— Дальше начинается кошмар…
Боязнь разочаровать. Наверное, это один из самых пугающих страхов большей части населения Земли. Не оправдать чьи-то ожидания. Быть недостойным того, чего мог бы быть. Упасть в чьих-то глазах. Подвести в тот момент, когда на тебя возлагают большие надежды. Но куда страшнее кажется та ситуация, когда вынужденно приходится оставлять позади себя родного, разочаровавшегося в тебе человека и уходить к тому, рядом с которым ты в принципе никогда и не могла быть. Но ты есть. Ты рядом. Не там, где должна быть, где хотелось бы быть, где могла бы быть. Быть, быть, быть… Джувия осторожно прикрыла за собой дверь и абсолютно пустым взором уставилась в пол. Взгляд был растерянным, испуганным, непонимающим. Будто она не совсем осознавала, что пережила пару минут назад. Будто это не она отвернулась от брата, от своего спасения, и вернулась опять в этот проклятый дом. Будто… будто всё это не с ней происходит. Ведь не могло же с ней и такое случиться. Не могла же она на полпути оставить с таким позором абсолютно растерявшегося брата. Не могла же вся эта ситуация настолько ухудшиться и упасть глубоко в пропасть. Это… это уже слишком… Это невыносимо. Но она сделала это. Оставила там, у порога особняка, своего единственного родного человека и ушла к тому, кто является чуть ли не его врагом. С таким позором. С таким разочарованием и растерянностью. Локсар медленно убрала руки от двери и прошла дальше, растерянно озираясь по сторонам. Разглядывая такие знакомые, но совсем не родные и чужие стены. Что она здесь делает? Ради чего или кого она здесь? Почему она до сих пор терпит? Дверь медленно распахнулась, и в комнату вошёл спокойный Грей. Девушка с осторожностью взглянула на него. Как он может быть таким спокойным? Как у него это получается? Как просто?.. Внутри, где-то совсем глубоко-глубоко, медленно начало разрастаться что-то тёмное, угнетающее. Захватывать своими противными щупальцами всё больше и больше территорий, заставляя задыхаться и тянуться руками к шее, чтобы «убрать» эти щупальца, чтобы хоть один разочек свободно вздохнуть и не чувствовать эту мерзость внутри. Но не получалось. Это противное ощущение как суперклей прилипло к душе и никак не желало её отпускать, точно так же как и тот, кто находится сейчас в этом помещении. До чего же мерзок. Противен. Ненавистен. — Собирайся. — Такой холодный голос. Джувия нервно дёрнулась, будто на неё вылили ведро ледяной воды, но так и не смогла вникнуть в суть происходящего. Она продолжала растерянно глядеть на всё подряд, в то время как в голове царствовала абсолютная всепоглощающая пустота, которая никак не желала позволять мозгу выполнять свои функции. — Адвокат! Девушка вновь дёрнулась, и на сей раз ей всё же удалось выбраться из пучины удушающих мыслей. Она медленно перевела взгляд на Фуллбастера. — Что? Куда? — Ты до конца своих дней будешь ходить в этих вещах? — Грей, попутно стягивая через голову чёрную футболку и взглядом указав на её внешний вид, подошёл к шкафу и достал оттуда тёмно-синюю рубашку. До конца своих дней? Локсар затрясло от отчаяния. Неужели нет никакого спасения из лап этого чудовища? Неужели она и вправду до своего последнего вздоха будет вынуждена находиться рядом с ним и терпеть всё это? Едва она представила в голове, как всё ЭТО будет происходить каждый день, каждый час, каждую минуту, так её сразу же забила холодная дрожь. Не может такого быть. Джувия понимала: ни он, ни она не смогут вынести подобного. Сколько это будет продолжаться? Недели, месяцы, годы? Как минимум рано или поздно ему надоест каждый день вынужденно находиться рядом с ней, а лично ей уже и так всё стоит поперёк горла. Но когда это произойдет? А произойдёт ли вообще? Ей не хотелось верить во всё ЭТО.***
Сердце мелко тряслось из-за происходящего. По мере приближения автомобиля к пункту назначения Локсар всё нервнее и нервнее поглядывала на абсолютно спокойное лицо водителя и искренне не понимала, что происходит. До неё не сразу дошло, что можно было бы и спросить, куда они держат путь, и быть уже готовой ко всему наихудшему. Чёрный спорткар остановился напротив небольшого двухэтажного дома. Фуллбастер молча вышел из салона и, завидев, что пассажирка особо не торопится выходить на свежий летний воздух, заглянул через стекло. — Адвокат, тебе особое приглашение надо? Джувия медленно перевела взгляд с дома на его холодное лицо. — Зачем мы сюда приехали? — Я думал, что после замужества девушка переезжает вместе со своими вещами в дом своего мужа. Но если ты ярая поклонница «новой жизни — новых вещей», то не проблема — сходим в ближайший торговый центр и купим тебе нормальную одежду. Локсар прикрыла глаза и тяжело вздохнула. Она едва сдержалась, чтобы не плюнуть ему в лицо фразой о том, что он ей никакой не муж. Разве что только на ничего не значащих бумагах. Девушка нервно провела ладонью по измученному лицу и медленно на ватных ногах вышла из салона, тут же последовав за Фуллбастером. Не сказав ни слова, он достал ключи и открыл дверь дома, где она некогда жила. Джувия растерянно посмотрела на распахнувшуюся со скрипом белую дверь перед собой, искренне недоумевая, где он нашёл ключи от их дома, но, заметив брелок