлению, мозг буквально вопил об опасности, напоминая про то, как плохо заканчиваются истории с подобными вопросами, однако уверенность в том, что ничего плохо этот старик по определению сделать не сможет, сбивало с толку.              – Это моя фамилия, сэр, – повторила девочка, жалея о том, что палочка лежит в заднем кармане и незаметно достать её не получится. Лицо старика перекосилось, морщинистые руки сжались в кулаки, а тонкие крылья носы раздувались в такт быстрому дыханию.              – Что написано на твоей руке?              Сола молчала, смотря на старика. И Драко, и Селвин, и Нотт и даже Лонгботтом твёрдо говорили – отвечать на такие вопросы не нужно. Никто не может спрашивать об этом, даже авроры не задают такие вопросы. Единственное исключение – председатель Визенгамота. Конечно, она могла бы сказать: «Ничего», – но такой ответ наверняка разозлил бы его сильнее, чём отказ.              – Простите, но это не ваше дело, – решилась, наконец, Сола, отступая от странного старика.              – Что?! – переспросил он, глядя на неё. – Что ты сказала, девчонка?              – Я сказала, что это вас не касается, – отрезала Сола, чувствуя, как коленки начинают предательски трястись. – Статут о правах волшебников разрешает не отвечать на подобные вопросы!              – Поттер, ты такая же наглая как твоя мать, – странно устало заявил старик и криво усмехнулся. – Отведи меня к Дамблдору, только быстрее.              Сола подозрительно посмотрела на него, но кивнула головой. Быстрым шагом девочка направилась к лестнице, старик поковылял следом, сильно хромая на левую ногу.              Остановившись на лестничном проеме, Сола с нарочитой небрежностью оперлась на перила, держа руки в карманах. Сжав палочку, что всегда держала при себе, она уставилась на сбитые носки своих черных туфель, не забывая поглядывать на ворчащего старика – тот явно был недоволен медлительностью лестниц.              – Ты что, учишься в Слизерине? – неожиданно вытаращился старик, заметив эмблему на мантии и серебристо-зеленый галстук.              – Да, сэр. Шляпа отправила меня на Слизерин, – кивнула Сола, осторожно переходя на новый этаж. – Пожалуйста, не отставайте.              – А я-то думал, что хуже быть не может, – сквозь зубы пробурчал старик, следуя за ней. – У него что, хобби коллекционировать… – Сола обернулась и старик резко замолчал, поджимая потрескавшиеся губы.              К огромному счастью Солы, старик больше ни о чем не спрашивал. Он даже старался не смотреть на неё, сверля взглядом каменный пол замка, неотрывно следуя за ней по пятам. Несмотря на то, что до кабинета директора Сола добиралась всего минут пятнадцать, вместе с ним они шли едва ли не минут сорок. А может, ей это просто показалось.              – Вот мы и здесь, – кивнула Сола на темную дверь лаборатории номер три. Спохватившись, она сообразила, что привела его не туда, но решила не исправляться – всё равно поздно.              – Открывай быстрее, – хмуро буркнул он.              Сола звонко постучала, а потом приоткрыла её, заглядывая вовнутрь.              – Пожалуйста, входите, – обернувшись, произнесла она старику.              – А, Сола. Спасибо тебе большое! – Дамблдор благодарно заулыбался, затягивая старика в комнату, в которой вовсю шла работа. Два котла – и оловянный, и золотой уже кипели, образовывая причудливое соединение двухцветного пара.              Селвин, практически уткнувшийся носом один из котлов, бормотал что-то непонятное, не обращая на неё никакого внимания.              – До свидания, профессор, – скрывая досаду, произнесла Сола, бросая на зелья любопытный взгляд. Ну что за невезение? Фламеля не увидела, зато познакомилась с сумасшедшим стариком, который на дух не переносил слизеринцев.              Тепло посмотрев на неё, Дамблдор вручил её абсолютно непонятно как склеенный газетный лист.              – Увидимся на пиру, Сола, – подмигнул он ей и прикрыл за ней дверь.              