Полицейская девушка

Прошло уже десять часов с того момента, как включили таймер, но кроме ориентировки и размытой фотографии фургона, у них ничего не было. Рид уже часа два точно сидел и просто проматывал многочасовые записи с дорожных камер, но ни на одной так и не увидел нужный фургон. Сонливость постепенно накатывала, но детектив заливал в себе еще кофе, удивляясь только, как его организм еще не забил тревогу после такого количества кофеина. Подтянув колено к подбородку, он смотрел на мелькающие перед глазами фигуры, стараясь не пропустить нужное — да и что там, по ночам улицы пустовали, машины редко проезжали под светофором, «глазами» которого сейчас смотрел Гэвин, пешеходы ходили чаще, но никого, похожего на девушку около клуба, видно не было. Он сидел в маленькой комнатушке их айтишника на неудобном кресле, в окружении десятка экранов, надеясь, что не сломает что-нибудь, потому что паренек уже убежал домой. Наверное, стоило бы разозлиться — но все-таки он тут первый месяц работает и к таким ситуациям явно не привык. Хоть показал, как всем пользоваться, уже спасибо. Детектив зевнул и поставил на паузу. Он просмотрел два часа до и два часа после похищения с каждой камеры поблизости к клубу в быстрой перемотке, и сейчас у него рябило в глазах похлеще, чем после ЛСД. Встав с кресла, он потянулся, хрустя затекшими от долгого сидения суставами. Ричард был найден изучающим огромную стопку документов за столом Гэвина, по его глазам было понятно, что заебался он не меньше, чем сам Рид, но возмущаться не в правилах и потому продолжал изучать старые дела, надеясь найти там зацепку, как это в прошлый раз сделал его напарник. — Ничего, вообще, как будто он испарился, — Стерн поднял на него усталые глаза и медленно кивнул, вставая со стула и тоже потягиваясь, — Я не знаю, что делать. И мне страшно, Рич. Напарник успокаивающе улыбнулся, подходя ближе и обнимая, утыкаясь носом куда-то в макушку и шумно выдыхая. Честно говоря — даже он уже начал немного волноваться. В его прошлых делах о похищениях речь чаще всего шла о выкупе, похищении ради убийства, тогда тела находили спустя пару суток, ради органов — и тогда жертвы приходили в себя без почки в каком-нибудь задрипанном отеле. А знать, что твоя подруга сейчас в лапах неизвестно кого, да и что с ней делают — тоже неизвестно, было бесконечно мучительно. Это все заставляло нервничать, а значит — совершать ошибки и пропускать важное. — У тебя телефон звонит, — Гэвин дернулся, ощущая вибрацию в своем кармане. Номер принадлежал начальнику тюрьмы. Тяжело вздохнув, детектив нажал на кнопку. — Здравствуйте, детектив Рид, — тихий голос заставил напрячься всем телом. Саймон всегда говорил так — как будто знает, о чем ты думаешь, о твоих самых страшных грехах, — Я посмотрел то, что вы мне дали. Скажите, вы смотрели камеры с других мест? — Да, но никого похожего на эту девушку найти не удалось, — заключенный в трубке хмыкнул, будто Рид сказал какую-то глупость, вызывая этим волну мурашек по позвоночнику. — Вы не то ищете, детектив. Посмотрите прошлый раз, смотрите внимательнее и вы найдете, — Саймон шумно выдохнул в микрофон и Гэвин был готов поклясться, что даже сейчас он стоит, держа одну руку за спиной и, сука, все так же улыбается, — До свидания, детектив Рид. Надеюсь на нашу скорую встречу. — Эй, постой, подожди! — но в трубке уже раздались короткие гудки и Рид, выматерившись, нажал на отбой, облокачиваясь на стол и тяжело вздыхая. Да уж, так конкретно — смотрите внимательнее и найдете. Как будто он загадки попросил себе загадывать, а не помочь с расследованием. — Черт, — храни господь Саймона, если он ошибся и Рид снова потратит два часа на просмотр однообразного видео, так и не найдя подходящей информации, — Отправь мне видео с клуба с прошлой похищенной, он посоветовал посмотреть их. Глаза Ричарда недобро блеснули, но он все-таки кивнул, возвращаясь к монитору, что-то агрессивно набирая на клавиатуре. Если быть честным — он сразу сказал, что ему эта затея с Саймоном не понравилась сразу. Стерн