Учитель Марк

      Одноклассники так и буравили своими заинтересованными взглядами, не понимая, почему это Чон-сонсэнним решил начать знакомство не по порядку: не с первой парты первого ряда, а с третьей парты третьего ряда — чуть ли не с самой середины класса, рядов парт которого было порядком около семи.       Я вновь огляделась по сторонам, на всякий случай пересчитала парты на своём ряду и подняла глаза, сталкиваясь с усмешкой нового учителя и его тёмными глазами, которыми он слишком увлечённо изучал меня. От взгляда учителя мне стало некомфортно: он слишком уверенно скользил своими глазами вдоль моих ног, отбивая еле слышимую дробь шариковой ручкой. В такой довольно странный момент я успела несколько раз пожалеть, что в нашей школе не закрытые парты, а ещё к форме для девочек не предоставляли брюк вместо юбок.       Приоткрыв рот, я даже забыла, что у меня о чём-то спросили, с непониманием смотря на учителя Чона, который прикусил губу, переведя взгляд с моих ног, которые я с мелкой дрожью поджимала, на глаза. Время в классе словно остановилось, а Чон нагло провёл языком по губе, затем прикусив её. Я же искренне не понимала, что происходило, и уже мысленно сделала вывод, что забираю все свои слова о новом красавчике обратно.       — Ну так вы скажете своё имя? — приподняв бровь, откинулся на спинку своего стула Усок, окинув меня напоследок насмешливым взглядом.       — П-Пак Суён… — тихо ответила я, залившись краской и опустив взгляд на свои кулаки, сжимающие подол юбки до побеления костяшек.       — Отлично, Пак Суён, — хмыкнул Усок, положив ногу на ногу и открыто забавляясь моей реакцией. — Надеюсь, у вас нет проблем с биологией.       Я поджала губы от досады. Один учитель видеть меня не желал, а второй зрительно заигрывал при всём классе, даже не скрывая этого, от чего становилось не по себе и как-то некомфортно. Взгляд Чона Усока был каким-то пошлым, из-за чего казалось, словно ты сидишь перед ним обнажённым, а он оценивал то, что ему «дозволено» лицезреть. От таких взглядов по позвоночнику бежал холодок, а в ладонях образовывались целые озёра пота, вызванного волнением; сердце непроизвольно пряталось в пятки, а воздух становился спёртым, будто ты рыба, которую океан выбросил умирать на сушу.       Усок продолжал знакомиться с остальными учениками, которые время от времени косо поглядывали на меня, гадая, какие отношения связывали нас с новым учителем, а с моих щёк всё не сходила краска. Я даже удивлялась сама себе: чуть не переспала с Марком, показывала ему его же засосы, находилась с ним и его возбуждением в подсобке, но ни разу не покраснела, а тут просто новый учитель не так посмотрел на меня, из-за чего я готова умереть и не воскреснуть, лишь бы это прекратилось. На других учеников Усок не смотрел так, как смотрел на меня, и это совсем не радовало.       Быстро познакомившись с другими учениками, Усок сложил пальцы в замок и решил начать вводный урок, всё так же поглядывая на меня, чем смущал ещё больше. Конечно, я ловила на себе не только похотливые взгляды нового учителя и ничего не понимающих одноклассников, ведь удивлённые взгляды Джухён периодически устремлялись на меня, а не сквозь меня. Радовало то, что Югём решил прогулять биологию, а Ёнджэ вообще уехал на соревнования, иначе новых подколов я бы не смогла избежать.       Весь урок я хотела сбежать из кабинета, поэтому долго готовилась, чтобы отпроситься выйти, даже репетировала речь, но тут же прозвенел звонок и я, быстро скинув все принадлежности в рюкзак, быстрее всех рванула к выходу из класса, пока меня не остановил Чон-сонсэнним:       — Пак Суён, задержитесь, пожалуйста!       Отпустив ручку двери, которую только схватила, чтобы толкнуть от себя, я шумно выдохнула, прикусив щёку и медленно возвращаясь на место. Одноклассники то и дело посматривали на меня, а Венди вообще, как только подошла ко мне, тихо шепнула:       — Я буду ждать подробностей, это ведь его засосы на тебе?       