Служанка из Зазеркалья

— Совсем обезумела. Говорят, Карантир не жалеет свою игрушку, сводит с ума жестокими постельными играми, — шептали робкие служанки друг другу. Всего лишь служанки. Когда Цири подняла на них глаза, вглядываясь в смущённые лики девушек, те учтиво склонили голову в поклоне. Странная ведьма. Весь Двор судачил о её безумии. Впрочем, судачили и о том, что если задобрить ведьму подарками, то она может рассказать что-нибудь интересное, заглядывая в хитросплетения причудливых картинок из загадочной колоды. Цирилле Фионе Элен Рианнон было жалко девушку. Всего лишь кукла, пойманная, должно быть, на одной из Охот чародеем. Его наложница. Его шлюха. Его игрушка. Аварит недавно сказала, что могла бы предложить Зираэль свою дружбу. Цирилла, припоминая совет Звёздочки, грубо отказала ведьме, заявила, что не будет ничего ей докладывать, и не будет с ней сотрудничать, на что Аварит громко рассмеялась, заявив, что предлагала самую обычную дружбу, без обмена сведениями и прочих условностей. Допустим, она была искренна. Допустим. Но какой смысл в дружбе с безумной рабыней? Хотя… выбирать не приходилось. Чистокровные эльфки проявляли к ведьмачке исключительно неучтивость, равнодушие, принимая её за смертницу. Ведь ведьмачка должна была стать ключом, оружием против Белого Хлада. Всего лишь инструментом, не более того. Выживет ли она после этого? Эльфы были уверены, что нет. За всё нужно платить. За жизнь миллионов разумных существ логично заплатить смертью Дитя Старшей Крови. Только вот Цири не хотела умирать. «Мы похожи, Zirael», — вот в чём пыталась убедить Цири ведьма. Но было ли это хоть на каплю близко к истине? Аварит хотя бы не грозила участь жертвенного барашка на алтаре Предназначения. Тогда в чём их схожесть? Цири изуродовала руку Всадницы, отрезала ей пальцы. Да, кто-то заботливо смог их пришить на место, кто-то помог вернуть утраченную чувствительность конечностям, возможно, сам Навигатор. Но пальцы теперь слушались куда хуже ведьму, чем должны были, это было заметно. Да и перчаток ныне Аварит не снимала, это говорило лишь о том, что внешний вид кисти оставляет пока желать лучшего. После такой травмы у наложницы не было повода предлагать свою дружбу той, что нарушила очаровательную картинку её внешности. Но ведьма зачем-то предложила дружбу. Была ли в этом выгода? Может ли вообще безумная дева искать выгоду? Разве безумие не заставляет быть открытой всему миру? Цирилла молча наблюдала за тем, как Аварит, уютно расположившись на софе, смотрит расфокусированным, совершенно диким взглядом куда-то вдаль, будто сквозь стену, а затем смеётся над чем-то и тихо шепчет: — Ну, полно, полно! Ведьмачка не хотела быть такой как она. Не хотела однажды стать такой же. А вдруг, станет? Говорят, мир Ольх меняет людей до неузнаваемости. — Присаживайся, Zirael, — Аварит усмехнулась, скользя взглядом янтарных глаз мимо Цири. Девушка небрежным жестом указала ведьмачке на софу рядом. Цирилла пожав плечами, не видя другого варианта комфортного времяпрепровождения, села напротив. — Ты не злишься на меня за это? — Цири внимательно посмотрела на левую руку Аварит, укрытую под плотными объятиями драконьей кожи. — А? Нет, это — мелочи. В бою всякое случается, — Аварит глотнула терпкого вина из высокого бокала. — Зачем тебе моя дружба? — Цирилла была пряма в своём желании понять мотивы тёмной чародейки. — Мне скучно. Вот и весь ответ, — просто ответила наложница, кутая плечи в лисий мех. — Эредин говорит, что ты не так проста, как хочешь казаться. — Не так уж смирены, не так уж просты — такие как я, такие как ты. — В рифму ответила Аварит, наконец-то обратив внимательный взор на изумруды глаз Цири. Она будто пыталась увидеть в глазах Ласточки что-то особенное, будто любовалась ими. Хорошо, что хоть ведьма не видела в ней отражение Лары Дорен. — Так король с тобой уже разговаривает? Добрый знак. Это хорошо, когда мужчина разговаривает с женщиной, поверь мне. — Не уверена! — прошипела Цири, её глаза в мгновение загорелись яростью и обидой. Аварит — полная дура! Эредин всего лишь хочет использовать ведьмачку для своих расчётливых целей, ему дела нет до её желаний и жажды жизни. Никакой это не добрый знак — разговоры с эльфом. Эльфы, насколько Цири успела заметить, просто обожают долгие и нудные разговоры, но это не значит того, что они имеют хоть каплю сострадания и уважения к собеседнику. Аварит мыслит как шлюха, как наложница. Ей невдомёк нюансы взаимоотношений Ласточки с Ястребом. — А ты поверь. Вера — прекрасная вещь. Вера способна творить чудеса, — ведьма продолжала говорить то ли загадками, то ли городить очередную чушь. — Я могла бы тебя научить добиваться взаимопонимания с мужчиной. Цири фыркнула, неуклюже елозя по скользкому шёлку обивки софы. Вот глупая эта Аварит, думает, что знает всё! Ничего она не знает. Если бы кто и мог помочь Цирилле в этих вопросах, так это Йеннифэр, но никак не безумная наложница Карантира. Наложница, которая не может даже угомонить своего господина в страсти к пыткам и