Полицейская девушка

Гэвин был благодарен, что все разговоры с семьей Чень Ричард и Фаулер взяли на себя. Он просто не мог посмотреть спокойно в глаза Сюли и Юйлуну, говоря, что не смог спасти их девочку. После всего, что они для него сделали, вспоминая все вечера, проведенные у них в гостях, Рид просто не мог, не мог сказать им правду и потому повел себя как трус — просто спрятался, позволяя Ричарду решить эти проблемы за него. Наутро того дня весь участок снова молчал — и уже не нашлось человека, который захотел бы их растормошить. Рид, опустив глаза в пол, весь день метался из стороны в сторону, не отвечая на звонки из тюрьмы, только на звонок из Белой Розы, от менеджера клуба, который сказал, что они с Ричем могут приступать к работе послезавтра. Несмотря на то, что жизнь Тины они, опираясь на статистику, упустили — нельзя было допустить смерти еще хоть одной девушки в Детройте от руки этого мудака. Если он их, конечно, убивает. Если да — оставалось непонятно, что он делает с телами, неужели он действительно хранит их где-то в доме? Учитывая, когда пропала первая жертва, стоит предположить, что она уже точно должна была начать разлагаться, а этот запах почувствовали бы соседи, живи он в квартире. Значит — у него свой дом. Как у нескольких тысяч других жителей Детройта. Не может же полиция просто вламываться ко всем подряд, пытаясь найти тела? Исходя из законодательства — абсолютно точно не может. Ричард уже ждал Рида на парковке около клуба, одетый в абсолютно черное — впрочем, как и почти всегда, только сейчас это была форма бармена, которая, отметил про себя Гэвин, чертовски напарнику шла, и он даже был готов чутка пересмотреть свои взгляды насчет ролевых игр. Может быть — они не такие и комичные? Хотя, разве можно назвать хоть что-то, что делает Рич комичным? Исходя из личного законодательства Гэвина Рида — абсолютно точно не можно. А вот то, что делает сам Гэвин Рид — вполне. Только что ему пришлось пережить, наверное, самые унизительные четыре часа в своей жизни, когда он, уважаемый полицейский убойного отдела полиции Детройта, был вынужден ходить по торговому центру и покупать себе женские, блять, шмотки, и при этом еще оставаться спокойный, замечая на себя охреневающие взгляды продавщиц. Он перемерил, наверное, штук двадцать платьев, и все сидели на нем не лучше, чем мешок из-под картошки, а уж найти туфли на шпильках сорок четвертого размера было еще более трудной задачей. Хотя — не такой трудной, как научиться на них ходить, ибо с ней Рид до сих пор не справился и с содроганием осознавал, что теперь на них еще и придется учиться танцевать. В рабочий день в обеденное время клуб был закрыт для посетителей, но внутри все еще кишело людьми — уборщиками, светорежиссерами, звуковиками, артистами, бегающими с громкими цокотом каблуков по полу. Менеджер клуба, Андреа — очередной переодетый мужик, как о нем сказал Рид, ждал их около бара вместе с их старым знакомым Стивом, который сразу заулыбался и помахал, чем вызвал очередной тяжелый вздох Ричарда. Последний раз он увлекался барменским искусством еще где-то в старшей школе, когда это было неебически круто — уметь кидать шейкер и смешивать ром с шампанским так, чтоб с утра голова не болела, после этого Стерн практиковался разве что на корпоративах и на тусовках с друзьями, но, как говорят — талант не пропьешь, поэтому Андреа оставил (а)? Ричарда со Стивом, хватая Рида и уволакивая его в гримерку. Внутри его все еще потряхивало от осознания, что ему сейчас на полном серьезе придется напялить на себя все, что он купил, да еще и потом идти на сцену соблазнять мужиков, нет, к этому его жизнь точно не готова, не об этом он мечтал, когда поступал в Полицейскую академию, явно не о танцах на шпильках в транс-клубе. — Итак, показывай, что у тебя есть, давай, не стесняйся, здесь все свои, — Андреа выхватила из рук Гэвина пакеты, доставая поочередно красное обтягивающее платье в пол с прямым подолом (которое, кстати, стоило Риду четверти зарплаты), такие же красные туфли, каблуки которых были немногим длиннее члена Ричарда (а уж у него он был длинный), чулки и светлый парик, похожий на тот, в котором расхаживал подозреваемый. — О, потрясающе, деточка, у тебя есть вкус, — Рид криво улыбнулся. Лучше бы его не было, и его бы выгнали отсюда, ибо эта идея на трезвую голову все еще не казалось потрясающей, — Давай, одевайся, потом научу тебя краситься. Косметика у нас общая — все можешь найти вон там, у зеркала, — менеджер кивнул на несколько столиков с зеркалами и обрамлением из круглых лампочек, будто сошедших с журналов и