Я осуждающе посмотрела на одноклассницу, боясь, что Усок услышал её слова, но девушка лишь улыбнулась, поднимая вверх кулачок и одними губами произнеся всем известное «файтин».       Ноги словно стали ватными, из-за чего я медленно подошла к своей парте и обессиленно плюхнулась на стул, сложив руки на покрытой лаком деревянной поверхности парты.       Усок, поджав губы, терпеливо ждал, когда все покинут кабинет, при этом не забывая буравить меня взглядом своих тёмных глаз, которые слишком очевидно гипнотизировали и заставляли сердце глухо и медленно пропускать удар за ударом, каждый из которых наверняка можно было услышать даже за пределами класса. И вот, дождавшись, когда мы в классе останемся одни, он поднялся со своего места и, проведя пятернёй по волосам, укладывая их назад, чтобы они не торчали и не лезли в глаза, запустил руки в карманы своих брюк.       Чон-сонсэнним не спешил начинать разговор, специально вытягивая паузу, словно прислушиваясь к тишине, в которой было слышно только моё сбивчивое от волнения дыхание и гулкое сердцебиение, из-за которого жизненно необходимый орган готов был вот-вот покинуть грудную клетку. «По-моему, меня слишком часто наказывают. Я ведь ничего не сделала, чтобы оставлять меня после уроков…» — возмущалась я, прокручивая всевозможные варианты ответов на наезды нового преподавателя.       — Чем вы увлекаетесь, Пак Суён? — подал голос Усок, подходя ко мне и выдвигая стул соседней парты, а после опускаясь на него.       Я опешила от такого вопроса, ведь никак не ожидала услышать столь личный вопрос, который мне никто и никогда не задавал. Набрав в грудь воздуха, я неуверенно выдала:       — Да вот… существованием понемногу…       «Капец, почему у нас отключился мозг? Где он? Кто-нибудь видел мозг?» — вопили нервные клетки, разгоняя по телу мурашки размером с рисовое зерно, которые не скрылись от проницательного взгляда Усока, ухмыльнувшегося при виде них.       — И как оно? Нормально существуется? — безобидно улыбнулся Чон-сонсэнним, оголив верхний ряд ровных зубов.       — Да, вполне… — я снова спрятала руки под парту, сминая в ладонях подол юбки.       — А мне альпинизм нравится. Когда-нибудь видели Эльбрус вблизи?       — Да, на географии как-то показывали видео.       — Ах-ах, мне нравится ваш юмор, Пак Суён, сколько вам лет?       — Через два месяца двадцать, — я поджала губы, избегая зрительного контакта с собеседником, который ни разу не отвёл от меня взгляд, и я это прекрасно чувствовала, но несмотря на всю неловкость, что сковывала меня, добавила: — А вам… сколько лет?       — Двадцать четыре на днях, — беззаботно протянул парень, закинув ногу на ногу. — Хотел бы отметить двадцатичетырёхлетие с красивой девушкой, не желаете составить мне компанию на выходных?       — И-извините, но я не могу. Слишком много домашней работы, — пропищала я, заливаясь краской с новой волной.       — Я освобожу вас от заданий по биологии, соглашайтесь. Обещаю, что со мной скучно не будет.       — У меня, помимо вашего предмета, есть другие, так что нет, простите. Мне пора, — я поднялась со стула, поднимая с пола рюкзак.       Стоило только сделать шаг в сторону, как я запнулась о ножку стула, который дёрнулся вместе со мной, а я, запрыгав на одной ноге, чтобы удержать равновесие, упала на колени, раздирая те в кровь. «Вот и ушла красиво… Так только я могу, ей-богу», — я проклинала и стул, и свои ноги, и всё, что только было в школе.       — Какая же вы невнимательная, Пак Суён, — Чон-сонсэнним встал со своего стула и, подхватив меня за талию, поставил на ноги, при этом опаляя своим дыханием шею.       — Извините, — я вырвалась из объятий учителя, который не спешил убирать руки, и на этот раз точно рванула к выходу из кабинета.

