Вместо проклятия

      Закат раскалил небо, когда мужчина предложил сделать привал. Он видел, как напряжена принцесса, и как она устала, пусть и не хотела это показывать. Свон держалась из последних сил, это было видно невооруженным взглядом. Она все также была ведущей в их очередном сражении, но его Джонс мог вовсе не выиграть.       – Свон! – чтобы идти по джунглям, капитан вновь надел свой крюк, поэтому остановил им девушку, ухватившись железом за ее локоть. – Да постой же ты!       Эмма не двигалась, застыв на месте и задержав ядовитый взгляд на крюке, что удерживал ее.       – Я колдунья. Ты не боишься, что я испепелю тебя глазами или что-то вроде того? – хмуро спросила принцесса.       – «Чего-то вроде того» я точно не боюсь, – Джонс нервно усмехнулся, но Эмма не оценила его юмора. – Нужно отдохнуть, Свон. Кто знает, что нас ждет впереди?       К его удивлению, девушка не стала противиться, а осела возле ближайшего дерева, расстегивая плащ. С остервенением она вырвала блестящую брошь и отбросила вон. Джонс искоса поглядывал на нее, пока она располагалась на своей накидке. Он разжег огонь и направился за хворостом, не сказав ни слова.       Тучи собирались над ними, когда они засыпали, так и не обмолвившись. Подложив руку под голову, капитан смотрел на редкие звезды, что скрывались за темными облаками. Когда-то эти белые точки влекли его больше ценностей и злата, а в эту минуту все его мысли были заняты золотом девичьих волос, изумрудами ее глаз, рубинами ее губ, персиком ее кожи. В том, что Эмма не хочет его видеть, виноват лишь он один. Ему и исправлять это, потому что нет ему больше жизни без нее.       Спустя некоторое время от размышлений мужчину отвлекла одинокая капля воды, коснувшаяся его губ. За ней последовала еще одна. И еще. Скоро они превратились в полноценный дождь, покрывая все вокруг водной пеленой.       – Свон? – тихо позвал капитан, приподняв голову, но принцесса не отзывалась. – Свон? – повторил он громче, пока дождь шелестел по траве.       Подобравшись ближе, он нашел Эмму, уснувшую крепким сном и будто не желавшую просыпаться. Ее лицо было бледнее обычного, даже для лунного света. Раскинув над их головами свой плащ, Джонс разместился рядом, чтобы девушка не промокла. Ее голова поникла в его руках, точно завядший цветочный бутон, когда он попытался приподнять ее.       – Свон! – беспокойство охватило пирата: Эмма не открыла глаза даже тогда, когда он слегка потряс ее. – Свон, проснись!       – Крюк? – произнесла Эмма, просыпаясь.       Ее лицо было в его мокрых ладонях, а с губ его, как и с волос, стекала прохладная вода, потому что плащ слетел с широких плеч в порыве неприкрытой тревоги за принцессу. Он часто дышал, не отрывая от нее взволнованного взгляда синих глаз.       – Очнулась, – просиял он, погладив ее по щеке большим пальцем.       – Что произошло? – прошептала Эмма, недоумевая над его поведением.       Словно забывшись, она находилась все еще в руках капитана, который не торопился ее отпускать, вновь натянув на них плащ, потому что ливень не унимался.       – Ты не просыпалась, как бы я тебя не будил, Свон.       – Я... устала, – все тем же шепотом говорила она.       – Это другое, Свон. Не знаю, как, но здесь замешана магия, – Джонс нахмурился, догадываясь, как расстроится принцесса. – Нам бы найти того, кто подскажет или научит, – задумался он, не отрывая от нее глаз.       – Не нужно беспокоиться, я как-нибудь справлюсь!       Высвободившись, Эмма села рядом с ним, поджав колени к себе и обхватив их руками. Она положила голову на колени и смотрела перед собой, пока Киллиан не нарушил тишину.       – Мы справимся, Свон, – выделив первое слово, он накрыл ее плечо своей ладонью. – Я не оставлю тебя... никогда, слышишь?       