Ты будешь счастлив, Птенчик

- Альбус, почему ты выложил почти все мои пиджаки?! - Потому что мы едем отдыхать! На море! Или ты хочешь купаться в пиджаке? - Я буду накрывать этими пиджаками тебя, чтобы не видеть твое тело на пляже! Именно этими восклицаниями был встречен Криденс. Точнее, он услышал их еще до того, как открыл дверь в квартиру своих соседей. Еще только когда он спускался по лестнице, он имел возможность убедиться, что брак нисколько не изменил природу отношений этой парочки. Альбус и Геллерт уже вовсю собирались уехать на свой медовый месяц, о чем говорили практически не переставая. На самом деле, в этом доме за исключением медового месяца в последнее время всплывала только еще одна тема - тема его отношений с Персивалем, внезапно испортившихся сразу же после свадьбы Альбуса и Геллерта. И Криденс был уверен, что она непременно будет поднята и в этот раз. Он прошел в гостиную, стараясь не споткнуться о многочисленные сумки, ботинки, коробки, вещи, разбросанные по полу. Бэрбоун искренне недоумевал, как же именно два пожилых мужчины собираются упаковать это в пару чемоданов и везти с собой. Но, впрочем, это было не его дело. Альбусу и Геллерту уж точно было лучше знать, что именно делать и сколько вещей им брать с собой в путешествие. - О, Птенчик! - Дамблдор отвлекся на юношу, входящего в гостиную, и Геллерт воспользовался этим для того, чтобы вырвать у него из рук пиджак и закинуть его в чемодан. - Ну что ты делаешь, он же помнется! - проворчал Альбус, достав пиджак и начав его аккуратно складывать. Но, наткнувшись на ухмылку Гриндевальда, опомнился. - Так, мы вообще не будем его брать! - категорично заявил он, откладывая пиджак на диван. - Тогда мы не возьмем твою шляпу! Она меня раздражает! - он схватил шляпу с дивана и отбросил ее подальше. Так проходил каждый их день сборов. Конечно, они не собирались обходиться без магии - иначе сложить все необходимое в пару чемоданов и унести их было невыполнимой миссией. И тем не менее, они все же соглашались с тем, что к комплектованию чемоданов надо подходить рационально и брать только самые нужные вещи. Но, несмотря на то, что где-то очень глубоко в душе они и понимали, что стоит делать именно так, как они договаривались, придерживаться этого плана было очень сложно. Геллерт наотрез отказывался обходиться без своих обожаемых костюмов, а Альбус хотел взять с собой всю коллекцию своих шляп. Ну или хотя бы половину. Ведь одной было недостаточно. А еще сентиментальному по своей природе Дамблдору ужасно хотелось засунуть в чемодан как можно больше милых мелочей и рамок с фотографиями. Геллерту иногда казалось, что проще просто переносить с собой их квартиру. И на почве этого они неустанно ругались, безуспешно пытаясь не затягивать со сборами. Но, учитывая то, что они ссорились большую часть времени, в день им удавалось упаковать не слишком много по-настоящему нужных и полезных вещей. Криденс деликатно покашлял, обращая на себя внимание. Похоже, Альбус и Геллерт уже и думать забыли о том, что он вообще-то зашел. Может, наблюдать за спором соседей и было весьма увлекательно, и он с огромным удовольствием взял бы ведро поп-корна и уселся с ним в кресло, но, к его же большому сожалению, у него еще были дела. Поэтому ему пришлось немножко поторопить своих соседей и ненадолго поставить их представление на паузу. - Прости, Криденс, - несколько смущенно произнес Альбус, от греха подальше захлопывая пока чемодан. Геллерт одарил его довольно злобным взглядом, но опустился в кресло, подумав, что небольшая передышка перед следующим боем не будет лишней. - Мы договорились, что вы сегодня расскажете мне, когда поливать цветы, пока вас не будет, - мягко произнес Бэрбоун, догадываясь, что такая мелочь вполне могла вылететь из головы Дамблдора. А уж Геллерт и подавно едва ли интересовался таким пустяком как цветы в горшках. - О, конечно, - он слегка улыбнулся. - Цветы надо поливать по выходным и в середине недели. Те, которые на первом этаже, ты уже видел, еще у нас в спальне стоит орхидея. - Самый уродливый в мире цветок, - не удержался от комментария Геллерт. Криденсу ужасно хотелось рассмеяться, но он, конечно, сумел подавить этот порыв, чтобы не провоцировать еще одну ссору. - С ней надо быть особенно осторожным. Не лей слишком много воды. И, как только она сольется в поддон, вылей ее, - терпеливо объяснил Альбус, привлекая все свое спокойствие, чтобы проигнорировать это замечание. - Криденс, я заплачу тебе, если ты убьешь эту чертову орхидею, - Гриндевальд мило улыбнулся, и птенчик все же не утерпел и тихо хмыкнул. Наверное, он будет очень скучать по этой парочке. Впрочем, забегая вперед, он не слишком сомневался, что в первые же пять минут по своему возвращению они убьют в нем все самые нежные и теплые чувства. - Не переживайте, Альбус, я буду очень осторожен с Вашей орхидеей, - поспешил заверить его Криденс. - Извините, Геллерт, - он развел руками, стараясь изображать искреннее сожаление насчет того, что не собирается соглашаться на эту диверсию. - Ладно, что уж от тебя еще было ждать, - Геллерт махнул рукой. - Но предложение в силе. Как только поймешь, какая цена тебя полностью удовлетворит, просто позвони мне. - Договорились, - Бэрбоун кивнул с крайне серьезным видом, после повернулся к Альбусу. Тот хмуро взирал на этих "заговорщиков", скрестив руки на груди. - Я могу еще чем-то помочь? - Нет, Криденс, спасибо. Только цветы, - сдержанно произнес Дамблдор, бросая очередной гневный взгляд на Геллерта. Который как назло специально для него выглядел совершенно спокойным и умиротворенным. И когда только Птенчик стал вставать на его сторону? - Персиваль же придет завтра? - Что? - Бэрбоун, как в последние несколько дней и бывало, весь вспыхнул при одном лишь упоминании Персиваля. С тех самых пор, как он поцеловал Грейвза на свадьбе, он принял совершенно взрослое решение избегать всяких контактов с мужчиной. Ему было действительно очень неловко, что он так глупо повел себя. Он стыдился того, что поцеловал мужчину, которого считал своим другом. Во всяком случае все время их общения он убеждал себя в том, что Персиваль просто его друг. Очень хороший и близкий друг. Который выручает его во всем: притворяется его парнем перед соседями, позирует обнаженным, то и дело составляет ему компанию, во всем поддерживает и заботится о нем. Все ведь друзья так делают. Не могло же это перерасти во что-то большее. Криденс же должен был прекрасно знать себя, знать свои вкусы, и он был уверен, что его чувства просто не могли перерасти в романтические. Только не в этой жизни и не в этой вселенной. И тут он внезапно целует Персиваля. А ведь он даже ни разу не спрашивал Персиваля о том, кто ему нравится. Может, у Грейвза вообще кто-то был, парень или девушка - неважно. Но выяснять он, конечно, это не собирался. Хотя Персиваль постоянно звонил ему, писал, старался связаться с ним хоть как-нибудь. И Криденсу было только еще больше стыдно за то, что он целенаправленно и с завидным упорством игнорирует любую попытку связаться с ним и выяснить отношения. И, разумеется, его соседи не могли не заметить тот факт, что после их свадьбы, Грейвз словно бы куда-то испарился из их жизни и из жизни Птенчика тоже. Да и сам Криденс, казалось, вел себя как-то очень странно. Что вызывало только еще больше беспокойства у Альбуса с Геллертом, которые уже почти полностью уверились в том, что их любимый мальчик нашел того, с кем проведет всю свою оставшуюся жизнь. - Разве ты забыл? До нашего отъезда осталось всего несколько дней и завтра мы устраиваем ужин, чтобы попрощаться. И мы приглашали вас с Персивалем, - Дамблдор смотрел на него несколько обиженно, и парень почувствовал себя еще более неловко. Конечно, он прекрасно помнил про ужин. Но искренне надеялся, что до самого ужина ему не придется придумывать никаких отговорок для Персиваля. Теперь с его соседей бы еще могло статься связаться с мужчиной, что бы он там ни придумал, чтобы уточнить, что он ничего не скрывает. Такой уж он был. Криденс чертовски плохо врал. Просто отвратительно. И в лучшем случае его ложь выглядела бы так, словно он скрывает что-то очень и очень плохое, чтобы не слишком сильно расстраивать своих соседей. В худшем же - они бы просто поняли, что он нагло врет, смотря прямо им в глаза, и он бы разочаровал их только еще больше. - Альбус, ну что Вы, я совсем не забыл! - поспешил заверить его Криденс, растерянно оглядываясь. Он совершенно не знал, что именно сказать. Ну надо ведь было ему так глупо повести себя и испортить все! - Просто, я боюсь, Персиваль не сможет завтра прийти. Он работает, и вряд ли сможет отпроситься, - пробормотал Бэрбоун, отчаянно краснея. Он и сам знал, что несет полнейший бред. Ради такого случая, Грейвз уж точно мог уйти с работы на час пораньше, чтобы проводить Альбуса с Геллертом и провести немного времени с Криденсом. - Ты его так и не пригласил, правда? - Гриндевальд скрестил руки на груди, заметно хмурясь. Конечно, они с его супругом замечали, что Криденс заметно нервничает и вообще в последнее время сам не свой. А еще они не могли не отметить тот факт, что после их свадьбы они больше не видели Персиваля и не слышали о нем. Ведь раньше их птенчик при каждой встрече только и щебетал о том, что они пойдут в кино, на выставку, гулять, на рождественскую ярмарку и прочее, прочее, прочее. Должно быть, Бэрбоун и сам не замечал, сколько говорит о своем парне. И насколько подозрительным будет то, что он внезапно перестал упоминать о нем вообще. А на все вопросы начинал бормотать какую-то неразборчивую ерунду, отчаянно и густо краснея. - Я, - Криденс замялся, переводя взгляд с Альбуса на Геллерта. Он сильно прикусил губу, чувствуя, как вновь начинает краснеть. - Конечно, пригласил. Просто, - он опустил глаза, осознавая, что именно в этот момент в его голове образовывается полнейший вакуум. И он совершенно не может придумать, что же именно "просто". - Так вышло. И мне жаль, но так получается. Он не придет, - забормотал он, думая, что, если бы пол вот прямо сейчас провалился прямо под ним, это было бы как нельзя кстати. - Ты его не пригласил, - утвердительно произнес Гриндевальд, постукивая пальцами по колену. - Птенчик! - Дамблдор выдохнул, опускаясь на подлокотник кресла Геллерта. Он старался гнать от себя мысли, что что-то не так, но все же не мог вечно игнорировать тот факт, что у Криденса и его мужчины что-то разладилось. - Что произошло? Вы так здорово смотрелись на свадьбе! Неужели вы поругались?! - эмоционально произнес он, смотря на Птенчика, который уже явно не знал, куда деть себя от душащего чувства стыда. Чтобы как-то успокоить его и