3
30 ноября 2018 г. в 08:04
Сквозь пыльное окно в небольшую комнату попали солнечные лучи. Рассеиваясь над кроватью, они аккуратно легли на голову Карла и окрасили в медный цвет волнистые волосы, в беспорядке раскинутые по подушке. Он протестующе замычал из-за яркого света и накрылся пуховым одеялом с головой. Кровать мягко отозвалась на его движения, и он, осознав, что не помнит, как в ней оказался, резко сел. После звонкого скрипа опять стало тихо.
Его ноги потонули в ковре с длинным ворсом, он пошевелил пальцами, наслаждаясь бархатной тканью, касающейся ступней. Но всё же ходить босиком было непрактично. В поисках своей обуви он наткнулся взглядом на прикроватный столик. Его заинтересовал горшок с растением. Нежные лепестки, перетекавшие из белого в карминово-розовый, складывались во множество крупных цветков, скрывавших под собой темно-зеленые листья, будто они были чем-то постыдным для них. Карл, всё ещё сидя на кровати, придвинулся к столику и коснулся таких беззащитных тонких лепестков. Видеть подобную красоту было редкостью в его мире, у людей часто не получается спасти свои жизни, что уж говорить о декоративном цветке. На узорчатом горшке он увидел этикетку «Азалия». Возможно, он уже встречал кого-то с таким именем после апокалипсиса, а может и нет, дело в том, что он начинал забывать имена и лица. Он просто помнил смерть, что она есть, что она ждёт за углом, и легче было просто воспринимать её как должное. Помнить всех, кого ты потерял, сейчас было безумно больно.
Карл смотрел пустым взглядом сквозь пылинки, витающие в комнате и поблескивающие от лучей света. Ничто вокруг не источало опасности, будто он опять оказался в мире до конца света, это притупляло пробудившуюся поначалу бдительность. Маленькая неприбранная комнатушка, освещенная утренним солнцем, отливала желтым и рождала сладкое ощущение уюта в душе Карла. Оно напомнило ему вчерашние приятные объятия. Выпав из мечтаний о том, чтобы еще раз ощутить на себе сильные руки, мальчик злобно фыркнул, недоумевая как мог до такого докатиться. Он сжал в кулаках края постели. Неужели это он, прямо как плаксивая девчонка, рыдал на плече у какого-то мужика. Сейчас с осознанием дикости этого, ему стало так стыдно, что он решил сбежать.
Немного неуклюжее после сна, худое тело спрыгнуло с кровати. С этого ракурса стала заметна приоткрытая дверь напротив окна. Возле нее на тумбочке лежал и его нож, и пистолет, а рядом драный рюкзак со шляпой и берцы. Довольно странно. Как можно было оставить оружие человеку, который вчера пытался тебя убить. Карл ещё вчера начал сомневаться в адекватности Нигана, но сейчас эти сомнения только усилились.
Только осознание ненормальности этого человека не вселяло должной рациональности в разум Карла. Рядом с такими людьми как Ниган тебя охватывает жуткое чувство неопределенности, незнание, что будет дальше, оно будоражит, мозг кричит: «беги», а ноги врастают в землю. Азарт растекается по телу, и если ты не уйдешь сейчас, кажется, ты не сможешь уйти никогда. Карл, оглядываясь на окно, думал о Нигане. Чтобы опять не злиться на самого себя, он объяснил себе любопытство о его местонахождении тем, что хочет по-тихому смыться, не наткнувшись на него. Хотя может это было и не совсем правильным объяснением.
Зеркало оказалось на его пути весьма неожиданно, только, увидев отражение, он обнаружил отсутствие своей пиратской повязки. Впалые щеки и острый, вздернутый кверху нос, выделялись бы сильнее на лице, если бы не зияющая дыра вместо правого глаза. Он почти свыкся с этой инвалидностью, но видеть себя в зеркале ему возможности не представлялось довольно давно. Зрелище жуткое, хотя какая разница, если он слоняется в этом мире в полном одиночестве, за вычетом некоторых психов, которые снимают с него повязки, чтобы посмотреть на его уродство. С легкой обидой на душе Карл прикрыл половину лица слегка вьющейся челкой и подошёл к окну.