в форме синей капли на связке, поняла, что это её ключи. Те самые ключи, которые были у неё в сумке в тот злополучный день. Локсар застыла как вкопанная, никак не смея ступить через порог. Пару дней назад она вышла из этого дома, будучи в хорошем настроении и в полной уверенности, что уже вечером вновь окажется в объятиях любимого человека. Откуда ей было знать, что всего через пару часов она станет свидетелем убийства и попадёт в лапы самому что ни на есть настоящему чудовищу в обличии человека? Вполне ожидаемо нахлынула глубокая ностальгия: она вспомнила тот момент, когда ровно год назад переехала в этот дом, в честь чего Леон закатил грандиозную вечеринку, как каждый день приходила после работы домой и с радостью встречала своего возлюбленного после трудного рабочего дня. Она вспомнила, как эти стены каждый день становились свидетелями её тихого счастья, а крыша над головой оберегала их от окружающей суеты. Где теперь всё это? Однако Грей совсем не разделял ностальгическое состояние своей супруги и, особо не церемонясь, спокойно прошёл в дом. Джувию прошибло током. Внутри мгновенно вспыхнула ярость, и девушка тут же последовала за ним так, будто он ступал по чистому паркету грязной, мокрой обувью и его надо было остановить, пока эта грязь не испортила всё вокруг. Но она, в немой ярости открывая и закрывая рот как рыба, лишь проследила за тем, как парень в гостиной оглянулся по сторонам, потрогал комнатное растение за широкие листья и плюхнулся на диван, где обычно сидел Леон. Злость и негодование заставляли трястись и нервно сжимать губы. Хотелось накричать на него, выгнать из дома, лишь бы он ни до чего не дотрагивался. Будто всё, к чему он прикасался, становилось чёрным и обращалось в пепел. Будто весь он в грязи и теперь загрязнял место, где она была некогда счастлива. Она не могла позволить, чтобы и это место очернили. — Ты можешь подождать снаружи? — сквозь зубы злостно процедила девушка, полным ненависти взглядом сверля в нём дыру. Но в ответ она получила полное игнорирование. — У тебя ровно пятнадцать минут. Бери всё, что тебе пригодится. — На секунду взглянув на настенные часы и взяв с тумбочки горшок с яркими фиолетовыми цветочками, Грей принялся старательно убирать высохшие лепестки. — Больше у тебя не будет возможности вернуться сюда. — Тёмный взгляд направился на неё. — Время пошло. Локсар злостно поджала губы и подавила желание выхватить из его рук растение, подаренное год назад покойным отцом. Сейчас думать ей нужно было рационально и холодно: если он сказал, что у неё пятнадцать минут, значит пятнадцать минут. Девушка резко развернулась и быстрыми шагами направилась к лестнице, ведущей на второй этаж в спальню. — И да… — Услышав вновь этот спокойный холодный голос, она резко остановилась и обернулась. На неё уставилась пара глаз, источающих неистовую опасность и темноту. — Мне же не стоит напоминать, что будет с твоими окружающими в случае хоть одного твоего неверного шага? Джувия презренно поморщилась и тут же побежала наверх. Бежала так, будто очнулась ото сна, а теперь чуть ли не со скоростью света направилась в спальню, где её ожидал Леон, чтобы убедиться в том, что всё это и правда было сном. Чтобы рассказать ему всё, спрятаться в его объятиях, как маленький ребёнок прячется в объятиях матери. Резко распахнув дверь, которую она тут же прикрыла за собой, Локсар застыла. В нос ударил столь родной запах. Такой запах, который всегда стоял в спальне. Хотелось бесконечно долго вдыхать его, лечь на идеально заправленную кровать и уснуть на пару минут. Но время беспощадно тикало в никуда. Джувия подняла голову и тяжело вздохнула, поморщившись от противного комка в горле. Она не могла более задерживаться здесь, чувствуя, как с каждой секундой её ноги прирастают к полу и не желают её отпускать. Отпускать в холодную тёмную пропасть, куда она слепо кидает сама себя. Сейчас ей нужно строго следовать по правилам этого мерзавца — это единственное, что она сейчас понимала. Резко сорвавшись с места и попутно схватив табуретку у туалетного столика, она поставила её у шкафа и взобралась на неё, чтобы вытащить с самой верхней полки чемодан. Тот самый чемодан, которым она последний раз пользовалась ровно год назад, когда переезжала в этот дом. Локсар помотала головой. Нельзя вспоминать то, что было ранее. Вот именно сейчас. Никак. Нельзя. Бросив большой чемодан на кровать, девушка тут же принялась кидать туда свои самые необходимые вещи из гардероба: две пары кроссовок и туфель, различную летнюю и весеннюю одежду, шкатулку с некоторыми украшениями и косметичку, ванные принадлежности, средства личной гигиены. Под конец бросив в уже переполненный чемодан джинсовку, которая ей обязательно пригодится в случае похолодания, что бывает в Магнолии довольно часто, Локсар наткнулась на футболку, покоящуюся под кроватью. Та самая растянутая серая футболка возлюбленного с выцветшим принтом на груди, которая была на ней в ту ночь. Девушка трясущимися руками осторожно подобрала вещь с пола и, недолго думая, впихнула его в забитый по самые края чемодан. С болью во взгляде оглянувшись по сторонам и думая, не забыла ли она ещё что-нибудь, Локсар подошла к шкафу, чтобы