поддержать, Гриндевальд мягко сжал его пальцы. - Нет, мы, - Криденс вновь запнулся, шумно выдыхая. Не мог же он сказать, что они расстались. Тогда пришлось бы придумывать хоть сколько-нибудь достойную, а самое главное - правдоподобную причину. А таковой у него на примете не было. В особенности, если учесть один простой факт - что они вообще никогда по-настоящему не встречались. Он беспомощно посмотрел на Альбуса и Геллерта, но его соседи явно совершенно не собирались его поддерживать. Они слишком беспокоились. И им нужен был ответ. А еще лучше - им было необходимо, чтобы вся эта ситуация разрешилась до их отъезда, иначе весь медовый месяц мог пойти насмарку. - Все в порядке, - наконец, произнес он, и так прекрасно понимая, что звучит донельзя неубедительно. - Так значит, он придет завтра? - настойчиво спросил Геллерт, внимательно смотря на него. - Я спрошу у него, - Криденс понимал, что ему придется это сделать. Мало того, что он никогда в жизни не был талантливым лжецом, ему банально не хотелось обманывать соседей, которые, какими бы странными ни были их методы, искренне желали ему счастья. - Напиши ему прямо сейчас. И покажи нам сообщение, - упрямо произнес Альбус, насупившись. Он был не слишком счастлив из-за того, что Птенчик скрывал от них свои проблемы. И теперь еще пытается как-то вывернуться. - Ладно, - Бэрбоун выдохнул, доставая телефон. Он написал Персивалю об ужине и отправил сообщение, сразу показав его соседям. К счастью, все то, что писал ему Грейвз, он сразу же удалял, чтобы эти сообщения не бросались ему в глаза лишний раз, и он хотя бы в этом не подставился перед соседями. - Вот и умница, - удовлетворенно произнес Дамблдор, чуть сильнее сжимая ладонь Геллерта. Криденс кивнул и поспешил выйти из квартиры, решив как можно скорее заняться своими делами, чтобы отвлечься хоть на что-то. Положительный ответ от Грейвза настиг его почти сразу же, и он уже не сомневался, что грядущий день сулит ему лишь полнейшую катастрофу. *** Криденс только недавно вылез из горячей ванны, которая, к несчастью, нисколько не помогла ему расслабиться, даже несмотря на то, что он вылил чуть ли не половину флакончика любимого ароматического масла, и теперь сидел за столом и набрасывал эскизы, чтобы отвлечься хоть немного от навязчивых мыслей о том, как пройдет ужин. Он уже не сомневался, что это будет куда более неловко, чем все те отвратительные ужины, на которые Альбус с Геллертом приводили незнакомцев. Он до сих пор не знал, как вести себя с Персивалем. То рациональное начало, которое никак не желало умирать в нем, несмотря на все покушения на него эмоционально нестабильной половины Криденса, говорило ему о том, что Грейвз на него не злится. Иначе бы он не стал так судорожно и упорно названивать ему и писать, предлагая встретиться и поговорить. Ему явно было важно сохранить их отношения. Ну или хотя бы разобраться во всем и поставить точку как взрослые люди. К коим Криденс причислял себя исключительно когда ему было удобно, хоть и понимал, что это не слишком-то и правильно. Может, ему нужно было больше времени. Не исключено, что когда-нибудь он бы и смог поговорить об этом с Грейвзом, но уж точно не прямо сейчас. Он не сомневался в себе и знал, что может снова сделать какую-то глупость. Еще большую глупость, чем сделал тогда на свадьбе. И столкнуть их с Персивалем за ужином было самым жестоким, что только могли с ним сделать его соседи. Он даже вздрогнул, когда ему в дверь стали настойчиво звонить. Невольно Криденс даже подумал, что слишком увлекся и опоздал на ужин, но времени еще было более чем достаточно. Даже слишком много. В таком состоянии любое занятие очень быстро утомляло его, что неминуемо случилось бы и с рисованием. И он бы снова начал слишком много думать. Бэрбоун поднялся и пошел открывать. Он осторожно выглянул в глазок и, заметив, что там стоит Альбус, поспешил открыть дверь, надеясь, что ничего страшного не случилось. - Альбус, добрый вечер, - начал он, намереваясь уточнить, не случилось ли чего, но договорить ему не дали. - Так, заходи, - послышался голос Геллерта, и по ступенькам поднялся Персиваль. Выглядел он довольно виноватым. Пожалуй, он и сам был не в восторге от того, что стал участником этого плана. Но другая часть его была убеждена в том, что иначе у него бы не было никакого шанса поговорить с Криденсом, так что надо было пользоваться этим. Пусть это и было довольно подло. И теперь в глазах Бэрбоуна он был не лучше его соседей. Впрочем, едва ли это могло расстроить его или как-то оскорбить, учитывая то, что между ними и так все было не слишком гладко. Он тихо вздохнул и послушно прошел в квартиру, надеясь, что Криденс не начнет выталкивать его обратно. Но юноша, казалось, был так шокирован, что "очнулся", только когда за Грейвзом захлопнулась дверь, а в замке повернулся ключ. - Откуда вы взяли ключи от моей квартиры?! - воскликнул Криденс, прижимаясь к двери и стуча по ней кулаками. Но соседи уже ушли к себе, даже не думая выпустить пленников из собственной же квартиры одного из них. - Они сказали, что ужин переносится на завтра, - негромко произнес Персиваль, наблюдая за тем, как Бэрбоун бесцельно молотит по двери, словно надеясь, что она чудесным образом распахнется. - Криденс, давай поговорим, - произнес он, надеясь, что в замкнутом пространстве юноше