***
Как и сказала капитан — меня подняли на поверхность за спиной Ангела. Он раз за разом посылал залпы лучемета себе под ноги, проплавив тем самым уже нехилый такой котлован. Он все еще меня не заметил. Либо не придал значения. Не удивлюсь если он считает Еву калекой, по сравнению с собой. Зверь яростно взревел. «Тихо, напарник. Щас мы ему покажем. Надо только понять как тобой управлять.» В канале стояла тишина, нарушаемая лишь стрекотом клавиатур. Я сжал и разжал кулаки. Необузданная, первобытная мощь разливалась по моим мышцам и жаждала выхода. Я попытался сосредоточиться и нащупать механизм управления АТ полем, но ничего не нашел. Легче от этого не стало. Нож подождет. Сначала надо подобраться максимально близко и оценить скорость реакции. — Синхронизация возросла до 45%, — зачитала показания Ибуки. — Синдзи-кун, представь что делаешь шаг. Сосредоточься, — в голосе Акаги сквозило ледяное спокойствие. — Никак нет, противник сразу отреагирует. Предчувствие колотилось мне в голову будто кувалдой. Отражения событий пролетали в разуме слишком быстро, чтобы я успел их разглядеть. Время растягивалось как патока. Наконец я сумел ухватить вроде бы благоприятную линию. Медленно присев, я уперся руками в землю. Заняв позицию для низкого старта, я напряг ноги. Три. Два. Сейчас!***
Приглушенно взревев, Евангелион рванул на противника. Перестав расстреливать лучом из маски землю, Ангел мгновенно развернулся, раскинув лапы с пальцами-клинками. Одновременно с этим он присел, готовясь поймать Еву на противоходе. — Что этот кретин творит! — воскликнула Мисато. Она прекрасно понимала, что шансы на победу и так невысоки, а теперь все усугублялось тем, что Ангел, по всей видимости, просчитал их решения и был готов отразить внезапную атаку. Но то как Синдзи рванул на противника, стало для нее неожиданностью. Парень явно был не из трусливых. Мало кто в мире мог так открыто хамить Икари Гендо. Да и вообще, его поведение, особенно после появления Рей, мягко говоря, не соответствовало составленному психопрофилю. — Синхронизация пилота увеличилась до 47%! Ева уже не успевала затормозить и пилот, видимо, решил идти ва-банк. Он сумел отмахнуться от правой атаки Ангела своей левой и всадил кулак прямо в костяную маску. — Жри, сука! — бросив взгляд на экран видеосвязи, Мисато увидела расплывшееся в хищном оскале. Да, психопрофиль можно сжечь и смыть в унитаз. Сакиил покачнулся, но, размахнувшись, махнул когтями левой руки прямо по животу Евангелиона. К несчастью, удар одного когтя пришелся в стык бронепластин. Пилот вскрикивает от боли. — Синдзи-кун, это последствия синхронизации. Твое тело в порядке, помни об этом! — Рицко постаралась успокоить пилота. Мисато давно не видела ее настолько спокойной. Похоже, подруга постаралась отключить в себе все эмоции. — Вас… понял… Гха! — донеслось из динамиков. Сакиил не дал Икари отдышаться, пинком отправив того в полет. Ева отлетела от удара этого исполинского молота, затормозив о подножие шестнадцатой орудийной башни. — Поддержите пилота огнем! — скомандовала Мисато. — Открыть огонь из башен номер 16, 18 и 24! Орудия мгновенно развернулись, открыв огонь. Глухо застучали артиллерийские орудия, застрекотали скорострельные двадцатимиллиметровки, а прямо над головой Евангелиона раскрылись люки запуска ПТУРов. Ангела окутало облако огня и стали, давая пилоту шанс отдышаться и прийти в себя. Икари откатился из-под башни и встал в полный рост, готовясь вновь кинуться в атаку. Ангел ударил ЭМИ по башням и шагнул ему навстречу. — Цель не поражена. Опять, — Шигеру был на редкость пессимистичен сегодня. Впрочем, нельзя