— Земля круглая, но тот, кто уходит однажды, больше не возвращается. Не так ли?
— То есть, понимаете, он этого преступления не совершал. В ночь убийства с девяти вечера до самого утра он был со мной, даже камеры наблюдения отеля тому доказательство. А до этого он был с одним своим другом в баре. И здесь есть свидетели! Мой муж не совершал данное убийство, понимаете? Его просто оклеветали. Полиция просто-напросто закрыла дело! Джувия смотрела прямо, немного нахмурив аккуратные брови, совсем чуть-чуть, что придавало её лицу загадочности и уверенности в собственных же силах, склонила голову чуть в бок, отчего подросшая так быстро после недавней стрижки чёлка полезла мешаться тёмно-синим глазам, и сжала челюсть, как бы так пытаясь показать, что она слушает очень внимательно, что, собственно, она и делала на самом деле. Ей было правда интересно. Даже очень. Знакомые шокировано охали, когда видели её среди кучи всяких непонятных документов, которые требовали безотлагательного внимания и разборки, и удивлялись, как она ещё не заросла плесенью в этом кабинете. Однако объяснять им, что работа её ей очень даже нравится и что она готова до конца своих дней просидеть за этим рабочим столом, было бессмысленным делом. Ведь это так скучно — думали они. Сидеть сутками напролёт, разбираться в документах, искать определённые недостающие детали, неопровержимые улики и доказательства, проживать судьбу своих подзащитных как свою, добиваться справедливости — всё это было смыслом её жизни, то, чем она жила на протяжении двенадцати месяцев с тех пор, как получила удостоверение адвоката, и чем она будет жить до конца своих дней. Джувия Локсар ничуть не жаловалась на свою профессию. Это ведь только со стороны казалось, что она круглосуточно сидит за бумагами. Нет, в её обязанности входит много чего более интересного. И об этом знали только самые родные и близкие. Уже будучи двадцатипятилетней девушкой, за короткий срок добившейся огромного успеха, уважения и славы в адвокатской индустрии, Джувия была очень даже довольна собой. Из лучших адвокатов она стала самой лучшей. Из всех целеустремлённых она стала самой целеустремлённой. И даже когда отчаявшиеся из-за своего горя люди обращались к ней за помощью с весьма сложным делом, над которым требовалось значительно поломать голову, чтобы во всем разобраться, Локсар это было нипочём, она бралась и за них. Ведь это её призвание, её работа, её жизнь. Она совсем не обращала внимание, когда знакомые, будучи её ровесниками, уже построившие свои гнёздышки и имеющие по двое детей, осуждающе покачивали головой, всё причитая, что она совсем уже забылась в своей работе. Локсар это совсем не волновало. Сейчас она хотела помочь как можно большему количеству людей, попавших в трудную жизненную ситуацию, а по поводу семьи и детей… А чего ей думать? С Леоном они уже давно помолвлены, живут вместе и мечтают однажды устроить грандиозную свадьбу, они никуда не торопятся. И семья будет, и дети будут, и всё-всё остальное. Сначала надо бы создать хорошие условия, а только уж потом переходить к более ответственным делам. Да и, господи, какие ещё дети в её-то возрасте? В планы Джувии в ближайшие пять лет никоим образом не входили детишки. Уж слишком она пока молода и не прожила свою жизнь так, как ей бы хотелось. Но не суть. В данный момент её всё это мало заботило, а потому она сосредоточила до этого отсутствующий взгляд на сидящей напротив женщине, которая никак не переставала хныкать и нечленораздельно рассказывать о своей несчастной судьбе. — Хорошо-хорошо, — Джувия сочувствующе достала из упаковки, лежащей на столе, пару салфеток и протянула их клиентке, — успокойтесь, пожалуйста. Женщина дрожащими руками начала вытирать мокрое, ужасно худенькое бледное лицо, параллельно шепча про то, что её муж ни в чём не виноват. — Умоляю вас, спасите моего мужа, мисс Локсар. Вас посоветовали мне как самого лучшего адвоката. Заберите хоть все мои деньги, но вытащите моего мужа. Локсар никогда не волновало, сколько ей заплатят за то или иное дело. Она всегда старалась выполнять все заказы по достаточной для неё цене. Самым главным вознаграждением для неё было то, что справедливость восторжествовала. Справедливость и закон — вот что является спутниками её жизни. — Миссис Джейн, я сделаю всё, чтобы добиться справедливости…***
