.
Библиотека Мистик Фоллс была сейчас единственным спокойным местом для Саманты МакКол. Даже её маленький номер в мотеле годился только для того, чтобы привести себя в порядок и скоротать ночь на неудобной кровати, но никак не для того, чтобы по-настоящему расслабиться. В этом же помещении царила благодатная тишина, которой Сэм упивалась. В её жизни было так мало спокойных моментов, что каждый подобный эпизод она смаковала с особым удовольствием, стараясь каждой клеточкой своего тела запомнить то умиротворённое ощущение, чтобы в особо тяжкое время воскрешать в памяти радостные часы. Она совсем позабыла, когда в последний раз давала волю эмоциям и чувствам, когда дышала воздухом без затаённых страхов и по-настоящему верила в безоблачное будущее. Вся её жизнь — вереница отвратительных событий, неправильных решений и борьбы с собственными страхами. Она оступалась и делала ошибки, била по протянутым в помощь рукам и с особым трепетом относилась к счастливым мгновениям. Ей всегда казалось, что она чего-то не заслуживает, что радостные события впоследствии омрачатся совершенно ужасными эпизодами из её видений, что она сделает больно своим самым близким людям и никак не сможет загладить свою вину. Поэтому она старательно держала стену с родными, находилась вдалеке и не смела надеяться на что-то больше слов поддержки. Сэм знала, что расскажи она всю подноготную матери, брату и друзьям, они непременно будут искать способы её спасения, не бросят в трудную минуту и окажут такое желанное содействие, но МакКол слишком боялась за их хрупкие жизни, чтобы позволить себе наглость просить о помощи. Этот неописуемый страх, взявшийся из поганых видений, кошмаров и тёмного прошлого, о котором знала только она одна, сковывал по рукам и ногам. Она не могла его побороть. Была слишком слаба, чтобы противостоять, слишком труслива и слишком эгоистична, чтобы поставить себя на место близких и понять, что своими действиями она никому не делает лучше. В голове укоренилась мысль об одиночестве, от которого хотелось выть каждую ночь, и о безысходности своего положения. В какой-то момент Сэм поняла, что нарочито навязывает себе эти мысли, упивается собственными страданиями как единственным источником постоянных эмоций и лишь усугубляет своё положение. Но вырваться из бесконечного круга было для неё непосильной задачей. Она одна не справится — это Сэм поняла давно, когда лежала в психиатрической больнице, но также поняла и то, что надеяться ей необходимо только на себя. Других вариантов не было. Саманта слишком сильно и слишком эгоистично любила своих немногих близких, чтобы позволить себе разрушить их жизни, поэтому лучшим вариантом отношений находила постоянное бегство. Ей всегда было проще держаться поодаль. Так было спокойнее. Так она могла быть уверена в том, что не сможет им навредить. Играла роль то постоянной страдалицы, то оптимистичного человека с неописуемой жаждой жизни. Сэм привыкла к такому раскладу, менять что-либо было выше её сил. Сидя в читальном зале, она отчётливо чувствовала тонкий запах нового букета цветов — белых лилий, на этот раз предусмотрительно оставленных на подоконнике, — и незабываемый аромат книг и журналов. Шум часов и тихий гул компьютеров убаюкивал, а каждый щелчок мышки и клавиатуры превращался в странную рабочую мелодию, в которой Сэм находила отдушину. Она сняла обувь и уселась на стуле совсем по-домашнему, скрестив ноги в позе лотоса. В зале не было ни души, а милая старушка Бренда Уайт, работающая здесь три дня в неделю, коротала часы за прочтением детективов Агаты Кристи за стойкой выдачи. Они сохраняли уважительное молчание, занимались своими делами и находили тишину библиотеки особенно очаровательной с наступлением сумерек. Сэм разгребала накопившиеся заявки студентов, выбирая из предложений более выгодные. Нынешняя ситуация требовала хорошо оплачиваемых предложений, хотя из всего многообразия присланных ей на почту писем с рефератами, курсовыми и дипломными работами она мало что отсеивала. Только самые неугодные попадали в корзину, в остальном же МакКол предпочитала браться за работу, чтобы получить хоть