закрыть дверцы. Но вдруг с полки что-то упало. Белая рубашка Леона. В ушах как-то неестественно зазвенело, а в глазах потемнело. Джувия медленно опустилась на колени и, взяв в руки рубашку, вдохнула его запах. Запах своего любимого человека. Глаза начало щипать, а плечи затряслись. Прижав ещё плотнее ко рту рубашку, девушка согнулась в три погибели, неконтролируемо всхлипывая и трясясь. Сердце сжималось. Сердце разрывалось. Сердце просилось на свободу. — Адвокат, на выход! — донеслось с первого этажа. Резко поднявшись с места и вытерев влагу со щёк, девушка посмотрела на своё отражение в зеркале. Лучше сейчас же выйти из комнаты, чтобы он не зашёл ещё и сюда. Она не могла позволить ему вторгнуться и в это место. С трудом впихнув и рубашку Леона, Локсар нервно начала закрывать замок, что ей удалось не с первого раза. Интересно, что сейчас делает Леон? Джувия едва заметно улыбнулась. Вероятнее всего, он на работе. Даже если весь мир обрушится ему на голову, про работу он никогда не забудет. И сейчас она была рада этому как никогда раньше. Работа поможет ему хоть как-то отвлечься от той раны, которую она нанесла ему вчера. В последний раз измученно оглянувшись по сторонам, Джувия из последних сил подняла тяжеленный чемодан и направилась к выходу. Она обязательно вернётся в этот дом. Оставив здесь ещё много своих вещей, которые яростно говорили о том, что их хозяйка ещё возвратится, Локсар была уверена, что рано или поздно всё это закончится. Однажды она вернётся, а любимый человек всё поймёт и примет её обратно. Она мечтала выйти замуж за Леона и создать свою семью. А выбраться из лап этого монстра — это уже не мечта, а цель. Этого она добьётся сама. В этом она была уверена. Уже у самого выхода из спальни девушка резко развернулась и подбежала к кровати, откуда схватила подушку Леона. Спать в том доме на чужой подушке было дико неприятно и неудобно. А на этой подушке остался его запах, да и спаться будет лучше. С огромным усилием спустившись на первый этаж, Локсар недовольно нахмурилась, когда заметила Фуллбастера с тем самым цветочным горшком, который подарил отец ей на новоселье. Парень спокойно ждал у выхода, а после безразлично перевёл на неё взгляд. — Этот цветок здесь завянет… заберём его к себе домой.***
Джувия безразлично разглядывала пышные кучевые облака через тонированное стекло машины и чувствовала небывалую усталость и боль по всему телу, будто по ней прошёлся огромный трактор. Опухшие веки становились всё тяжелее и тяжелее, в глазах темнело, а в ушах настойчиво шумели только звуки движения машины. Идеально ровная трасса, ограниченная с двух сторон хвойным лесом, который пестрил высокими зелёными деревьями, закончилась дорогой, ведущей к величественному особняку, виднеющемуся даже с такого далёкого расстояния. Локсар затравленно посмотрела на водителя, прикрыла веки и тяжко вздохнула: сейчас её опять запрут в комнате, и будет она так сидеть в четырёх стенах непонятно до каких пор. Но почему-то сейчас это её совсем не волновало. Теперь её совсем ничего не волновало. Но вдруг девушка почувствовала, как машина замедлилась раньше положенного. Ужасно не хотелось разлеплять веки, но пришлось. Едва она открыла рот, чтобы спросить, куда это ему ещё приспичило съездить, как тут же увидела у ворот особняка две полицейские машины. Внутри вновь начало медленно разрастаться тревожное чувство. Чёрный спорткар, не пересекая линию ворот частной собственности, остановился прямо напротив государственных автомобилей, рядом с которыми стояли во главе с Гажилом Рэдфоксом трое полицейских в соответствующей форме и мирно беседующие с ними Нацу и Жерар. Джувия измученно провела ладонью по лицу и поправила длинную мешающую чёлку. Понятное дело, что Гажил просто так не отступится, пока не добьётся своего. Но что здесь делают ещё и полицейские? Фуллбастер спокойно пару раз постучал пальцами по рулю, а после, заглушив мотор, вышел из салона. Когда все присутствующее у ворот обернулись к ним, ей нехотя на ватных ногах пришлось последовать его примеру. — Грей Фуллбастер и Джувия Локсар, да? — быстрыми шагами направившись к ним, спросил один из полицейских. Тревожное чувство заставило сердце бешено колотиться. Джувия мельком посмотрела на вставшего возле машин серьёзного брата, а после низко опустила голову. Он до сих пор бьётся в надежде вытащить её из той пропасти, в которую она сама себя же бросила. — Нет, мы не знаем никакую Джувию Локсар, — безразлично оповестил Грей, прямо глядя на мужчину напротив. Но после его холодный взгляд, источающий неистовое спокойствие и как будто бы усмешку, направился прямо на Рэдфокса. — Но есть Джувия Локсар-Фуллбастер. Спокойствие во внешнем виде Гажила плавно перетекло на раздражение и лёгкую ярость, едва он услышал двойную фамилию. Нацу и Жерар переглянулись и тактично отошли чуть в сторону, прекрасно понимая, что сейчас напротив них стоит не какой-то незнакомый человек, кем был Рэдфокс вчера вечером во время бракосочетания, а лейтенант — представитель органов власти, и пойти против него далеко не лучшая идея. Джувия с мольбой прикрыла веки, будто только что-то этот тип сказал не «Джувия Локсар-Фуллбастер», а «Твоя сестра, которая предала