— Они, типа, решили остаться хотя бы друзьями. — Что за бред? — послышался недовольный, с нотками усмешки, женский голос. — Конец — и есть конец! Любовь не пятнают дружбой… Лакированные туфли на высокой шпильке сменились обычными удобными тапочками, короткую юбку-карандаш, капроновые колготки и шелковую блузку с неглубоким декольте заменила растянутая серая футболка любимого человека. Волосы больше не были туго затянуты в высокий хвост, а лишь собраны в небрежный пучок, благодаря которому синие локоны отдыхали после десятичасового напряжения, точно так же, как и чистое лицо после повседневного макияжа. Стопка бумаг на столе сменилась грязной посудой в раковине. Девичьи губы растянулись в широкой улыбке, когда крепкие мужские руки обняли её со спины, а на плечо упала уставшая белобрысая голова, опаляя белоснежную кожу горячим дыханием. — Любимая, я предлагаю тебе заняться каким-нибудь более полезным делом, — тихий шёпот и смачный поцелуй в щеку. Джувия выдавила большую каплю моющего средства на синюю губку и принялась домывать оставшиеся тарелки и столовые приборы. — Сейчас закончу, и займёмся этим твоим полезным делом. С Леоном она познакомилась в те годы жизни, когда ещё только-только оканчивала десятый класс. Был июнь месяц. В то время учителя часто возили их на экскурсии по разным университетам, чтобы будущие выпускники смогли принять окончательное решение насчет профессии и выбрать, куда вообще поступать. Локсар всё это было совсем не интересно, ведь ещё в раннем детстве она решила стать адвокатом и поступить в лучший юридический университет Магнолии, а потому все эти экскурсии были бессмысленной тратой времени. Однако одним прекрасным деньком, когда весь её класс собрался в очередной «поход», Люси Хартфилия, бывшая одноклассница и нынешняя лучшая подруга, под предлогом того, что там действительно весело, насильно утащила в автобус бедную Джувию. На самом деле с тех самых пор она ни разу не пожалела о том, что согласилась посетить Высший Юридический Университет Магнолии, где и встретила свою первую и, видимо, последнюю любовь всей своей жизни. Джувия была бесконечно благодарна своей однокласснице, ведь именно благодаря ей она столкнулась с ним, Леоном Бастией. Всё было до безобразия легко и просто. В университете она загляделась на стенд с информацией абитуриентам и расписаниями различных групп, особое внимание уделяя адвокатам, и как итог — отбилась от своего класса. В попытках найти знакомые лица она начала ходить по всем этажам, пока не столкнулась за одним углом с куда-то спешащим парнем с дипломной работой в руках. Сказать, что искра любви пробежала между ними в тот же самый момент, всё равно, что ничего не сказать. Джувия смотрела на тогда ещё белобрысого незнакомца, а белобрысый незнакомец смотрел на неё. Искра. Буря. Метель. Всё закончилось тем, что они два часа извинялись друг перед другом, немного рассказали о себе, Леон показал ей весь университет, поделился своими впечатлениями, рассказал о том, что является выпускником этого учебного заведения, и лишь под конец, когда они на секунду замолчали после неустанной болтовни, вспомнил, что два часа назад у него была защита диплома. Спешно дав ей свой номер — «а вдруг пригодится», — он выразил свою огромную благодарность за встречу и тут же побежал с дипломной работой, которую благополучно забыл и не видел в течение двух часов, а вспомнил о ней лишь случайно. А Джувия так и осталась со своим телефоном в руках, в котором был записан номер «любви с первого взгляда», и с глупой улыбкой на всё лицо. Через два дня, трепыхаясь и краснея как спелый помидор, она набралась сил и позвонила ему. Просто чтобы спросить, что у него там случилось с дипломом. И в итоге звонок затянулся на добрые пару часов, после чего они ещё договорились встретиться вживую. Господи, сколько часов в день встречи Джувия простояла напротив зеркала, пытаясь выбрать себе подходящую одежду! Они прогулялись в парке, где пообещали друг другу ещё одну встречу. В итоге лишь спустя девять месяцев регулярных свиданий Леон Бастия удосужился признаться в своих чувствах и предложил ей встречаться. Джувия была на седьмом небе, а отец, казалось, был на дне! Ведь как так?! Его единственная дочка выбрала себе в качестве ухажёра какого-то двадцатичетырехлетнего странного белобрысого типа! Немыслимо! У них ведь в шесть-семь лет разница в возрасте! Однако это волновало только отца и никого более. Тогда Джувия впервые дала понять отцу, что не требует от него одобрения и давно уже не в том возрасте, чтобы просить какого-либо дозволения касательно своей личной жизни. Именно тогда