что-то. Деньги, с трудом накопленные родителями на её обучение в колледже, не резиновые и когда-нибудь исчезнут без следа. Её странствия несли весомые затраты даже с экономией, и именно поэтому Саманта нашла себя в нехитром деле написания студенческих работ. Непыльный труд на одном из тематических сайтов, набирающих популярность, казался Сэм хорошим вариантом. Она устраивалась и на обычную работу в супермаркете, официанткой и уборщицей, но рано или поздно её странное поведение и телесные недомогания приводили работодателей к закономерному решению проблемы. Нигде надолго она не задерживалась. Опыт учёбы в колледже, возможность посвящать своей работе большую часть суток и любопытство оказывали Саманте полезную услугу. В бессонные ночи она могла отвлекать себя сшиванием курсовой или дипломной работы, поиском информации для написания. Сэм сделала глоток горячего травяного чая из термоса и включила текстовой редактор, размяла затёкшую шею с характерным хрустом костей. Глаза болели от напряжения, но МакКол предпочитала открыто игнорировать позывы организма и изредка отводила взгляд от монитора своего ноутбука для короткой гимнастики глаз. Сейчас работа была в приоритете. Со стороны входа мелодично зазвенели колокольчики, поток прохладного уличного воздуха приятно охладил голые плечи. Загудели настенные часы, отбивая секунды громкими щелчками. Сэм продолжила перечитывать последние страницы курсовой, чтобы освежить память. После взялась за новый абзац, повинуясь складывающейся воедино мысли. За окном забарабанил дождь. Капли гулко забили по стеклу, и в темноте улицы, на которой вчера перегорел фонарь, невозможно было разглядеть ни зги. Был только шум набирающего силы ливня. Саманта дописала абзац, взялась за новый и замерла. Периферийным зрением уловила движение с левой стороны. Некто стоял достаточно далеко от неё, но не настолько, чтобы его не было видно. Сэм повернула голову, но никого не обнаружила. Тогда она сделала глоток чая, силясь успокоить разбушевавшиеся нервы и убедить себя расслабиться. Всё ведь хорошо, это просто происки её богатого воображения и отголоски неспокойной жизни. На экране ноутбука всё так же висели листы студенческой работы, поперёк экрана вылезла дурацкая цветная реклама порошка. МакКол с силой щёлкнула по маленькому крестику. Пора бы продлить лицензию антивируса. Сзади раздался топот босых ног. Сердце пропустило удар, грудь начала наполняться страхом. Он растекался медленно, вязкостью заполняя внутренности. Девушка обернулась и снова никого не заметила. Нигде не было ни одного признака живой души. Всё те же стеллажи, работающие компьютеры и пустота. Пустота. Только сейчас Сэм поняла, что миссис Уайт нигде не было, а неизвестный посетитель так и не зашёл в читальный зал. И не было звона колокольчика, оповещающего о том, что из библиотеки выходили. Рот наполнился вязкой слюной, глаза лихорадочно забегали по помещению, а непослушные руки с трудом нашли в кармане сумки охотничий нож. Она носила его с собой практически всегда, и каждый раз у неё дрожали пальцы, когда ситуация требовала им воспользоваться. Сэм встала со своего места, жалобно скрипнул стул от её действий. Ноги коснулись холодного пола, но девушка продолжила движение, напрочь позабыв об обувке. Если это её очередные галлюцинации, то ничем хорошим для неё не закончатся. А если это что-то иное? Вампир, оборотень или гибрид. Как она будет защищаться тогда? Как действовать в ситуации, когда противник в несколько раз сильнее, ловчее и быстрее? Бежать со всех ног и просить о помощи? Но у кого?.. В этом городе нет ни одного человека, кто бы мог ей помочь в сложившейся ситуации. Сэм надеялась, что всё это просто глупое стечение обстоятельств и откуда-нибудь вынырнет миссис Уайт, уверив, что бояться нечего. Сзади снова раздался топот ног, быстрый и тяжёлый. Сэм обернулась и выставила нож перед собой, готовая обороняться. Но никого не было, и девушка двинулась в сторону выхода. Если добраться до номера или до машины, то велика вероятность защитить себя. Но для этого надо пробежать два квартала, вряд ли ей это удастся, если неизвестный гость окажется чем-то