тебя». Будто её фамилия, которую она гордо переняла от отца, погрязла в крови и предательстве. Хотя так оно и было. Она запятнала не только свое имя, но и имена всех своих близких, которых общество знало как самых ярых противников преступности. — На вас было подано заявление об угоне машины и применении физического насилия по отношению к владельцу угнанного автомобиля, — не растерявшись, продолжил полицейский. Он отошёл чуть в сторону и вежливо указал рукой в сторону машины. — Прошу, пройдите с нами. И вы тоже, миссис. Джувия в лёгком шоке распахнула глаза и посмотрела на мужчину. Что он сказал? И она тоже? А она-то здесь причём? И вообще, о какой машине речь? Девушка растерянно посмотрела на Грея, лицо которого совсем-совсем не изменилось, а после перевела взгляд на брата. Почему-то тут же в голове собралась вся картина событий. До чего же она докатилась — её обвинили в совершении преступления, которое она не совершала. — Проще говоря, вы решили пригласить нас на чашечку чая, да, лейтенант?***
Гажил Рэдфокс, несмотря на свой вспыльчивый характер, всегда был совестливым человеком и никогда в нерабочее время не пользовался своим полицейским званием. Не злоупотреблять своим статусом — его жизненный принцип. Но ещё вчера, когда ему довелось неожиданно увидеть свою единственную сестру за столом бракосочетания с человеком, который на весь преступный мир был известен как профессиональный киллер, ему всё же пришлось в первый и — он искренне надеялся — в последний раз по личным мотивам воспользоваться своими связями. Всю ночь напролёт он просидел за столом в кухне с сигаретой в руках, размышляя над всем тем, что случилось, и к утру пришёл к общему выводу, что его сестра — сама Джувия Локсар! — не могла так поступить по собственной воле. Джувия не была из тех девушек, которые мечтательно бросались в омут любви. Нет, о какой любви вообще речь? Сколько он себя помнил, так эта девушка ещё в семнадцатилетнем возрасте влюбилась в одного человека и с тех пор не взглянула ни на одного представителя противоположного пола. И мысль о том, что Локсар вдруг так неожиданно осознала, что любит другого, и на следующий же день после знакомства побежала к алтарю, — бред какой-то. Уж больно хорошо он знал свою сестру. Но тогда в чём причина таких резких перемен? Что сподвигло её сесть за тот стол с преступником? Гажил не понимал. Сколько бы он ни думал, он никак не мог расставить всё по полочкам. Потому он решил с утра пораньше наведаться в гости в особняк Фуллбастеров. И почему-то Рэдфокс был уверен, что Джувия непременно пойдёт за ним, ведь она не может быть рядом с нелюбимым человеком. Да, так оно и должно было быть. Но нет. Его уверенность пошатнулась в тот момент, когда эта девушка по собственной же воле развернулась и ушла даже после его слов о том, что он откажется от неё. Но разве он мог отказаться? Разве он мог оставить свою единственную сестру, дочку своего дорогого покойного отца, там? Нет. Будучи разочарованным в выборе Джувии, он долгое время сидел в машине и думал, как ему поступить. Ну не могли же они в один день влюбиться, а через три дня пожениться! И он был уверен, что эти двое познакомились всего пять дней назад, в тот день, когда Фуллбастер вышел на свободу (об этом он знал с самого начала), а уже к вечеру пропала и Джувия. За всеми этими размышлениями он даже и не заметил, как в голову прокралась мысль. Странная такая. Невозможная. А может, они действительно полюбили друг друга? Первое время Рэдфокс отмахивался от этого «бреда». Ведь это же Джувия! Да даже если она будет по уши влюблена в преступника, она всё равно не позволит себе выйти замуж за него и запятнать своё имя! Но с каждой минутой такой ход событий переставал казаться ему совсем уж невозможным. И ему ничего более в голову не пришло, как проверить, действительно ли они так сильно любят друг друга, и узнать, как так получилось. Отсюда же сразу в голове созрел план: их нужно неожиданно застать врасплох и по отдельности заставить говорить. А как он это сделает, если Фуллбастер ни на шаг не отходит от неё? Конечно же, только в участке полиции. Отсюда же и пошли нарушения личных установок и принципов. Он договорился с начальником отдела полиции, который когда-то давно был хорошим знакомым отца, объяснил ситуацию, и, слава всем небесным силам, тот помог. Сфабриковав вызов об угоне машины и насилии, ему удалось упечь в разные комнаты допроса и этого типа, и свою сестру. Просто так он не хотел оставлять Джувию в лапах преступника. Нельзя. — Мы не имеем никакого права и основания их здесь задерживать. — Отвернувшись от тонированного зеркала, сквозь которое было видно того, кто сидел в комнате допроса, мужчина в деловом костюме поправил свой галстук, нахмурился и протянул Гажилу толстую папку. — Я, конечно, понимаю тебя и твою боль и прекрасно знаю, что Джувия не могла просто так выйти замуж за «этого», но ты ставишь под угрозу не только свою, но и мою карьеру. Ты сам лучше меня знаешь, кем является дядя этого человека. Стоит им обратиться в высшие правоохранительные органы — и нам конец. Гажил понимающе кивнул и принял из рук своего начальника папку, на лицевой стороне которой крупными буквами было напечатано «Личное