Джордж Локсар, ныне покоящийся под холодной землёй, невзлюбил парня своей дочки. И сейчас, стоя у раковины с посудой в руках и болтая о всяком насущном с любимым человеком, который сидел за столом и внимательно слушал её, Локсар в который раз за восемь лет знакомства с Леоном убеждалась, что приняла самое верное решение в своей жизни. Она любила его, а он любил её. Больше ничего от этой жизни она не хотела. Девушка сполоснула маленькую тарелку под проточной водой и весело рассмеялась над рассказом Леона о том, что на сегодняшнем судебном заседании преступник на коленях слёзно умолял дать ему пожизненное заключение вместо тринадцати лет тюрьмы. — Так что у тебя там за новое дело? — весело спросил мужчина, почесав светлую голову. Локсар воодушевлённо улыбнулась. Вообще, в её обязанности входит такое понятие, как «адвокатская тайна», регламентирующее, что кроме неё и клиента никто больше не должен знать о сути и процессе дела. Но это совсем не останавливало Джувию делиться некоторыми деталями дела со своим женихом, который часто, в силу своих возможностей, помогал распутывать тяжёлый клубок событий и указывал ей верный путь. Всё же он являлся судьёй и имел профессиональное юридическое образование, которое ей очень даже помогало в трудных ситуациях. — Диего Джейн, сорок пять лет, шахтёр, необоснованно обвинён в убийстве знакомого Чарльза Денса. За пару часов до убийства наш клиент хорошенько повздорил в общественном месте с жертвой по поводу одолженной ему крупной суммы и угрожал, что в случае, если в ближайшие пару часов тот не вернёт ему деньги, он убьёт его. Это были лишь пустые угрозы, по словам самого Диего, но, к большому сожалению, были они произнесены на глазах толпы. Девушка убрала помытый стакан в шкаф и на секунду, пожав плечами, развернулась к возлюбленному, который внимательно вслушивался в каждое её слово. — Через пару часов неподалёку от дома, в какой-то заброшке, нашли Чарльза с перерезанным горлом и семью ножевыми ранениями. И, как итог, ссылаясь на угрозы об убийстве и враждебное отношение к жертве, суд приговорил Джейна к девяти годам тюремного заключения. Однако сам Диего, его жена и пара друзей утверждают, что в момент убийства обвиняемый находился на другом конце города, чему есть подтверждение в виде видеозаписей с камер наблюдения у отеля и бара, также в результате экспертизы было установлено, что на теле Чарльза были найдены чужие отпечатки пальцев, а также следы чужой крови. Но, опять же к большому сожалению, всё это выяснилось после того, как дело закрыли. — Ничего себе, — мужчина удивлённо усмехнулся и откинулся на спинку стула, внимательно посмотрев на спину своей невесты. — И как после всех этих доказательств можно было закрыть дело? — Мне кажется, что за этим делом стоит большая шишка. — В смысле? Джувия молча сполоснула последнюю вилку, протерла стол и раковину от капелек воды, взяла полотенце, которым начала сушить руки, и всем телом развернулась к Леону, прижавшись спиной к холодильнику и придав лицу задумчивое выражение. — Я немного покопалась в банковской истории Чарльза и заметила, что в прошлом году на его счёт перевели колоссальную сумму в размере четырёх миллиардов долларов. — Заметив на себе вылупленный взгляд и услышав шокированный свист, Локсар усмехнулась и продолжила: — Отправителем такой суммы оказалась дочерняя автомобильная компания «Full-d», где, собственно, наш Денс занимал самую низкую должность. По-твоему, зачем какому-то обычному рядовому переводить на счёт такую сумму? Риторический вопрос. — Как всё запутанно… — отрешённо прошептал Бастия, пребывая в своих раздумьях. — И что планируешь делать? — Я полностью ознакомилась с делом. Для начала мне надо будет встретиться с Диего Джейном, потом с близкими родственниками и знакомыми жертвы, узнать от них что-нибудь, потом съездить в эту компанию и выяснить, почему же они спустились с небес и стали настолько щедры, что дают деньги простому рабочему. Потом получить записи с камер наблюдения, результаты экспертизы, чтобы узнать, кому там принадлежит эта чужая кровь, и потом со всеми этими доказательствами отправлюсь в правоохранительные органы с заявлением о возобновлении дела. Ну а сейчас… Джувия бросила на стол аккуратно сложенное полотенце, расслабленно улыбаясь, и поправила выросшие за последний год до самой поясницы синие волосы. — Я хочу провести своё свободное время в объятиях своего любимого человека за просмотром фильма. Бастия вдруг загадочно улыбнулся, весь светясь от счастья, что не укрылось от глаз стоящей напротив девушки, и медленно приподнялся со стула. — Но для начала у меня для тебя одна новость… — Какая? — В ближайшее время я возьму отпуск и мы… сможем сыграть свадьбу!***