Она молчаливо кивнула ему, заметив боковым зрением, как уголок его губ дернулся вверх. Зеленые глаза наполнились слезами, которые смывал с лица дождь. Но время не смыло обиду, скопившуюся в девушке. Пират оставался пиратом в ее глазах, пусть она полюбила его по своей простодушности. Похищая ее из замка, он не думал ни о ком, кроме себя. Даже если он изменился, за столь короткое время потеплев к ней, то что мешает ему повернуть чувства вспять и оставить с разбитым сердцем? Сможет ли она когда-нибудь вновь довериться ему?       – Если выйдем сейчас, то к утру будем на берегу? – спросила она через несколько минут.       – Нет.       – Идти так долго? – Эмма повернулась к нему, пронзая изумленным взглядом.       – Нет, – отрезал пират. – Мы никуда не пойдем, пока ты не отдохнешь.       – Но...       – Тебе нужно поспать, Свон, это не обсуждается.       Джонс встал после этих слов, сняв с себя жилет и свернув его, чтобы подложить Эмме под голову. Она приняла жилет, но задержала взгляд на его обладателе. Затем она поднялась вслед за ним и выпрямилась, стоя в паре футах от мужчины и шумно выдыхая воздух носом, с которого стекала вода.       – Ты мне не указ, Джонс! – откинув комок из жилета прочь, девушка ткнула в грудь пирата указательным пальцем, привстав на носочки.       – Что случилось, Свон? Забыла мое имя? – он наклонился к ней, сузив глаза.       Она громко вздохнула, сжав губы, но ничего не ответила, а резко развернулась и зашагала прочь от него, ступая в мгновенно образовавшиеся после ливня лужи. Эмма придерживала платье за подол, который успел испачкаться до того момента, как пират нагнал ее.       – Это мы уже проходили, красавица, – ровно произнес Джонс, поравнявшись с ней и запустив руки в карманы. – Сбежать от меня не получится.       – Попытаться стоит, – бросила она, смотря вперед, чем вызвала усмешку капитана.       Они промокли насквозь, но прошли рядом не меньше полусотни ярдов. Эмма не думала останавливаться, а Киллиан увидел впереди пещеру. Чиркнув пальцами по подбородку, он ухмыльнулся, а потом приблизился к принцессе, которая встретила его подозрительным взглядом. В следующую секунду он с улыбкой на губах подхватил Эмму и взвалил себе на плечо, придерживая за бедра.       – Ты что творишь? – крикнула она, вырываясь и стуча по его спине кулаками.       – Несу тебя в укрытие, – коротко ответил Джонс, довольный собой.       – Я буду кричать! – возмутилась Эмма.       – Я предпочел бы это в другой ситуации, но дерзай, лапочка, – хлопнув ее по задней поверхности бедра, мужчина ускорил шаг.       – Это похищение! – она продолжала бить его по лопаткам.       – Начнем с чистого листа? – он хотел бы сейчас видеть ее лицо, но его взору открывалась не менее прекрасная картина.       – Ни за что... Крюк! – это было последнее, что она пропищала, прежде чем опустить руки. Он вспомнил, что оставил свой крюк в месте предыдущего привала.       – Так-то лучше, милая!       – Если ты не уберешь оттуда руку, я превращу ее в ветку, – спокойнее проговорила принцесса, заставив пирата переместить ладонь.       Подойдя к пещере, Киллиан осторожно опустил Эмму на землю. Оказавшись на ногах, она накинулась на него с кулаками, негодуя.       – Не смей так делать! Кем ты себя возомнил? – она перекрикивала дождь, задыхаясь от частого сердцебиения.       – Уж точно не мальчиком для битья, Свон, – увернувшись и перехватив ее руку, он прижал ее к себе, вглядываясь в сверкающие глаза. Она так много перенесла за последние часы, и все, чего ему хотелось, это схватить ее в охапку и защитить от всего мира.       