***
Утром через два дня после моего возвращения, так и не найдя себе места от беспокойства, направилась навестить Главнокомандующего. — Можно войти? — я приоткрыла дверь, заглядывая в палату к Эрвину. — Входи, Элис, — пригласил командор. В комнате, помимо самого пациента, находился Леви. Заметив присутствие капитана, я вздрогнула, но быстро постаралась взять себя в руки. Несмотря на то, что последний раз его видела всего лишь трое суток назад, было ощущение, что мы не виделись почти целую вечность. — Хорошо, что ты пришла. Мы как раз обсуждали произошедшее с тобой, — от дальнейшего созерцания капитана меня отвлёк голос Эрвина. — Сейчас это не главное. Я пришла, чтобы обсудить кое-что другое — твоя рука... — Элис, не стоит себя винить, — словно прочитав мои мысли, перебил Эрвин. — Начнешь винить себя — не сможешь трезво мыслить, и тогда другие будут решать за тебя, тогда проще просто умереть. Никто не может предвидеть исхода. Любое принятое решение может полностью повлиять на все последующие. Выслушав Главнокомандующего, я закрыла лицо ладонями, обречённо вздыхая. — Кажется, что-то подобное говорил Юрген Хабермас (1). Только даже у него это звучало не в столь пафосной форме, а он, на секундочку, философ и социолог, — проговорила я, убрав руки от лица и натянуто улыбаясь. Лишь на секунду я заметила, как приподнялись уголки губ командора, но уже сразу его лицо вновь приняло серьёзное выражение, и он продолжил. — Со слов Ханджи, мы знаем, что произошло на Стене. Расскажи, что было дальше. Я подробно пересказала мой разговор с Райнером в лесу Гигантских Деревьев, а также поделилась своими выводами, которые успела сделать из того непродолжительного диалога. Эрвин и Леви слушали меня молча. Командор лишь иногда кивал, словно делал в голове какие-то пометки, а капитан за время моего рассказа даже позу не поменял, так и сидел, запрокинув одну ногу на другую. — Значит они осведомлены о вашей связи... — задумчиво произнёс Эрвин. —... и попытаются это использовать, — Леви закончил мысль за командора, а затем хмуро добавил. — Преимущество не на нашей стороне. — Верно, — спокойно подтвердил Главнокомандующий. У меня в который раз возникло странное ощущение, что либо Эрвина довольно сложно чем-то удивить, либо он хорошо это скрывает, либо... в какой-то степени он предвидел нечто подобное. «А скорее всего всё перечисленное», — я посмотрела на командора, безуспешно пытаясь проследить ход его мыслей. — Также не менее любопытная вещь — это предел их сил. Возможно ли, что их ресурсы не бесконечны? — высказала вслух своё предположение. — У нас пока мало доказательств в пользу этой теории. Однако не стоит её игнорировать, — кивнул Эрвин на мои слова. Я заметила, как командор едва заметно поморщился. Не трудно догадаться из-за чего. В конце концов его совсем недавно прооперировали, и он даже не дал себе времени восстановиться, как уже взялся за обсуждение последних событий. Пока мы разговаривали, всё выглядело вполне обычно, но не стоило забывать, что он получил, мягко сказать, серьёзные физические увечья. От этого мне стало невероятно стыдно, что я проигнорировала его состояние и, не дожидаясь пока он отдохнёт, пришла сюда. И хотя нам было ещё что обсудить, я всё же решила отложить это на некоторое время. — Пожалуй на сегодня с меня хватит. Давайте продолжим в следующий раз. Я кивнула им на прощание и уже собиралась открыть дверь, как меня остановил голос Главнокомандующего. — Элис, тебе придётся затаиться на неопределённое время. Меня нисколько не удивили его слова. В ответ я только кивнула, так как ожидала чего-то такого и молча вышла из палаты.***