будет сложнее полностью игнорировать его. - Криденс, - он вздохнул и коснулся плеча птенчика, отчего тот подскочил как ужаленный. - Я не хочу говорить! - воскликнул он, чувствуя себя практически зверьком, загнанным в угол. Впрочем, с какой-то стороны так оно и было. Ему не нравилось, как он ведет себя. Ему самому было противно от себя, от того, что он так обращается с Персивалем - чуть ли не единственным человеком в его жизни, не сделавшим ему вообще ничего плохого, даже неумышленно, - что он повышает голос. Но он слишком сильно нервничал, оказавшись в такой ситуации, чтобы хоть попытаться быть адекватным. - Пожалуйста, просто успокойся, - Грейвз тяжело вздохнул. Ему очень не нравилось то, что происходило. Он успел очень сильно привязаться к Криденсу и ужасно не хотел потерять парня исключительно из-за того, что тот вбил себе в голову какую-то ерунду. - Я не могу успокоиться! - ну, хоть в чем-то он впервые за долгое время был полностью честен с собой. - Персиваль, это отвратительно! - Что именно отвратительно? - негромко спросил мужчина, чувствуя себя детским психологом. Во всяком случае, поведение Криденса сейчас уж точно никак нельзя было назвать взрослым. И разговаривать с ним приходилось соответственно. - Этот поцелуй! Я не должен был целовать тебя. Ты мне нравишься, но так же не может быть! - поняв, что он все же выпалил то, что беспокоило его сильнее всего, Криденс, наконец, отвлекся от бесполезного избиения двери и повернулся к Грейвзу, шумно выдыхая. Он чувствовал себя совершенно беспомощным, глупым маленьким ребенком. Он не знал, что ему теперь делать и не знал, к кому бежать за советом. Потому что раньше он всегда шел к Персивалю. Но теперь проблема была в них самих. - Почему, Криденс? - он приподнял брови, услышав настолько странную формулировку проблемы. Ну как же Криденс любил, что называется, грузиться! Иногда ему казалось, что птенчика действительно пора бы показать специалисту. - Так, иди ко мне, - Грейвз выдохнул, мягко взяв юношу за плечи и притянув его к себе. Сперва Криденс рванулся в его руках, словно напуганная птичка, но, здраво оценив соотношение их сил, вовремя понял, что пользы от этого не будет никакой. И пока затих, глядя на Персиваля словно виноватый щеночек. - Криденс, все хорошо. Нет совершенно ничего страшного в том, что я тебе нравлюсь. Ты мне тоже нравишься. И мне тоже очень хотелось тебя поцеловать, - спокойно и размеренно произнес он, смотря Бэрбоуну в глаза. Если честно, такой разговор немного смущал его. Ему было непривычно вот так по полочкам перед кем-то раскладывать свои чувства и убеждать объект своей симпатии в том, что в этом нет ничего странного и непоправимого. Но, похоже, Криденсу было слишком сложно поверить в то, что ему мог вдруг понравиться мужчина. Хотя это и было объяснимо. Судя по рассказам парня, воспитывали его в излишней строгости, и вряд ли он большую часть своей жизни хотя бы задумывался о "неправильных" отношениях, да и вообще хоть о каких-нибудь отношениях в принципе. И, должно быть, ему было очень важно услышать то, что в этом нет совершенно ничего страшного, неправильного, отвратительного. - Правда? - Бэрбоун посмотрел на него очень наивно, и Грейвз даже не сдержал легкой улыбки. Он кивнул, смотря Криденсу в глаза. Ужасно хотелось отметить, что, кажется, ничего страшного не произошло, когда они просто поговорили, но он сдержал себя. Как бы там парень ни вел себя последние дни, ему очень хотелось вернуть все обратно, вернуть их дружбу. И во имя этого он глубоко вдохнул, на пару секунд прикрывая глаза и мысленно заталкивая ироничные комментарии в самые глубины своего сознания. - Прости, что не брал трубку, - наконец, произнес Бэрбоун, чувствуя себя невообразимо неловко за то, что устроил Персивалю. Ведь сейчас он окончательно убедился в том, что оно того не стоило совершенно. - Ничего, Криденс. Я понимаю, - мягко произнес он, почти не покривив душой. Хоть он и сам никогда бы не поступил так ни с кем, он вполне мог понять, почему именно Бэрбоун так себя вел. - Я очень рад тебя видеть, - искренне произнес он, несколько робко улыбаясь. И сейчас впервые в жизни порадовался, что все знали о его неспособности солгать. И Грейвз уж точно бы понял, что он говорит правду. - И я очень рад быть здесь, - Персиваль подбадривающе улыбнулся ему, ласково погладив по плечам. Может, он до сих пор сердился немного, самую малость. Но сейчас ему было куда важнее отпустить эти чувства, чтобы они с птенчиком могли двигаться дальше. - Можно тебя поцеловать? - спросил Криденс, чуть смущаясь. Вопрос ему самому казался до ужаса глупым и неуместным, но все же в первый раз, когда он не счел нужным уточнить, все вышло не слишком хорошо. Конечно, в этом была исключительно его вина, но в этот раз ему хотелось сделать все правильно. Чтобы избежать еще одной неловкой ситуации. Учитывая то, что теперь у него не получилось бы даже сбежать. Ну, разве что в окно. Что было не самым притягательным вариантом, так как поселился он на последнем этаже, чтобы иметь возможность спать в комнате, больше похожей на чердак. Вместо ответа Персиваль склонился к нему, провел пальцами по его щеке и запустил пальцы в его волосы, чуть сжимая несколько прядей и заставляя слегка откинуть голову назад, а после приник к его губам с нежным поцелуем, прикрывая глаза. Он