Другой ладонью он убрал мокрые пряди светлых волос ей за ухо и опустил потемневший взгляд на приоткрытые губы, жадно хватающие воздух. Их взгляды встретились, и он понял одно: он потеряет ее навсегда, если не украдет еще и ее сладкий поцелуй. Прильнув к пухлым губам, он хотел забрать себе ее боль от безрассудного предательства и ненужной лжи. Хотел передать ей свои отчаянные извинения. Хотел признаться ей в безграничной искренней любви.       Точно заколдованная, девушка отвечала на поцелуй, вбирая его силы и впиваясь ногтями в промокшую мужскую рубашку. Несмотря на случившееся, она благодарила небеса за то, что ее любимый жив, пусть она его не простила. Следующим движением Джонс развернул их, и Эмма оказалась прижатой к каменной стене. Его рука лежала на девичьем затылке, чтобы Эмма не ударилась головой, и опускалась ниже, чтобы сократить расстояние между ними до минимума.       Это был поцелуй двух спасшихся на проклятом острове душ, что нашли друг друга и не смели потерять. Поцелуй узников обмана и любви. Поцелуй, который твердил о большем, чем простое слияние губ. Щетинистые щеки обжигали нежную кожу рук, что скользила по ним. Сильные руки обвивали хрупкое тело, что безоговорочно поддавалось им. Жаркие губы накрывали лебединую шею, что манила своим ароматом. Никакие слова любви не передали бы то, что он чувствовал к ней. Сияющие ладони девушки говорили сейчас о том же.       Истратив закрома воздуха, она вдохнула новую порцию, но вместе с этим с ее губ сорвался непрошенный стон, разрезавший стену дождя, о котором двое давно позабыли. Опомнившись, Эмма распахнула глаза, и укусила Джонса за губу, из которой тотчас потекла тонкая струйка крови. Он оторвался от нее с непонимающим мутным взглядом, касаясь губы пальцем.       – Никогда... – выдохнула она, – больше так... не делай.       – Как пожелаете, миледи, – слова не догнали ее, скрывшуюся в пещере и примкнувшую к холодной стене, пытающуюся выровнять сбитое дыхание и освещавшую все вокруг одними руками.       Джонс не торопился за ней, оставшись снаружи и подставив лицо охлаждающим каплям дождя. Его губы содрогнулись в мимолетной улыбке. Этим поцелуем Эмма подарила ему самое главное – надежду. Он посмел надеяться, что сможет заслужить ее прощение, сможет вернуть ее любовь. Ведь он любит ее без памяти и в глубине души знает, что она чувствует то же самое. Иначе ее магия не пробудилась бы.       Все оказалось еще хуже, чем он предполагал. Вероятно, она могла стать темной колдуньей, какой судьбы совершенно точно не желали ее родители. Дочь Белоснежки и Дэвида Прекрасных... Угораздило же его! Их историю не знал, разве что, заключенный в самом отдаленном уголке мира, у которого нет ни глаз, ни ушей. Не случайно рассказ, поведанный принцессой, показался ему знакомым. Пусть он вернет «Роджер», одолеет Реджину, спасет Эмму, передаст ее в руки отца, но ему никогда не получить его благословение. Для короля он навсегда останется пиратом, что украл его дочь и подверг ее немыслимым испытаниям. Кроме того, ее магия вернулась.       Светлая магия. Ну конечно же, светлая! Сама Эмма привнесла в его жизнь неиссякаемый свет. Долг Киллиана – помочь ей справиться с волшебством, в которое Свон не верила до вчерашнего дня, и правда о котором раскрылась так жестоко. В магии он сам был не силен, но если принцесса превратила злого могущественного колдуна в дерево, просто подумав об этом, то она сама является сильной волшебницей. Она исцелила его от лихорадки, спасла от проклятия русалок, затянула рану от меча и сейчас остается с ним, несмотря ни на что.       Между ними не осталось тайн. Впереди только неизбежная встреча со Злой Королевой, которая в сто крат коварнее Пэна. Которая учинила это с Эммой. Которая хочет смерти ее родителей. Которая имеет планы на нее саму. Которая точно готова к этому знакомству.       