За стеклом виднелся всё тот же спокойный осенний лес, в котором довольно легко скрыться. С особой осторожностью, чтобы не шуметь, он дернул за ручку оконную раму. К несчастью (или к счастью), она не поддавалась, похоже, ее заколотили на зиму. Еще несколько раз безуспешно помучив окно, Карл с отчаянным вздохом отправился обратно к двери. Шансы удалиться незамеченным таяли на глазах.
Из коридора послышался звон посуды, который был знаком Карлу раньше, звук, который он практически забыл во всей этой суматохе, напомнил ему о матери и тех умиротворенных деньках. Он аккуратно открыл дверь, слава богу не скрипящую. Запах кофе и выпечки окружил Карла, и у него заныл желудок от голода, вечно его преследовавшего в последнее время. Но он продолжил, как он думал, тихо красться к выходу, обходя кухню стороной, дабы не попасться завтракающему мужчине на глаза. Но попадаться на глаза не пришлось.
— Я слышу тебя, мышонок, — донесся знакомый мягкий баритон, в котором определенно слышалась улыбка.
Карл замер, надеясь, что его все-таки не заметят его каким-нибудь магическим образом. Но, услышав шаги по скрипящему дощатому полу из соседней комнаты, нырнул в ближайшую дверь. Ниган уже проходил мимо него, направляясь в комнату, где он проснулся. Но Карл, шагнув назад, пнул что-то металлическое и громко звенящее. Выругавшись про себя, он вслушался в тишину за дверью, а потом, отшатнувшись от двери из-за громкого возгласа, ударился головой о деревянную полку. Почему ему сегодня так «везет»?!
— Серьезно? Ты спрятался от меня в чулане? На что ты там, мать твою, рассчитываешь? Думаешь, я спутаю тебя со шваброй? — он резко распахнул кладовку, — А вообще, глядя на твою шевелюру, я могу и спутать, — он легким движением руки сбил шляпу с головы Карла, проигравшего ему в прятки. — Па-бам!
Парень исподлобья уставился на шутника, ехидно рассматривающего его растрепавшуюся прическу, впрочем она почти всегда была такой. Ниган оперся плечом о косяк, его язык медленно проскользнул по нижней губе, открывая вид на белоснежную улыбку. Такое действо заворожило Карла, что он даже призабыл, зачем хотел сбегать, но он нашел в себе силы опомниться.
— Я ухожу, — он не без усилий оттолкнул из проема Нигана, и, пытаясь всем своим видом источать ледяное спокойствие, направился к выходу. Когда он почти преодолел коридор, его осенило, что головной убор остался лежать на полу, медленно развернувшись на пятках и пытаясь не показывать смущения из-за своей невнимательности, он проследовал обратно к чулану. Ниган уже протягивал ему шляпу, и когда владелец попытался её забрать, его руку перехватили. Карл задержал дыхание и устремил свой разъяренный искрящийся взгляд на мужчину, пытаясь выдернуть руку. Ниган сжал его запястье сильнее и притянул к себе. Его лицо было так близко, что парень чётко видел все прожилки на радужке и густые черные ресницы, создававшие противоречивые ощущения: грозный взгляд мужчины выглядел мягким и даже ласковым (а может, он просто никогда и не смотрел на Карла по-настоящему сердито).
— Мне будет неприятно, если ты уйдешь… — он говорил, четко проговаривая слова низким голосом, — не попробовав мои чертовски вкусные вафли! — задорно, совсем другим тоном завопил Ниган и потащил в сторону кухни Карла, который от неожиданности даже не стал сопротивляться.