«Сто сорок семь, сто сорок восемь, сто сорок девять, сто пятьдесят…». Крепкие мужские руки, на которых, как и на всем теле, можно было заметить испарину, жёстким хватом вцепились в балку турника. Парень подтягивался раз за разом, заставляя мышцы то напрягаться при подъёме, то слегка расслабляться при спуске, из-за чего в темноте камеры, куда лишь извне пробирался свет, это выглядело поистине великолепно, завораживающе и опасно. И Грей Фуллбастер побил бы собственный рекорд в сто семьдесят подтягиваний, если бы не его надоевший за последний год и вставший поперёк горла личный сторож, подсунутый дядей, который вновь робко просунул лысую голову в его личный обитель. — Мистер Фуллбастер, вы же не забыли, что через пятнадцать минут должны уже быть освобождены? Однако, заметив на себе весьма красноречивый взгляд тёмных глаз, «телохранитель» понял всю бредовость своих слов, а потому, прошептав «Извините, я вас жду на выходе», срочно ретировался из камеры. Парень отбросил на кровать полотенце и стянул с себя всю одежду, тут же войдя в душевую кабину и включив холодную воду. Иссиня-чёрные волосы тут же промокли. Капельки воды стекали по рельефному мужскому телу, одни проходили путь от плеча по руке с татуировками звёзд, некоторые из которых были закрашены чёрным, другие очерчивали каждый мускул, заставляя тело невольно покрываться мурашками, и стекали в канализацию. Фуллбастер тут же отключил воду, взял махровое полотенце и быстро осушил всё тело. Одевшись и взяв в руки уже давно готовую благодаря его сторожу сумку, он вышел из своей камеры, даже не посмотрев напоследок на свою уютную комнатку. Ему и не нужно было этого делать. Бессмысленно. Ведь Грей Фуллбастер каждый миллиметр этой камеры запомнил на всю свою оставшуюся жизнь. Как и, впрочем, всё то, что он видел до этого. Тяжёлые шаги отдавались эхом по пустому коридору. Тёмный взгляд был направлен куда-то в пустоту. Мышцы левой руки, которую целиком и полностью покрывали небольшие звёздочки, были напряжены из-за сумки. Когда он выбрался за пределы тюрьмы, где отбывал свой срок, длиной в двенадцать месяцев, лёгкий порыв летнего ветра взметнул его ещё немного влажные волосы, а навстречу ему бежала шестилетняя на вид радостная девочка. — Греюшка! — звонким голосом кричала она, на удивление не споткнувшись ни разу об камни, которые сплошь и рядом встречались на неровном асфальте. Парень едва заметно улыбнулся и тут же, бросив на землю свою чёрную сумку, подхватил на руки девочку и прижал её к себе. — Я очень соскучилась по тебе! Я так долго тебя ждала! — Я тоже соскучился, Аска, — тихо прошептал он, с наслаждением прикрыв глаза и вдыхая детский запах её тёмных волос. — Я тоже… — Поздравляю. Фуллбастер медленно распахнул веки и увидел напротив себя светловолосую девушку, которая словно снизошла с небес. — Спасибо, Мира. Он опустил девочку на землю и коротко обнял Мираджейн, заметив, что к нему идёт вся остальная семья. Мать, дядя, братья и сёстры. Первым настигла его хрупкая девушка, утирающая слёзы счастья с тёмно-карих глаз, и бросилась ему в объятия. — Ты чего плачешь, Венди? — он заботливо провёл ладонью по её синим волосам и тут же посмотрел на вставшую прямо напротив него другую девушку, которая всем своим видом источала негодование, перемешанное с радостью. — Почему за всё время пребывания здесь ты ни разу не согласился встретиться с нами? Да я даже со своим эксклюзивным вином пришла к тебе! — Успокойся, Кана, — тут же на её оголённое плечо легла женская рука зелёноволосой женщины. — Нет, Биска, я выскажусь! Фуллбастер спокойно отстранил от себя уже переставшую плакать Венди и тут же принял на себя новые объятия. — Так он от нас убежал за решётку! — весело усмехнулась миниатюрная девушка, ореховые глаза которой светились радостью, а руки крепко обвили мужскую шею. — Леви, блин! Грей по инерции шагнул назад, когда на его шее повисла ещё одна хрупкая девчушка. — Кинана! Подожди, сначала я его обниму! — Ты уже обняла, Леви, отойди теперь! — Ничего подобного! — Долго обниматься — это не по-мужски! — Лёгким движением крупной руки убрав в разные стороны двух девушек, мужчина крупного телосложения похлопал по плечу уже уставшего от этих объятий парня и добродушно