знал, что этот психопат сделал и не мог доверять ему ни на секунду, а тем более — не хотел отпускать к нему Рида, который даже спустя год не смог оправиться полностью. Но Гэвин был мужчиной взрослым и мог позволить себе самостоятельно принимать решения, пусть иногда и губительные для его сна — потому что он точно еще долго будет видеть эти холодные глаза и мягкую улыбку каждый раз, как закроет глаза. Хотя сейчас детективу очень хотелось отправиться в кровать, завернуться в тяжелое пуховое одеяло и надеяться, что когда он проснется, все это окажется страшным сном, Тина все так же будет звать его покурить на парковку, а остальные девушки вернутся к родителям. Если перестать врать себе, то и последний год очень напрашивался оказаться всего лишь кошмаром, Саймон — его главным героем, но Рид отчаянно хотел проснуться, сесть на кровати, увидеть на календаре дату на год меньше и продолжить работать, потому что ничего -этого- никогда не было. И вместе с тем — он безумно боялся проснуться. Открыть глаза в своей квартире и увидеть потеки крови на стене, проснуться одному, зная, что он проиграл. Он трогал себя, щипал себя, пытаясь доказать себе, что все происходящее — не очередной сон во сне и что все в порядке. Но в каком порядке можно быть, когда Тина сейчас неизвестно где? Гэвин тяжело вздохнул, разворачиваясь и возвращаясь в тесную комнатушку, даже не включая свет — десятка мониторов вполне хватало. Ричард ревновал. Это было глупо, совершенно бесполезно, более того — чертовски беспочвенно, но он не мог не беситься, когда видел, что с его Гэвином делает Саймон, как Рид меняется в лице, когда слышит голос, как у него руки дрожат. Да, пусть это все страх перед диким хищником, но детектив любил опасность больше стабильности, любил испытывать себя на прочность, обожал погони, перестрелки и совершенно не пекся о своей жизни. И кто знает, как далеко все это может зайти? Как скоро Гэв станет зависимым от этого психопата, от их встреч, от его помощи, от этого тихого голоса, который Ричард слышал даже на расстоянии двух метров из трубки? Стерн не знал и думать на эту тему не хотел, но ярость в нем все решила сама, заставляя желать убить конкурента к черту, наплевав даже на то, что тот находится в самом охраняемом месте в городе. Ричард никогда не смог бы сказать это все напрямую — он лишь советовал быть осторожнее, касаясь холодными пальцами чужого запястья, обещал быть рядом и прикрывать ридовскую жопу, чтобы он там ни задумал, но внутри у него все пылало. Он был как гончая на низком старте — и лишь почуяв, что грозит опасность, он сорвется с места. Он не мог позволить себе просто закрыть глаза. Рид устроился обратно в кресло, поджимая под себя ногу по-детски, открывая файлы, отправленные на почту. На пленках с предыдущего места похищения фургон не засветился, а на предмет блондиночки их отсмотреть не успели, что и предстояло сейчас сделать детективу. Отмотав на сорок минут до примерного времени похищения, Гэвин нажал на пробел и уставился в монитор. Спустя минут десять, не заметив ничего интересного, Рид потянулся за стоящей баночкой колы, случайно задевая открытый стакан с холодным кофе и роняя его на пол. Вскрикнув, он вскочил с кресла, хватая салфетки. Не хватало еще тут залить все оборудование, а потом еще и пол отмывать от этой липкой жижей, кто вообще, блять, пьет кофе с сахаром? Хорошо хоть на джинсы не попало, ходить с пятнами он точно намерен не был, а переодеваться ехать — это потерять еще один час, который может стоить коллеге жизни. Рид поморщился, салфетки категорически не хотели ничего впитывать, хорошо хоть на клавиатуру и мышку ничего не попало, жертвой кофе оказался только пол. — Классная задница, — Гэвин дернулся, чуть не ударяясь головой о стол и поворачиваясь на Ричарда, стоящего в дверях и смотрящего на него с усмешкой. Показав напарнику средний палец, Рид встал с четверенек и поднял вопросительно бровь, — Смотри. Стерн кивнул на экран. Детектив недоверчиво повернулся, а после шокировано поставил на паузу. На экране была та самая