его в этом винить. — Слушай сюда, Икари, — Сакиил не дал ей договорить, рванув в атаку. Но она лишь надеялась, что ее слова дойдут до пилота. — У ангела, как и у твоей Евы есть АТ поле, которое блокирует любые атаки. Прежде чем атаковать его вблизи, тебе надо развернуть свое поле и тем самым деактивировать поле противника. Понял? — Так точно, капитан, — ответил ей Синдзи, стиснув зубы и уклоняясь от мощных, но относительно медленных ударов монстра. По крайней мере, бил Сакиил медленней, чем Ева уклонялась. Еле заметно в красной LCL расплывалось облако крови из носа пилота. — Откуда у него такая скорость реакции? — спросила Мисато у Акаги, отключив микрофон. — Это не его реакция, это реакция Ноль-первого, — ответила ей Рицко, пролистывая окна с показаниями мозга пилота. — Каким-то образом, наше Третье Дитя полностью полагается в этом плане на Еву. Но долго так продолжаться не может — его личный мозг не рассчитан на такое, он вот-вот отключится. — Синхронизация пилота уже превысила 50%! Акаги-семпай, это уже небезопасно! — вторила ей Майя. В этот момент, Сакиил решил, что игры в навязанные ему Икари догонялки неинтересны и он пальнул лучеметом из лапы прямо под ноги Ноль-Первого. Как только Ева потеряла равновесие, Ангел нанес сокрушительный удар прямо в лицо. Евангелион снова отправился в полет, на этот раз отлетев метров на пятьсот. Кабель был перебит и на экранах загорелся красный таймер, отсчитывающий секунды до конца.***
Это было сложно. Нет, не драться. До этого мы пока не дошли. Просто оставаться в живых и уходить от атак Водяного было уже само по себе нихеровым таким испытанием. Зверь ревел, помогая мне видеть линии атак Сакиила, шипел на краю сознания, но понимал, что я делаю все, что могу. Первая рана от пришедшейся по животу атаки Ангела, до сих пор постреливала фантомной болью. Я метался, тасуя в уме колоду судьбы, еле успевая выдергивать нужные карты. Я не искал те, что ведут к победе, нет. Попробуй я выполнить такой трюк — тут же бы и отключился. Уже сейчас мой мозг пульсировал от проходящих через него нитей, а зрение затуманилось, будто от гравитационных перегрузок. Магией я искал пути уклонения, основываясь на том, что сообщал мне разум Зверя, стараясь не споткнуться и не врезаться в здания. Просто старался выжить. Ситуации совершенно не помогал и тот факт, что что-то внутри Евангелиона оттягивало на себя мой и так небольшой запас сил. Скоро я потеряю способность смотреть в колоду, а противник так и не дал мне шанса вытащить квантовый нож из пилона. И Сакиил переиграл меня. Слишком полагаясь на Ноль-Первого в плане анализа атак и войдя в подобие транса, я забыл, что лучемет у противника не только в маске. Вместо очередного удара Ангел ударил лучом из лапы прямо мне под ноги, перебив кабель, и сразу после этого обрушил кулак мне на лицо. Боль меня просто ослепила. И даже осознание того, что она фантомная не особо помогало делу — мозг то считал, что она вполне настоящая! В итоге я лежал на земле, не в силах пошевелиться. Зрение пилота отказало. Из темноты, из командного центра доносились паникующие голоса операторов: -…Трещина в головной броне! — Повреждение головы Евангелиона! Трещина в черепе! Степень повреждения мозга неизвестна! — женский голос. — Состояние пилота? — доктор Акаги. — Рассинхронизация, нервные импульсы беспорядочны! — мужской голос. — Заблокировать цепи!!! — доктор Акаги. — Невозможно, сигнал не проходит! — женский голос. — Что с пилотом? — Мисато. — Нет ответа! Аналитический комплекс в капсуле вышел из строя! — снова мужчина. — Всем башням огневой поддержки с прямой видимостью