улыбнулся. — Спасибо, — спокойно поблагодарил Грей Эльфмана, но тут же заметил, как на него летит чья-то ладонь, которую, впрочем, он мог бы с лёгкостью перехватить, но не стал этого делать, с гордостью и спокойствием приняв пощёчину. — И тебе спасибо, Эльза. Тут же подошла и мать, которая ещё долгое время обнимала его и что-то говорила про то, что соскучилась, что рада его видеть, почему это он за весь год в тюрьме ни разу не пожелал видеть их и так далее и тому подобное. Абсолютно тоже самое сделал и сказал дядя Диор. Сразу после них к Фуллбастеру подошёл парень с татуировкой на правой части лица, улыбнулся и обнял его. Долго обнимал. — Конечно, вы ещё немного обнимитесь, поплачьте вместе, вспомните былые времена, скупую мужскую слезу пустите, мы подождём. Куда спешить-то! Жерар, ты его ещё поцеловать не забудь! — Нацу, ты достал! Парни отстранились друг от друга и недовольно посмотрели на не менее напыщенного недовольного розововолосого парня. — Я просто соскучился по твоей тупой роже, — усмехнулся он, да и вообще весь засиял радостью и энтузиазмом. — Да что ты говоришь, Нацу! — без каких-либо эмоций на лице и в голосе воскликнул Фуллбастер. — Я настолько счастлив, что глаза переполняются слезами, как у первоклассника, научившегося наконец-то писать. — Позавтракать не хочешь? — Заметив, что эти двое вновь взялись за свою давно заброшенную деятельность накидываться друг на друга, Мира встала между ними и посмотрела на Грея. — У человека пропадает аппетит, когда он смотрит на девчачье лицо этого типа. Парни пару секунд сверлили друг друга колкими взглядами, а после непринуждённо улыбнулись и пожали друг другу руки. Вот и вся его семья в сборе. — Бери ключи. — Через полчаса болтовни ни о чём у ворот тюрьмы, Нацу протянул ему ключи от чёрной спортивной машины, стоящей чуть поодаль, которую тот доверил ему ещё год назад, и усмехнулся. — Всё, девачки, расходимся! — Давай только я первым развернусь и уйду, а то не хочу видеть твой отвратительно выбритый затылок. Фуллбастер выхватил свои ключи и, напоследок дав поцеловать маленькой Аске себя в щеку и пообещав, что обязательно вернётся ближе к вечеру, побрёл к своей машине. Бросив на заднее сидение свою чёрную сумку и сев на водительское сидение, он первым делом включил телефон, а после надавил на газ, поднимая за собой облако пыли. Вскоре, минув высокий величественный мост и множество однообразных небоскрёбов, он остановился у одного холма с крутым склоном и огромным старым деревом, у которого, по всей видимости, был самый сезон цветения. Фуллбастер спокойно вышел из машины, подошёл к дереву, остановился напротив совсем ещё свежей могилы и без каких-либо эмоций присел около надгробного камня, на которую положил талисман в виде капельки дождя. — Это принадлежит тебе, старик… — Усталая усмешка и пустой тёмный взгляд. — Земля круглая, но тот, кто уходит однажды, больше не возвращается. Не так ли? Ты это мне каждую секунду трещал так, будто я мог забыть… Если бы мог. Ты специально ушёл раньше времени, чтобы я сдержал обещание?***
Джувия просто дико бесилась, когда не могла с первого раза добиться поставленной цели, отчего приходилось менять стратегию дальнейших действий. Она думала, что хоть какую-нибудь зацепку получит от родственников и знакомых жертвы, но мало того, что у него вообще не было родственников (только племянница за границей), так ещё и соседи пожимали плечами, всё причитая что-то про «самого обычного человека без каких-либо странностей и тараканов в голове». Да не бывает же человека без странностей и тараканов! Но, к сожалению, устраивать им допрос она не имела права, поскольку не являлась ни следователем, ни даже полицейским. С самим обвиняемым она встретилась в тюрьме, куда ей пришлось ехать почти два часа, и, как выяснилось, зря она это сделала, поскольку и тот твердил всё то же самое, что и его жена днем ранее. Недовольно открыв двери машины, Локсар села на водительское сидение и бросила куда-то направо сумку и две тонкие папки. Голова разрывалась от множества разнообразных мыслей и идей, но ни одна из них не была дельной. Ей ведь просто надо найти доказательства того, что её подзащитный невиновен, а также понять, почему на счёт жертвы перечислили ту сумму денег. Возможно, всё это как-то связано. Вообще, Джувия, конечно, прекрасно понимала, что расследовать это дело как адвокат она не имеет никакого права. Хотя, она ведь вовсе и не расследует. Всего лишь пытается найти доказательства невиновности