Что есть у них против Реджины? Неконтролируемая магия и один уцелевший волшебный боб, что был найден возле дерева, в которое превратился Пэн...       Ночь охлаждала воздух до неприятной температуры. Вкупе с намокшей одеждой это отдавало в теле капитана дрожью, а потому он, стерев с лица тень ушедших мыслей вместе с водой, заглянул в пещеру, в которой уже горел огонь. Стало быть, принцесса времени зря не теряла. Она мельком глянула на мужчину, вернувшись к изучению темных стен. Ему не показалось – ее одежда уже была сухая, как будто...       – Проделаешь на мне такой же фокус, Свон? – поведя бровью, он дернул за сырую рубашку, надеясь на магическую помощь, но девушка только фыркнула в ответ.       – Помоги себе сам, Крюк, – съязвила она, отвернувшись.       Пронзив ее взглядом, зная причину так называемой обиды, Джонс стянул с себя сапоги и всю мокрую одежду, повесив ее на выступы в стене, и уселся перед костром, скрестив ноги. Повисшее в воздухе молчание угнетало и обескураживало. Он смотрел на принцессу, которая сидела боком к нему, сквозь языки пламени и не мог налюбоваться ею. Она расцвела на его глазах, превратившись из капризной девчонки в сильную девушку, за которую он, не моргнув глазом, отдаст жизнь. Если бы она только знала, как дорога ему, и как он сожалеет о сокрытии правды!       – Прости меня, Свон, – слова вырвались из его уст, разрезав тишину ночи.       – Не нужно, Кр... О, Боже! Ты голый!? – огонь скрывал половину его тела, но она видела его колени, грудь, вальяжно расставленные руки, на которые он опирался, и красивое лицо, размытое от жара костра.       Вместе с ее восклицанием пламя усилилось, почти достигнув потолка пещеры, что напугало обоих.       – Поумерь свой пыл, лапочка, иначе спалишь тут все, – усмехнулся пират.       – Оденься... немедленно! – пробормотала Эмма, краснея и отворачиваясь к стене. Джонс не мог видеть цвета ее лица, но усиленный магией огонь выдал ее с потрохами.       – Обожаю, когда ты вспоминаешь, что ты принцесса, – протянул пират, улыбаясь, но не делая других телодвижений. – Моя одежда сохнет, потому что промокла по твоей королевской милости, но можешь не сдерживать себя.       – Ты когда-нибудь бываешь серьезным? – взрыв самых разнообразных чувств сейчас происходил в ее груди: обида, печаль, ярость, страсть, раздражение заполняли ее изнутри, но не шли в сравнение с разрывающей ее любовью к этому мужчине.       – Ты знаешь, что да, любимая, – размеренно произнес Джонс не свойственной ему интонацией, заставив Эмму забыть про то, что нужно дышать. – И я буду просить у тебя прощения каждый день до тех пор, пока ты меня не простишь, Свон.       – Мог бы просто сказать мне, – выдохнула она.       – Твои родители не зря скрыли от тебя это, я не мог предать их старания. Когда я понял, что магия в тебе только зарождается, то всеми силами пытался остановить это, ибо испытал ее на своей шкуре. Уж слишком велика цена! Но я не смог, Свон. Было чертовски глупо полагать, что я смогу держаться от тебя подальше, ведь я не проживу без тебя и дня. Мне не нужна жизнь, в которой тебя не будет, Свон.       Девушка слушала его, не жалея слез, которых он видеть не мог. В глубине души она простила его, но боль еще жила в ее сердце. Она не прекратится, пока Злая Королева представляет угрозу для родителей и хочет завладеть ее магией.       – Не человек выбирает проклятие, а проклятие – человека, – вспомнила Эмма слова одной легенды. – Может быть... если мы одолеем Реджину, то я...       – Мы одолеем ее, Свон, обязательно одолеем! – Киллиану вдруг стало невероятно тепло от ее слов, пусть вслух прозвучали не все.       – Хорошо.       Это слово означало надежду. У него мог появиться второй шанс по завоеванию сердца своей дамы. И с этим словом на Джонса вернулась совершенно сухая одежда. Окинув себя взглядом, он не мог не задать принцессе вопрос.       – То есть ты в любую минуту могла высушить мою одежду?       – Кто знает... – загадочно прозвучало в ответ.       Время, отведенное ночи, близилось к концу. Эмма открыла глаза, прислушавшись к посторонним шорохам. В пещере было темно, но снаружи уже забрезжил солнечный свет, возвещая о приходе нового дня. Повернув голову, принцесса нашла Джонса за приготовлением завтрака. Она вдруг вспомнила, как сильно хочет есть, когда почувствовала приятный запах жареного мяса какой-то птицы.       – Доброе утро, Ваше Высочество, – бодро произнес Джонс, заметив ее пробуждение. – Не знал, что ты будешь, поэтому выбор огромный: куропатка или ничего.       Его нескончаемый оптимизм порой выводил из себя, но сейчас благодаря ему принцесса отвлеклась от ночных кошмаров, мучивших ее этой ночью. Улыбка озаряла лицо мужчины, который ожидал ответа.       – Разве мы не должны выйти прямо сейчас? – поинтересовалась принцесса, потягиваясь.       – Разве ты не голодна? – парировал Джонс, подняв перед собой мясо на ветке.       Свон сглотнула: он был чертовски прав.       – А без крюка ты жить не можешь? – она перевела взгляд на его руку, увенчанную стальным орудием.       – Сегодня будем общаться одними вопросами? – высоким тоном, под стать ей, спросил мужчина, зубами оторвав кусочек с ветки. – Я вернул себе крюк, пока ты спала сладким сном, – с широкой улыбкой продолжил он. – Без него на острове не выжить, Свон.       Она приняла от него ветку с мясом в одну руку и разбитый кокос с водой – в другую. Ей показалось, что это был самый вкусный завтрак в ее жизни.       – И что дальше? – спросила Свон. – У тебя есть план? – жир капнул на ее платье, но от глаз Джонса не укрылось то, что она, испугавшись, вскинула руку, и пятно тут же исчезло, что вызвало еще большее замешательство девушки.       – Ты не можешь ее контролировать, так ведь? – Джонс обратил на это внимание.       Эмма отрицательно покачала головой, прикусив губу.       – Это происходит само собой. Я просто... не знаю, как все получилось с мальчиком, я не хотела его смерти, – они впервые заговорили о том, что случилось возле колодца. Пират не мог не заметить, как Эмма боится своей магии, и тысячу раз пожалел о том, что не поведал о ней раньше.       – Свон, – потушив костер, мужчина подал ей руку, чтобы помочь подняться с земли, – Питер Пэн был великим темным волшебником, ему несколько сотен лет. То, что ты одолела его взмахом руки... – она была так близко, но в то же время недосягаема, отстранившись столь же быстро, как и приблизившись. – Значит, что ты сильнее его.       – Все, о чем я беспокоилась раньше, касалось только моего правления Зачарованным Лесом, – рассуждала Эмма. – Что подумают люди, когда узнают, что их королева – ведьма? – ее взгляд, исполненный горечи, был устремлен в землю.       – Ты добьешься расположения граждан, Эмма, – Джонс шел рядом с ней, поэтому не мог рассчитывать на ее щедрость в виде подаренного взгляда. – Они примут тебя такой, какая ты есть, потому что... потому что... – он закатил глаза и сжал губы в тонкую полоску, потому как не мог пошевелиться, сдерживаемый внезапной магией.       – Почему же? – обернулась принцесса и ахнула. – Это я сделала?       Волнение взяло верх, и Эмма запаниковала, оглядывая пирата, от тела которого исходило легкое сияние. Джонс не двигался, но пытался ее успокоить, чтобы освободиться от чар.       – Тише, Свон. Все хорошо. Попытайся... разморозить меня, – произнес он умиротворяюще, хотя внутри все клокотало.       Она смотрела на него немигающим взглядом, пока из глаз одна за другой скатывались слезинки. Через мгновение Эмма зашлась тихим рыданием, не в силах справиться с подступившими эмоциями.       – Вот видишь! – раздалось между всхлипываниями. – Я даже тебе могу навредить!       – Не можешь, любовь моя, не можешь! Просто сосредоточься. У тебя получится!       Джонс понятия не имел, что делать, но на его веку паника никогда не помогала. Он смотрел в глаза цвета листвы вокруг и видел в них страх. Страх не за себя, но за него. Она боялась не своей магии, она боялась причинить ему вред. Эмма все же любит его, а он должен помочь ей принять свой дар.       – Закрой глаза, – сказал он.       – Что? – ее глаза уже покраснели от слез.       – Доверься мне и закрой глаза, Эмма. Если, конечно, не хочешь воспользоваться моим беспомощным положением, лапочка, – добавил он в привычной манере.       – Замолчи, Крюк, – сквозь слезы, но все же усмехнулась девушка. – Иначе заморожу твой язык, – она стояла перед ним с закрытыми глазами и выставленными вперед ладонями.       – Я знаю, он тебе нравится, Свон, так же, как и весь я, – поддел Джонс, заставив принцессу покраснеть, но шикнуть на него.       Она зажмурилась сильнее, сомкнув брови и думая только о том, как повернуть действие своей магии вспять. Капитан внимательно смотрел на нее, словно в попытке мысленно помочь ей. Спустя минуту он смог сделать шаг вперед. И сделал его по направлению к Эмме.       – У тебя получилось, милая, – улыбнулся он, коснувшись ладонью ее щеки.       Грустно улыбнувшись ему, Эмма слабо кивнула и ускорила шаг. Им предстоял почти целый день пути, а потому они оба спешили, прорываясь сквозь зеленые заросли. Отдохнув лишь раз, они подошли к песчаному берегу, смотря из-за пальмы на «Веселый Роджер».       – О, потерпи, дружок, скоро встретимся! – воодушевленно произнес капитан, заметив свой корабль.       – Ничего, что ты говоришь с кораблем? – прошептала Эмма.       – У тебя свой дом, у меня – свой, – отрезал Джонс, не сводя глаз с судна.       На нем не было никакого движения. «Роджер» словно опустел, томительно ожидая своего капитана.       – Где же команда? – не повышая голос, с подозрением проговорил Джонс. – Неужели Пэн был прав, и они все сгинули на острове?       – У тебя ведь есть план, капитан Крюк? – поинтересовалась принцесса, находясь с ним в непосредственной близости за одной пальмой. Ей показалось, что вопрос застал его врасплох, но ответил он, исполненный решимости.       – Да.       – И какой же? – после затянувшегося молчания продолжила Эмма.       – Я... иду туда и забираю свой корабль, – это выглядело, как только что придуманный план.       – Серьезно? Ты думаешь, что так составляется план? – принцесса знавала, как долго заседает отец за круглым столом со своими приближенными для обсуждения стратегий, и то, о чем сказал ей Киллиан, совершенно не было на это похоже.       – Я пират, Свон. Мы не думаем, а делаем, – ее слова задели его, но девушка была права: они могли попасть в засаду.       – Оно и видно, – оба закатили глаза от ее слов, вспомнив одно и то же – похищение принцессы.       – Хорошо, – выдохнул Джонс. – У тебя есть предложения?       Эмма просияла в ответ, поразившись согласию мужчины на ее участие в планировании. До этого момента ее не допускали к подобным действиям, ссылаясь на то, что она принцесса.       – Я могу попробовать...       – Исключено, Свон, – догадавшись, о чем пойдет речь, пират обрезал идею.       – Но...       – О твоем непосредственном участии речи не идет, душа моя! И магию оставь-ка при себе! – его горячий шепот достигал ее висков, заставляя мысли путаться.       – Как ты одолеешь их один?       – А вот тут ты права, Свон. Главное – состав. И я буду далеко не один, ведь моя команда должна быть там, – сказал он, закрепляя крюк на своей руке.       Он верил в свою команду. Никто из них не сдался бы и не присягнул на верность врагу.       – Что делать мне, Крюк? – озабоченно спросила Эмма, видя, что он отдаляется.       – Жди здесь. Я вернусь за тобой, принцесса, – подмигнул он в ответ. Она открыла рот, чтобы сказать что-то, но глубоко вдохнула воздух и произнесла лишь напутствие.       – Будь осторожен, пожалуйста.       Джонс остановился и развернулся к ней, взяв обе ее ладони в свои.       – Что бы ни случилось. Ты должна знать... Я просто хотел... стать лучше ради тебя, Свон. Но не смог. И теперь из-за этого я могу потерять тебя, – он поцеловал ее пальцы.       – Сейчас не время, Киллиан, – прошептала Эмма, отводя взгляд и всматриваясь в даль. – Это звучит, как прощание, а мы... мы не прощаемся!       – Я предпочел бы умереть за тебя, но... если мне суждено погибнуть в схватке за старого друга... Что ж, быть тому.       Уголки его губ дрогнули, а глаза встретились с девичьими. Изумруды смотрели на него несколько секунд, прежде чем Эмма прильнула к нему губами, дернув за воротник. Мужчина заключил ее в крепкие объятия, будто не собирался выпускать уже никогда, отдаляя миг разлуки. Эмма целовала его, пока в ее легких не иссяк воздух, словно хотела запомнить вкус его губ на следующие несколько минут ожидания. Отстранившись, она часто дышала, не сводя с него глаз.       – Теперь я готов захватить хоть целое королевство! – опьяненный поцелуем, Джонс улыбнулся, поймав в ответ улыбку Свон.       – Но я все еще обижена, – между глотками воздуха прошептала Эмма.       – Я знаю, любимая.       Он украл еще один ее поцелуй, перед тем как удалиться. Эмма растерянно смотрела ему вслед. Она должна была оставаться здесь и ждать его. Наказ был понятен, но трудно исполним, потому что она не могла оставаться в стороне и в неизвестности.       Джонс приближался к кораблю, но никто не реагировал. Даже когда он поднялся на борт, никто его не встретил. Ни одной живой души не было на палубе, однако он слышал шорох в трюме.       – Перед вами настоящий капитан «Веселого Роджера», – прокричал пират громко. – Коли трус, укравший его у меня, изволит явиться, я воздам ему по заслугам! – Джонс огляделся, и в эту минуту дверь трюма приоткрылась.       – А не получится наоборот? Хочешь забрать корабль? Попробуй! – Черная Борода явился его взору с саблей в руках. – И чем ты собираешься побороть меня? Крюком?       – С радостью! – воскликнул Джонс, но увидел меч, лежавший возле штурвала, поэтому одним рывком настиг капитанского мостика.       – А я все ждал, когда ты объявишься! Прошел слух – капитан Крюк стал добряком! – выставив саблю напротив меча, бросил противник.       – Уж как по-доброму я сейчас вспорю твой живот! По своей воле я «Роджера» тебе не отдам.       Скрестив орудия, они ринулись в бой. Звук железа был слышен по всей округе. Джонс порхал по своему кораблю, зная каждый его угол и блестяще владея мечом. С ним и крюком у него было больше шансов против сабли.       – Готов отдать жизнь за свою деревягу? – оскалился Борода в очередном выпаде.       – Это... – каждое слово капитана сопровождалось царапиной на теле соперника. – Не деревяга! Это! Мой! Дом! И я знаю его! Как никто! Другой!       Смело шагнув вперед, Джонс загнал пирата между трюмами, где нога того застряла в провалившейся под его весом доске. Меньше секунды понадобилось капитану, чтобы настигнуть его и приставить к горлу меч.       – Вот вы и встретились – твоя шея и мой меч, – победно отсалютовал Киллиан.       – Давай, чего же ты ждешь? – Борода сузил глаза, равнодушно глядя на победителя.       – Стой, Крюк! – раздался в тишине голос Эммы, руки которой были овеяны свечением.       – Так вот в чем дело – ты подручный какой-то девки? А молва-то не врет! – прохрипел пират.       – Ты можешь умереть в муках или в адских муках!       