Экскалибур звякнул о землю, выпав из рук Эммы. Ее глаза расширились от страха, а тело трясло от увиденного. Волна боли захлестнула девушку, которая в мгновение ока опала на землю, оказавшись на коленях и держась за сердце. Слезы непрерывно струились по ее лицу. Она, точно за спасательный круг, схватилась за свой живот обеими руками и жадно глотала воздух.
– Свон? – позвал ее муж. – Что случилось? Что ты увидела? – встревоженно спросил Джонс, нежно касаясь ее плеча. От одной мысли, что с ней может произойти беда, ему становилось невыносимо.
– Я… – она плакала, обращаясь к Мерлину. – Такова цена? Если я использую меч, то… – всхлипывала она, еле дыша.
– Меч показывает одну из развилок, – вещал Мерлин. – Ты увидела один путь, но все может измениться, – вздохнул он.
– Милая, что ты видела? – беспокоился Джонс.
– Что мы окажемся под проклятием, успев отправить детей в другой мир, – с горечью произнесла Эмма.
– Нет, – поразился он. – Все не может закончиться так… Это бессмысленно, – он потер переносицу. – Этого не может быть…
– Артур предвидел свой конец, но успел выполнить предназначение до него, – нелегко дались эти слова Мерлину, ведь он видел в короле друга, как и тот – в нем.
– Эмма, любимая, позволь мне? – Джонс протянул руку, чтобы подобрать Экскалибур, ожидая ответа жены, которая, поникнув, кивнула.
Тот же алый свет проник в каждый уголок лесной опушки…
Джонс выглядел точно так же, как и Эмма минутами ранее. Закрыв глаза, он крепко держал меч и хмурил брови от видения. Эмма вздрагивала каждый раз вместе с ним.
Прошло не больше минуты, прежде чем Джонс распахнул глаза и, словно ошпаренный, отшатнулся от меча, вонзив его в землю. Он едва не задыхался, а на лбу его выступили капельки пота. Поджав губы, он перевел взгляд на Эмму и Мерлина, выжидающе на него смотревших.
– Киллиан? – слезы высохли, но глаза Эммы все еще были красными. – Что он показал тебе? – подойдя к мужу, она коснулась ладонью его груди, что подействовало на него успокаивающе.
– Что мы вернемся домой, – просто проговорил он, чуть качнув головой.
– А наши дети? Ты видел их?
– Да, – просиял мужчина. Это выглядело, как яркая вспышка молнии среди черного неба, – всех троих!
– Т-троих? – Эмма была шокирована.
– Экскалибур показывает то время, в котором... – Мерлин, встряв, умолк, потому что Джонс одним взглядом дал ему это понять.
– И что... случилось? – она боялась услышать ответ, но должна была знать его. – Реджина...
– Ее не было, – Киллиан покачал головой, играя желваками. – Вообще-то, – продолжил он, хмурясь, – ничего из того, о чем рассказала ты, не было. Мы просто присутствовали на коронации старшего сына, когда... когда меня вдруг вернуло сюда, – он прокашлялся, чтобы закончить.
– А Дэвид... он...
Киллиан отрицательно покачал головой и утешающе обнял жену. В любом будущем король Прекрасный умирал, потому что использовал меч. Его судьба была предрешена.
– Неужели ничего нельзя сделать? – пробормотала принцесса. – Мы ведь можем вернуться в то время, когда отец решил использовать меч, и...
– Эмма, судьбу нельзя изменить, – предупредил Мерлин, – во времени можно только путешествовать, но не менять события, его наполнившие. Все может быть намного хуже.
– Он прав, Свон, – поддержал Джонс, как бы он ни хотел видеть короля живым.
– Оплату можно только отсрочить, – грустно подтвердил Мерлин. – Экскалибур забирает сердце.
– Это я во всем виновата. Если бы не...
– Милая, кого винить, так это меня. Если бы я не похитил тебя, тебе не пришлось бы переживать и половины из того, что.. – начал Джонс, но Эмма, задумавшись, прервала его.
– Половина, – она коснулась места на его груди, где билось сердце. – Что если... Да, что если я отдам половину своего сердца тебе? Тогда оно будет у нас обоих, даже когда меч заберет твое! Мерлин? – она страстно желала, чтобы ее предположение сбылось.