дело. Грей Фуллбастер». Он вновь посмотрел на Фуллбастера, сидящего за столом в комнате для допроса. — Такие методы опасны и малоэффективны, — предупреждающе оповестил мужчина и похлопал Рэдфокса по плечу. — Понимаю, начальник… Позвольте всего час, — задумчиво проговорил лейтенант, а после резко развернулся. Ему уже не терпелось побеседовать с этим типом. — По истечении этого времени их здесь уже не будет. Рэдфокс резко вышел из одной комнаты и тут же вошёл в соседнюю, предварительно вдохнув и выдохнув, чтобы вдруг случайно потом не напасть на «обвиняемого». Мужчина осторожно прикрыл за собой дверь и на секунду задержался у порога, заглядевшись на папку. Она была настолько толстой, со множеством файлов и документов, что создавалось ощущение, будто этот человек каждый день по двадцать раз на протяжении всей жизни совершал преступления. — Малыш мой, это что? — с нотками издёвки в голосе заговорил Рэдфокс, но, так и не дождавшись того, чтобы этот парень наконец обернулся и посмотрел на папку, прошёл и встал напротив него. — Твое дело толще твоей головы. Ты не преступления совершил, а портфолио себе создал. — Он бросил на стол папку, отчего по всему помещению распространилось эхо от соприкосновения с твёрдой поверхностью. — Ты, оказывается, наш постоянный клиент. Создадим тебе VIP-карту, и будешь пользоваться нашими социальными услугами. Фуллбастер, развалившийся на стуле, спокойно перевёл взгляд на стол, где лежало его уже столь знакомое личное дело, а после вновь безразлично уставился в серую стену. Для пущего эффекта безразличия ему не хватало только жвачки во рту, которую бы он спокойно жевал и надувал, и закинутых на стол ног. — Лейтенант, вы даже не представляете, как я вам буду благодарен, — с абсолютно апатично-пустым взглядом проговорил Грей, стуча кончиками пальцев по столу. — Всё же наши товарищи-полицейские, которые с чистой совестью и героизмом выполняют свой долг перед государством, меня очень сильно любят, и я здесь постоянный гость. Каждую неделю приглашают меня на чашечку чая. Год назад они вообще пригласили меня пожить немного у них. Пожили двенадцать месяцев, отдохнули, вышли — и вот опять. Разве я достоин такой любви? Гажил успокаивающе сжал пальцы в кулак и, прекрасно помня, где он находится и кем сам является, отодвинул стул и присел напротив «обвиняемого». — Ну, — безразлично пробурчал Фуллбастер, переведя такой холодный взгляд на лейтенанта, — чью же машину, о которой я даже и не в курсе, мы угнали? — Мою… — сквозь зубы процедил Рэдфокс, — сестру. — А, так я её же не угнал. И, постойте, ваша сестра — машина, что ли? Гажил агрессивно усмехнулся и почесал подбородок. — Ты вот что, — он подался чуть вперёд и слегка наклонил голову вбок, — расскажи-ка о вашей великой и неожиданной «любви». Как вы познакомились? Когда? При каких обстоятельствах? Почему? В его спокойном тёмном взгляде было море безразличия ко всему происходящему. Будто так и должно быть. Будто он уже знал, что однажды они к этому придут, и был готов. Грей совсем незаметно растянул уголки губ в разные стороны и вздохнул. — По правде говоря, обстоятельства нашей встречи далеко не пестрели радужными цветами. Как и сейчас, впрочем. — Взглядом указав на внешнюю обстановку серых стен, парень спокойно вновь уставился прямо на Гажила. — Год назад. Седьмого июля 2020-го года. Среда. По времени было 16:19. Она пришла ко мне с предложением юридической помощи. Мы поговорили минут пять, между нами вспыхнула страсть, искры, буря…***
— Тогда, седьмого июля прошлого года, было моё первое дело, связанное с Люси. Мы вышли из зала суда, Люси отправилась к Юкино, а за мной заехал покойный отец. Он дал мне в руки его личное дело и попросил вытащить его. — Джувия нервно растирала кутикулу ногтя мизинца и изредка боязливо поглядывала на напротив сидящего брата, который с неким раздражением и недоверием смотрел прямо на неё. — Помнишь, ты тогда ещё узнал об этом и разозлился на меня. — Она попыталась выдавить из себя максимально правдоподобную улыбку, но вышла лишь какая-то болезненная гримаса. — Я до сих пор не знаю, зачем он попросил меня об этом. Сказал лишь, что он сын одного его близкого знакомого… Мы встретились в тюрьме. Локсар низко опустила голову и мысленно отметила, что ей впервые страшно сидеть рядом с братом. С человеком, который всегда защищал и оберегал её ото всех и который теперь пытался сделать то же самое. Она испуганно сжалась в комочек, затравленно поглядывая на пальцы брата, барабанящие по столу незамысловатую мелодию, и мысленно молилась всем небесным силам, чтобы от неё все просто отстали. Это было уже невыносимо. Рэдфокс резко, но не слишком громко ударил ладонью по столу, отчего у Локсар сердце ушло куда-то в пятки, и откинулся на спинку стула, с неверием вскинув бровь. — То есть хочешь сказать, что это была любовь с первого взгляда?***
