Встретимся на других параллелях

      Дневное солнце обжигало не хуже раскаленного масла. Влажный воздух пуще прежнего кучерявил темные волосы Микеллины; девушка бодро вышагивала по брусчатой улице, громко цокая каблуками сапог и позвякивая лентой браслетов. Настроение стремилось от отметки «все очень плохо, и мы скоро умрем» к «ладно, может быть, жизнь стоит этих усилий». Олли не забыл прокомментировать эту ситуацию, упомянув, что украшений на ней больше обычного, а улыбку на ее лице он видел в последний раз пять лет назад, за что и получил грязным полотенцем прямо в морду.       Девушка ловко лавировала между повеселевшими прохожими, которые, как и она, предпочли провести свой выходной на улице. Детишки с громким хохотом носились взад-вперед по улице, заставляя своих родителей подниматься с удобных скамей и плестись за ними. Свернув в сторону старинных кварталов города, почти невидимых из-за новых построек, Микеллина быстро нашла излюбленный храм, в котором знала каждый камень и плитку. Осмотревшись и не заметив двоих джедаев, скрылась в спасительной прохладе тени.       Энакин болтал без умолку: он рассказал своему учителю обо всех подробностях своей прогулки, не забыв описать красоту горожанок и их разнообразие. Оби-Ван демонстративно громко вздыхал, закатывал глаза и отмахивался от юноши, но тот продолжал работать языком. Громким возгласом падаван оповестил учителя о прибытии в пункт назначения — в нескольких метрах впереди высился небольшой полуразрушенный храм из светлого камня. Кое-где сохранились целые колонны и почти целые убранства, а во главе храма презренно взирало на оживленную улицу разбитое некогда почитаемое божество. На скромный взгляд Оби-Вана оно больше походило на смесь бликсуса и дюрактированного слизня. Потрескавшийся камень крошился у подножия ступеней, взгорбленных и изломанных. Покореженные золотые кубки, картины с изображениями местных богов одиноко взирали на путников из огромной дыры в левой стене. Половина правой стены осела на землю грудой разбитых блоков. Весь его вид навевал на проходящих жалость и грусть. От нетерпения Энакин подорвался с места и уже занес ногу для марш-броска, но Кеноби успел схватить ученика за рукав туники и дернуть на себя.  — Не забывай, чему я учил тебя, Энакин, — от полного негодования в голосе старшего товарища, Скайуокер пристыженно потупил взгляд и встал позади учителя. — Если ты уверен, что опасность миновала, значит худшее еще впереди.       Проверив световой меч на поясе, Оби-Ван сосредоточил взгляд на жалкой постройке, пропуская сквозь себя потоки Силы. Тело и разум твердили о полной безопасности положения, но сердце как-то неуверенно билось в груди.  — Учитель, наше время подходит к концу, — напомнил Энакин.  — Лучше опоздать и остаться в живых, чем прийти вовремя и умереть, — резонно заметил джедай.       Решив довериться разуму, Кеноби повел ученика следом за собой, оборачиваясь и сканируя местность пристальным взглядом серо-голубых глаз. Прохладная тень здания охлаждала разгоряченные тела. С удовольствием прикрыв глаза, Оби-Ван позволил себе на несколько мгновений расслабиться и просто насладиться спокойным моментом.  — Наслаждаетесь видом, Оби-Ван Кеноби? — неожиданно раздался голос из недр храма.       Руки молниеносно достали из-за пояса меч и обнажили ярко-горящий синий клинок; рядом с ним сверкнул синий, подобно учительскому, клинок Энакина. С неприятным удивлением Кеноби обнаружил направленные в них дула бластеров, готовых в любое мгновение выпустить заряды. — Признайтесь, вы не ожидали увидеть меня?       По издевательской улыбке, с которой мальчишка-хулиган отрывает крылья хрупкой бабочки, джедай понял, что унижать его при посторонних забавляет Микеллину пуще всего на свете. «Только чрезвычайно одинокий человек способен наслаждаться издевательствами над другими», — подумал мужчина, но промолчал.  — Думаю, нам стоит перейти непосредственно к цели нашей встречи, — только и ответил джедай.  — Ох, простите мне мои манеры, уважаемый джедай, я совсем не хотела принижать ваш авторитет в глазах ученика. — Микеллина убрала бластеры за пояс брюк, но руки со стволов убирать не стала. — Так о чем вы хотели спросить меня?       Оби-Ван с неохотой убрал меч, и Энакин последовал за ним.  — Сенатор Амидала желает подтвердить свои опасения насчет канцлера Палпатина и его намерений на Галактическую Республику.       