С силой надавив на плечи Карла, он усадил его на стул, кинул рядом его шляпу и пододвинул тарелку с вафлями, покрытыми сиропом. Снабдив едой мальчика, Ниган отошел к плите и стал рыться в настенных ящиках. Карл, игнорируя тарелку со вкусностями перед носом, пытался представить, что творится в голове у этого человека. Что сделал бы Рик на его месте? Сбежал бы? Напал на него? Поговорил с ним? Одновременно с этим он рассматривал его рельефные руки и спину, обтянутую, похоже, той же футболкой, что и вчера. Делал он это конечно же, чтобы оценить, насколько Ниган силён, и понять, какое оружие против него он может применить, несмотря на то, что он вчера уже проверил на себе, что шансов против Нигана у него нет. Не признаваться же себе что мускулистая спина мужчины казалась ему красивой. Его взгляд собирался скользнуть ниже, когда объект его слежки обернулся через плечо.
— Кофе с молоком? — Карл, не произнося ни звука, смотрел на Нигана, будто пытаясь прожечь взглядом дыру у него во лбу. — Молчание — знак согласия.
Карл терялся и не знал, как относиться к этому человеку. Ниган пытался стать его другом? Это странное отношение, остроты, а затем ночлег и завтрак. Но зачем взрослому мужчине со своими ценностями знакомство с подростком. Может, это просто веселило, уставшего от однообразности бесконечно текущих дней зомби-апокалипсиса? Нашел в лесу себе одноглазую зверушку. А может, он маньяк, и втирается в доверие к людям, а потом их жестоко убивает (не совсем невероятно для теперешнего времени). Да, у Карла развилась паранойя. И верить в то, что он просто хочет спасать этих людей, было сложновато.
Когда Ниган поставил перед Карлом кружку, мальчик угрюмо пялился в свою тарелку и усердно пилил ножом не заслуживавшую такого жесткого отношения вафлю. Мужчина сел перед ним, подпирая щеку кулаком, завороженно заглядывая за занавесу каштановых волос. Карл аккуратно положил в рот кусочек. Он стал медленно жевать, в напряжении ожидая очередную причуду.
— Ты такой миленький, когда ешь, — умилённо прощебетал он Карлу и потянулся заправить прядь волос ему за ухо. Парень, на удивление самому себе, не отстранился, только вздрогнул когда теплые пальцы коснулись его виска. Он посмотрел на Нигана. Может, он всё ещё спал? Так и лежал в том лесу? Потому что видеть перед собой такого живого человека было совсем непривычно для Карла после долгих скитаний. И всё же от того, что его не оставляло желание пялиться на мужчину, было безумно неловко.
— Можно, я потрогаю? — Ниган уставился на Карла, ожидая ответа.
Нетерпеливая интонация развеяла догадки Карла, что мужчина касался его глаза, пока он спал.
— Нет, — Карл не знал куда смотреть, бегая взглядом по всему помещению. — Зачем ты снял повязку?
— Я решил, её надо снимать перед сном. И к тому же мне было безумно любопытно взглянуть на дыру в твоей башке. Блядь, ну почему не-е-е-т? — провыл Ниган, по-щенячьи заглядывая в голубой глаз.
— Я не хочу, — пробубнил мальчик, опуская голову.
Ниган закатил глаза и немного дерганно встал из-за стола. Бита заменяла чётки для Нигана, держа в руках это изящное оружие мужчина заметно успокаивался. Вернувшись уже с битой, он сел теперь напротив Карла.
Похоже, после долгих раздумий Карл выбрал тактику переговоров. Взглянув на раздраженного мужчину, Карл снова опустил глаз на тарелку и кашлянул, как кашляют, когда в разговоре наступает неловкая пауза.
— Ты сказал, что спасаешь людей. И где же они? — он отложил столовые приборы и положил ладони на стол.
— Они дома, — равнодушно ответил Ниган и стал рассматривать Люсиль, касаясь пальцами колючей проволки, оставлявшей неглубокие отметины на коже.
— Что значит дома? А где мы сейчас?