своего подзащитного. Она никак не собиралась искать настоящего преступника — это уже дело органов власти, следователей и полицейских. Но, пусть сейчас она и пребывала не в лучшем состоянии, ей почему-то безумно нравилось добиваться истины и справедливости. Синий BMW плавно сдвинулся с места, и Локсар принялась попутно вводить в навигатор адрес компании, в которую должна сегодня же наведаться, но на экране высветилось окно входящего вызова и изображение светловолосой девушки с лучезарной улыбкой. — Слушаю. — Приняв вызов и остановившись у светофора, Локсар перевела взгляд на наручные часы, показывающие ровно четыре часа дня. — Джувия, — донеслись до неё знакомый голос и какая-то возня по ту сторону связи, — ты, надеюсь, не забыла, что сегодня вечером мы идем на день рождение к Юкино. Локсар на секунду застыла, после сделала измученное выражение лица, ведь из её головы давно вылетело то, что сегодня день рождение одной из её подруг, и под конец шлёпнула себя по лбу. — Вот чёрт… — тихо, чтобы Люси ничего не услышала, прошептала девушка и надавила на газ. — Да нет, как я могу забыть про это! Бодрый смех с примесью уверенности — залог успеха. — Я обязательно иду, тем более у меня для вас всех есть хорошая новость. — Что за новость? — Вот когда встретимся, тогда и расскажу. — Нет-нет, Джувия, ты же знаешь, я лопну от любопытства, — возня с той стороны связи прекратилась, и теперь Хартфилия была в полной готовности внимательно слушать. — Рассказывай, давай. Джувия, радостно улыбаясь от уха до уха, выдержала театральную паузу и, остановившись на очередном светофоре, радостно громогласно пропела: — Завтра мы пойдём с Леоном назначать дату свадьбы! Поначалу было тихо. А потом донеслось радостное визжанье, крики, отдалённо напоминающие человеческие, и «я так долго этого ждала». Странно, конечно, её подруга на это отреагировала, даже появилось чувство, будто это она выходит замуж. Но всё же этого дня на протяжении четырёх лет, с тех самых пор, как Леон сделал ей предложение руки и сердца, ждали абсолютно все. Тогда им пришлось отложить на неопределённый срок свадьбу, ведь Локсар для начала хотела окончить учёбу и крепко встать на ноги, и лишь потом заниматься семьёй. И теперь она не видела препятствий для осуществления своих грёз. — Ну всё, мне надо будет выбирать наряд свидетельницы! Спустя две минуты бесконечных поздравлений и нотаций о том, что «давно было пора задуматься над этим делом», Хартфилия радостно уселась на одном месте и перестала визжать. — Только никому, Люси! — Я давно всеми забытая могила, — усмехнулась девушка и через пару секунд продолжила: — А что сейчас делаешь? Всё ещё на работе? — Да, у меня вчера появилось новое и, кажется, на ближайшие пару месяцев, последнее дело, — Локсар медленно повернула руль машины направо, заехав в длинный тёмный тоннель. — Я еду к автомобильной компании «Full-d», пару вопросов там надо решить. Потом забегу в какой-нибудь магазин, куплю что-нибудь в подарок, подготовлюсь, и вечером мы с Леоном придём. — Хорошо, только без опозданий. Скоро, спустя ещё полчаса борьбы с навигатором и бессчетных попыток понять, с какой именно стороны заходить в это огромное многоэтажное стеклянное сооружение с выделяющейся среди соседей вывеской «Full-d», Джувия въехала на подземную парковку, где, собственно, смогла оставить автомобиль. Взяв с собой только деловой портфель, в котором хранились все необходимые документы и телефон, Локсар посмотрела на себя в отражении зеркала заднего вида для выявления каких-либо несовершенств в макияже и вообще внешнем виде. Синие выпрямленные сегодня утром волосы, длинная чёлка, которую надо будет обязательно сегодня же подстричь, накрашенные чёрной тушью длинные густые ресницы, любимая ярко-красная помада, идеальный тон лица, тёмно-синяя и слегка просвечивающая блузка с декольте, классические широкие брюки и белые кроссовки. Сегодня внешний вид Локсар был для неё самой непривычен, ведь обычно она носила юбки и туфли на высокой шпильке, но из-за того, что весь день она планировала провести на ногах, пересекая весь город, ей пришлось утром засунуть обратно в гардероб привычные вещи, чтобы под конец дня не умирать из-за ноющих ног. Так удобнее. Выбравшись из машины, Джувия взяла портфель, поставила машину на сигнализацию и бесшумно направилась в противоположную сторону, где, по идее, должен был находиться лифт. Их было всего три. И ни одна из кабинок не работала. — Как прекрасно! — раздражённо пробурчала