сверхъестественным. Надо было придумать план действий. В голове лихорадочно сменялись мысли, и Сэм медленно двигалась в сторону выхода. Если не убежать, так проверить наличие миссис Уайт. Вдруг ей нужна помощь. Лампочка на входе жалобно мерцала, тусклый свет практически не освещал пространство. Косые прерывающиеся лучи едва ли способствовали успокоению, а завывание ветра усугубляло положение. Во внушающей доверие библиотеке враз стало неуютно. Настолько неуютно, что Сэм была готова бежать со всех ног или забиться в угол и трястись от страха, только бы пережить эти мгновения без очередных потрясений. В такие моменты она становилась сущим ребёнком, отчаянно изображающим из себя взрослого. Воздух похолодел. Создалось ощущение, что дождь идёт не снаружи, а внутри помещения. — Сэмми… Что-то позвало её из глубин читального зала. МакКол дёрнулась, в страхе крепче сжимая нож. — Сэмми… Девушка принялась оглядываться в поиске источника звука, прижавшись спиной к стене для безопасности своего тыла. — Сэмми, Сэмми, Сэмми! Голос был узнаваем, отдался болью в сердце и новой волной страха. — Заткнись! Заткнись! Хватит со мной играться! — Саманта набрала побольше воздуха в лёгкие и двинулась вперёд. — Я ещё не начинал, — голос сделался совершенно чужим, он отличался от загробного шёпота низкой тональностью. МакКол обернулась и встретилась взглядом с холодными серыми глазами неизвестного мужчины. Его рот был полон крови, с подбородка на синюю джинсовую куртку срывались густые бардовые капли, под глазами чернели узоры вен. — Что тебе нужно? — Совсем ничего… Разве что немного твоей крови. Сэм выдохнула так громко, насколько могла, как если бы задерживала дыхание под водой на несколько томительных минут. Правая рука задрожала сильнее, но МакКол поудобнее перехватила оружие вспотевшей ладонью. Мужчина, стоявший всего в нескольких шагах, выглядел слишком самоуверенным, уголки его испачканных губ подрагивали в нетерпении. Он смотрел на Сэм жадным взглядом, и девушка поняла: он голоден. Он настолько голоден и настолько безумен, что уже наверняка съел миссис Уайт и оставил её тело остывать на пороге библиотеки. Но она не слышала никакого грохота. Могла ли женщина спастись, или Сэм недооценила вампира, а тот мог действовать более здраво?.. Подумать об этом не дал стремительный и неуклюжий шаг незнакомца в её сторону. — Буду честной, из меня хреновый ужин, — Сэм попятилась назад и обвела взглядом помещение, стараясь найти что-то, чем можно будет обороняться. — Это я решу сам. И в ту же минуту он рванул навстречу и оказался близко в невероятные сроки. Его грубые руки сжали её шею, сдавили до хрипа и чёрных пятен перед глазами. Саманта инстинктивно схватилась одной ладонью за твёрдое мужское запястье, и прежде чем он смог завести руку ей за спину, поудобнее обхватив слабеющее тело, всадила охотничий нож в живот и дёрнула рукой, вспарывая бок. Хватка тут же ослабла, вампир покачнулся и выпустил жертву из своих тисков. Сэм упала на колени, ощутив, как к лицу снова хлынула кровь, опаляя щёки нездоровым румянцем, но тут же встала и рванула прочь к стеллажам, чтобы пробраться к складским помещениям и вырваться на улицу через чёрный выход. Нож остался торчать в теле вампира. Убегая вперёд, к длинному проходу между стеллажей, Сэм не видела, что на лице незнакомца мелькнул человеческий страх, как если бы от этого удара он мог скончаться за считанные минуты. Мужчина сжал резную рукоять орудия и рывком вытащил его из своего бока, откинул на пол. Металл весело звякнул. Кровь пропитала рубашку и джинсовку, оставив пару уродливых больших пятен, одежда неприятно прилипла к коже. Он кинулся за своей жертвой, намереваясь полакомиться и прикончить её в этой холодной библиотеке, пока за окном властвовала тьма. И тогда он преградил ей путь, откинул назад с такой силой, что хрупкое человеческое тело полетело на хлипкие стулья, ломая их в щепки. Сэм зажмурилась и ощутила, как грудь сковали тугие тиски. Из лёгких выбило весь воздух, казалось, что её в момент парализовало: руки не подчинялись, а спина вспыхнула такой нестерпимой болью, что стоны превратились в жалкие тихие