— Когда я попросил из тюрьмы твое дело, мне сказали, что на протяжении всего своего отбывания срока ты ни разу ни с кем не встретился, — констатировал Гажил, внимательнее вглядевшись в лицо парня напротив и на секунду опустив взгляд на папку. — Получается, ты всего один раз — в первый день заключения — встретился с моей сестрой? А после? На этом всё, не так ли? Фуллбастер безразлично посмотрел на личное дело, а после вновь совсем незаметно улыбнулся. — Вы уверены, лейтенант? Рэдфокс насторожился. Он ведь так торопился тогда, что даже и не додумался до того, чтобы хотя бы раз заглянуть в эту папку. Медленно подавшись чуть вперёд, под пристальным спокойным взглядом «обвиняемого», он открыл папку и нашёл нужный документ, где обычно указывается список посетителей заключённого. — С тех пор она три раза в неделю приходила ко мне на протяжении четырёх месяцев. Взгляд дрогнул. Во всех строчках, где обычно вносится фамилия и инициалы посетителей, было написано «Д. Локсар».***
— Я приходила к нему через каждые два дня. — Локсар спрятала глаза под чёлкой и поморщилась от всего происходящего. — Спустя четыре месяца, за два дня до смерти отца, мы поссорились… — Девушка взглянула на брата и безжалостно столкнулась с отчаянием. — И с тех пор я не посещала его.***
— Почему вы поссорились? — немного поразмышляв, раздражённо спросил Рэдфокс. — Она хотела вытащить меня из тюрьмы, а я не хотел на свободу. К тому же я ещё и узнал о том, что у неё есть жених.***
— Я тогда такое… — Джувия натянуто улыбнулась и обхватила плечи руками так, будто в помещении вдруг стало жутко холодно. — Я подумала, что мы просто встречаемся и проводим время. Но за это время даже и не заметила того, что происходило со мной… — Она мельком взглянула на Гажила и увидела в его лице безнадёжность и отчаяние. Будто он не хотел верить в то, что она могла полюбить его. — После смерти отца… я решила забыть про него. И это у меня получилось. Но потом, пять дней назад, мы вновь встретились…***
— Мы встретились, снова вспыхнули, поняли, что не можем жить друг без друга, я ей тут же сделал предложение — и вот мы здесь. — Разведя руки в разные стороны, Фуллбастер всё с тем же безразличием закончил свое долгое повествование. Гажил терпеливо помассировал висок, а после резко поднялся с места, сделав пару кругов вокруг своей оси. Ему не хотелось верить во всё происходящее. — Расскажи-ка мне об отличительных чертах Джувии. — Он круто развернулся и положил руки на стол. — Раз уж вы так любите друг друга и столько времени втайне ото всех общались, ты должен хоть что-то знать. Грей некоторое время молчал, глядя куда-то в пустоту. — Например? — Всё, что знаешь. Парень впервые за долгое время опустил голову и понизил тон голоса чуть ли не до шёпота. — Она решила стать адвокатом ещё в детстве, когда по телевизору увидела фильм про женщину-адвоката, мужа которой ложно обвинили в тройном убийстве и изнасиловании и осудили на пожизненное заключение. Она не состригает чёлку потому, что над левой бровью есть неглубокий шрам, полученный в детстве, когда её крутили на карусели… Из-за того, что эта чёлка постоянно лезет в глаза и мешает, у неё появилась привычка поправлять волосы. В детстве её часто обижали в садике. Когда она потеряла свою мать, некоторое время спала с отцом, потому что видела сны о том, как мать звала её к себе. У неё есть три близкорасположенные родинки на правой груди. Лучшей подругой является Люси Хартфилия, с которой они с самого роддома вместе. Эта девушка отучилась на хирурга. Также она любит пить холодные напитки только через трубочку, тащится по зелёному чаю, ненавидит баклажаны и кабачки, ещё… — Всё! Хватит…***
Тишина больно давила на плечи. Всё вокруг превратилось в ничто и перестало иметь значение. Хотелось прямо здесь и сейчас провалиться сквозь землю, лишь бы не видеть этот отчаянный взгляд. Отчаянный взгляд человека, который до этого и понятия не имел, что значит это чувство. Отчаяние. Рэдфокс тяжко вздохнул и схватился за волосы, не в силах смириться с такой тяжкой реальностью. Он бесился от того, что эти двое говори слово в слово сходно, как будто заранее подготовились и вызубрили каждую деталь. Всё сходилось: каждое их слово, каждый момент, каждое событие. Но всё равно… — Джу, почему я не верю ни единому твоему слову? — устало прошептал мужчина, так и не взглянув на неё. — По тебе же видно, что ты несчастна. Локсар устремила взор на низко опущенную голову брата, на его беспомощность и неверие. Глаза защипало, а комок в горле начал царапать с особой силой. — Я просто расстроилась из-за того, что всё произошло в такой спешке. Ты ни о чём не в курсе, Люси… — Тебе Леона вообще не было жаль? — В тишине комнаты был отчётливо слышен лишь его отчаянный шёпот и отдалённый беспорядочный гам участка. — Я его со вчерашнего дня нигде не могу найти: ни на работе, ни дома, ни где-либо ещё. Почему ты никому не рассказала о вашей связи? Даже Люси. С ней ты делилась каждой мелочью. — Ты же знаешь, какое звание закреплено за ним… Я боялась вашего осуждения. Гажил медленно поднялся из-за стола и, даже не взглянув на неё, подошёл к стеклу. Молчание тянулось мучительно долго. Сердце разрывалось. Комок царапал горло. А покрасневшие глаза едва сдерживали лавину слёз. И Джувия молилась, чтобы он не посмотрел ей в глаза, иначе она не сможет сдержать всё то, что просится наружу и молит о помощи. — Пусть будет так, как вы мне сказали, — спустя некоторое время заговорил Рэдфокс. — Ваша любовь с первого взгляда, свадьба и прочее. Усмешка. Она явственно услышала