Локсар, агрессивно поправив чёлку. — В самой крупной автомобильной компании страны не работают лифты! Прошипев что-то про невезение и обязательное донесение до директора этой компании сведений о том, что лифт благополучно послал её в такую-то июльскую жару подниматься по лестнице до второго этажа с нулевого, а это как подниматься с первого до четвёртого, Локсар угрюмо начала своё восхождение по лестнице, которая, мягко говоря, немного пугала своей гробовой тишиной и мигающим бледным освещением. От звонка собственного телефона она судорожно вздрогнула, а после, напряжённо вздохнув, остановилась посреди лестницы и начала рыться в портфеле в попытках найти гаджет. На экране высветился входящий звонок от «Брат Гажил». — Алло. — Джувия! — по ту сторону связи донёсся басистый громогласный голос. — Прикинь, меня повысили на работе! — Правда? — на немного встревоженном лице не осталось и следа негативных эмоций, а алые губы сами по себе расплылись в счастливой улыбке. — Поздравляю! И что же теперь планирует делать мой любимый брат? Это был Гажил Редфокс. Её любимый неповторимый брат, хоть и сводный. Сын Джорджа Локсара ещё от первого неудачного брака. Они были доверены друг другу покойным отцом, умершим от сердечного приступа восемь месяцев назад. И пусть у них были разные матери, это никак не мешало им любить друг друга, как самые что ни есть настоящие брат и сестра. — Поскольку теперь я старший лейтенант, я со спокойной душенькой могу сам разбираться в каких только захочу преступлениях! — с гордостью в голосе проговорил Редфокс, попутно занимаясь чем-то другим. — Есть тут у нас один тип, Грей Фуллбастер, который уже на протяжении многих лет подозревается во многочисленных убийствах, но нет весомых доказательств для его ареста… Думаю, начну с него. Джувия слегка почесала щеку, явно припоминая что-то знакомое в услышанном имени, но после махнула рукой на это дело. Может, слышала где-то в СМИ про него. — Предлагаю тебе отметить это событие. — Локсар даже не заметила, как остановилась посреди лестницы и прижималась спиной к стене, коварно ухмыляясь. — Сегодня у кое-кого день рождения. Думаю, можно соединить эти события в одно. — У кого день рождение? — Гажил, как ты мог забыть, а? Она же твоя великая неповторимая любовь! — Джувия… — предостерегающе процедил Гажил, явно давая понять голосом, что он недоволен таким предложением и коварным тоном сестры. А Джувия могла поклясться, что сейчас её брат сверлит взглядом спрятанную от посторонних глаз фотографию, где запечатлены светловолосая девушка и крупный темноволосый мужчина. Счастливые. Не то что сейчас. — Приходи вечером, я тебе адрес скину, может, наконец, вы поговорите и поймёте, что любите друг друга, — сменила тон голоса Локсар на серьёзный и просящий один только единственный шанс. — Пожалуйста, Гажил, ради меня хотя бы. Я уже устала, что одна из моих подруг и мой любимый брат не могут смотреть друг другу в лицо. Сколько это будет ещё продолжаться? Из-за какого-то недопонимания вы разрушили отношения длиной в три года. Нельзя же так! Тебе скоро тридцатник стукнет, а ты до сих пор не женат, про детей я вообще молчу! — Ты на себя и на Леона посмотри! Джувия на секунду задумалась над словами брата. А что с ней и с Леоном не так? Однако до неё весьма запоздало дошло то, что он как бы сказал: «Мне ещё только двадцать девять исполнилось, а твоему ненаглядному скоро аукнет тридцать два, и ничего. Жив. Здоров. Без детей и официальной жены». Девушка довольно улыбнулась. Ох, в каком же он будет некультурном шоке, когда узнает, что в ближайший месяц ему надо будет заменить покойного отца и вести свою единственную сестрёнку к алтарю. — Всё! — уверенно проговорила Локсар и оттолкнулась от белоснежной стены. Нашла, конечно, она время разбираться в отношениях своих близких. — Никаких возражений! Чтоб был там ровно в девять вечера, в нормальном виде, и выйди ты с работы хоть немного пораньше, купи ей огромный букет сиреневых махровых гвоздик с белыми пятнами и ещё что-нибудь от себя там придумай. — Джувия, милая моя сестрёнка, скажи-ка мне, пожалуйста, откуда я тебя найду сиреневые махровые гвоздики с белыми пятнами? — Ты это не мне находишь, а себе. — Сколько проблем с вами-то, а… — усталый проигравший вздох. — Ладно, пока. Нажав на красную кнопку на экране смартфона, Джувия тут же принялась скидывать адрес места празднования брату, попутно прокручивая в голове мысль о том, что эти двое от неё никак не отвертятся, — уж