хрипы. — Не стоило тебе кидаться на меня, — мужчина двигался медленно, играясь. Он прибывал в уверенности, что загнал свою жертву в угол и снисходительно наблюдал за последними минутами её жизни. Сэм с трудом перекатилась на бок, ощущая, как гулко бьёт кровь в висках и как быстро мышцы наполняются новой силой. Она должна встать и бороться, чего бы ей это ни стоило. Обязана прикончить этого вампира, возомнившего, что может распоряжаться её жизнью, её выбором и её свободой. Она не отдаст свою жизнь в его руки, не позволит послужить себе подкормкой вшивого существа. Всё нутро вспыхнуло дикой злобой и, когда вампир подобрался ближе, МакКол пнула его в колено с такой силой, что тот не удержался и повалился на неё. Тяжёлое тело мешком упало сверху, и его рот с поразительной скоростью нашёл её шею. Клыки пронзили податливую плоть, густая горячая кровь полилась на пол. Среди остатков стульев Сэм заметила парочку острых обломков и удачливо подцепила один пальцами. — Чёрт! Какого хера! — мужчина заорал и отпрянул от МакКол, вцепился пальцами в шею и подбородок, сдирая собственную кожу до алых царапин в попытке унять обжигающую горло боль. Глотка болела так, словно в него насильно залили горькое, отвратное кипящее масло. Сэм воспользовалась моментом и вонзила деревянный обломок в бок вампира, скинула его с себя и уселась сверху. Не давая опомниться ни себе, ни незнакомцу, она вытащила своё орудие и с силой пронзила вампирскую грудь. Мужчина тут же обмяк, кожа его начала сереть и покрываться вздувшимися венами. Сидя сверху и крепко сжимая деревяшку пальцами, МакКол чувствовала только приход дурманящей пустоты и то, как слабеют её руки. Голова упала на скрещенные грязные ладони, и тёмные пряди, кое-где слипшиеся от крови, упали с плеч на грудь. Всё наконец-то закончилось. Она пришибла эту тварь. Рядом послышались медленные шаги детских ног. Пятки противно стучали по полу. Сэм замерла в своей позе и не решалась открыть глаза, прекрасно зная, что она увидит, стоит только разомкнуть веки. Слушала своё сбившееся дыхание и отсчитывала гулкие секунды шумных часов. — Так и будешь здесь сидеть? — Сэм встрепенулась, услышав знакомый голос, и вскинула голову с безумным блеском в глазах. — Ты!...
— А теперь объясни мне, какого чёрта! — Сэм задыхалась от негодования и крепко прижимала пакет льда к своей шее в том месте, где был укус вампира. Она металась между диванами неспокойной кошкой и остановилась, когда Деймон Сальваторе всучил ей бокал бурбона и очаровательно улыбнулся, словно не находил в своём поведении ничего предосудительного и неправильного. МакКол сделала несмелый глоток и подняла на бессовестного вампира взгляд, полный злобы и раздражения. Она хотела по-девчачьи выцарапать ему глаза или сомкнуть руки на горле, лишь бы унять бушующий внутри ураган эмоций. От пережитого голова была тяжёлой и мутной, ладони, полные заноз и ссадин, всё ещё била мелкая дрожь. — Зато мы теперь знаем, что ты не охотник! — сказано это было неуместным оптимистичным тоном. Сэм ещё больше захотела преподать урок своевольному вампиру за покушение на её жизнь и неуместное поведение. Но что она могла противопоставить ему в этом городишке? У неё не было рычагов давления, не было верных людей рядом и какой-то феноменальной информации, полезной ему. Она изначально ехала сюда с пустыми руками и питала розовые иллюзии о пони и радуге, надеясь на то, что тысячелетний гибрид великодушно поделится с ней информацией. Инфантильная самоуверенная дура. Всё, что происходило с ней здесь и сейчас, только её вина, а действия Деймона исходили из его прямых соображений о благе близких людей. Если бы она и вправду оказалась охотником, велика была вероятность, что рано или поздно пострадали бы его вампирские друзья или, того хуже, брат и горячо любимая девушка. Поступила бы Сэм иначе, окажись на его месте? Поверила бы словам малознакомой девицы или решилась на радикальный шаг ради правды и устранения потенциальной опасности?.. Чёрт побери, что же она делает?.. Стоит с бокалом бурбона и пытается оправдать своего неудачливого убийцу? Сэм сильно тряхнула головой и сделала большой глоток. — Я