девушка — только с темным цветом волос. Споткнувшись о порожек, она дернулась, роняя парик на землю, оголяя короткую мужскую стрижку. Когда подозреваемая посмотрела в камеру — все стало ясно. Это был мужчина средних лет, накрашенный, как придорожная шлюха, носящий парик и женскую одежду, даже каблуки — судя по видео, размера так 45-того. — Блять, — это было куда интереснее, Рид сделал скриншот лица, оборачиваясь к Ричарду — Надо отправить офицерам, пусть поедут вот с этим во все бары. Как девушку его там не видели, но вполне возможно, что он приходит в обычной одежде и в этом клоунском прикиде его не узнали. А мне, мне надо… К Саймону ему надо, естественно, Ричард закатил глаза, доставая телефон и набирая номер дежурной службы, чтобы продолжить поиски, про себя уже начиная чистить свой домашний пистолет, чтоб вышибить этому заключенному маньяку его чертовы мозги. В голове Рида все было достаточно смешано, с одной стороны — это было достаточно предсказуемо, рост, телосложение, да даже то, что у него получилось утащить пусть и пьяную, но опытную сотрудницу полиции, говорило о том, что подозреваемый вряд ли является женщиной, но, признаться — переодеваться у него получалось мастерски. А, сука, Саймон, видимо знал все с самого начала, иначе как он мог сказать смотреть камеры? Уж не ясновидящий же он, в его клетке очень сложно смотреть в будущее, да и если бы — он смог бы предсказать свою поимку и не сидеть сейчас, а греться где-нибудь на островах. Черт, единственная дельная мысль — что он с этим как-то связан. Все-таки, у многих серийный убийц есть поклонники, за столько времени у Мясника их должно было появиться не меньше сотни, а если потрясти мистера Филлера — он точно отдал бы пару тысяч писем, адресованных одному из самых жестоких людей этого десятилетия.

***

Охранники на мосту встретили детектива с усмешкой, ну действительно, он приехал уже второй раз за день, и каждый раз — с видом побитой мыши, которая пытается прокрасться к еде мимо кота. Начальник тюрьмы — с лобызаниями и улыбкой, такими же лживыми, как и его разглагольствования о бывших пациентах, которых он вылечил и каких психов сажал за решетку. По крысиным глазам психиатра было понятно, что посадить он способен только свою печень. В этот раз Саймон сидел на своей койке лицом ко входу, сложив руки на коленях и все та же улыбаясь, словно его инсульт хватил, и эта улыбка навечно застыла на его лице. Гэвину чертовски захотелось ему врезать и проверить — будет ли он все так же улыбаться? Подсознательное чутье подсказывало, что да — будет. Даже если ты изобьешь его в мясо — он только тихо рассмеется и ничего больше. — Рад видеть вас снова, детектив Рид, — имя Гэвина прозвучало так, будто Саймон только что снова написал его кровью на стене, или даже — ножом прям по сердцу, заставляя все сжиматься, — Нашли то, что я Вам сказал? О, даже не говорите ничего, я и так вижу все по Вашему взгляду. Не терпится спасти подружку? Рид оскалился, желая ответить пару ласковых, но он вовремя вспомнил, что все разговоры записываются доктором Филлером, а кормить его самолюбие своими эмоциями детектив не собирался, подтаскивая ласково предложенный стул ближе к клетке и усаживаясь на него, стараясь как можно увереннее смотреть на человека, убившего восемнадцать жертв особо жестоким способом. — Откуда ты узнал? — детектив сложил руки на груди, все так же не отводя взгляд. Пэил встал с койки, подходя к прутьям и посмеиваясь, будто полицейский сказал что-то очень смешное. Черт его дери, Рид так точно сорвется и даст ему в морду — но тогда его повяжет один из рыцарей, охраняющих психопата, Фаулер пропишет ему выговор и отстранит от работы на пару дней, а тогда — пиши пропало. — Разве это сейчас так важно? — убийца коснулся указательным пальцем прутьев, вопросительно смотря на собеседника — Неужели Вы пришли сюда, чтобы спросить именно это? Время утекает, это Вам никак не поможет найти Тину. Саймон как будто издевался — говорил медленно, вкрадчиво, будто пытался загипнотизировать сидящего перед ним