* * *

      В коридоре школы творился хаос. До звонка на урок оставались считанные минуты, но толпа окружила очень шумную парочку: Тэхёна и Чонгука, которые о чём-то спорили чуть ли не на всю школу. Как я поняла, подойдя ближе, они не спорили, а ругались.       — Нет! Это ты скажи, тебе стыдно признать, что мы уже два года встречаемся?! Ты скрываешь наши отношения от всех: от родителей, от своих друзей, да даже от всей школы! Думаешь, мне приятно видеть, как тебе при мне же строят глазки?! Думаешь, я не воспринимаю это всерьёз?! — Чонгук скинул с плеча рюкзак, ткнув Тэхёна в плечо и топнув ногой. — Я для тебя какое-то развлечение, Ким Тэхён?!       — Нет… — тихо проговорил Тэхён, опуская взгляд в пол и неловко потирая плечо.       — Тогда отчего ты не скажешь всем, что ты — мой?! Почему ты скрываешь наши отношения?!       — Просто… я…       — Что «ты»?! Ты обо мне думать когда-нибудь начнёшь?!       Я наблюдала за развернувшейся картиной с открытым ртом, не веря своим ушам: Чонгук и Тэхён, главные баскетболисты нашей школы, — геи, да ещё и состоят в отношениях. Должно быть, девчонки, страдавшие по ним, начали рвать на себе волосы от досады, что тратили своё время впустую — на парней, которые вместо того, чтобы обращать на них внимание, тайно встречались пару лет.       Чонгук, фыркнув, схватил свой рюкзак с пола, недовольно зыркнув исподлобья на толпу, и хотел было уже уйти, если бы не Тэхён, который догнал его и обнял со спины, разрыдавшись.       — Я же тебя люблю, идиот! — Тэхён заливался слезами, крепче сжимая талию Чонгука, словно ребёнок. — Да, мы вместе, теперь это знают все, прости меня! — после этих слов Тэхён повернул Чона к себе лицом и поцеловал его в губы под аплодисменты собравшейся на их крики толпы учеников.       Рядом со мной же кто-то испуганно произнёс:       — Надеюсь, мне не придётся тебе что-то доказывать публично?.. Я же боюсь зрителей…       — Чанбин, тише, вдруг нас услышат, — шикнул на низкого парня веснушчатый блондин, чей край кофты на предплечье тот сжимал обеими руками.       Низкий брюнет перевёл взгляд на меня, нервно поджав губы от осознания, что его всё же услышали, после чего резко отпустил руку своего парня и закашлялся в кулак, пихая своего друга локтем в бок. Спутник того самого Чанбина непонимающе нахмурился, получая еле заметный кивок от него, а после тоже посмотрел на меня, наблюдающую за ними со стороны с открытым ртом. Я и представить не могла, что в нашей школе могли быть геи, ей-богу.       Потупив взгляд, я перевела его на стену, что находилась в противоположной стороне от парней, которые, как мне казалось, прожигали во мне дыру от негодования и боязни, что я всем расскажу о них. Ну, я не из сплетников, поэтому они могли бы и не переживать, хотя, как по мне, вряд ли им это докажешь.       Внезапно в мою голову прокралась мысль о том, чтобы отказаться от уроков истории. Уж не знаю, о чём я думала в этот момент, но я решила, что будет лучше отдалиться от Марка, всё-таки я говорила себе, что то, что было в подсобке, — последнее, что я сделаю ради него, а значит, нужно держать перед собой собственное слово. Сжав в руках блокнот, я поджала губы и быстрым шагом направилась в кабинет директрисы, сопровождаемая хмурыми взглядами Чанбина и его паренька. Слишком много геев для одного дня.       Разумеется, директрисы не оказалось на месте, поэтому я благополучно решила дождаться её прихода, даже несмотря на то, что могла опоздать на следующий урок. Женщина не заставила себя долго ждать: спустя десять минут после звонка она уже подходила к кабинету, звеня ключами и удивляясь моему визиту.       — Пак Суён? — женщина вскинула в удивлении брови. — Что вас привело ко мне? Неужто Туан-хубэ снова отправил?       — Да нет. Я по другому поводу, — я робко поправила лямку рюкзака на плече, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. О да, я жутко сомневалась в своём решении, которое сердце так и норовило изменить на что-то более девичье и наивное по типу «Он же хороший, а значит, можно дать ещё один шанс, всё-таки я сама виновата в своём неприемлемом для воспитанной девушки поведении». Всё же кое-как взяв себя в руки, дрожащим от неуверенности в своём выборе голосом я твёрдо выдала: — Я хочу отказаться от посещения уроков истории, госпожа Кан!       Женщина сначала замерла, услышав моё заявление, которое в тишине прозвучало слишком громко и дерзко, а затем, поморгав несколько раз, недоумённо посмотрела на меня, как бы спрашивая своим взглядом, не лишилась ли я часом ума. И я её взгляд несомненно понимала, всё-таки в нашей школе история являлась профилирующим предметом, потому как являлась именно гуманитарным учреждением (мои родители не ошиблись в способностях своей дочурки, когда сбагрили меня именно в эту школу), окончив которую, любой её выпускник мог без проблем поступить на факультет филологии и медиакоммуникаций, медицинский и юридический факультеты в Сеульский национальный университет, да ещё и на бюджетной основе, даже несмотря на то, что сам университет подразделяется на факультеты-колледжи. Разумеется, этот бонус не распространялся на таких идиотов, как Ким Югём.       Кан Минджу ещё несколько секунд простояла в ступоре, пока её папки, которые она собиралась положить на стол, не посыпались мимо столешницы. Женщина тут же опомнилась и, раздражённо выдохнув, принялась собирать их, наверняка мысленно подбирая правильные слова, чтобы просто не послать меня на эротическо-туристический курс, ведь с оформлением нужного заявления предстояло очень много мороки. А вообще, я понимала её ещё потому, что она была весьма огорошена тем, что лучший знаток истории среди школьников скатился с высших баллов на низшие, да ещё и отказывался от посещения любимого предмета. Я мысленно делала ставки в этот момент на то, что она уже обдумывала, кого предстоит отправлять на олимпиады вместо меня.       — Суён, с чего такие крайности? Это из-за недавнего недопонимания с Туаном-хубэ? — вкрадчиво начала женщина, хотя я видела, как она держалась, чтобы сразу не отказать мне.       — Нет, я вдруг поняла, что меня больше интересует биология, чем история, — от сказанных собой слов я сжала ладони в кулаки, ведь у меня напрочь отсутствовало желание связываться с биологией, а именно с учителем, который преподавал её.       — Вот как… Биология, значит… Может, вы всё-таки попытаетесь наладить отношения с Туаном-сонсэннимом? Просто сами подумайте, как школа будет без вас?       — Ну, без меня она не останется, всё же я собираюсь не из школы уходить, а просто перевестись на другой предмет. Госпожа Кан, я уже всё решила для себя. К тому же я собираюсь поступать на ветеринара и вряд ли в медицине мне пригодится Древний Чосон, — скрестила руки на груди, с грустью отводя взгляд в сторону. Конечно, зачем мне нужна история, если её вёл парень, нет, даже мужчина, который ненавидел меня и всеми силами давал понять, что я не нужна ему ни на грамм.       Директор Кан шумно выдохнула, устало потерев виски, но всё же, согласившись со мной, разочарованно произнесла:       — Я вас услышала. После выходных в конце занятий подойдите ко мне в кабинет, мы подпишем заявление.       — Большое спасибо, госпожа Кан! — я торопливо и неуклюже поклонилась, а затем впопыхах вылетела из её кабинета, на ходу шумно выдыхая от облегчения.       Возможно, этот ход покажется максимально глупым и детским, но я действительно не могла больше находиться рядом с Марком, который наотрез отказывался принимать мои чувства. Да и к тому же после того, что произошло между нами, я вряд ли смогла бы вести себя как ни в чём не бывало. Первый раз — дело не повседневное и далеко не из тех, к которым нужно относиться как к приёму пищи — беззаботно и не раздумывая. Интересно, где были мои мозги до того, как я поняла это?