ничуть не солгал, когда сказал, что тоже хотел поцеловать Криденса. Причем хотел он этого довольно давно. В отличие от птенчика у него не было никаких проблем с тем, чтобы осознать свои чувства и принять их, но он старался прятать их как можно глубже, чтобы не смущать Бэрбоуна, и весьма талантливо прикидывался его другом. Даже, пожалуй, чересчур талантливо, раз уж Криденс и предположить не мог, что между ними вообще что-то может быть. Сперва юноша ощутимо напрягся, прислушиваясь к своим ощущениям. Когда Персиваль целовал его у подъезда его дома, Бэрбоун не воспринимал это как настоящий поцелуй. Ему просто было не слишком противно, а в остальном - это было не больше чем шоу для его соседей, чтобы убедить их в том, что их "отношения" реальны, и между ними все потрясающе. А уж в тот вечер на свадьбе, у него как-то не вышло разобраться в том, что он вообще чувствовал. Вроде, когда он целовал Персиваля посреди зала, это казалось очень приятным. Но шок от осознания происходящего, жгучее чувство стыда и злость на себя вытеснили все эмоции, так что сейчас он пользовался шансом понять, нравится ему это, или все же все это была страшная ошибка. И, как ни странно, он не испытывал ничего неприятного. Даже совсем наоборот. Казалось, он не испытывал вообще ничего лучше. Он с удовольствием прильнул к мужчине, позволяя ему углубить поцелуй, и закрыл глаза, окончательно расслабляясь. Мысленно он окрестил это их первым поцелуем. Ему просто искренне хотелось воспринимать это как самый первый поцелуй. Обдуманный, осознанный. Во всяком случае, только сейчас он, наконец, понял, что между ними все по-настоящему; что между ними происходит то, что наклевывалось очень давно, и смог принять эти мысли. Скоро Персиваль прижал Криденса к стене, вжимаясь в него всем телом и делая поцелуй более страстным. Лишь через несколько мгновений он понял, что слишком увлекся и мог смутить этим птенчика. Он уже хотел было отстраниться и извиниться перед парнем, когда тот негромко застонал ему в губы, прижимаясь к нему ближе. Криденс медленно скользнул пальцами по спине Грейвза, притягивая его к себе, а после прижал ладонь к его затылку. Наконец, он полностью отпустил все свои мысли, позволил ощущениям захватить его и решил больше не думать о том, правильно это или нет. Должны ли они вот так жарко целоваться в коридоре, или все это какое-то безумие, которое надо немедленно прекратить. Ему просто было хорошо. И он точно хотел продолжить. Правда, почувствовав резкий укол возбуждения, он все же слегка дернулся и невольно отстранился, жарко дыша. - Я... - начал он, но был почти сразу прерван очередным поцелуем. - Все хорошо, птенчик, идем, - Персиваль взял его за руку и пошел вместе с ним в спальню, стараясь не слишком торопиться. Хоть им и явно обоим не терпелось, все же Грейвзу не хотелось оскорбить Криденса спешкой. Ну и он прекрасно понимал, что птенчику надо немного времени, чтобы он осознал происходящее и перестал бояться того, что они и в самом деле собираются перейти к чему-то большему. - Пожалуйста, не называй меня так сейчас. Ты же сам понимаешь, о ком я думаю, правда? - Бэрбоун усмехнулся, тяжело дыша. Оказавшись в спальне, он вновь притянул к себе Персиваля и поцеловал в губы, с некоторым удивлением поймав себя на том, что теперь совершенно не может от него оторваться - слишком уж долго он этого ждал, пусть до этого момента и запрещал себе думать об этом. Хотя раньше ему бы даже в голову не пришло назвать себя страстным человеком или нетерпеливым. Грейвз огладил его узкие бедра и сильно сжал пальцами его ягодицы, из-за чего Криденс несдержанно застонал, откидывая голову назад. - И как же мне тебя называть? Персиваль чуть улыбнулся, начав покрывать шею парня жаркими влажными поцелуями. Он слегка покусывал тонкую кожу, стараясь не оставлять следов, чтобы не смущать юношу. Грейвз стащил с Криденса просторную домашнюю футболку, нехотя оторвавшись от него, ласково прикусил его ключицу, а после развернул его спиной к себе, чуть нажав ладонью между его лопаток и заставив его немного нагнуться, упираясь руками в стену. - Уверен, ты что-нибудь придумаешь, - тихо прошептал Криденс. Его уже слегка потряхивало от возбуждения, то, как Персиваль касался его, жутко будоражило, буквально переворачивая все внутри него, и сейчас он точно был не в состоянии придумывать себе ласковое прозвище или шутить. Все его мысли были устремлены только в одном направлении, и он не собирался даже пытаться направить их в другое русло. - Приятно, что ты во мне не сомневаешься, - промурлыкал Персиваль, вылизывая ухо Криденса. Это подействовало именно так, как ему было надо. Юноша уже чуть ли не скулил от желания, не пытаясь скрывать свое нетерпение. Кажется, сейчас он готов был поступиться со всеми своими принципами, напрочь забыть про всю свою скромность, и умолять Персиваля продолжать. Продолжать так касаться его, целовать, гладить, сводить его с ума. Грейвз торопливо разделся до пояса, чувствуя, что ему уже становится невыносимо жарко. Пожалуй, сейчас впервые за очень долгое время он даже не переживал о том, чтобы аккуратно сложить свою одежду, и просто побросал ее на пол. Персиваль медленно провел кончиками пальцев от основания шеи до поясницы юноши, лаская пальцами нежную, молочно-белую кожу, опустился на колени и резко дернул штаны