Беседа с Эрвином оставила странный осадок внутри. Не было упрёков, обвинений, разочарованных взглядов — всего того, что стоило ожидать после того дня. Внутренне была готова ко всему, однако мои ожидания не подтвердились. Неуместно жаловаться на это, но, тем не менее, я по-прежнему считала себя виноватой в произошедшем. Я неторопливо перебирала ногами, шаркая подошвами по каменной дорожке и вдыхая прохладный ночной воздух. Мне было лень всё, и даже поднимать ноги. Ощущалась некоторая апатия. «Как же я устала», — я лениво уселась на верхнюю ступеньку крыльца, подняв глаза к тёмно-синему, усыпанному звёздами, небу. — Не поздновато ли для вечерних прогулок? — позади раздался голос, заставивший меня непроизвольно подпрыгнуть от неожиданности. — Я, вообще-то, могу за себя постоять, — обернулась, одаривая собеседника упрекающим взглядом. — Ты можешь за себя убежать разве что, — спокойно проговорил Леви, присаживаясь рядом. — Нда, а я уже начала скучать по твоим «доброжелательным» словам... — Головой что ли ударилась? — Сильно... — согласилась я без возражений. — И вообще, это было смелое заявление для человека, чью жопу мне уже приходилось спасать. «Мда, хорошо, что плохо видно, а то я бы от его взгляда, скорее всего, уже обделалась», — сбоку повеяло пробуждением «зла», и чтобы избежать насильственной смерти в данную минуту, поспешила добавить. — Мне пообещали скорейшую встречу. Не думаю, что для них станет серьёзным препятствием, если я не появлюсь на улице, чтобы воплотить свой план, каким бы он не был. Ведь зло, как правило, не дремлет, и, соответственно, плохо понимает, почему вообще кто-то должен спать. — О чём ты? — Тот человек в шляпе, о котором я тебе рассказывала. Мы с ним встретились в Стохессе. Мне показалось, что даже воздух вокруг нас стал каким-то напряжённым. — Ты с ним говорила? — Разумеется, — и я пересказала наш короткий разговор. — Ты вообще с головой дружишь? — Больше того — мы спим вместе! — оскорбилась я. — Ты... — на секунду мне показалось, что капитан меня сейчас ударит, но он продолжил говорить. — Я предупреждал тебя, чтобы ты использовала нож не раздумывая. — Да я и не думала! — Оно и видно, — капитан неожиданно усмехнулся. Я не поняла, что его так развеселило и, прежде чем углубилась бы в рассуждения на эту тему, Леви продолжил серьёзным голосом. — Мы вывезем тебя. Пока не выясним, кто они и что за цели они преследуют, ты будешь скрываться. — Скрываться... — повторила я, словно пробуя слово на вкус. — Не нравится мне это. От меня будет больше пользы здесь. — От тебя не будет никакой пользы, если тебя снова похитят, — возразил капитан. — Ну, ты не можешь не согласиться, что это самый верный способ всё узнать и... — Нет, — Леви даже не дал мне договорить. — Это неоправданный риск. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь нашим дыханием. Я зябко поёжилась от ночного по-осеннему прохладного воздуха. — Капитан, я... — Что? Я ощутила на себе его внимательный взгляд. — Нет... Ничего, — отрицательно мотнула головой. — Пожалуй, пойду-ка спать. Доброй ночи, капитан. И я скрылась за дверью. Поднимаясь по лестнице на свой этаж, я раздумывала над тем, что собиралась сейчас сказать Леви. «Я даже в голове это произнести не могу, что уж говорить о том, что сказать это вслух», — звонко хлопнула по щекам, чтобы привести себя в чувства. — «Так, сейчас начинается та стадия, когда нужно сосредоточиться и постараться не сдохнуть. На этом, пожалуй, и остановимся».***
Через пару дней мы снова собрались у Эрвина. У меня не было достаточных аргументов, чтобы убедить их не скрывать меня, поэтому мы сейчас обсуждали план побега. «Уже во второй раз», — я протяжно вздохнула. — За нами внимательно следят. Нужна приманка, чтобы отвлечь их внимание от основной цели, — проговорил Леви. — Я не хочу, чтобы кто-то подверг себя опасности из-за меня, поэтому нужно придумать что-то другое. — Ты нужна им живая, а значит они постараются напасть так, чтобы ты пострадала в меньшей степени. Это и сыграет нам на руку, — продолжил Эрвин. — Хорошо, — вынуждена была согласиться, хоть сама по себе идея прятаться мне абсолютно не нравилась. — Мы замаскируем одного из разведчиков. Транспортировать будем с минимальной скрытностью, чтобы привлечь внимание и увести преследование. В это время тебя выведут из города. — Выведут? Я пойду не одна? — Верно, мы не можем рисковать и отправить тебя совсем одну. Однако большое количество сопровождающих могут привлечь ненужное внимание, поэтому тебя будет сопровождать один человек, — пояснил Эрвин. — Остальных мы расставим на крышах, — продолжил Леви. — А это ещё зачем? — Мы не можем всё предусмотреть, поэтому нам понадобится подстраховка, — ответил за капитана Эрвин. План решено было реализовать завтра с утра. Возможно лучше было бы всё сделать ночью, так было бы меньше шансов наткнуться на врагов или быть замеченными, но