же говорила, что это не так. — Надо было узнать наверняка. Сальваторе расположился на мягком диване напротив, а Саманта приземлилась на противоположный, скинув на колени мешочек со льдом. Пальцы запутались в волосах, нащупали слипшиеся от засохшей крови пряди. — И ты специально обратил человека в вампира и подослал его ко мне? — Это стоило того, — в его спокойном голосе не было и тени раскаяния. — Если, конечно, малыш Гилберт не врал. Сальваторе не чурался воспользоваться и помощью Джереми в этом опасном деле, назначив встречу в своём фамильном особняке аккурат к их возвращению. После убийства вампира метка на руке Гилберта появилась моментально и он подтвердил, что помимо следов борьбы на теле Саманты нет ни единой чужеродной отметины. — Не начинай, мы с этим уже покончили, — возвращаться к треклятой теме не хотелось совершенно. Сэм устало прикрыла глаза и расслабилась, позволив себе остаться уязвимой в присутствии Деймона. Сальваторе, внимательно рассматривая место укуса и испещрённые мелкими царапинами женские голые руки, медленно цедил бурбон. В том, как именно МакКол расправилась с тем вампиром, он находил что-то неправильное, какое-то неуловимое несоответствие, но мысли всё время обрывались на полпути, стоило ему приблизиться к ответу. Но сейчас его волновало другое. — Тогда объясни мне, почему ты видишь его татуировку. Сэм громко выдохнула и уронила голову на грудь. Почему все вокруг так цепляются за этот непримечательный факт? Допросы Клауса, подозрения Деймона… Прошло всего ничего со дня их знакомства, а МакКол пережила столько реальных событий и столько раз рисковала своей жизнью, что не сосчитать. С самого первого дня она могла оказаться среди бесчисленного количества жертв Деймона, Никлауса или остальных их соратников. Но вопреки всему, она с остаточной злостью бросила горсть песка в глаза. — С чего бы это? — голос звучал ровно и так же вызывающе, как слышала МакКол, произнося фразу в голове. Красивые глаза Сальваторе недобро сверкнули, на миг в них отразился огонь от камина. Сэм не отвела взгляда, и мужчина потянулся навстречу, чтобы продолжить убеждения, как их уединение нарушил громогласный недовольный голос. — Деймон, какого чёрта ты делаешь?! — Благодетель Стефан вернулся, чтобы покарать всех неугодных, — Деймон закатил глаза, одарив брата неприветливой кислой улыбкой. Младший Сальваторе остановился между диванами, повернул голову в сторону притихнувшей гостьи. — Я серьёзно. Почему ты не посоветовался со мной, когда подослал вампира напасть на Сэм? — Сними уже свои командирские штаны, Стефан, — больше всего Деймона раздражало, когда младший принимал на себя роль всемирного судьи и решал, что может выносить здравые вердикты всем вокруг. — Я не обязан отчитываться перед тобой. К тому же она жива и она не охотник, так что волноваться не о чем. — Твои действия могли её убить! — Стефан всегда старался заботиться о невинных людях, страдающих от действий его близких или его самого, и Сэм, выручившая их, попала под раздачу его внимания. Это волнение было обусловлено хрупкостью её человеческой жизни, которую Сальваторе хотел сохранить в благодарность. Её помощь облегчила им жизнь, несправедливо было расплачиваться дырявой монетой. — Но не убили, — парировал Деймон. — Она ловко расправилась с вампиром и вогнала кол ему прямо в сердце. Не думай, что она так безобидна. И пока ты не пришёл, братец, мы обсуждали очень интересную тему… Многозначительное молчание послужило знаком МакКол подхватить тему и развить её до победного конца, вытащив пару тузов из своих рукавов. Но там были жалкие шестёрки пики, по гаданиям не сулившие ничего приятного. — Почему я вижу метку охотника, если им не являюсь, — она замолчала, подбирала нужные слова в течение долгой томительной минуты, и решила, что выдать на выдохе будет лучше, чем тратить время на грамотную подводку к правде. — В общем… Я вижу призраков. — Серьёзно? А ничего поинтереснее ты придумать не могла? — Деймон недовольно вскинул руки и скривил лицо. — Я говорю правду. — Правду? Кого ты пытаешься убедить этим детским лепетом? — Деймон, замолчи! — Стефан оборвал брата и