Повертев лист, Сола небрежно просмотрела на хмурого парня, а потом бесцеремонно свернула вырезку и убрала её в карман. Немного постояв перед дверью, она лениво зевнула, размышляя, куда бы пойти. В библиотеку идти не хотелось, вряд ли удастся спокойно изучить газеты. «Интересно, почему их не должны видеть другие?» – задумалась Сола, забыв о более любопытном вопросе – почему их разрешили посмотреть ей самой?              Вернувшись в гостиную, Сола убрала сумку под кровать – всё равно завтра наступают каникулы. Именно тогда и можно будет спокойно всё прочитать, тогда уж точно никто не помешает.              – Точно останешься здесь, Сола? – лениво спросила Милисента. Девочка разделась на кровати в окружении множества коробочек с шоколадными лягушками, методично приоткрывая каждую и разглядывая заколдованную карточку. Некоторые она сразу закидывала в большую картонную коробку, а некоторые съедала и убирала карточку на кровать.              – Разумеется, – сморщилась она. Добровольно вернуться к Дурслям, Сола не согласилась бы ни за какие коврижки.              – И не страшно будет одной? – поежилась Булстроуд. – Я бы ни за что одна тут не осталась – а вдруг Кровавый Барон решит, что справлять Рождество лучше в своей гостиной?              – Ну, тогда я точно буду не одна, – оптимистично заметила Сола, мысленно содрогнувшись от подобной перспективы.              – Поттер, тебя Драко зовёт, – заглянула в комнату старшекурсница Кроуэн. – Иди быстрее, а то он уже весь исстрадался, бедняжка… Ах да, он просил передать, чтобы ты потеплее оделась.              – Я должна посмотреть на страдающего Малфоя, – подмигнула Сола Милисенте. Сняв мантию, она аккуратно повесила её в свой шкаф и натянула узкий, но теплый свитер, что купили ей Дурсли три года назад. Задумчиво потрогав старую куртку, Сола всё же схватила утепленную мантию, и, переложив палочку в карман, вприпрыжку вышла из коридора.              – Давай быстрее, Сола, – замахал ей раскрасневшийся Драко, смахивая с меховой мантии подтаявшие снежинки. – Ты не представляешь, о чём проболтался Хагрид… – загадочным шепотом начал он, едва они вышли из гостиной.              – Он рассказал, чье это яйцо? – оживилась Сола, на ходу застегивая широкие пуговицы.              – Да нет, – замахал рукой Драко. – Он сказал… Хотя нет, подожди, дойдем до всех, там и расскажу тебе.              Сола нахмурилась, но промолчала, сдерживая любопытство – еще чего, не будет она Малфоя упрашивать рассказать всё побыстрее. Драко, которого распирало знание этой тайны, даже больше чем Солу желание её узнать, не выдержал первым. Они даже не успели дойти до главных ворот, как он начал рассказывать:              – Хагрид сказал, что тот свёрток, который Пушок охраняет имеет отношение к самому Фламелю! Это же наверняка…              – Философский камень! – дружно проговорили они, возбуждённо глядя друг другу в глаза.              – Я про это им и говорю, – едва не подпрыгивал Малфой спеша на улицу. – А они всё не верят.              – Да это точно он, – убеждённо заявила Сола. – Не зря сам Фламель в Хогвартс приехал.              – Николас Фламель сейчас в Хогвартсе? – вскрикнул Драко, оборачиваясь на возвышающиеся ворота замка. Судя по всему, он очень жалел, что так опрометчиво вышел из него – уж очень ему хотелось увидеть бессмертного Фламеля.              – Ага, – кивнула Сола, ругая себя из-за того, что не догадалась заколдовать обувь. Ноги мигом замерзли, а высокий снег вовсе забивался между лодыжками и тонкой черной кожей легких сапожек.              – Сола, Драко, мы здесь! – замахал рукой Гарри. Дети сидели возле маленького костерка рядом с домом Хагрида. Самого великана видно не было, но Сола не сомневалась, что он где-то поблизости – вряд он бы оставил костёр без присмотра.              – Драко мне рассказал про Фламеля, – сразу сообщила она сияющим ребятам. – Это определенно философский камень.              – Ты уверена? – строго спросила Гермиона.              – Конечно, – закатила глаза Сола. – Я, в конце концов, с Селвином общаюсь. Кстати, он сказал, что Фламель прибыл в Хогвартс уже два дня назад по каким-то важным делам и заодно решил протестировать его самого. Занял вторую лабораторию и безвылазно сидит там с Дамблдором.              – Кто-нибудь объяснит нам что такое философский камень? – громко перебил её Рон.              – Вот-вот, – поддержал его Гарри.              – С кем мы общаемся? – закатил глаза Драко, сочувственно похлопав Гермиону и Солу по плечам. – Ну ладно Гарри, ему простительно не знать, но ты, Уизли, уж мог бы догадаться.              – Ты нос-то не задирай, – покраснел Рон. – Сам-то как будто знаешь!              – Я-то знаю!              – Не спорьте, – поморщившись, замахала руками Сола. – Философский камень – это главный ингредиент для эликсира Бессмертия, зелья, которого делает человека бессмертным, как понятно из его названия. Не абсолютно бессмертным, разумеется, человек должен пить этот эликсир постоянно, как оборот… ну, в общем, как другие зелья подобного типа. Ещё, вроде как, он способен превратить любой металл в золото, но Селвин говорил, что это попросту кощунственно – тратить столь ценный материал на какой-то жалкий металл.              – Фламелю, в прошлом году, исполнилось шестьсот шестьдесят пять лет, – добавил Драко. – Отец так хотел попасть на прием, по случаю его дня рождения, но Фламель тот ещё затворник. Живёт с женой спокойно в какой-то деревушке, никого не зовёт к себе. Только с Дамблдором дружит, – Малфой презрительно фыркнул, выражая отношение к такой неразборчивости в общении.              – Интересно, кому он понадобился? – поднял давнюю тему Гарри. – Его ведь пытались украсть летом, значит и здесь он не в безопасности. Кто-то может…              – Хогвартс – самое безопасное место, – возразил подошедший великан.              Драко и Сола, давно услышавшие его звучную поступь, отпустили рукава куртки мальчика, что дёргали в попытке привлечь внимание.              – Даже не думай, Гарри, пока Дамблдор находится здесь, все студенты в безопасности.              – Ну-ну, – недоверчиво выдохнула Сола, вспоминая Инглби. Как всё-таки хорошо, что он перевелся в Дурмстранг.              – Бывают, конечно, исключения, – Хагрид нахмурился густые брови, невидящим взглядом смотря в огонь. – Но это было давно, сейчас, когда директор Дамблдор в школе не произойдет ничего плохого. А за кого ты беспокоишься, Гарри?              – Значит камень никто не похитит? – невинно спросила Сола.              – Нет, конечно. Его очень хорошо охра…. – Хагрид осекся, мрачно смотря на детей. – Что за день сегодня такой? Второй раз уже, – недовольно буркнул он, смахивая своими огромными варежками снег с меховой шубы. – Не вздумайте никому рассказать. Об этом знают не так много людей, если кто-нибудь услышит, что вы знаете о камне, то все сразу догадаются, кто об этом вам рассказал.              – Рассказал о чём, Хагрид? – хитро улыбнулась Сола, победно глядя на друзей. – Мы ничего от тебя не слышали.              – Слизеринцы! – припечатал Хагрид, и вошёл в дом звучно хлопнув дверью.              – Он обиделся? – обеспокоено спросил Гарри, слыша звон посуды, доносящийся из хижины.              – Да ерунда, – беззаботно пожал плечами Рон. – Главное, мы точно знаем, что охраняет эта псина.              – Только вот зачем нам нужно было это знать? – фыркнула Сола. Разгадав загадку, она мигом потеряла к этому делу интерес – ну камень и камень, ей-то он зачем? Она же не тот темный волшебник, что пытался украсть его. Это тому волшебнику предстоит хорошо постараться, чтобы получить его.              Сола внезапно почувствовала, как похолодело на сердце. Темный волшебник, что пытался похитить камень… А ведь Квиррелл был тогда на Косой Аллее. Он вполне мог…              – О, Сола, идёт твой любимый профессор, – захихикал Драко, дёргая её за косичку.              