усмешку. Мужчина резко развернулся обратно и подошёл к ней. Локсар не хватало сил поднять голову. У неё уже ни на что не хватало сил. — Джувия, — Гажил медленно опустился рядом с ней на колени и обхватил её дрожащие руки своими ладонями, с теплотой и болью во взгляде заглянув в её лицо, — ты единственное, что осталось мне от отца. Ты мне доверена им. Господи, милая моя, ты один раз взгляни на своё отражение в зеркале… на тебя смотреть невозможно. Ты даже после смерти отца так ужасно не выглядела. Губы измученно задрожали, перед глазами всё поплыло. Если бы её отец сейчас всё это видел… Наверное, уже бы в гробу перевернулся. — Чёрт возьми, сестрёнка, ты моя кровь, моя душа, моё всё. — Он заботливо оставил на тыльной стороне ладони короткий тёплый поцелуй и вновь сжал их. — Я тебя просто так не оставлю.***
Рэдфокс нервно и дико медленно закрыл папку. Внешне он был спокоен, но внутри бушевали ураганы. — Я докопаюсь до истины. Грей тяжело вздохнул, будто слышал эти слова уже миллионы раз, и согласно кивнул. — Я буду активно содействовать вашему расследованию, лейтенант. Ну а пока… можете нас уже отпустить, раз уж выяснилось, что это не мы угнали какую-то там машину? Всё же, понимаете, мы молодожёны, медовый месяц и так далее.***
Джувия низко опустила голову, стараясь не замечать все эти знакомые косые и вопросительные взгляды на себе, и мысленно молилась, чтобы пол под её ногами разорвался на две части и она смогла туда провалиться. Некогда шумный участок, где каждый при виде её улыбался ей и здоровался, теперь превратился в некое подобие тихой комнаты, где проводились поминки. Все подряд смотрели на неё косо и осуждающе. Конечно, раньше она приходила сюда с высоко поднятой головой, будучи сестрой одного из самых уважаемых сотрудников и невестой судьи Леона Бастии. А теперь она кто? Что от неё осталось? Ни репутации, ни имени, ни чего-либо ещё. А, ну ещё и замуж вышла за общеизвестного преступника. Локсар тяжело вздохнула и шёпотом спросила саму себя, где черти носят этого Фуллбастера, которого должны были выпустить из комнаты допроса ещё пятнадцать минут назад. Мало того, что этот подонок ей всю жизнь испоганил, так ещё и заставлял её тут стоять посреди участка и ловить на себе не очень-то и дружелюбные взгляды, становясь объектом обсуждений и сплетен. — Жёнушка. — Сзади донёсся опасный спокойный голос, который она теперь уже могла различить среди миллиардов других. Девушка поёжилась от этого мерзкого, на её взгляд, слова из его уст и обернулась назад. — Ты в порядке? Едва она успела опомниться, как Грей неожиданно положил одну руку на её затылок и притянул к себе, оставив на макушке такой холодный поцелуй. Джувия подавилась такой наглостью. Тело само по себе перестало подчиняться её приказам, в то время как внутри вспыхнул пожар из ненависти и отвращения. Ей так хотелось оттолкнуть его от себя и дать хорошую такую пощёчину, крикнув прямо в лицо, что это он себе позволяет и, вообще, что это ещё за «жёнушка». Но заметив, что находятся они явно не в нужном для выяснения отношений месте, а также десятки устремлённых прямо на них удивлённых взглядов, во главе которых стояли тёмные глаза Гажила, девушка поняла, что это не лучше место и время. — Да… — Выдавив из себя такую уже привычную фальшивую улыбку, Локсар незаметно для всех сделала шаг назад и еле сдержалась, чтобы брезгливо не вытереть то место, к которому он прикоснулся. — Ты как? — Огромное спасибо твоему брату, — спокойно проговорил парень, взглянув на подошедшего к ним Рэдфокса, — он позаботился о моём состоянии. Джувия подавленно украдкой взглянула на уставшего и недовольного брата и в очередной раз где-то слева в груди почувствовала жгучее чувство вины, которое мерзким комком собралось в горле. — Ну, мы тогда пойдём. У нас ещё много дел впереди. — Фуллбастер, изображая счастливого мужа, взял девушку за руку и, напоследок с насмешкой махнув раздражённому Гажилу, пошёл в сторону выхода. Девичьи пальцы так и не сжали крепкую мужскую руку. Локсар была уверена: она никогда не сожмёт эту руку. Только ради того, чтобы окружающие не заподозрили ничего лишнего, она терпела его прикосновения к своей коже. И до чего же она была рада, когда ей удалось высвободить свою ладонь и свободно усесться в машине. Чёрный спорткар медленно сдвинулся с места. — Как всё прошло? Девушка пристегнула ремень безопасности и недовольно вздохнула.Flashback
— Какова вероятность того, что наш лейтенант не оставит нас в покое? — Все сто процентов. — Надёжно поставив на колени горшок цветка, который когда-то давно с такой заботой и любовью подарил ей покойный отец, Джувия напоследок взглянула на свой дом и мысленно пообещала себе, что однажды она непременно вновь сюда вернётся. — Придумаем тогда одну сказку, частично основанную на реальных событиях, которую будем знать только я и ты и которую мы же и расскажем всем окружающим. А назовём произведение: «История любви», — спокойным тоном начал Фуллбастер, плавно повернув руль на девяносто градусов. — Начнём с реальности. Седьмого июля мы познакомились в тюрьме, когда ты пришла по просьбе отца высвободить меня. Между нами пролетела искра заинтересованности. Потом ты три раза в неделю приходила