– Я думаю... думаю, что это может сработать, – рассудил колдун, отводя задумчивый взгляд.
– Эмма, это плохая идея, – отрезал Джонс. – У тебя будет ребенок, я не могу так рисковать.
– У нас! – повысила голос Эмма, и вместе с тем верхушки деревьев колыхнулись без ветра. – У нас будет ребенок, Киллиан! И не смей... слышишь... не смей говорить, что ты...
Часто дыша, Эмма не могла успокоиться, высвобождая свою магию в виде порывов ветра и искр из рук, и мужчина поспешил ретироваться, пока не стало хуже.
– Свон, мы сделаем так, как ты скажешь, но только когда родится ребенок. И не спорь, пожалуйста, – Джонс поцеловал тыльную сторону ее ладони, взяв ее руки в свои. – Мерлин сказал, что все еще может измениться, и мы сделаем для этого все, что можем, идет?
Девушка часто закивала, соглашаясь с ним. Колдун озирался по сторонам, прислушиваясь к любым звукам на расстоянии мили от них. Задерживаться здесь было опасно. Собравшись с силами, Джонс поместил сердце, которое осторожно извлекла из его груди Эмма, в эфес Экскалибура и поднял его вверх, скрестив со вторым мечом. Перед ними тотчас открылся искрящийся временной портал. Они поняли это по тронному залу, показавшемуся с другой стороны. Благодарно кивнув волшебнику, двое переместились в свое время.
– Эмма! – Белоснежка была в том же платье, что и на свадьбе. – Вы вернулись!
– Где папа? – не вслушиваясь, спросила Эмма у подбежавшей к ним через зал матери.
– Дэвид... он пошел к Чарльзу, его только что увели в темницу, – обескураженно ответила женщина. – А в чем дело?
– Ваше Величество, – Джонс взял на себя признание в проклятии меча. У них был шанс спасти Прекрасного, и им нужно было воспользоваться. – Дело в том, что... король умирает.
Белоснежка с большими глазами выслушала рассказ Джонса и подтверждение его слов Эммой. Они поведали о том, что с ними случилось в прошлом, и как им удалось вернуться. Торжество продолжалось, и гости не спешили уходить, в отличие от виновников бала. Улыбаясь всем, «спасенные» проследовали до зала совещаний, встретив там Дэвида, который первым делом обнял дочь. По глазам жены он понял, что ей стало известно о горькой правде. Подойдя к ней, он хотел заключить ее в объятия, но она выскользнула из них, продолжая смотреть мимо него.
– Снежка, я могу все объяснить...
– Когда ты собирался рассказать мне? Если вообще собирался, – проговорила она, скрипя голосом.
– А что я должен был сказать тебе? Что скоро умру? – прокричал Дэвид.
– Правду!
– Вообще-то, приятель, – встрял Джонс. – У Эммы есть предложение.
– Мерлин сказал, что...
– Вы видели Мерлина? – поразился Дэвид, и Джонс кивнул ему, молчаливо давая жене продолжить.
– Если я разделю свое сердце, то Киллиан сможет жить с ним.
– Теоретически, – скривился пират, махнув рукой.
– Ты тоже... – догадалась Белоснежка, угрюмо посмотрев на Киллиана.
– Я не дам ей этого сделать, пока она носит ребенка, но потом мы попробуем, – произнес он. – Однако у вас времени меньше, – он окинул беглым взглядом короля, вскинув брови. Ведь Дэвид рассказал ему о том самом моменте...
– Постой, – перебила Белоснежка, – ты сказал – ребенка?
Король и королева были счастливы услышать радостную новость о пополнении семьи. И вместе с тем – шокированы.
– Мерлин и словом не обмолвился, что видел вас! – возмутился Дэвид.
– Иначе будущее могло измениться, – пожал плечами пират, пока королева обнимала дочь.
– У нас будет внук! Неужели ты не хочешь его увидеть? – обратилась Белоснежка к королю, сдерживая слезы радости и горя.
И Прекрасный увидел. Здоровый малыш смотрел на него, излучая голубыми глазами всю мирскую любовь. Эту любовь пронесли с собой сквозь время его бабушка с дедушкой и его родители. Даже с половиной сердца они не переставали дарить друг другу всю свою любовь, отдавать все тепло, делиться заботой, возвращать нежность, обретать надежду, хранить каждый поцелуй и принимать каждый момент жизни, каким бы тот ни был.