возникала сложность. Мы рисковали тем, что не смогли бы вовремя заметить врага, что сводило на нет возможность быстро скрыться или отступить, или даже эффективно сражаться. «Кто бы мог подумать, что всё в итоге обернётся таким образом». Я и в самом деле думала, что хуже быть просто не могло, однако дальнейшие события доказали обратное. Утром проснулась ни свет ни заря. «Ну, как проснулась... Все нормальные люди просыпаются, а я вот восстаю», — несмотря на лёгкую нервозность, по-прежнему старалась держать себя в руках. Через час мы были готовы. Я тепло попрощалась с Грозой, которая недовольно фыркнула мне в ухо, вцепившись зубами в волосы. Она отпустила меня лишь тогда, когда я ласково потрепала её по носу. После прощания направилась к маленькой деревянной повозке, накрытой мешковиной. По нашему замыслу мне нужно спрятаться под плотным куском ткани, а управлять повозкой будет один из солдат, одетый в простую одежду. — Готова? — донеслось позади. Обернувшись, я увидела знакомое улыбающееся лицо. — Клаус? Так это ты будешь меня сопровождать? В ответ он сузил глаза, подозрительно глядя на меня. — А ты ждала кого-то другого? — Эм... Нет? — Я слышу сомнение в твоём голосе, мой юный подопечный, — менторским тоном проговорил он, глядя на меня сверху вниз. — Ну всё, кончай... — я легонько ударила его кулаком в плечо. — Это призыв или приглашение? — насмешливо спросил парень, еле сдерживаясь от смеха. Я прикрыла глаза ладонью, стараясь не засмеяться, однако дрожащие плечи выдали меня, и я расхохоталась. — Хм, я тут пытаюсь разрешить серьёзную дилемму, а она ржёт! — наигранно серьёзно произнёс разведчик. Мой смех, минуя стадию раненой чайки, перешёл сразу от перелива смеха как колокольчик к задыхающемуся психопату. «Походу сказывается нервное напряжение», — подумала я, успокаиваясь. — Нда, это было мило и устрашающе одновременно... — Клаус покачал головой, усмехаясь. Он помог мне забраться в повозку и, выждав ещё немного, мы выехали. — Как ты думаешь, со всеми всё будет хорошо? — спросила я спустя минут пять езды. Сначала была тишина, нарушаемая стуком колёс о каменную дорогу, а затем Клаус негромко заговорил. — Они все опытные разведчики, поэтому не с... Однако Клаус не договорил. Позади нас, в паре сотен метров раздался громкий выстрел, эхом разнёсшийся по всему городу, а затем ещё несколько выстрелов. — Чёрт! — Клаус выругался и подстегнул лошадь в противоположном от выстрела направлении. Какое-то время мы двигались в напряжённой тишине. Телега то и дело подпрыгивала на неровной дороге, заставляя меня мотаться под мешковиной из стороны в сторону. Пару раз больно приложилась лопатками о деревянную поверхность и тогда, когда я уже хотела осторожно выглянуть из-под плотной ткани, мы резко затормозили. — Что случ... До меня донёсся звук сильного удара. Я быстро выбралась из-под мешковины на дорогу, прищурившись от ослепившего меня солнца. Когда глаза привыкли, я увидела, как нас окружило трое: двое мужчин и одна женщина. Позади них на дороге валялась груда всякого хлама, преграждая нам путь вперёд. Затем заметила валяющегося на каменной поверхности Клауса. Дальше всё происходило как в замедленной съёмке. Прежде чем я успела что-то сделать, женщина, стоящая в паре метров от меня, хладнокровно подняла правую руку, в которой держала пистолет и не колеблясь выстрелила в голову поднимающемуся на ноги Клаусу. Кровь брызгами разлетелась по мостовой. Безжизненное тело моего друга откинулось назад и распласталось на дороге. В его лбу зияла дыра. — Нет! Клаус! Нет! — я упала рядом с ним на колени. Перед глазами всё расплылось от хлынувших слёз. Мои руки затряслись от бездействия, когда до меня дошло, что ему ничем не помочь. Под ногами продолжала растекаться огромная лужа крови, окрашивая мою обувь в алый цвет. — Нет... — хрипло прошептала я. Внутри начала закипать ярость, заставляя всё моё тело дрожать. — Ты... — я медленно встала, даже не обратив внимание на то, что мои руки перепачкались кровью. Однако не успела и шага сделать им на встречу, как получила сильный удар по затылку, от которого тут же потеряла сознание. Прим. автора: 1. Юрген Хабермас — немецкий философ и социолог. Его цитата о чувстве вины звучит так: «Чувство вины лишь сопровождает раскол воли».