* * *

      Весь учебный день прошёл как по маслу — без происшествий и выкидонов Югёма, которого я, к слову, вообще не видела больше. Скорее всего, он опять зависал в своём «Подземелье разврата» или вовсе свалил с уроков, что маловажно для меня, ведь я по-прежнему сильно злилась на одноклассника. Таких идиотов, как Ким Югём, поискать ещё нужно. Хотя я на все сто процентов была уверена, что Ким единственный такой экспонат на весь мир.       Направляясь вдоль коридора к выходу из здания школы, я была кем-то подхвачена под локоть и остановлена. Я не была нисколько удивлена, подняв глаза на нарушителя спокойствия моего сердца, что от испуга отбивало чечётку в груди. Чон Усок. Опять этот совратитель несовершеннолетних. Да, он красавчик и всё такое, но я всё так же опасалась его. Рядом с таким парнем нужно переживать не за свою жизнь, а за своё нижнее бельё, которое покинет тебя даже ментально, а всё из-за взгляда Чона, который вкрай охренел. Усок-сонсэнним, не стоило бы нам оставаться наедине, а то я так замёрзну без одежды даже образно.       — Вообще-то, господин Чон, учителя и ученика не должны связывать личные отношения, — это некомпетентно и непрофессионально, — от досады я начала умничать, закрывая глаза на то, что творила с Марком.       — Вот как? Нас уже что-то связывает, хаксэн Пак? — усмехнулся Усок, наклоняясь чуть ближе ко мне, чтобы установить статический зрительный контакт.       — Вы сейчас фактически держите меня за руку, Чон-сонсэнним. Как думаете, что подумают те, кто застанет нас в такой близости? Ничего хорошего. Отпустите меня и не нарушайте моё личное пространство, пожалуйста. Мне ни к чему проблемы.       О да, я строила из себя чёртову недотрогу, но у меня действительно не было никакого интереса к новому учителю и уж тем более влечения. Чон Усок пусть и умел производить впечатление красивого и обаятельного парня, но, как по мне, он был слишком озабочен и самовлюблён. Никогда не любила самовлюблённых парней, они всегда казались ненадёжными и несерьёзными. От таких действительно ничего хорошего ждать не стоит. Ах, да, я же уже говорила, что любовь таких парней заканчивалась там, где начинался секс, который означал для них победу, а после неё и завершение драмы, что окутывала девушку с самого знакомства с этим самым мудаком.       — Не переживайте об этом, Пак Суён, у нас ничего личного. Я, вообще-то, слышал, что вы хотите более углублённо изучать биологию, поэтому хочу сказать вам, что нужно обсудить процесс подготовки послезавтра за ужином, — Усок состроил невинную гримасу, а после продолжил: — Конечно, если вы хотите, чтобы я согласился вас курировать, всё-таки я единственный биолог на всю старшую школу, у меня сейчас очень большая нагрузка…       — Ясно-понятно всё с вами, — я шумно выдохнула, понимая намёки и заливаясь краской от наглого взгляда Усока, который без стеснения осматривал не только моё лицо, чем заставлял сердце пропускать удар за ударом от напряжения и волнения. — Хорошо, мы всё обсудим.       Из-за этого диалога я чувствовала себя ужасно. Сегодня он просил меня сходить с ним на ужин, чтобы обсудить процесс подготовки, а завтра что будет? Скажет переспать с ним, чтобы он точно взялся за моё обучение? Ужас. Если так и будет, то я вообще решусь сменить школу, а не терпеть этот феромоновый кошмар в лице Чона Усока.       