парня вместе с бельем вниз. Криденс даже вздрогнул от неожиданности, когда от ласковых прикосновений мужчина перешел к таким решительным действиям, но тут же собрался и торопливо переступил с ноги на ногу, надеясь не запутаться в одежде, и обернулся на Персиваля, быстро облизывая пересохшие губы. - Что ты, - хрипловато прошептал он, но Грейвз сильно хлопнул его по ягодицам, и Криденс замолчал от неожиданности. - Тебе понравится. Просто расслабься, - он сжал пальцами ягодицы парня, помассировал их, разводя их в стороны, и придвинулся ближе, пока неторопливо проводя языком между ними. Криденс густо покраснел, как и обычно совершенно это не контролируя, но не смог сдержать очередного протяжного стона. Даже в самых смелых фантазиях, он уж точно никогда бы не позволил себе представить ничего подобного. Не то чтобы он вообще часто представлял, как занимается с кем-то любовью, но даже если такое и случалось, то в его воображении все было довольно скромно и как-то... обычно. И теперь он даже почувствовал, как от возбуждения, накатывающего очень резко, у него начинает кружиться голова. Поняв, что все выходит именно так, как надо, Персиваль лишь чуть улыбнулся и продолжил старательно ласкать парня, скользя горячими ладонями по его подрагивающим бедрам. Он внимательно вслушивался в стоны Криденса, стараясь хоть по ним ориентироваться, что именно нравится ему больше всего - ведь парень явно был слишком робок, чтобы просить или, упаси господь, командовать и направлять его. Грейвз пытался делать все, чтобы свести его с ума. Он никогда не увлекался самолюбованием и не испытывал никаких проблем с самооценкой, но, хоть он и понимал, что это и так запомнится Криденсу, ему очень хотелось сделать юноше так хорошо, как ему еще не было никогда. Он гладил Криденса, мял пальцами его ягодицы и торопливо двигал языком, буквально вылизывая пульсирующую от возбуждения дырочку. Парень судорожно скользил руками по стене, чувствуя, что у него буквально подкашиваются ноги и он вот-вот рухнет, если не сумеет хоть за что-то ухватиться. Почувствовав, что Криденс не продержится ещё очень долго, Персиваль прижался к нему совсем близко, старательно лаская его, одной рукой сильно сжал его бедро, а второй принялся поглаживать его член, нажимая большим пальцем на головку. Не в силах выдержать такого напора, Криденс почти сразу резко дернулся всем телом и стал кончать медленными плавными толчками, кусая губы и даже не пытаясь стонать хоть немного тише. Ощущения были настолько яркими, что ему казалось, что он не выдержит и потеряет сознание. Во всяком случае, перед глазами уже начинало темнеть и у него создавалось ощущение, что он совершенно теряет связь с действительностью. Персиваль отстранился от него, только когда он стал трястись чуточку меньше, и подвёл его к постели, мягко придерживая за талию. Когда Бэрбоун лег на спину, все ещё тяжело дыша и постанывая, мужчина полностью разделся, неосознанно даже красуясь перед ним. Он и сам не знал, откуда из него лезет такое желание впечатлить Криденса, который вроде и без того был вполне всем доволен и восхищался им, но ему просто хотелось сделать все как можно лучше. Хотелось делать все так, чтобы птенчику было приятно и хорошо каждую секунду, что они проводят вместе. Наверное, такого желания у него еще не вызывал никто. Грейвз подошёл к шкафу с личными вещами хозяина квартиры, чтобы найти там хоть что-нибудь похожее на смазку. Все же, когда он ехал на ужин к Альбусу и Геллерту, он как-то не предположил, что надо быть готовым к любому повороту событий. К тому же, не то чтобы он совсем уж не надеялся, что это может произойти между ними, но все же Персивалю казалось, что если они и займутся любовью, то уж точно не сегодня. Едва ли он мог себе представить, что их так заведут ссоры соседей Криденса, разожгут в них такую бешеную страсть, что они с птенчиком не смогут сдерживаться и набросятся друг на друга. Выудив из ящика увлажняющий крем - похоже, художник привык заботиться о своих нежных руках - он снова подошёл к постели и лег рядом с Криденсом. Тот во время небольшой паузы успел хоть немного прийти в себя, вернуться в реальность, осознать, что все это и правда происходит, и тут же с готовностью прижался к Персивалю, ласково поглаживая его по груди. - Ты точно готов, Криденс? - негромко спросил он, дразняще водя пальцами по внутренней стороне бедра птенчика и едва касаясь тонкой чувствительной кожи. - Да, - выдохнул Криденс, невольно на доли секунды сжав запястье мужчины, но тут же отпустив, чтобы он продолжал так трогать. - Мне очень хорошо с тобой, - прошептал он, совсем немного смущаясь. В том, что Персиваль знает, что делать, чтобы доставить наслаждение, он не сомневался. Но немного боялся, что сам он в этих делах не слишком опытный и уж точно ему было совершенно нечем удивить мужчину. Должно быть, Персиваль понимал это. Во всяком случае, он был явно человеком не глупым, и должен был осознавать, что с мужчинами у Криденса никакого опыта не было. И все же Бэрбоун слишком сильно волновался, что Персиваль чего-то ждет от него, а он разочарует своими действиями очередного человека. - Не переживай, - ласково произнёс Грейвз, отметив небольшую заминку и примерно понимая, о чем может думать парень. - Ты мне правда безумно нравишься, и нам будет хорошо. Просто потому, что