на цель, открыть огонь! — снова Кацураги. Ангел же тем временем решил устроить человечеству показательную казнь. Отвернувшись от Евангелиона, распростершегося на земле, он начал планомерно отстреливать орудия башен из лучеметов, закрывшись непроницаемым полем. Какое-то теплое касание пришло ко мне из глубины Евангелиона. Кое-как я разлепил глаза. Ангел, все еще окутанный грязно-желтым сиянием АТ поля, прыгнул. Мисато кричала чтобы я вставал и продолжал сражение, диктовала пути отхода, но я выдохся. Ангел приземлился. Похоже, это всё. Все, на что хватило этого самоуверенного попаданца. Тишина. Похоже, это моя судьба.***
Сигналы на аварийную катапультацию не проходили, кабель питания перебит, орудийные башни не были снаряжены даже на половину возможного боезапаса, уровень синхронизации упал ниже 10%, пилот перестал отвечать на команды, а даже слабое АТ поле Ангела отключило видеосвязь. Потеряв связь с Евой, экраны переключились на изображение с камер орудийных башен. Мало-помалу сигналы исчезали. Ангел играл в тир. Таймер неумолимо тикал. Раскаты голоса Мисато эхом раздавались в комцентре, но ни один из планов, предусмотренных в таком случае не срабатывал. Ангел их переиграл, а Икари-младший не справился. Кацураги смотрела на отвратительно-гротескную фигуру Ангела Воды, застывшую над их последней надеждой и готовящуюся растоптать ее. «Все как тогда», — мелькнула мысль. — «Я столько готовилась к этому дню, прошла через столько сражений, чтобы в финальном и самом главном снова оказаться беспомощным наблюдателем». Она ненавидела беспомощность. Эта ненависть была ее «основным личностным императивом», как выразилась однажды Рицко. Как только ей удалось скинуть оковы апатии, в которую он впала после той чертовой экспедиции, все ее поступки диктовались этой ненавистью. Сделать все, чтобы никогда больше не ощущать эту липкую, сковывающую пустоту в груди. Сакиил, помедлив и сложив когти копьем, занес руку над телом Ноль-Первого. Где-то в зале не выдержала и заплакала девушка-оператор. Мисато закрыла глаза. Ангел нанес удар. Рядом потрясенно ахнула Рицко. Из-за спины Кацураги донесся смешок командующего. Капитан распахнула глаза. Лапа Ангела застыла в нескольких метрах от груди Евангелиона, уперевшись в переливающийся золотом шестиугольник АТ поля. По комцентру прокатился вздох. И все потонуло в шуме голосов.***
Горящая огнем рука отвесила мне пощечину. Я распахнул глаза. Нечто окружало меня. Переливы цветов, запахов, звуков, событий. Так я всегда представлял себе Варп. Усилием воли я сосредоточился на ощущении жара на моей щеке. Это помогло — все лишнее отдалилось, не мешая воспринимать происходящее. Мое тело висело где-то в нигде, лишенное одежды. Впрочем, лишь только я задумался об этом, как мое тело облеклось в подобие тоги. Передо мной завис язык белого пламени, стремительно перетекающий в подобие человека. Вскоре, вместо огня я увидел женскую фигуру, скрестившую руки на груди. Лица как такового не было, как и глаз, но нутром я чувствовал, что смотрят на меня с неодобрением. Из-за ее спины вышел, постукивая резным посохом, ухмыляющийся высокий старик в сером подпоясанном плаще и капюшоне, почти полностью закрывающим лицо и выставляющим взгляду лишь нижнюю половину лица и шикарную бороду до пояса. — Ты разочаровал меня, дитя, — твердым голосом заявила пламенная леди. — Сломал мои чары усилием воли и так легко проиграл какому-то слизню. Я попытался было возразить ей, но она лишь щелкнула пальцами. И я осознал что не могу вымолвить ни слова. Почувствуй себя мистером Андерсоном. — Молчи и слушай. Я помогу тебе последний раз. Запертая