***
Если бы Минако знала, чего ему стоило такое свободное поведение, она бы не поверила. У него внутри все клокотало, бурлило и дрожало. Сначала он сам не понимал, что с ним происходило. Ведь раньше, для счастья ему нужно было просто остаться на работе подольше и, запершись в своем кабинете, зависнуть над бледным светом ноутбука углубляясь в исследования и формулы. После первой их встречи, он почему-то не мог перестать о ней думать и все время пытался застать ее в палате у пациентки. Впрочем, у него ни разу так и не получилось этого сделать. Когда Мамору вытащил его развеяться и мимолетом познакомил с подругой жены, Кунсайту показалось, что это невозможно, но она приветственно помахала рукой и исчезла в танцующей толпе. Вся его выдержка и спокойствие испарялись, как по мановению волшебной палочки, стоило ей появиться в поле его зрения. Диагноз был поставлен быстро и безошибочно, и как ни странно, лечить эту «болезнь» ему совсем не хотелось. А теперь она сидела, вытянув ноги на его диване, облаченная в одну из его домашних футболок, которая доставала ей почти до колен и непринужденно облизывала последнюю ложку холодного лакомства. Длинные золотистые волосы она заплела в объемную косу, но непослушные пряди все равно выбивались из прически, и она напоминала ему пушистый солнечный одуванчик. Его несбыточная мечта находилась совсем рядом. И он очень не хотел ее спугнуть. — Болит еще? — он присел рядом и осторожно взял в руки маленькую ступню. Минако на миг замерла, прислушиваясь к ощущениям, и отрицательно помотала головой. — Почти нет. Та твоя мазь прямо чудо какое-то. — Не чудо, а обычный анестетик, — Кунсайт осторожно повернул ногу в руках, — но тебе придется ходить на физиотерапию и принимать лекарства. Иначе, могут быть нехорошие последствия. Он продолжал держать стопу в ладонях и, едва касаясь, поглаживал прохладную кожу. Минако завороженно смотрела на его руки, однако, ногу не убрала. Сердце забилось быстрее, и она боялась пошевелиться, чтобы не спугнуть это прикосновение. — Судя по всему, вы с Мамору коллеги, а значит, ты врач, — она задумчиво приложила ложку к подбородку. — Ты быстро понял, что случилось с моей ногой, значит ты… Хм, травматолог? — Почти угадала. Я хирург. Ты меня совсем не помнишь, да? Кунсайт пытливо всматривался в голубые глаза, но ее лицо выражало лишь искреннее недоумение. — Не помнишь, — констатировал он. — Извини, у меня действительно плохая память на лица. Кунсайт разочарованно покачал головой и, выудив из ящичка тумбы медицинскую маску, надел ее на лицо. Вместо шапочки он использовал наволочку для диванной подушки. Выглядело это довольно комично. — А так? — за маской раздался смех. Минако оторопело рассматривала Кунсайта. В память ворвался лекарственный запах больничных коридоров, по которым Минако наматывала круги, когда туда привезли её маму с разрывом аорты. Вокруг кружили медсестры в белой одежде, похожие на призраков, и воздух, будто превратившись в пластилин, тяжело заполнял легкие. Вышедший после операции хмурый хирург, рассказывал новости, усадив ее на неудобный диван в приемной. У него получилось практически невозможное — спасти пациента с таким диагнозом было редкой удачей, но Кунсайт справился. Она дрожала от озноба, охватившего тело, и он почти насильно вручил ей чашку какао из больничного автомата. Минако тогда еще долго не могла сделать даже глоток горячего напитка, трясущиеся руки только выплеснули темную жидкость на светлый костюм врача, и она, испуганно извиняясь и отчаянно краснея, сбежала в палату. — Это ты?.. — она оборвала свой вопрос, останавливая воспоминания о болезни матери. — Да, именно меня ты облила какао. Между прочим, это был мой любимый костюм, — он, увидев реакцию Минако, повернул разговор в другое русло. Пространство комнаты будто наэлектризовалось, и он все ждал, что в воздухе появятся мелкие искорки. Но Минако только вздохнула и пошевелила пальцами ножки в его руке. — Вот как. Оказывается, ты наш семейный спаситель. Сначала моя мама, теперь я, — она подняла на него взгляд, — Спасибо. Он пожал плечами. — Не за что. Минако зевнула и попыталась удобнее устроиться. Ее глаза уже слипались под тяжестью век. — У тебя есть одеяло для меня? Я уже не могу даже шевельнуться, так хочу спать. — Спать ты будешь не здесь, — Кунсайт уже в который раз подхватил ее на руки и бережно унес к себе в комнату. — Тут будет удобнее, — он откинул край покрывала, укладывая Минако в постель. — Только не уходи, пожалуйста, — сонно пробормотала она, не открывая глаз. — Не хочу спать одна в незнакомом месте. — Хорошо. Только отпусти мою шею, я просто хочу переодеться. Минако неохотно расцепила руки, чувствуя, как тепло его тела покидает ее, и невольно поежилась от прохлады свежего постельного белья. Кажется, в его доме все было пропитано мягким древесным запахом, ей это жутко нравилось, она даже не до конца осознавала почему, но все происходящее заставляло ее дыхание сбиваться. На долю секунды она подумала, что влюбилась, но разве так бывает? Кунсайт опустился на противоположенный край постели за ее спиной. — Спокойной ночи. Она успела почувствовать неспокойное разочарование от большого расстояния между ними, но спустя несколько секунд он придвинулся, и его тяжелая рука осторожно опустилась ей на талию.***
Он проснулся и сразу провел рукой по постели. Минако рядом не было. Кунсайт приподнялся на локтях, осматриваясь, и увидел её стоящей возле кровати. На вытянутой над его головой руке, Минако держала ключи с розовым брелоком в виде сердечка — ключи от её квартиры. — Телефон и кошелек тоже ты стащил? — ее тон не предвещал ничего хорошего. Кунсайт зажмурился от досады. Вот дурак! Должно быть, выпали из кармана штанов, а он не заметил в темноте. Надо было их выбросить в ближайшую мусорку и дело с концом. — Нет, только ключи, — честно ответил он. — Зачем? — Минако искренне удивилась и, бросив связку, на прикроватный столик присела на постель. За окном уже давно рассвело, солнце пробивалось теплым лучом между штор, оставляя на сером покрывале узкую полоску света. От ночной непогоды не осталось и следа. — Ты не поняла зачем? — теперь настала его очередь удивляться. — Нет. Он вздохнул, снова зажмурившись, как будто в ожидании боли. — Я просто хотел побыть с тобой подольше. — И для этого, ты стащил мои ключи? Чтобы мне не было куда возвращаться, и я поехала к тебе? — Ну… ты рассуждаешь вполне логично. Именно на это я и рассчитывал. У меня собственно, получилось, правда, то, что ты их найдешь, в мои планы не входило, — Кунсайт смотрел на ее удивленное лицо и ожидал чего угодно: что она возмутится, рассердится или стукнет его первым, что под руку попадется. Но Минако молчала, сосредоточенно разглядывая паутинку, свисающую с потолка. — Это ты отлично придумал, — наконец, сказала она. — В жизни б до такого не додумалась. Только в следующий раз, просто попроси, и я останусь. Несколько секунд до него доходил смысл сказанных ею слов, а потом он просто взял ее за руку и потянул к себе. Минако упала в его объятия и рассмеялась. — Ты мне расскажешь, что еще входило в твои коварные планы?