являющих собой самые стереотипные столики для гримерок, — Но если захочешь носить свою — пожалуйста, никто твое трогать не будет. Конечно, только вот похода за косметикой еще на четыре часа Гэвину не хватало. Он чуть поморщился, но все-таки начал раздеваться, не зная, куда смотреть, чтобы не выглядеть совсем уж жалко. Закончив и напялив на себя кое-как парик, Рид, все еще покачиваясь на каблуках, осторожно сделал пару шагов. Хотя, все оказалось не так страшно, как он сразу подумал, в целом, ходить на шпильках было приемлемо, немного похоже на то, как он в детстве ходил на самодельных ходулях, главное ставить ровно стопу. Чулки, идеально обтягивающие бедра, создавали интересное ощущение наличия штанов, хотя вот задница откровенно понимала, что кроме трусов на ней ничего нет. С ростом Гэвина, даже надевшего каблуки, подол платья все же касался пола, и главной задачей теперь было не наступить на него ненароком. Пришло время сесть за косметику, но, честно — Рид боялся посмотреть на себя в зеркало. Да, пусть он с утра не просто побрился, а даже сходил на шугаринг лица в салон, после которого он, кажется, стал боготворить женщин, которые занимаются этой херней в более чувствительной зоне несколько раз в месяц, все равно — он четко понимал, что будет выглядеть просто как переодетый мужик. Гэвин ошибся, более того — он охуел. Не сказать, что он когда-то испытывал какие-то проблемы с фигурой, более того, ему всегда казалось, что у него достаточно мужественные формы, но, видимо, либо тут зеркала волшебные, либо Андреа — колдун, потому что, не знай Рид, что он смотрит сам на себя — точно никогда бы не подумал, что видит перед собой мужчину. Разве что чуть грубые черты лица могли как-то выдать в нем носителя члена между ног, но, учитывая, как менеджер засуетился вокруг Гэвина — это будет исправлено в течение ближайшего времени. И что тогда делать — хрен его знает, потому что какие-то конкретные мысли из головы окончательно вышибло. Рид перестал сопротивляться и позволил посадить себя в кресло, давая накрасить себя, выслушивая лекции о том, как надо делать какой-то там контуринг, использовать тени и приклеивать ресницы на ресницы, просто молча смотря, как на его глазах он становится кем-то другим. Гэвин честно думал, что это все может все-таки вызвать у него отвращение, агрессию или желание свалить, но, признаться, наблюдая за тем, как он, не особо симпатичный мужчина, превращается в красотку, которую он сам не прочь бы выебать, познакомься он с ней на улице — все начало казаться уже не таким уж и плохим, как на первый взгляд, возможно, он даже стал немного понимать всех работников этого места. И посетителей. У Ричарда все оказалось немного проще — Стив, несмотря на свои странности, был достаточно общительными парнем, который вполне понятно объяснял, что где находится, куда кто убирать после смены, показывая шкафы, холодильники бутылки, всучивая бумажки со всеми рецептами по меню — и там все оказалось достаточно стандартно. Все коктейли Рич делал сам у себя дома раз 10 как минимум, ничего сложной подачи не требовало. Это не могло не радовать, поэтому, закинув все бумажки в рюкзак, кинутый внутри барной стойки, детектив решил зайти проверить, как там дела у Гэвина, которого не было уже около часа, уж не изнасиловали же его там часом. Наклонившись, чтоб поднять упавшее полотенце, он услышал знакомый голос со сцены и резко дернулся, разгибаясь. А потом тоже охуел. — Привет, Ричи, ну и как я тебе? — как ебучая королева драмы, хотелось сказать Стерну, но он только молча стоял, приоткрыв рот. Он никогда не замечал в себе тяги к мальчикам в чулочках, но, видимо, теперь у него будет вставать только на упоминания о таком Гэвине, потому то сейчас, без сомнения, у него встал. На одетого в ебучее платье Гэвина, стоящего на каблуках около барной стойки. Да, если у него сейчас кровь носом пойдет — он точно не удивится, — Что, все настолько плохо? Рич только и смог, что помотать головой, а потом налить из находящейся в его руке бутылки рома себе в стакан и опрокинуть его в себя залпом, не отрывая взгляда и опасаясь, что это всего лишь глюки и Рид исчезнет, стоит только моргнуть. — Тебе… идет, — на эти слова Гэвин лишь ухмыльнулся, подходя ближе и поманивая Ричарда пальцем, чтобы он перегнулся через барную стойку. Детектив наклонился к уху напарника, шумно выдыхая и проводя пальцами по бритой щеке. — Знаешь, Ричи, — Рид растягивал слова, будто распевая, — Белье на мне тоже женское. Стакан из рук Ричарда выпал и разбился, привлекая внимание посетителей звоном стекла. Нет, это — определенно слишком.