ко мне на протяжении четырёх месяцев. Джувия, в свете последних событий, начала замечать за собой какую-то заторможенную умственную деятельность, а потому не сразу успела вникнуть в суть его слов. Но в целом она поняла главный смысл: на случай, если кому-то всё же удастся их разделить и допросить по отдельности, что Гажил может сделать с лёгкостью, им надо рассказать одно и то же, чтобы не было несостыковок. И Локсар поняла, что просто вынуждена следовать этому плану, чтобы все окружающие поверили в её «счастье» и лишний раз не допытывать. Это необходимо для их же безопасности. — Подожди, — не очень-то и заинтересованно перебила парня Джувия. — Мне Венди как-то раз сказала, что ты никого не подпускал к себе в период заключения под стражу. А все эти сведения записываются в твоё личное дело, которое мой брат точно запросит. — Ты делай так, как я сказал. Так вот, спустя четыре месяца, за два дня до смерти твоего отца, мы поссорились… И с тех пор мы больше не встречались. Причиной ссоры послужил тот факт, что ты помолвлена и… ты хотела меня вытащить из тюрьмы, а я противился. После этого каждый жил своей жизнью. Ты хотела меня забыть и вернуться к своей прежней жизни. Но затем, пять дней назад, мы вновь встретились, поняли свои ошибки и побежали в регистрационный отдел брака. На этом сказка подходит к концу. — Дальше начинается кошмар… — измученно пробурчала себе под нос Локсар и провела ладонью по лицу, не в силах задумываться над некоторыми странными на вид деталями. — И да, если что, я знаю твою детскую мечту стать адвокатом после просмотра фильма про женщину-адвоката и её мужа. Любишь пить холодные напитки только через трубочку, постоянно пьёшь зелёный чай, ненавидишь баклажаны и кабачки. Также ты не состригаешь чёлку, потому что над левой бровью есть неглубокий шрам, полученный в детстве, когда тебя крутили на карусели… Из-за того, что эта чёлка постоянно лезет в глаза и мешает, у тебя появилась привычка поправлять волосы. В детстве тебя часто обижали в садике. Когда ты потеряла свою мать, некоторое время спала с отцом, потому что видела сны о том, как мать зовёт тебя к себе. У тебя есть три близкорасположенные родинки на правой груди. Лучшая подруга — Люси Хартфилия, с которой ты с самого роддома вместе. Эта девушка отучилась на хирурга. В седьмом классе вы вместе хотели сбежать с последних уроков, но вас поймали и заставили отдраить весь класс. С братом ты с самого начала была в хороших отношениях. Его мать ушла от вашего отца к другому, оставив сына. Каждый год на день рождения… — Подожди! — вновь перебила его Локсар, но на сей раз удивленно и пламенно. — Откуда ты всё это знаешь? — Назовём это наблюдательностью и умением копать информацию.End of flashback
Джувия прислонила голову к окну, чувствуя себя как никогда паршиво. Как она выберется из этого болота? — Он сомневается… Точнее, не хочет верить.***
Что значит «перегореть»? Когда наступает момент, когда наконец появляется осознание того, что ты уже давно перегорела? Джувия медленно прошлась бесстрастным взглядом по тонированному лобовому стеклу машины и в очередной раз прикрыла горящие неистовым огнём опухшие веки. Голова пустовала, мысли переплелись между собой, превратившись в запутанный клубок, а желание что-либо делать напрочь отпало. Ничего не хотелось. Абсолютно. Будто из неё выжали до последней капельки все те силы, которые она так хорошенько припрятывала на «чёрный день». — Да уж, наши гости не заканчиваются… Локсар в очередной раз за день резко распахнула тяжеленные веки и, мысленно гадая, кто на сей раз пришёл её допытывать, и примерно предполагая, что это могла бы быть Люси, взглянула вперёд. И сердце будто рухнуло куда-то вниз. Будто кто-то резко схватил его и с размаху бросил в пропасть. Её затрясло. Так неконтролируемо и неестественно. Какое-то мерзкое чувство страха и отчаяния скрутило живот, и всё содержимое желудка (а было ли у неё там вообще что-нибудь?) чуть не вырвалось наружу. В ушах появился странный звук, а мир перед глазами закрутился. И во всём этом мире имел значение лишь он. Леон, который абсолютно спокойно стоял рядом со своей серой машиной с двумя небольшими чемоданами и смотрел прямо на них. Чёрный спорткар медленно остановился прямо напротив серой машины. Фуллбастер, особо долго не думая, вышел из машины и с невероятно холодным оскалом остановился рядом с белобрысым. — А я как раз вас искал, чтобы отдать ЭТО, — бодрым голосом заговорил Бастия, взглядом указав на чемоданы. Но Джувия так и продолжала вжиматься в сиденье и широко распахнутыми глазами смотреть на него. На его спокойное лицо. Аккуратный вид. Как всегда идеальную причёску. На каждое его движение. Слышать его голос. Как загипнотизированная, она продолжала глядеть на него, прекрасно понимая, что он не может её видеть из-за тонированных чёрных стёкол машины. Но он знал, что она здесь. Об этом говорил его взгляд, который направился прямо на лобовое стекло спорткара и как будто из ниоткуда вырос прямо у её носа. — Не положено замужней девушке оставлять свои вещи в доме бывшего… И сейчас она поняла, что значит «перегореть». Именно это с ней и произошло. Она перегорела. Что-то в ней погасло, и всё стало безразлично.