November etc.

- Что же, госпожа Ким… - детектив в застиранной рубашке чинно расселся на жестком железном стуле, перелистывая материалы дела. Деловито поправлял очки в модной толстой оправе и укоризненно качал головой. Хана качалась на стуле, удерживая на коленях сцепленные наручниками запястья. Дерьмово всё, как ни крути. - Что же, детектив? – спросила она, резко грохнув стулом и прекратив качаться. Тот от неожиданности вздрогнул и посмотрел ей в глаза. - Вы же гражданка Южной Кореи? - Похоже на то. - Хороший английский. - Ага, не жалуюсь. И продолжила качаться на стуле. Да, дерьмовая ситуация, хуже некуда. Под потолком комнаты для допросов была узкая щелка, подобие окна. Сбежать через нее сможет разве что змея, но Хане нравилось думать, что в случае чего можно попытать счастья. Дождь шел за окном и холодно было. Это она запомнила очень хорошо. - Дерьмо. – выдохнула Хана, вглядевшись в ночное небо Сеула, с которого полил дождь. Она вышла из клуба в ночной холод, чтобы покурить. Можно было и прямо там, конечно, но, во-первых, Пёль и Юбин это раздражало, во-вторых, надо было проветриться. Для тех, кто занимал в этом клубе вип-зоны, был доступ для прохода на крышу. Так как для Пёль и Юбин все горизонты Сеула хорошо открыты, то о развлечениях Хана могла не переживать. Если не считать, конечно, того факта, что разрешения на них она получала примерно раз в три месяца. И, как всегда, под чутким надзором Юбин. Не худший вариант, надо сказать. Офицер Сон позволяла Хане короткие прогулки до крыши и обратно, хотя в целом – это нарушение предписанного режима. Но браслет всегда на Хане и далеко она в одиночестве не уйдет. Впрочем, и не собиралась. Хана уже успела растерять страсть к авантюрам. Как показала практика, интересными они только в книжках описывались. В реальности – это путь в никуда. Один наушник торчал в ухе, и какой-то корейский рэппер витиевато зачитывал ей свою правду жизни. Она качала головой в такт, хмурясь из-за дождя, но сигарету вытащила. Зря что ли возвращалась за пальто? - Сигареты не найдется? – раздался сбоку мужской голос. Спросил вроде вежливо, но он был далеко не первым, кто подходил с таким вопросом за вечер. Она покосилась – парень ниже ростом, козырек кепки половину лица скрывает, да и темно на этой крыше, что дальше своего носа плохо видно. - Иди у мамочки разрешения спроси. – ответила Хана, отвернувшись и прикурив. - Мне двадцать пять годиков, уже можно. – не остался в долгу собеседник. Хане пришло в голову, что от этого просящего так просто избавиться не удастся. Поэтому потянулась рукой в карман, вытащила пачку и протянула парню. - Вот так бы сразу. – ответил тот. Он быстро прикурил, окинул Хану взглядом и поинтересовался: - Клуб настолько уныл, что вышла на улицу послушать плеер? - Просто признайся, что тебе скучно. – сказала вдруг Хана. – Признание, знаешь, первый шаг к решению проблемы. - Дешевой психологий не интересуюсь, дорогой, впрочем тоже. Ну так что? - Не поверишь, и впрямь вышла покурить. Знаешь, бывает, выпьешь пару стаканов, потом страсть как хочется обдать горло никотином. - Это знаю. Я тут по той же причине. Что слушаешь? - Рэп. – Хана задумалась, потом вытащила плеер, попытавшись прочитать название папки. – Agust D. Ее собеседник кашлянул. - Ничего себе, какое произношение. – подивился парень. - М, и как? - Вроде качает. – пожала плечами Хана. – Очень эмоциональный. Любит попсиховать. - Все же не увлекайся дешевой психологией, мой