Экскалибур из настоящего вернулся в камень в день рождения Дэвида-младшего: зло было искоренено. Прекрасный почувствовал только легкое покалывание в груди, когда его сердце в эфесе меча развеялось. Принц Чарльз признался, что нашел портал в замке Реджины и слишком отчаялся к тому времени. Он видел Злую Королеву в зеркале, она была в другом мире, идя под руку с пожилой женщиной, которая годилась ей в матери, и, кажется, выглядела счастливой. Сам принц вернулся в свое королевство, прощенный Эммой Джонс.
Бывали моменты, когда сердце Эммы наполнялось сомнением, что они не смогут обмануть Экскалибур, и два любимых ею человека умрут из-за нее. Но Джонс провожал ее смятение ласковыми поцелуями, нежным шепотом, горячими ладонями, одним лишь взглядом.
«
Никто не знает, когда магия потребует свою цену», – вспоминала слова Мерлина Эмма.
– Киллиан, ты должен рассказать мне, – прижимаясь к нему, она хотела знать о его видении в прошлом.
– Все хорошо, Эмма, – успокаивающе улыбался он и, крепко зажмурив глаза, почти до искр, нежно целовал жену в лоб. – Я всегда выживаю, забыла?
Экскалибур из прошлого вернулся в Каменный Лес через несколько лет. В тот вечер двое наслаждались живописным закатом, который разливался над королевством, укутывая его жителей в красные одеяла. В теплые одеяла укрывала и Эмма своих детей, рассказывая им сказку на ночь. Две дочери и старший сын не хотели засыпать, пока мама с папой не расскажут им сказку про храброго принца, что похитил принцессу, которая влюбилась в него.
– А почему не пират? – шепотом спрашивала у мужа Эмма, тихо посмеиваясь, потому что Оливия всегда засыпала еще в самом начале повествования.
– Не хочу подавать детям дурной пример, Свон, – так же еле слышно отвечал Киллиан, перебирая в руках светлые волосы Кейтлин, их младшей дочери.
– Ты всегда будешь самым лучшим примером для подражания… Крюк, – шептала принцесса, выделяя последнее слово особым вздохом.
– Что ж, дети, – суетливо выдыхал он тогда, – оставшаяся часть завтра, а для этого нужно хорошенько выспаться! – поучительно предупреждал он, целуя детей в лоб, вызывая усмешку жены и озорливый блеск в ее глазах.
Оказываясь наедине с ним, в его тающих объятиях, Эмма чувствовала себя самой счастливой на свете. Они пережили столько всего вместе, что, казалось, их жизнь никогда не будет спокойной. Но это было не так. Они словно задержались в том мгновении, когда никто и ничто не угрожало им. Деля одно сердце на двоих, они радовались каждому моменту. Потому что… сколько бы волшебных мечей и бобов ни было в их жизни… Она всего одна. И ее стоит прожить, несмотря на потери, переживания, горести и неудачи. Ведь они не сравнятся с приобретениями, эмоциями, чудом зарождающейся жизни и всецелой поддержкой близких.
Тихими вечерами они прогуливались по пристани, что была пронизана пиратскими песнями, ведь в них была душа, в них жила любовь. Сми приветствовал капитана и его жену скидыванием с головы красной шапки, а нередко – бросал вещь в воздух, тотчас силясь поймать, но неудачно. Принцесса Эмма изменила жизни многих людей, и этих пиратов тоже. Положив голову на плечо мужа, она подпевала знакомым мелодиям, убаюкивающим корабли.
Моя жизнь без тебя,
Словно фляга без рома:
И пуста, и грустна,
И тоскою ведома.
Джонс присоединялся к ней, ловя ее неровное дыхание и ладонь.
Лишь с тобою вдвоем
Я в душе расцветаю.
Мы по жизни пройдем
Хоть от ада до рая.
Не отрывая взглядов от поглощаемого горизонтом солнца, они раз за разом открывали друг другу свои чувства.
Снег, туман, даже шторм
Не страшны, когда вместе.
И с любовью вдвоем
Мы поем эти песни.
Они улыбались друг другу, иногда смеясь, как дети. В этом смехе и была жизнь. Они выбрали жизнь. Жизнь вместо проклятия.