это ты, и мне хочется быть с тобой, - сказал он, смотря птенчику в глаза. Криденс кивнул, растроганно улыбнувшись. Ему очень хотелось верить в то, что мужчина говорил ему. Во всяком случае, говорил он это так, что Бэрбоуну даже не приходило в голову поставить его слова под сомнение. Персиваль удобнее устроил его на спине, положив ему под поясницу небольшую подушку. Он уверенным жестом развел ноги парня в стороны, заставляя согнуть их в коленях, и выдавил себе крем на пальцы, специально немного помедлив с этим. Ему очень нравилось смотреть, как алеют щеки Криденса, и как от предвкушения он даже затаивает дыхание, не сводя с него глаз. Ему даже нравилось то, что несмотря на все нетерпение, птенчик пока никак не может решиться попросить его продолжать. Сперва Персиваль погладил его между ягодиц, давая юноше время расслабиться, затем медленно и очень осторожно ввел в него два пальца, внимательно следя за реакцией. Криденс тихо застонал, тут же судорожно выдыхая, и нетерпеливо вскинул бедра, намекая, что вполне готов продолжать. Грейвз лишь чуть улыбнулся и, немного подвигав двумя пальцами, аккуратно добавил третий. Убедившись, что Криденс не испытывает ничего неприятного, он склонился, начав покрывать поцелуями грудь и шею парня, и стал тщательно растягивать его, сдерживая собственное возбуждение. Как бы ему ни хотелось поскорее приступить к самому главному, он твердо пообещал себе, что ни за что не обидит Криденса и не обманет его доверие. Поэтому он старался сделать все, что от него зависело, чтобы его птенчик наслаждался и чувствовал себя комфортно. - Персиваль, пожалуйста, - хрипловато произнёс Криденс, чувствуя, что уже не может больше терпеть. Ему было несомненно приятно, когда Персиваль ласкал его, приятно уже от одних лишь мыслей о том, что мужчина так внимателен и заботлив, относится к нему с таким пониманием, на которое он даже не надеялся, но сильнее всего ему уже хотелось перейти к чему-то большему. Если он и сомневался немного в том, что ему понравится, то теперь он был полностью уверен, что Грейвз не сделает ему больно, что им обоим будет хорошо, как и обещал ему Персиваль. - Расслабься. Все будет хорошо, Криденс, - вновь мягко произнёс Грейвз, поглаживая юношу по теплой щеке. Раскрасневшийся от возбуждения, слегка влажный, томно раскинувшийся на постели Криденс выглядел невероятно соблазнительно. Наверное, скромный птенчик даже сам не предполагал, что он может быть таким. Что может быть настолько желанным, сексуальным и горячим. Что может сводить с ума такого мужчину, как Грейвз. Выждав еще немного времени, чтобы просто полюбоваться на такого красивого сейчас юношу, Персиваль, наконец, устроился на коленях между его ног и, чуть сжав пальцами свой член у основания, стал плавными движениями проталкиваться в него, неторопливо проникая на всю длину. Криденс сначала весь вытянулся под ним, когда в него стал проталкиваться твердый и горячий член любовника, напрягаясь, скорее, от непривычных ощущений, чем от легкой боли, но довольно скоро расслабился, пуская мужчину глубже. Когда Персиваль вошел в него до основания и слегка двинул бедрами, заставляя любовника вздрогнуть, Криденс даже вскрикнул, инстинктивно сразу же обхватывая мужчину ногами и сжимая коленями его торс. - Вот так, мой мальчик. Тебе хорошо? - негромко спросил Грейвз, постепенно начиная двигаться. Двигаться медленно было очень тяжело, ему ужасно хотелось отпустить себя, но, пока он не чувствовал, что Криденс вновь полностью расслаблен, он не позволял себе сделать это. Он редко ставил чьи-то ощущения настолько выше своих, но сейчас ему хотелось лишь убедиться в том, что птенчику хорошо. Ему просто не хотелось хоть сколько-нибудь подвести парня, который, кажется, во всех смыслах отдал ему всего себя. - Да. Очень хорошо, - прошептал он, вглядываясь в красивое лицо Персиваля. Грейвз мягко улыбнулся ему, склонился ниже и взял его ладони в свои, переплетая с ним пальцы. Он завел руки Криденса ему за голову, прижимая их к постели, и стал двигаться быстрее, срывая сладкие стоны с соблазнительно приоткрытых губ птенчика. Криденс почти вцепился в ладони Персиваля, даже не пытаясь вырваться. Ему нравилось то, каким властным мог быть Грейвз, и, как бы он ни постеснялся в этом признаться, ему нравилось быть полностью во власти любовника. Он крепче стиснул коленями торс мужчины, стараясь двигаться вместе с ним, и весь выгнулся, чтобы Персиваль мог проникать в него ещё глубже. Он действовал инстинктивно, полагаясь исключительно на свои ощущения, но, судя по тому, как то и дело сбивалось жаркое дыхание Грейвза, как он постанывал, Криденс делал все правильно. Мужчина двигался уже совсем быстро, чуть ли не вбиваясь в хрупкого птенчика, и Криденс то коротко вскрикивал, то всхлипывал, закатывая глаза и вновь начиная опасаться, что в какой-то момент он отключится от такого наслаждения. Грейвз непрерывно покрывал жадными поцелуями его грудь, плечи, шею, выступающие ключицы, то и дело касался губами его губ, и Криденс весь извивался под ним, стараясь вовремя подставлять тело под желанные прикосновения любовника. Он всем телом тёрся о Персиваля, иногда невольно сжимал его в себе, вслушиваясь в приглушённое рычание мужчины, и очень старался не отводить взгляд. - Я больше не могу, - прошептал Бэрбоун, когда снова почувствовал