Рида, отвлечь от основного разговора, хотя, вроде бы, говорил наоборот прямо. Гэвин встал, снова переступая черту и жестом останавливая дернувшегося к нему охранника. Ничего ему не сделают, только не сейчас. Саймону интересно — а значит, он, хотя бы, дослушает, прежде чем убить. — Ты прав, тогда скажи мне, что ты знаешь о нем, черт, да… — Губ Гэвина коснулся холодный палец и он замер, боясь вздохнуть. Саймон улыбнулся еще шире, делая шаг назад от решетки и убирая руки за спину. — Тише, всему свое время. Мы же договорились — информация в обмен на информацию. Расскажите мне, детектив, почему Вас не было на моем суде? — Гэвин дернулся от решетки, смотря, как заключенный расхаживает взад вперед по камере, все еще не отрывая взгляда. — Ты издеваешься? Времени совсем мало, ты понимаешь, что, — Рида остановился, когда Саймон поднял руку в протестующем жесте. Действительно — черт бы его побрал. Если Гэвин начнет с ним сейчас препираться — это может затянуться надолго, а, в конце концов, может быть, вообще откажется. Тяжело вздохнув, он вернулся к стулу, садясь и смотря в пол, пытаясь собраться с мыслями. Почему он не пришел тогда? Боялся, что Саймон заглянет ему в глаза и увидит -правду-. Правду, что Рид ничем не лучше него, что Рид тоже одержим этой яростью — той, что поднимается с самых темных уголков души и занимает весь твой разум. Детектив справлялся с этим просто — потел в спортзале участка до самой ночи, разбивая в кровь кулаки о пластиковый манекен. Или разбивая в щепки манекен. Он напивался, как чертова скотина, звонил всем подряд, с утра — оскорблял своих коллег, старика Андерсона, жирного Коллинза, тупого Фаулера, ебучего Ричарда — всех, ощущая, что это недостаточная плата для его внутренних демонов, но терпимая, чтоб они не сожрали тебя целиком. А Саймон убивал каждого, кто сделал что-то наперекор и кормил своих зверят крупной добычей, заставляя их замолкнуть хоть на пару часов. И он знал, что Гэвину хотелось бы так же. Рид боялся, что Пэил это увидит в его глазах, эту жажду, и будет стоять, вот так улыбаясь. Или же, не приведи Господи, протянет руку и скажет, что не такие уж они и разные. — Я испугался, — детектив так и не осмелился поднять голову, просто не мог позволить себе встретиться с этими леденящими душу глазами, не мог позволить себе дрогнуть, не сейчас, не на глазах у ебучего Филлера, у двадцати бойцов спецназа, — Испугался, что ты можешь отомстить за то, что я поймал тебя. Это не было ложью. Точнее — не было ею до конца, ибо Гэвин действительно боялся, что все, что ему приснилось тогда, станет правдой, что вместо Ричарда он увидит расчлененное мясо, подходящее разве что для мясной лавки, а не человека, которого он любил. Боялся, что он чего-то не понял, боялся, что Саймон в отместку расскажет всем, кто Гэвин на самом деле. Тихий смешок разрезал тишину, и Рид все-таки поднял голову. В лице заключенный не поменялся вовсе, разве что, казалось, был немного разочарован, но все так же мразотно улыбался, держа руки за спиной. Как будто из тупых ужастиков про серийный убийц вылез, ей богу, слишком карикатурен, если не знать, сколько душ он должен — можно было подумать, что он просто дерьмово играет в плохого парня. — Отлично, детектив. «Белая роза», — Гэвин непонимающе нахмурился, ожидая дальнейших объяснений, но Саймон только повернулся к нему спиной, отходя к койке и поднимая взгляд на телевизор, висящей под потолком. — Это все? Что такое твоя ебучая белая роза? — Рид снова подскочил к прутьям, ожидая хоть какой-то реакции, но ответов была полная незаинтересованность, — Черт бы тебя побрал, чтоб я еще хоть что-нибудь рассказал тебе, блять, сам найду! Гэвин тоже был разочарован, хотя в глубине души понимал, что это и есть справедливость, он не сказал полной правды — Саймон ответил ему тем же, разве это не правильно? Риду очень хотелось ударить самого себя, потому что какого хрена?! Его собственный голос не на его стороне, черт бы его побрал, блять. А ярость только лениво пошевелилась в глубине его души, пробуждаясь от долгого сна.