И только учитель биологии отстранился от меня, как в моё поле зрения попал опешивший Марк, который, поймав мой испуганный и смущённый взгляд, поджал губы и уверенно подошёл к нам. Я была напугана вовсе не из-за того, что он застукал нас с Усоком за тем, чего не было, а из-за того, что поведение Усока само вызывало у меня страх и напряжение. Туан с грозным видом встал напротив меня, при этом смерив недовольным и презрительным взглядом самодовольно улыбающегося Чона, а затем произнёс сквозь зубы:       — Что вы тут себе позволяете, Чон-хубэ? Заигрываете с несовершеннолетними ученицами? Как на подобное поведение отреагирует ваша мать? Что скажете? Каково это — увольнять собственного сына?       Усок скривился, раздражённо скрещивая руки на груди и закатывая глаза.       — Разуйте глаза, сонбэ. Мы лишь обсуждали дополнительные занятия. Разве хаксэн Пак как-то касается вас и вашего предмета? Не думаю, — надменно цокнул Усок, после чего, задев Марка плечом, удалился за одну из дверей, выходящих в коридор.       Туан с ещё большим разочарованием посмотрел на меня, тяжело вздыхая. Понимаю, я же достала его уже.       — Можете ничего не говорить, сонсэнним, я всё уже поняла. Ничего объяснять вам не буду, не вижу в этом смысла, — я опустила глаза в пол от досады и уже хотела уйти домой, как была остановлена очередным замечанием.       — Вы с каждым разом показываете себя всё глупее и глупее, Пак Суён. Вам самой не противно? Думаете, Чон Усок — тот мужчина, с которым вам нужно быть?       — А с кем мне нужно быть? — я поджала губы от обиды, ибо Марк открыто и прямо оскорблял меня. — С вами? Спасибо, больше не надо. Извините, сейчас мне пора.       — Просто держись от него подальше. Он не тот, на кого нужно положиться, — бросил мне в спину Марк, заставляя меня саркастично фыркнуть, хотя самой в этот момент ужасно хотелось разрыдаться от обиды и досады.       Не оборачиваясь, я вышла из школы и, не доставая из рюкзака наушников, добрела до остановки, где и села в автобус, направляющийся к остановке у моего дома.       Один лишь факт того, что Марк считал меня ветреной девицей, был унизителен. Хотя я прекрасно понимала, что сама виновата в этом. Не надо было вести себя, как озабоченная извращенка, а теперь просто нужно смириться и принять то, что уважения и доверия ко мне со стороны парня, в которого я влюблена, не будет ни под каким предлогом. Хотя отчасти в моих неудачах есть и вина Югёма. Если бы я не слушала его глупых советов, которые были основаны на гормонах и только, то всё было бы менее плачевно. Это как в том фанфике: «Мы работали слажено. Слажали и на этот раз». А вообще, последствия очень справедливы. Надо было думать своей головой, а не членом Кима, а-ля гуру отношений.       Где-то в рюкзаке издал звук уведомления мой телефон, достав и включив который, я про себя чертыхнулась. Это было сообщение от Югёма, помяни идиота, называется, чёрт возьми.

Kim Yugyeom «Эй, Суён-а, ну не злись, пожалуйста~» 04:40 PM

      Я не стала что-либо отвечать. Сочла это пустой тратой времени, всё-таки настроения с кем-либо общаться вообще не было, единственное, что я имела на тот момент — это вымотанное состояние, словно из меня все соки выжали. Да и Югём был не лучшим собеседником в периоды морального истощения.