Сола встрепенулись и с откровенным ужасом на лице уставилась на профессора Защиты, с трудом пробирающегося по глубокому рыхлому снегу у ворот замка. Любого другого человека она бы не узнала, но фиолетовую макушку профессора, так хорошо различимую среди снежного покрывала, не заметить было бы трудно. «Главное, что он идет не сюда», – облегченно подумала она и тут же ощетинилась:              – Ничего он не любимый! – проговорила она и толкнула Драко в ответ. Сидящий на неустойчивом и хлипком стуле, Малфой тут же свалился в подтаявший снег. Дети громко рассмеялись, глядя как Драко возмущенно отряхивает мантию, будто упал не в обычный снег, а чан с объедками или ночными горшками.              – Ну, Поттер, держись, – зарычал Драко. Закончив осмотр, он ловко кинул снежок в Солу. Девочка едва успела увернуться, но поскользнулась и свалилась рядом со слизеринцем, больно ударившись о деревянное бревно.              – Не обижай мою сестру, – шутливо возмутился Гарри, быстро лепя снежок.              – Она первая начала, – попытался, было, возразить Драко, но тут же получил комком довольно плотного снега в грудь, а следом и в бедро – к Гарри с удовольствием присоединился Рон.              Гермиона закатила глаза, отходя поближе к хижине. Сола же, наоборот, вооружилась палочкой – перчаток у неё отродясь не было, а голыми руками лепить снежки было слишком холодно.              – Бей слизней! – задорно закричал Рон и тут же получил снежком по затылку.              – Вставай, Драко, – громко смеясь позвала Сола мальчика. – Вперёд на защиту факультета!              – Предательница! – завопил Гарри, уворачиваясь от волшебного снежка сестры.              Сола лишь высунулась язык, махнув в очередной раз палочкой, отчего на Рона и Гарри налетел снежный порыв ветра.              Воспользовавшись заминкой, Сола перебежала к слизеринцу, прячась за забором.              – Каков план? – возбуждённо спросил раскрасневшийся мальчик.              – Я отвлекаю, а ты заходишь сзади и бьешь горой снежков! – задумавшись на секунду предложила Сола.              – Отлично, – кивнул Драко, перекидывая мешающийся зелёный шарф назад.              – Вперёд, Гриффиндор! – с громким криком бросились в атаку мальчики, не утруждая себя планами.              – Вам не победить, – захохотала Сола, отступая от забора. Малфой ловко перепрыгнул его и помчался в другую сторону. Гарри хотел, было, кинуть в него пару снежков, но был остановлен ловким броском Солы – ей наконец-то удалось попасть в ловкого мальчика.              – Это не честно! – возмущённо завопил Рон, закидывая Солу снежками – она как могла уворачивалась, но два из трёх снежков неизменно попадали в неё. Шапка давно лежала в сугробе, а карманы мантии были полны снега, но она не сдавалась.               – Всё честно, – в ответ закричала Сола, мысленно торопя Драко. Негнущимися пальцами было очень тяжело удерживать палочку. «Надо бы выпить бодроперцового зелья», – мимоходом подумала она, шмыгая замёрзшим носом.              – За Слизерин! – завопил выбежавший из-за хижины Драко, закидывая их множеством снежков. Мальчики, не ожидавшие такого напора, вынуждены были отступать, громко хохоча и шутливо ругаясь.              – Чистая победа, – гордо поднялась из своего укрытия Сола, пытаясь отыскать шапку в снегу.              – П-плохая идея, П-поттер, – раздался знакомый голос Квиррелла совсем рядом.              Сола вздрогнула от неожиданности, разглядывая тепло одетого мужчину с неизменным тюрбаном на голове.              – Добрый вечер, профессор, – поздоровалась Сола, продолжая сжимать в руках палочку. Как назло, стало быстро темнеть и Сола с удивлением поняла, что солнце практически село за горизонтом, а огромный горячий костер медленно затухает, практически не освещая территорию. В вечернем полумраке его лицо приняло мрачный вид и определенно гарантировал что-то плохое.              – Н-на вас д-даже смотреть х-холодно, П-п-поттер, – заметил профессор, взмахнув палочкой. Из сугроба вылетела её шапка и шарф, Квиррелл ловко поймал их и протянул Соле.              – Спасибо, профессор, – смущённо ответила Сола, прижав вещи к груди и шикнув на корчащего рожи Малфоя. Квиррелл косо посмотрел на него, отчего он тут же выпрямился, как можно невинее поглядывая на них.               – Пока не за-заболели идите в-в замок, П-поттер. И побыстрее, скоро отбой. Остальных это т-тоже ка-касается. Немедленно в за-замок, – хмуро приказал он, смотря на раскрасневшихся детей.              – До свидания, профессор Квиррелл, – вежливо попрощались они.              Квиррелл неожиданно спокойно кивнул. Удивленно отметив, насколько странно он стоит – столь расслабленная поза и сложенные на груди руки совсем не вязались с дрожащим от любого шума профессором, Сола нацепила мокрую шапку. Завязав такой же ледяной шарф, она быстро устремилась к замку вслед за Гермионой.       «Как можно быть такой глупой и забыть про Квиррелла?» – на ходу костерила себя Сола, стараясь идти как можно быстрее, но поскальзывалась.              – Хорошо поиграли, – мечтательно заметил Драко, в очередной раз придержав её за локоть.              – Надо бы ещё пару раз такое устроить, – восхищённо согласился Рон.              Сола подтвердила своё согласие громким чихом – они и в правду хорошо повеселились. Вот только Квиррелл… Что он тут делал?              – Интересно, зачем Квирреллу понадобился Хагрид? – задумчиво произнесла она, засовывая руки в карманы и вытряхивая из них снег.              – Может ему тоже интересно то яйцо, – предположил Рон. – Он ж профессор защиты, может и знает, чьё оно.               – Может быть, – согласилась Сола.              Зайдя в Хогвартс, дети остановились у дверей. Яркие фонари освещали широкую снежную дорожку, в свете которых снежинки медленно и величаво опускались вниз, падая на землю. Солу такая тишина успокаивала. Засунув дрожащие руки в карман, она нащупала мокрую газету и вытащила её на свет. Бумага была безнадежно испорчена – огромное расползшееся пятно вместо фотографии не оставляло ни единого шанса разглядеть хоть что-то.              – Поезд отправится в девять утра, – первым нарушил молчание Драко. – Увидимся на платформе?              – Конечно, – кивнул Гарри. – Обязательно вас проводим. Кстати, Драко, расспроси отца про камень, всё-таки интересно, кто хотел его украсть.              – Я попробую незаметно узнать у отца, Гарри. А ты, Уизли, спроси у своих родителей.              – Интересно как? Я же не еду домой на Рождество.              – Так письмо написать можешь, – фыркнул Драко, совершенно про это забывший. – А ты, Грейнджер, обязательно поищи что-нибудь в книгах.              – В каких? – вздохнула Гермиона, скорбно поджимая губы. – Если бы я узнала про Фламеля раньше, то обязательно нашла бы о нём в библиотеке! Да и папа разрешил взять с собой всего лишь семь книг…              – Всего лишь семь книг… – шепотом передразнил её Рон, чем заслужил полный неодобрения кашель Солы. – Что? Видела бы ты эти книги, да они длиной больше, чем мои руки, а весят-то сколько… Даже не знаю что тяжелее – эти талмуды или тетушка Мюриэль...              – Мюриэль Пруэтт? – неожиданно содрогнулся Драко. – Она же худая, как богомол.              – Зато надевает столько побрякушек, что даже метла с трудом её поднимает, – ворчливо отозвался Рон.              – Мюриэль Прюэтт летает на метле?!              – Пока, Гермиона, – перебила Сола Драко и дернула его за локоть. Они с Роном могли целую вечность обсуждать своих чистокровных родственников и слушать их разговор с вечными подколками и придирками ей не хотелось. Да и горло уже давно неприятно саднило. – Увидимся завтра.              Понятливо закивав, Гарри чмокнул её в щеку, отчего Сола дернулась и отступила назад, прикрываясь стремительно краснеющим Драко.              Помахав друзьям, они вернулись в гостиную, а ровно через день Сола окончательно разболелась, свалившись с высокой температурой и грубым лающим кашлем, да так и провалялась в гостиной практически все каникулы, если бы не декан.