кивнул Сэм, давая ей закончить начатую мысль. Серо-зелёные глаза внушили спокойствие и уверенность, поэтому МакКол продолжила. Мысли об этом порядком забивали ей голову, она могла объяснить феномен только своим предположением. — Я вижу загробный мир, мёртвых, некоторые события прошлого… Я не знаю, как это объяснить, но думаю, что именно поэтому вижу татуировку. Дело в том, что раньше, по словам Клауса, она была видна всем, но так как он вырезал Братство в 1114 году, татуировка на телах охотников стала частью загробного мира, как символ принадлежности к вымершему Братству. Это единственное объяснение, которое я могу дать..
Ночные улицы Мистик Фоллс были полны притаившейся опасности, но сейчас для МакКол тонкие стены номера были куда опаснее и куда непригляднее тихих закоулков. Больше всего её утомили разговоры с местным шерифом Лиз Форбс, которая пронизывала её таким взглядом, будто подозревала сразу в двух убийствах. Но, как и предполагала Сэм ранее, всё здесь было схвачено: о сверхъестественном знали многие и многие умалчивали, унося тело миссис Уайт и неизвестного вампира с места преступления. Свои же вещи ей пришлось практически отбивать. Спасло то, что местная полиция была в курсе вампиров и что все улики указывали на прямое нападение. Её не стали задерживать и отпустили в мотель. Вернувшись к себе, она первым делом принялась вытаскивать занозы из ладоней, затем приняла душ, обработала раны и привела себя в порядок, лишь бы чувствовать себя живым человеком, а не жалким и утомлённым его подобием. Вопреки всему, сна не было ни в одном глазу, да и не хотелось снова окунаться в кошмарные сновидения из-за прихоти потусторонних сил. То, что в библиотеке был знакомый мертвец, Сэм не сомневалась — слишком родным был ей замогильный голос. Она оглянулась по сторонам. Тихо и свежо, дорога пахла мокрым асфальтом. Острый полумесяц улыбался из черноты, фонари бойко потрескивали, освещая пространство. — Не спится? — Да… МакКол могла бы испугаться от столь неожиданного появления, но за минуту до этого мужчина дал себя обнаружить спокойными неспешными шагами и позвякиванием большого замка на кожаной куртке. Она обернулась, чтобы улыбнуться Стефану. — Сбежал из дома? — К Деймону пришла Елена. Не стал мешать. МакКол скрестила руки на груди не для того, чтобы закрыться от собеседника, а для того, чтобы было немного теплее. Погода после проливного дождя была хорошая, но осенний холод пробирал. Она не стала допытывать, как Сальваторе обнаружил её, гуляющей на неприметной улице, и просто разрешила себе расслабиться. — После всего, что сегодня случилось… — Всё нормально, правда, — Сэм покачала головой, прерывая попытки извинений и лишних объяснений. — У меня было время подумать над всем… Деймон опасался за жизнь своих близких. Я понимаю и не держу зла. МакКол также отчётливо понимала, что это не акт великодушия, а просто нежелание отягощать себя лишними обидами. Удивительно, она могла простить покушение на свою жизнь малознакомому вампиру, но безысходное положение матери до конца принимать отказывалась. Думать о том, насколько сильно она прогнила, совершенно не хотелось, так что Сэм откинула подальше всякие раздумья об этом. Стефан задержал на девушке проницательный долгий взгляд, словно искал в выражении её лица ответы на свои неозвученные вопросы. Ему хотелось узнать о ней гораздо больше. Что она за человек, какие у неё вкусы, откуда взялась способность видеть мёртвых?.. Но она была так похожа на зашуганного дикого зверька, что лишний напор мог навсегда закрыть путь к её сердцу. Саманта МакКол представляла из себя нечто большее, нечто интереснее, чем могло показаться на первый взгляд. — Восьмидесятые или девяностые? — Что? — Сэм изумлённо уставилась на вампира и глупо усмехнулась, ошарашенная совершенно неожиданным вопросом. — Твой стиль, восьмидесятые или девяностые? МакКол искренне заулыбалась, глаза её заблестели. Сальваторе попал точно в цель, уделив внимание внешнему виду девушки. Кажется, восьмое десятилетие двадцатого века было её особенной слабостью. — Я думала, ты лучше знаешь о том времени… — Да-а, мне приходилось следить за модой.