Kim Yugyeom «Ну, блять, вот чё ты начинаешь-то, а-а-а? Что мне сделать, чтобы ты не дулась из-за всякой херни? А хочешь, кину фото своего члена?» 04:46 PM

      Я не выдержала и всё же ответила на его предложение:       Park Sooyong       «Да пошёл ты, знаешь, куда?! Не нужен мне твой, господи-боже, член, Югём, просто отвали!»       04:48 PM

Kim Yugyeom «Ну ладно, прости. Какая-то ты слишком нервная, даже через переписку это чувствую. Вот тебе мой совет, подружка: подрочи и жизнь станет прекрасной. Не даёт историк — не отчаивайся, ведь у тебя всегда есть пальцы и подручные предметы! Между прочим, проверено ;)» 04:49 PM

      Прочитав последнее сообщение друга, я оторвалась от сенсора, яркость которого тут же сбавила, чтобы рядом стоящие люди ненароком не прочитали содержимое нашей переписки, от которой слишком очевидно веяло пошлостью. Я же стояла посреди общественного транспорта с покерфейсом, при этом мысленно задумываясь над словами Гёма.       Не то чтобы я когда-либо мастурбировала, вовсе нет, но Ким смог посеять внутри меня интерес и омерзение одновременно. Как же хреново быть почти двадцатилетним девственником, который ни разу не задумывался о мастурбации как о чём-то стоящем. Хотя я считала это полным бредом — прикасаться к себе. Это вызывало дикий стыд (да накажет меня, девственника-извращенца-атеиста, бог за мои же помыслы), а ещё боязнь, что кто-то мог застукать, а вообще, не столько страх быть пойманным, сколько страх прикоснуться к самому себе.       Рядом кто-то намеренно закашлял, что мне очень не понравилось, ведь я всегда боялась, что мои мысли могут слышать другие люди. Я тут же раздосадованно прикусила губу, поворачиваясь к кашлявшему. Надо же, рядом стояла старушка с коляской, на которой стояли пакеты, заполненные продуктами. Она продолжала стоять и прожигать меня своим взглядом из-за толстых линз очков, которые увеличивали её глаза в два раза, что делало её смешной, но её грозный вид нисколько не позволял мне улыбнуться.       «Неужели это случилось?.. Меня услышали?.. Она сейчас на весь автобус крикнет, что я проститутка?» — я начала паниковать, но взгляда со старухи не сводила, а наоборот — пыталась держаться невозмутимой и готовой к обороне старшеклассницей.       — Я долго буду ждать? — прохрипела старуха, грозно стукнув клюкой пол транспорта.       — Ч-чего?.. — моя смелость тут же рассыпалась, как и мой позвоночник, который мог бы запросто рассыпаться в мои трусы от удара её трости.       — Пропусти меня уже, курица. Мне выходить надо. Уткнутся в свои телефоны и мира вокруг не видят, засранцы, — я округлила глаза на оскорбления старухи, но сказать ничего не решилась, ибо конфликтовать со старым человеком равно рыть себе яму для гроба, ведь за старика заступятся все в автобусе, а на тебя ещё и плюнут, чтобы ты не существовала, мразь такая, которая не уступает беспомощным пенсионерам.       Сделав шаг в сторону, я дождалась, когда бубнящая бабка выйдет на своей остановке, и облегчённо выдохнула. «Суён, ты тупая. Кому всрались твои мысли?..» — выругалась я, мысленно давая себе оплеуху. Я чёртов параноик, а тревожность — мой верный друг.       Когда я, наконец, приехала, дома никого не было. Я делала домашнюю работу и параллельно продолжала думать над словами Югёма. Признаться честно, я хотела последовать его совету, но боялась. Не знаю, чего именно боялась. Просто была ужасно не уверена в себе и в решении, которое следовало принять.       Резко закрыв тетрадь, в которой дописала последнее домашнее задание, я подошла к шкафу, в котором всё ещё лежала толстовка Марка, и достала вещь Туана, тут же прижимая её к себе и вдыхая запах мужского одеколона. В голове тут же пронеслись все воспоминания из серии недосекса в машине, после чего я отложила толстовку и уверенно направилась в ванную комнату, где наполнила водой ванну, а затем погрузилась в неё.       Я неподвижно пролежала с минуты так три, пялясь в потолок и думая, стоит ли сделать это. И всё же решившись, я неуверенно заскользила рукой по внутренней стороне бедра, представляя на месте своих прикосновений прикосновения Марка. Закрыв глаза, я прикусила губу, выгибаясь в спине и тяжело дыша, когда рука оказалась там, где всё должно было начаться.       — У-Усок… — рвано выдохнув, произнесла я, и всё возбуждение как рукой сняло.