Микеллина задумчиво поджала губы и отвернулась, окуная лицо в спасительный сумрак. Отсортировывая и отбрасывая неподходящие видения в своем разуме, девушка наткнулась на нужное, окутываемое дрожащим красным светом. «Дурной знак», — подумала она. Вдох застрял в горле и перед глазами в туманной пелене замелькали, как быстрый хоровод, картинки: бесконечные стройные ряды солдат в белых доспехах, в раскаленном воздухе перекрестный огонь зарядов и быстрый танец световых мечей, сотни тел на потрескавшейся от засухе земле, а напоследок — большая комната с панорамным окном, позволяющая во всех красках рассмотреть горящие точечки далеких звезд и мельтешение судов. Ракурс меняется, и Микеллина видит восседающую в кресле сморщенную фигуру в черных одеждах. Неизвестный откидывает капюшон, демонстрируя лицо доброго старика со змеиной ухмылкой. Девушка смаргивает и вот уже перед ней не лицо человека, а маска самого ужасного чудовища — серая обвисшая кожа в глубоких складках морщин, синие губы, болезненные желтые глаза с красными от крови белками. Если бы во время подобных сеансов Микеллина имела бы тело, она непременно вздрогнула бы. За спиной существа появляется высокая фигура в черных полированных доспехах и скрытым в тени лицом. Мгновение — и мрак отступает, разрешая ей узреть раскаянное лицо Энакина Скайуокера с дрожащими губами, непрерывно что-то шепчущими. Дыхание перехватывает, невидимая сила выталкивает ее из комнаты, и Микеллина проваливается в темноту.       Внезапно девушка до дрожи реально ощущает свое возвращение из глубин разума в собственное тело. На заднем фоне настойчиво пытается докричаться до нее джедай.  — Простите, что вы сказали? — спрашивает Микеллина, фокусируя мутный взгляд на лице Оби-Вана. Мужчина сводит брови и проводит кончиком языка по пересохшим губам.  — С вами все в порядке? — девушка улавливает странные, незнакомые интонации в его голосе. «Что это, беспокойство?» — Не надейтесь так быстро от меня избавиться, Оби-Ван Кеноби! Вы все еще должны мне.       Мужчина пару минут со всей серьезностью разглядывал лицо девушки, а услышав привычные саркастические нотки в ее голосе, расслабился всем телом.  — Если вернуться к вашему вопросу, то должна заметить, что опасения Падме Амидалы не беспочвенны. Канцлера Палпатина и его намерений действительно стоит опасаться, но если вовремя предпринять необходимые действия, все может сложиться более чем удачно.       Выражение лица Кеноби вновь приобрело недовольный оттенок. Ему не нравились эти «если» и неопределенные последствия; он привык знать все точно и наперед, выверяя все свои действия, которые приведут к желаемым последствиям. Вопрос слетел с губ сам собой:  — Можно сказать точнее и без загадок?  — Нет, нельзя. Уж вы-то, джедаи, должны знать, что каждое наше действие, будь то шаг, вздох или взмах ресниц, имеют свои последствия. И если сейчас этот невинный жест не имеет для нас значения, то где-то на другом конце Вселенной это может обернуться катастрофой. Есть бесконечное множество разнообразных вариаций проживания этого дня и наши действия задали его направления. А я не могу просчитать и запомнить каждый из вариантов, даже учитывая колоссальные способности моей памяти, — на одном дыхании выпалила девушка. — Имея то, что вы добыли сами, и полученную от меня информацию, Падме Амидала, как гениальный политик и стратег, сможет сама выбрать свой путь и предопределить судьбу Республики.  — То есть, ты хочешь сказать, что ничего сделать с этим не можешь? — разозленно фыркнул мужчина. — Сенатор Амидала возлагала на тебя надежды, а ты, как я и предупреждал, оказалась обыкновенной воровкой и шарлатанкой!  — Лучше тебе прикусить язык, джедайское отродье, покуда еще можешь им шевелить! — прикрикнула Микеллина. Злость мгновенно покинула тело Оби-Вана под гнетом сгущающегося нехорошего предчувствия. — Я бы обманула вас, если бы сказала, что рада видеть или с радостью помогу, но не смей обвинять в вашей собственной беспомощности. Разве вы видите в моих руках ружье или плакат «Я готова спасать Вселенную!»? Нет! Я сказала то, что знала, и теперь в ваших руках находится судьба всей Галактики. Теперь расплатитесь со мной и убирайтесь!       