в своем теле приятное напряжение. - Кончай. Не сдерживай себя, - прошептал Персиваль в губы Криденса и вновь поцеловал его, тут же скользнув языком ему в рот. Он окончательно перестал сдерживать себя, когда понял, что его мальчику все нравится, и стал резкими рывками без всякого ритма вбиваться в Криденса, с особенным наслаждением чувствуя, как по его телу от каждого движения проходит мелкая дрожь. Бэрбоун невольно стал кусать его губы, сильно вздрагивая и чувствуя, как от этих рывков его начинает практически заносить к спинке постели. Криденс до боли стиснул пальцы Персиваля, изливаясь себе на живот, и резко откинулся назад, ещё сильнее прогибая спину. Он буквально задыхался, с удивлением понимая, что ощущения точно такие же сильные, как и в первый раз. Грейвз несдержанно громко застонал, чувствуя, как любовник ритмично сжимает в себе его член, ещё несколько раз с силой протолкнулся в него, с наслаждением чувствуя, как Криденс всхлипывает, пока не в силах прийти в себя, и кончил с протяжным стоном, еле сдержавшись и не рухнув на парня. Он низко склонился, тяжело дыша, и лишь спустя какое-то время, наконец, заставил себя осторожно выйти, чтобы не сделать Криденсу больно. Персиваль лег на постель рядом с ним и притянул юношу к себе, крепко обнимая его и утыкаясь лицом в его влажный затылок. - Как ты? - тихо спросил он, лениво поглаживая Криденса по разгоряченной спине. - Хорошо, - так же негромко ответил Бэрбоун, утыкаясь носом в ключицу Персиваля. Ещё какое-то время они лежали молча. Криденс, как ни пытался, не мог думать вообще ни о чем. Да и, если честно, не слишком хотел. Ему просто было очень легко, тепло, приятно, он чувствовал себя по-настоящему счастливым. И только надеялся, что эта эйфория не пройдет слишком быстро. - Давай я пока схожу в душ, а ты ещё немного отдохнёшь и закажешь нам что-нибудь вкусное? Надеюсь, твои соседи уже открыли дверь, - усмехнулся Персиваль. Он коснулся губами виска Криденса, его щеки, поцеловал его в нос и легко чмокнул в губы. Обычно он не замечал за собой склонности к таким нежностям, но птенчик был для него совершенно особенным. И его очень хотелось приласкать. - Ладно, - Криденс чуть улыбнулся, даже не думая скрывать, что он был бы не против ещё немного полежать и полениться. Сейчас его даже не смутили вполне логичные мысли о том, что Альбус и Геллерт могли в самый неожиданный момент все же отпереть их и узнать, что их птенчик уже совсем взрослый мальчик. Сейчас это казалось ему неважным. В конце концов, ну что нового там могла для себя узнать пара, прожившая вместе почти сорок лет? - Если захочешь, присоединяйся, - Персиваль вновь поцеловал его, подобрал с пола свои вещи и ушел в душ, оставив парня отдыхать. Ещё немного полежав, Криденс с тихим вздохом осознал, что ему все же придется возвращаться в реальную жизнь, как бы сильно ему ни хотелось растянуть эти приятные моменты, и потянулся за телефоном, чтобы заказать из ближайшего кафе пару больших пицц. Повалявшись еще немного, он понял, что быть одному, когда совсем рядом Грейвз, ему не нравится. Так что, подумав, что почему бы и нет, он буквально стек с постели и, собрав свои вещи, пошел в ванную, чтобы составить компанию Персивалю. - Я уже думал, что ты не придёшь, - Грейвз улыбнулся, обнимая Криденса, когда тот встал под душ рядом с ним. Парень даже зажмурился от удовольствия. Во-первых, ему было приятно снова оказаться в объятиях Грейвза, во-вторых, чуть теплая вода буквально ласкала его кожу, которая, как ему самому казалось, все еще пылала. - Я соскучился, - он слегка улыбнулся, не видя ничего странного в том, чтобы признаться, что он успел заскучать всего за каких-то десять минут. Персиваль взял губку, выдавил на нее немного геля с потрясающим кофейным ароматом и стал неторопливо водить ею по телу парня, наблюдая за тем, как Криденс чуть ли не мурлычет. Скоро Бэрбоун, совершенно растаявший от такой заботы, притянул мужчину к себе и поцеловал, стараясь прижаться к нему поближе и от всей души надеясь не поскользнуться. Вылезти из душа их заставил звонок в дверь. И как только в кафе умудрились приготовить пиццу так быстро, да еще и доставить? Криденсу казалось, что они целовались всего каких-то пару минут. В следующий раз, видимо, лучше выбирать кафе, которое находится на другом конце города. Он наскоро вытерся, надел штаны и, на ходу надевая футболку, пошел забирать их заказ. По счастью, дверь действительно оказалась отперта. Однако на кухню он вернулся в некотором замешательстве. - Что это? - Персиваль кивнул на коробку, которая никак не была похожа на пиццу. - Не знаю, - Криденс пожал плечами, положив пиццу на стол и рассмотрев коробку, которую он обнаружил под дверью. К одной стороне была приклеена записка. - "Теперь мы спокойно можем уехать в отпуск. Рады за вас", - прочитал Криденс, немного краснея. - Даже не догадываюсь, от кого это, - Персиваль хмыкнул, достал из холодильника сок и опустился на стул, притягивая к себе поближе одну из коробок. - Как думаешь, что там? - Криденс решил, что успеет ещё заняться подарками от соседей, поэтому сел напротив Грейвза и взял из коробки кусок пиццы, только сейчас понимая, как сильно он голоден. - Не уверен, что хочу это знать, - совершенно серьезно ответил Персиваль, следуя примеру птенчика и переключая свое внимание на пиццу.