Занеся меч над его головой, Джонс не собирался отступать, но у Эммы было другое мнение. Выпустив от себя силовую волну, она заставила Черную Бороду отлететь к другому борту. Он ударился головой и не приходил в себя. Меч Киллиана коснулся фальшборта, оставив на нем отметину.       – Не вмешивайся, Свон!       Джонс хотел закончить начатое, но принцесса остановила его, упершись рукой в его грудь.       – Убьешь его, и я забуду тебя навсегда, – отчаянно пытаясь спасти его душу, произнесла Эмма.       Как бы он ни хотел отомстить за корабль, команду, себя и принцессу, он не мог ее потерять, ослушавшись в последний момент. И дело было вовсе не в том, что он стал добряком. Впервые в жизни чьи-то интересы стали для него важнее своих. Это было неотъемлемой частью его изменений благодаря силе любви. Он не потерял себя, но стал еще сильнее. Опустив меч и голову, он стоял перед ней, распятый ее любовью, и не делал ни шагу.       – Что ты предлагаешь? – стиснув зубы, ответил Джонс.       – Оставим его здесь.       – Хотя бы связанным?       – Хорошо, привяжи его к пальме, пока он не очнулся, а я освобожу команду. Они в трюме.       Ему хотелось расцеловать эту девушку прямо здесь и сейчас, но вместо этого он отнес тело Черной Бороды на берег. Завязав тугой узел, Киллиан отдалился на пару футов, задумавшись. Затем он посмотрел на свой крюк и медленно открепил его. Задержав его в руке на мгновение, он воткнул крюк в песок недалеко от ноги пирата, оставив ему шанс на выживание. Внезапно из кустов он услышал шаги.       – Тинкер? – удивился Джонс. – Ты все-таки нашла судно.       – Это правда? – окинув снисходительным взглядом вырубленного пирата, фея обратилась к Джонсу. – Вы победили Пэна?       – Так и есть. Остров теперь свободен, – отряхнувшись, Киллиан выпрямился.       – Почему ты оставил свой крюк?       – Здесь началась история капитана Крюка, здесь она и закончится. С этих пор я капитан Джонс.       – Это все она, – сказала бывшая фея, перевела взгляд на корабль. – Принцесса – волшебница.       – Бэлл...       – Не переживай, Киллиан. Я никому не скажу, что твоя девушка обладает магией.       – Она не... Точнее... Все сложно, – признался мужчина, покачав головой.       – Тогда ты еще больший идиот, чем я предполагала!       – Тинк!       – Молчу-молчу.       Они разговаривали, как старые друзья, у которых не осталось обид друг на друга. Фея теперь могла вернуть свою магию, а поэтому осталась на острове, проводив капитана до его корабля.       – Быть может, мы еще свидимся, Бэлл, – вздохнул Джонс.       – Конечно, свидимся! Мне вернут крылья, и я стану феей-крестной вашему ребенку, – звонко ответила девушка.       – Ну, я бы не загадывал столь далеко, – горько усмехнулся капитан.       – Не отчаивайся. Если она любит тебя, то обязательно простит.       – Спасибо, Бэлл. Если окажешься права, то мы рассмотрим твою кандидатуру в качестве крестной!       Провожаемый ее улыбкой, Джонс поднимался на борт, где его радостно встретили все члены бравой команды. Их не выпускали с корабля, а потому все они остались живы. Черная Борода только отдавал приказы и не намерен был идти в джунгли. С объятиями на капитана набросились все до одного во главе со Сми.       – Уильям, я рад видеть тебя! – обняв своего старпома, он едва сдержал слезы радости.       Они были его семьей на протяжении десятков лет, и он не мог допустить, чтобы кто-либо из них погиб. Джонс видел, как смотрела вся его команда на спасительницу, которая смущенно принимала объятия, как и капитан.       – Капитан, – спросил счастливый Сми, тотчас становясь к штурвалу, – куда держим путь?       Переглянувшись со Свон, пират уверенно ответил помощнику.       – Домой, Сми. Мы плывем домой!