в твоем Звере душа успешно подкормилась твоей же силой, что ты столь неаккуратно растрачивал. Я дам еще немного. Вместе вам хватит сил, после чего я отпущу ее и ее сына. Я уже дала тебе шанс на жизнь в моем мире, на большее не рассчитывай. Остальное тебе расскажет Гёндлир. Видимо, ты заинтересовал его, раз уж этот старый пень решил вмешаться, — с этими словами она, мигнув, исчезла. Я перевел ошалевший взгляд на посмеивающегося старика. Он выпростал руку из-под плаща и щелкнул узловатыми пальцами. — О как выделывается, а? Сил почти не осталось, сама старше меня на черт его знает, сколько эпох, а строит из себя… — он неопределенно помотал кистью. Голос его гулом разносился по пустоте. — Благодарю, старик. Гёндлир значит? — А то ж. И даже Гримнир, ха-ха! — А так же Хави, Харбард, Оми, и, что немаловажно — Гиннар. Имена столь же истинные, сколь и пустые. Но что значит «сил почти не осталось»? Мне показалось… — Не хорохорься, малыш, не стоит. Особенно когда ты как на ладони, — старик перестал посмеиваться. — Не испытывай судьбу, даже если собеседник располагает тебе. Навершие его посоха внезапно блеснуло металлом. — Отвечая на твой вопрос. Она потратила почти все свои оставшиеся силы на призыв тебя сюда. Восстанавливаться ей придется много лет, особенно с учетом ее постоянных… трат, назовем это так. Но показать тебе она этого никак не может. Гордыня, хо-хо-хо! — С этим разобрались, — я старался держаться как можно достойнее и наглее, но поджилки у меня тряслись как у зайца перед волком. Мой собеседник соответствовал каждому своему имени. — Но почему ты решил вмешаться? Почему дал мне… это? — Ты меня заинтересовал. Ты близок по духу к моим жрецам. А еще — сегодня мой день, сегодня мне льется больше сил. Возможно, завтра я послал бы своего сына и гром стал бы твоим спутником? Не каждый день мир съезжает с рельс и начинает гонку в неизвестность. Твой путь обещает быть тернистым и интересным. Для меня. Не в последнюю очередь благодаря моей же воспитаннице. Малышка полностью лишена твоего дара, но воюет как настоящая валькирия! Я пораженно промолчал. Если я правильно понял слова старика, то… Ой-ёй. Будто прочитав мои мысли, старик зашелся в хохоте, кивая мне. Ну да. Будто. — Ладно, пора и честь знать. Я тоже кое-чем поделюсь с тобой для победы. Но на этом — всё. Дальше учись сам. Удачи тебе, Триди. И помни — Es gibt kein Schicksal außer dem…***
Сделав широкий шаг, старый бог стукнул меня по лбу пальцем. Я пошатнулся и открыл глаза уже в капсуле Евангелиона. Сахиэль стоял надо мной, занеся лапу-копье. Таймер показывал 3:17 до отключения. Должно хватить. -…was wir für uns selbst machen*. — прорычал я, чувствуя теплые руки Икари Юи на своих висках. Я не был её сыном, но если победит Ангел — даже им не успеть уйти. Он сожрет всех. Зверь взревел. Рука Ангела опустилась. Огни капсулы загорелись, а перед моим лицом зависла прозрачная стена. Тоньше волоса и крепче граней реальности. Раунд два, урод. Не дав Ангелу опомниться, я влил силу в ногу Ноль-Первого и впечатал ее в пах противника, отшвыривая его от себя. Вряд ли это ему особо повредит, но дистанцию надо было разорвать. Огромная туша врага рухнула на чьи-то дома, полностью похоронив их под собой. Надо было закрепить успех. Оттолкнувшись руками от земли я вскочил на ноги и рванул на Ангела. Моей основной ошибкой при попытке установки АТ поля был тот факт, что я посчитал что это самое поле было неактивно. Что в корне не так. Без постоянной поддержки пассивным полем Ева не могла существовать. Против великого и могучего сопромата не попрешь — такую огромную конструкцию, как