тебе совет. - Я не говорю, что это плохо. – девушка усмехнулась. – Как раз наоборот, цепляет. Она сделала еще одну затяжку. Дождь внезапно закончился, и напряжение ее отпустило. Она очень не любила, когда с неба что-то лилось. Волей неволей это возвращало ее в неприятные воспоминания. - Я смотрю, разрешение у мамочки-то не мне надо спрашивать. – кивнул собеседник на браслет на её руке. - Я пропустила тот момент, когда мы стали близкими друзьями, и я уже готова рассказать тебе все, что со мной случилось до встречи с тобой. - Намёк понял. – он пожевал немного фильтр, прежде чем выпустить сигарету изо рта. – Юнги. - Хана. – представилась она в ответ. – Хорошо тебе отдохнуть, Юнги. Она пошлепала парня по плечу и двинулась к выходу с крыши. - И вовсе не люблю я психовать. – хмыкнул он, когда Хана отошла на достаточное расстояние. - Хён, ты всегда пьешь виски? – поинтересовался Чимин, откинувшись в удобном кресле. Музыка была громкой, но до второго этажа не так сильно долетала. Иногда, конечно, требовалось покрикивать, чтобы собеседник услышал, но это мелочи. - Только по субботам. – ответил Юнги первое, что на ум пришло. - А по пятницам? - У нас что за викторина-то началась? - Мне просто скучно. – пожал плечами Чимин, с тоской глядя вниз, где толпа в меру пьяных молодых парней и девушек энергично двигалась под музыку. – Я хочу как они. - Так спустись. – Юнги подлил еще виски. – Только потом не жалуйся, если тебя разорвут прямо там же на сувениры. По возвращению к их столу, надежно спрятанному от чужих глаз, Юнги скинул кожанку и кепку. Вязкий привкус сигарет все еще ощущался, но был приятен. Пак, очевидно, не знал, чем себя занять. И это при том, что именно он потащил за собой Юнги и Намджуна в этот клуб. Больше не с кем было. Все прочие друзья-приятели заняты, а проводить вечер субботы, глядя в потолок комнаты, ему не хотелось. Чимину не нравилось думать, что его жизнь состоит лишь из того, что он изображает перед камерами и банального сна. Он подумал, что стоит пожинать плоды достигнутого успеха. Отдыхать на широкую ногу. И вот итог, он тут с хёнами, которые только и делают, что болтают о делах под распитие какого-нибудь алкоголя, не особенно интересуясь тем, что происходит за пределами их стола. Лишь единожды Намджун указал на танцпол и сообщил, почему-то, именно Юнги: - Хана-нуна. - Тебе мерещится. Это очень дорогой клуб. – качнул головой Мин. - Нет. – Намджун вздохнул. – Смотри сам. Высокая, похожа на европейку. В тот момент даже Чимин отвлекся. Все, что он увидел, – куча тел, среди которых заметно выделялась белокурая хрупкая красотка. Она двигалась хорошо, Чимин по привычке начал отбивать ритм. Ага, четко в музыку попадает. - О, и впрямь высокая. – удивился Юнги, увидев что-то свое. – Видишь, кажется, ей и без твоих благодарностей неплохо. - Похоже. – кивнул Намджун. – Я пройдусь немного. - Только не вниз, ага? - Ага-ага. Лидер и впрямь ушел в совершенно другую сторону, увидел кое-кого знакомого и захотел переброситься парой фраз. А вот Юнги продолжил наблюдать за той самой Ханой-нуной. И вот эта его слежка, родившаяся из банального любопытства, привела в итоге к короткому разговору на крыше. Даже сейчас, глядя на Чимина, что недовольно поджимал губы, Юнги посетила странная мысль, что Хана и впрямь не узнала Намджуна тогда в кафе. Она вообще какая-то… потерянная, что ли. В общем, хорошо, что лидер отказался от своей идеи каких-то личных благодарностей. Юнги не видел ничего