изуверствам над собой. — И как же это сделать? — в словах Цириллы был слишком явный, слишком заметный сарказм. Ведьма могла бы обидеться, вернее, ведьмачка рассчитывала на обиду или возмущение, но Аварит лишь усмехнулась, допивая алое вино. Казалось, девушка была и вовсе лишена чувства собственного достоинства. Неудивительно, впрочем. — Дай ему то, что он хочет. Исполняй его желания, поддайся, но неявно. Поддавайся осторожно, чтобы ему казалось, что именно он добивается тебя, а не ты играешь в поддавки. — Какой обыденный совет. — В простоте заключается истина. Не ищи сложных путей там, где их нет. — И что же я получу взамен? — Цирилла нахмурилась, ей не нравился этот разговор. Гордость не позволяла ей вести себя столь пошлым, столь примитивным образом. — Когда придёт время, он сам спросит, чего ты хочешь. Жди этого момента. Его Высочество любит широкие жесты. — Откуда тебе знать, что любит делать Эредин?! Особенно, в отношении женщин?! — Аварит налила в свой бокал ещё немного вина, снова откидываясь спиной на парчовые подушки. И всё-таки в ней что-то было, что-то безумно манящее… — Не на все вопросы стоит знать ответ, Zirael. Скажу лишь то, что у меня есть достоверные источники. — Откуда? — Цири злилась. Цири ещё не осознавала того, что в её сердце застучали нотки едкой ревности. — Оглянись вокруг. Должно быть, тебе кажется, что ты находишься в очень уютном местечке, где все вокруг вкушают всевозможные радости жизни — секс, алкоголь, наркотики, азартные игры и прочее, прочее. Но это не совсем так. Двор полон опасностей, Ласточка. Эльфы Ольх не ведут в своём мире кровопролитных войн, все ключевые схватки происходят здесь. Схватки не на мечах, а на языках и оружие их — сплетни, слухи, домыслы и тайны. Не обманывайся внешним лоском. Здесь потерять жизнь проще, чем на арене. — Аварит облизнула пересохшие губы. Казалось, говорить ей не хотелось вовсе. Она привыкла молчать. Привыкла общаться иными способами. — Да, ты права. Разумнее молчать. Лишнее слово может сыграть против тебя злую шутку. Цирилла молчала, когда Аварит тихонько подкралась к ней, заключая в нежных объятиях. Это было Ласточке неприятно, ровно до тех пор, пока она не поддалась власти бледных рук Аварит. Прикосновения оказались на удивление нежными, осторожными, будто тёплые сестринские руки поглаживали плечи ведьмачки. Аварит перешла на шёпот: — Ты видела высокую белокурую женщину в оранжевых одеяниях? Это — наложница Ге’эльса, Иллария. Очень опасная женщина. Говорят, она в совершенстве изучила яды. Говорят, она может убивать одним лишь поцелуем. У неё же к большинству ядов есть иммунитет. Опасная наложница, как и её хозяин. Есть у неё и дочка, Малиэль, глупая, наивная девушка, но, говорят, она тебя ненавидит всем сердцем. Возможно потому, что Малиэль — бывшая любовница Эредина? Вероятно, так и есть. Это — первая, кого тебе стоит опасаться. С наложницами Имлериха можешь разговаривать прямо, они такие же прямолинейные, как и их господин, хоть и крайне шумные девицы. Могут разболтать по глупости твои секреты, если будешь многое им рассказывать. — Почему ты так много говоришь о наложницах? — шёпотом спросила Цири. Аварит недовольно цокнула языком. Какая недальновидность. Неужели ведьмачка думала, что наложницы — исключительно спутницы ночей своих господ? — Наложницы всегда заодно со своими хозяевами. — Даже ты? — Тем более я. — Аварит поправляла серебристые прядки ведьмачки, укладывая их в более изящную причёску, чем была прежде. — Тебя тоже стоит опасаться? — Возможно. Но не тебе. — Аварит снова рассмеялась, будто слушая чьи-то остроумные шутки в своей прекрасной рыжеволосой головке. — Если хочешь что-то получить, научись отдавать. Ты слишком сконцентрирована на самой себе. Узнай, кто чем или кем увлечён, кто что любит, — так ты повысишь свои шансы на выживание в этих стенах. И да, самое главное, тебе нужен покровитель. Нужен тот, кто мог бы тебя защитить. — Мне не нужны покровители! — Цири попыталась отстраниться от Аварит, но девушка настойчиво прижимала ведьмачку к себе, продолжая дышать над ухом. — Начни с Эредина. Научись удовлетворять его, не стесняйся доставить ему удовольствие в постели. В мире Ольх никто сексуальные игры не считает постыдными, забудь о правилах поведения и морали, которые тебе втолковывали в родном мире. Здесь всё это не работает. Будь нежна с ним, это вызовет в нём больше желания тебя защищать. Кто может быть лучшим покровителем, чем сам король? М? — Аварит едко усмехнулась, резко поднимаясь с софы и покидая комнату. Не было смысла продолжать разговор. Она сказала всё, что должна была. «Молодец. У тебя неплохо получается», — заметил Карантир, телепатически общаясь со своей наложницей, будучи в другой части особняка. Если ведьмачка привяжется к Эредину, если король будет ею доволен, это сыграет исключительно на руку Навигатору, а уж потом и его послушной игрушке. Меньше будет шансов, что Эредин вновь попросит заниматься с Цири. Постель — вот оптимальная сфера влияния ведьмачки, если сунется дальше — ей же хуже.