— Всё тебе расскажи. Дома, блять, значит дома. Я тут отдыхаю, — Ниган развалился на стуле и закинул ногу на ногу, прикрывая глаза.
Осознав, что отвечать на его вопросы никто не собирается, Карл молча доел вафлю.
— Спасибо за завтрак, — голос Карла звучит довольно сконфуженно, наверное, из-за ощущения на себе пристального взгляда карих глаз. — Теперь я могу идти? — как можно вежливее спрашивает Карл, почти лишенный надежды на положительный ответ и пытающийся ненароком не разозлить человека, чьи действия он предугадать не в силах. Вдруг сейчас этот великодушный, гостеприимный человек превратится в безудержного психа, потому что, кажется, к этому всё и идёт.
Обойдя стол вокруг, мужчина подошел к Карлу и отложил биту на стол.
— Тебе же было интересно, где мои люди, — Мужчина взялся одной рукой за спинку стула Карла и другой за край стола, нависая над ним. Опять опасность сковывает конечности, пора бы уже совладать с этим, апокалипсис на дворе всё-таки. Но вместо того чтобы отскочить или оттолкнуть, он завороженно смотрит единственным глазом на нечитаемое лицо.
— Я же, блядь, не могу тебя отпустить, — Ниган опускался ниже, расстягивая губы в обольстительной улыбке, а Карл всё сильнее
впечатывался в сиденье, — не показав мой охренеть какой большой, … — он склоняется к уху Карла, а его голос переходит на мурлычущий шёпот — наикрутейший, … — почувствовав на себе горячее дыхание, Карл зажмурился и, как ему казалось, сжался в атом, — стоящий посреди этого гребанного апокалипсиса, охуенный… домище! Меня загрызёт гребанная совесть, если я не удовлетворю твоё любопытство, — Карл раздраженно выдохнул через нос, осмысляя услышанное, — Ты чего, малой? — Ниган отстранился и потрепал его по волосам.
Карл внутри клокотал от злости, и смущения, и вроде чего-то ещё. В общем, он встал, со скрежетом отодвигая стул и раздраженно отталкивая руку, касающуюся его головы.
— Не трогай меня!
— Я думал тебе нравится, малы…
— Что за бред ты несешь! И какого хрена ты со мной так разговариваешь?! — Карл яростно схватил шляпу, когда увидел, что реакцией мужчины на его вопрос был безудержный смех. Он выбежал из кухни и, достигнув входной двери, толкнул её.
Снаружи он ожидал увидеть спасительные деревья, которые могли бы служить укрытием от этого психа, но там были расставлены палатки. А вокруг ходило около десятка людей: вооруженные с ног до головы дозорные сидели на пнях с краю, кто-то усердно точил ножи, другие сидели в кругу и смеялись. А возле входа в дом стоял жуткий парень с ожогом на пол-лица. Карл впал в ступор и застыл на крыльце, пялясь на изуродованную часть головы.
— На что уставился, ушлёпок одноглазый? — его лицо исказилось в оскале.
Карл уж было открыл рот, чтобы ответить, но на плечо легла ладонь. И Карл будто упал в осадок.
— Дуайт! Негоже так грубить ребенку. Тем более как можно не наслаждаться моим произведением искусства на твоей роже. Извинись, а то надеру тебе зад, — он погрозил ему пальцем, как бабушка непоседливому внуку.
— Прошу прощения, — ядовито процедил Дуайт.
— Видишь, у нас тут очень культурные люди на самом деле, — Ниган приобнял за угловатые плечи мальчика, потихоньку осознававшего всё то дерьмо, в которое он попал. — И я думаю, ты отлично впишешься в нашу дружную компанию. А с Дуайтом вы вообще станете лучшими друзьями, верно Дуйати?
— Верно, — он закатил глаза и поправил арбалет за плечом.
— А теперь иди обратно и пей свой холодный кофе, паренек с горячей кровью. У нас сегодня много дел!