Евангелион должно было порвать и сломать к чертям от одного шага. Не говоря уж о беге, сражении и подобном. Это знание мне сейчас и вливала в мозг Юи, попутно перемежая его информацией об анатомии и строении Ев. Охохо, головушка уже начинала потрескивать. Мозг уже тонко намекал, что такими темпами и инсульт не за горами. Но до завтра еще дожить надо. Рука метнулась к пилону. Рукоять квантового ножа легла в ладонь как влитая. Вжав кнопку на рукояти ложемента, я почувствовал как мелко дрожит лезвие, готовое порвать все, чего коснется. Подарком старика тоже было знание. Основы ножевого боя. Голое знание, никаких навыков. Подбежав к все еще лежащему противнику я ударил ножом прямо в ядро. Ну, попытался. Сакиил, как бы презрительно о нем не отзывались боги, был не лыком шит. На пути лезвия моего клинка встал непроницаемый щит АТ поля. Я резко отшатнулся, уклоняясь от ушедшего в небо выстрела лучемета, скрытого под маской. Ангел, неуловимым движением оказался на ногах и бросился в атаку. Блок, удар, блок. На стороне Ангела была сила и ловкость, на моей — колода и нож. Вот только чертова регенерация Сакиила перекрывала все раны, что я успевал ему нанести. Наше АТ поле восстановилось, но сойдясь в клинче, я сумел его обнулить. Ноги двигались все тяжелее. Отпущенная мне фора утекала сквозь пальцы. 2:29… Осталось совсем чуть-чуть. Я рванулся вперед со всей скоростью что мог развить. Уклонившись от удара правой лапой, я сумел быстрым ударом отсечь ее. — Пшш… ро! Целься в ядро, Синдзи! — как только я аннулировал поле Ангела, штаб сумел восстановить связь. На экране появилось взволнованное лицо Мисато. Да. Схватив левой рукой маску монстра, я притянул его к себе, насаживая ядром на квантовый клинок. Из алого шара вырвался всполох алого же пламени и молний, оплавив лезвие. Отбросив ставший бесполезным нож, я опрокинул тушу монстра на землю. Упав на колени и сцепив руки в замок я начал бить ими по ядру. Удар! Ещё удар, ещё! Я вкладывал них все свои силы, всю первобытную ярость, весь страх смерти. Все те эмоции, что питали меня, Синдзи, Зверя и Икари Юи. Наконец, Сакиил дернулся в последний и затих. Синий огонь в его глазах почти потух. Но я оставался наготове.***
Штаб ликовал. Третье дитя и Евангелион 01 победили. Мисато уже готова была доложить о выполнении миссии, как вдруг один из операторов, глядя в монитор — прокричал: — Он еще жив!!! Тело Ангела засветилось. — Самоуничтожение?! Да что же он никак не уймется! — в голосе Кацураги клубилось столько гнева, что если бы он мог сжигать — Ангел рассыпался бы пеплом. Прогремел взрыв. Самый мощный взрыв за все сегодняшнее сражение, даже учитывая сброс N2 бомбы. Шар огня поглотил фигуру Евангелиона, а вместе с ним и несколько кварталов. — Есть связь с пилотом? — в отчаянии спросила Мисато, хотя прекрасно слышала треск статики в канале 01. — Никак нет, — прошептал Аоба. — Приборы зафиксировали АТ-поле, — раздался голос Майи. — Спектр… красный! Это Ева! Пламя опало. Раздался щелчок. Из динамиков донесся хриплый голос пилота: — Штаб, докладывает Ноль-Первый. Цель выполнена, противник уничтожен. Запрашиваю разрешение на возвращение на базу. — Ноль-Первый, это штаб, — подойдя к микрофону, ответил командующий. — Подтверждаем уничтожение противника. Хорошая работа. — Оставайтесь на месте, Ноль-Первый, — взяла слово Кацураги. — У тебя все равно не осталось заряда батарей. Скоро к тебе прибудут спасатели. Ты молодец, Синдзи. — Есть, оставаться на месте… — голос Икари постепенно затих. Евангелион рухнул на колени. Рицко сверилась с показаниями мониторов. — Пилот без сознания, — констатировала она.