хорошего в том, чтобы поддерживать общение с людьми, запястье которых опоясывает полицейский браслет. - Пати с двумя дедулями в мои планы не входило. – припечатал Чимин. - Ты кого тут дедулей назвал, бессмертный? - Да мы три часа сидим на месте. Ты и Джун по очереди выходите, видимо, кости старые размять. Вот и все развлечения. Мы только в города еще не поиграли. - Хорошо, ты меня уговорил. – Юнги сунул руку в карман толстовки и вытащил оттуда маску. – Натягивай на лицо, спущу тебя вниз и прослежу, чтобы никто не украл. - Серьезно? - Ну, это лучше, чем ничего, согласись. В следующий раз, когда захочешь повеселиться по полной, бронируй место в клубе, где все свои. Чимин с сомнением посмотрел на черную тряпочку, но потом нашел в этом что-то такое. Авантюрное. - Ну, пойдем, дедуля Мин. Посмотришь, как молодежь отдыхает. - Конечно. – Юнги достал вторую маску и для себя. – Только вон к той миниатюрной куколке из центра танцпола ты не подходишь. - Как ты узнал? – возмутился Чимин. - У меня глаза не на затылке вроде. Давай-давай, танцевать можно, трогать руками все живое вокруг – нет. В следующий раз, Пак. - Не о том я мечтал, когда шел на прослушивание в агентство. – серьезно сказал Чимин. - Никто не говорил, что строить карьеру легко, парень. – Юнги поднялся вслед за младшим.- От чего-то приходится отказываться. Потом наверстаешь. Пёль улучила момент, когда Хана в очередной раз ушла курить, и повернулась к Юбин, что ненадолго покинула танцпол. Та зажимала губами трубочку, соединяющую её с каким-то ярким коктейлем, и покачивалась в такт музыке. - Скажи честно, с прошением Ханы проблемы? – спросила Пёль. - Похоже на то. – Юбин отвернулась от танцпола, удобно откинувшись в кресле. – Америкашки не хотят давать поблажек. - Это всего лишь полгода. Что им это даст? - Ничего. Они из принципа. - Я не уверена, что Хана выдержит еще. Она ведь надеется, что с нового года – новая жизнь. – Пёль нахмурилась. Рыжие вьющиеся прядки выбились из её хвоста, сделав лицо умилительным. - Я тоже на это надеюсь. И что наша с тобой идея поможет. Хана почти три года вела себя более, чем примерно. Не считая, конечно, этой выходки со звонком Дживону. К счастью, никто этому значения не придал. Но могли очень серьезно придраться. Юбин примолкла, потом продолжила с какой-то безжалостной интонацией: - Вот только даже если все сложится, в чем тут новая жизнь? Ей придется искать работу и мало кому захочется ее нанимать. Долгов у нее предостаточно, а за спиной ни гроша. - Ну, у нее есть мы. - пожала плечами Пёль. - Зная онни, она скорее порвет все связи с нами, чем позволит продолжать себе сидеть на наших шеях. – Юбин отшвырнула трубочку и допила коктейль залпом. – Столько силы и столько же глупости в ней, не находишь? - Я не знаю, Сон. Ни ты, ни я в подобные истории не попадали. Кто знает, как бы мы себя вели? - И то верно. Ким Хана вернулась в Корею из Америки три года назад после долгого отсутствия. Как вернулась – депортация без права повторного въезда в штаты. Вот только чтобы добиться этой самой депортации, Ким Соён, старшей сестре Ханы, пришлось продать свой дом в Сеуле и переехать в куда меньшее жилище вдали от столицы; Юбин рискнуть зарождающейся карьерой в полиции, а Пёль… Без денег и связей её семьи Хану не удалось бы вернуть домой. Никак. Дело в том, что как-то холодным дождливым днем полиция Нью-Йорка задержала мисс Ким по подозрению в участии в деятельности очень крупного преступного синдиката.