вечером она им обоим устроит взбучку, — и поднималась дальше вверх по лестнице, уткнувшись в телефон. — Умоляю! Пощадите! У меня жена беременна! — А ты думал о своей беременной жене, когда воровал деньги и предавал нас, а? Локсар совсем не понимала, что произошло, но она ясно почувствовала, что её словно кто-то облил с головы до ног ледяной водой, а после пригвоздил её замершее на одном месте тело к полу. Похолодевшая рука вмиг задрожала, отчего показавшийся в этот момент многотонным телефон чуть не рухнул на каменную поверхность уходящего из-под ног пола, привлекая к себе не только внимание хозяйки, но тех, кто находился за белой железной дверью напротив. А поскольку этого совсем-совсем не хотелось, Джувия тут же спохватилась и зажала ладонь, так и не сумев отправить сообщение брату. Вырвав свое дрожащее тело из оцепенения и пытаясь понять, что за голоса и крики боли доходят из слегка приоткрытой железной двери, девушка затаила дыхание, постаравшись унять тяжело вздымающуюся грудь, и подобно самой настоящей мышке бесшумно подошла к стене, максимально незаметно через щель пробежавшись одним глазом по всему тому, что находилось за этими железными белыми креплениями. Но из-за того, что было почти совсем ничего не видно, Локсар потянула дверь за ручку на себя, из-за чего та заметно заскрежетала, но, к большому счастью, из-за криков, распространяющихся эхом по всему помещению, никто этого не заметил, чему сама Джувия была просто до смерти рада. Теперь-то ей всё было видно. В пустом сером помещении сидел привязанный на стуле вдоволь избитый средних лет мужчина, вокруг него стояли двое разгневанных мужчин, а другой, по всей видимости их главарь, молча и расслабленно сидел напротив жертвы, в то время как его подчинённые не переставали о чём-то кричать и приставлять к виску жертвы пистолеты. Пистолеты. Джувия отчётливо слышала, как её сердце отбивает бешеный ритм, а мозги просто-напросто перестали выполнять свои функции, наотрез отказываясь начать думать, что делать. Да она ведь прямо сейчас стала свидетельницей преступления! Человека убивают, а она здесь стоит ни живая ни мёртвая, и просто не знает, что делать. Хотя… Осторожно включив на телефоне видеокамеру, Локсар, молясь всем небесным силам о помощи, осторожно преподнесла гаджет к широкой щели и начала снимать всё, что там происходит. Она никак не могла позволить себе сбежать поджав хвост, но и не была способна как-то помешать преступнику, ведь тогда на месте той жертвы окажется и она сама. По крайней мере, сейчас она сможет отснять пару секунд и сразу же обратиться к полиции с доказательствами. — Признавайся, где находятся деньги?! Чей ты цепной пёс?! — Я не брал их, клянусь, и я не предавал вас! — Макс, — подал спокойный голос тот самый темноволосый главарь, чьё лицо она так и не смогла увидеть, — кончай уже, он не признается. Джувия крепко сжала в руке телефон и чуть отпрянула в сторону от щели, чтобы не выдать себя, когда их главарь, до этого сидящий на стуле спиной к ней, медленно поднялся с места и, кажется, на секунду посмотрел в её сторону. Но, по всей видимости, ничего подозрительного так и не заметил, вновь развернувшись лицом к вдоволь избитой жертве. Вдруг, совсем неожиданно, по всему помещению раздался оглушающий выстрел. Локсар застыла с приоткрытым ртом и дрожащим телом. Они его убили… Убили. Резко убрав телефон куда подальше, Джувия тяжело вздохнула и на подкашивающихся ногах начала отступать назад. Уже когда появилась лестница, ведущая обратно на парковку, девушка резко обернулась и, стараясь двигаться как можно тише и одновременно с тем быстрее, зашагала прочь из этого проклятого места, бесконечно благодаря свой разум за то, что она сегодня не надела те шумные и неудобные каблуки. Оказавшись этажом ниже, Локсар отчего-то слегка замедлилась, ощущая, как её выворачивает наизнанку, как всё тело дрожит от страха, как в ушах до сих пор звенит этот смертоносный выстрел. Но вдруг, совсем неожиданно, такая же железная дверь сбоку медленно, словно в замедленной съёмке, распахнулась и к её виску приставили что-то твёрдое и холодное. — Я же говорил тебе, чтобы ты не совала свой нос в дела, в которых не разбираешься и которые явно тебя не касаются, адвокат. Чёрный деловой портфель с шумом рухнул на пол. Джувия с немигающим взглядом слегка повернула голову направо. Первое, что она увидела, — дуло чёрного пистолета. Второе — тёмный, заставляющий всё нутро сжиматься в одну точку, холодный взгляд.