За всю свою ученическую и рыцарскую карьеру Оби-Ван Кеноби повидал много разных страшных тварей, но ужаснее разъяренной Микеллины ему еще не приходилось видеть. Серо-зеленые глаза потемнели до ужасающей черноты, готовые метать молнии. Оби-Ван негнущимися пальцами отстегнул от пояса полный мешочек кредитов и протянул девушке. Скрипнув зубами, Микеллина выбила его из рук мужчины. Богатство совершило грандиозный полет через весь храм и плюхнулось в каком-то темном углу, блеснув напоследок содержимым.  — Засуньте свои поганые кредиты себе в задницу, Кеноби. Мне ничего от вас не нужно, а вот от него, — Микеллина ткнула пальцем в Энакина. Юноша вздрогнул и ошарашенно заморгал. — Давай же, парень, я не собираюсь тебя сожрать.       Схватив Скайуокера за запястье крепкой хваткой, девушка сдернула того с места и утянула в закоулок, где любопытный Оби-Ван не смог их услышать.  — Я не совсем понимаю, что во мне могло бы вас заинтересовать, — промямлил Энакин.  — О, не прикидывайся дурачком, парень. Ты же слюни пускаешь по Падме, да?       Юноша мгновенно переменился в лице: брови взметнулись вверх, рот приоткрылся в немом вопросе.  — Но… откуда вы знаете об этом? — прошептал Энакин.  — Ты сейчас серьезно? Настоятельно рекомендую бросить брать пример со своего наставника — его кретинизм заразен. Если еще не понял, то я знаю все, что было и будет, а еще то, что ты так настоятельно пытаешься скрыть. — Энакин потупил взгляд, пытаясь скрыть в полумраке вспыхнувший на щеках румянец. — Давай же, Скайуокер, мне нужен простой ответ «да» или «нет»?  — Для чего вам знать это? — стальные нотки в мальчишеском голосе не удивили Микеллину; этот мальчик не был похож на обычного падавана джедая — в нем было то, что учителя настоятельно пытаются искоренить в своих учениках.  — В самом-то деле, не думаешь ли ты, что я сразу же побегу рассказывать это ей? Тогда ты еще глупее своего учителя, — настойчивый взгляд зеленых глаз пытливо въедался под кожу, заставляя Микеллину закатить глаза. — Личный интерес. Самоутверждения за счет тебя. Унижение. Выбери любой понравившийся, только скажи правду.       Скайуокер долго молчит, вынуждая девушку страдать от нетерпения, но стоит ей громко топнуть ногой, поднимая в воздухе столб пыли, юноша поднимает голову, задирая подбородок, и отвечает:  — Да. Думаю, да.  — И вот сложно тебе было? — девушка фыркает и оставляет Энакина одного, возвращаясь к Оби-Вану.  — Вы закончили? — интересуется он, обнажая в голосе наигранную любезность.  — Да.       Мужчина поднимается с места и отряхивает от пыли плащ и тунику. Без особого желания протягивает ей открытую ладонь для рукопожатия.  — Не буду говорить, что эта встреча принесла мне удовольствие.  — Надеюсь, больше никогда вас не увижу, Оби-Ван Кеноби.       Джедай несколько раз встряхивает ее руку и, быстро разорвав контакт, уходит из храма, уводя за собой ученика. Микеллина с отвращением смотрит на ладонь и активно вытирает ее о брюки. Все-таки она ожидала чего-то другого от джедаев, хоть и знала, что все пройдет именно в таком ключе, но от этого красавчика она ждала большего. Пнув от досады камень носком ботинка, девушка попала в стену, и стена отозвалась тихим выруливанием.  — Ты еще большая стерва, чем обычно.       За сказанным последовал и сам источник голоса — невысокая фигура в белых наслоениях одежды, из-под капюшона которого выглядывала косматая борода. Хрипящий, грубый мужской голос резал воздух надвое.  — Да что ты говоришь? — вторила тону незнакомца Микеллина.  — Не груби мне, девочка, а слушай!  — С чего ради? Я тебя даже не знаю, — фыркнула девушка, скрестив руки на груди. Глаза не выпускали из вида место, где должны были быть руки странного мужчины  — Чтобы принять истину, тебе обязательно знать мое имя? Я был лучшего о тебе мнения.  — Да пошел ты!       Микеллина сорвалась с места и хотела уйти, но этого не хотел незнакомец. Сделав молниеносное движение, он извлек из-под плаща длинный шест и опрокинул ее на землю, ударив по животу. Застонав от боли в ушибленных затылке и спине, девушка злобно покосилась на мужчину и сплюнула. Сократив разделяющее их расстояние, незнакомец наклонился над ней и поставил на ноги, вздернув за шкирку. Оказавшись на ногах, Микеллина отпихнула руку мужчины и отскочила от него подальше.  — Да что тебе от меня надо?  — Самую малость — спасти от гибели Галактику.       Челюсть сама собой оказалась на уровне пыльного пола. Что-то внутри Микеллины сразу же смекнуло, что ничего хорошего это не сулит, но девушка настойчиво сопротивлялась и не поддавалась грустным мыслям. А стоило бы!