Сундук со сказками

      Чанёль до сих пор не разобрался, почему в каждом погружении его преследует осень.       Каждый раз у неё разные проявления, но неизменно — генератор снов подбрасывает ему именно этот сезон.       И Чондэ. Чондэ есть в каждом сне. Прошлое давно растворилось в вымысле, окрасило его в тёплые краски. Теперь каждый сон — это фантазия, которую не хочется покидать.       Находясь внутри, Чанёль счастлив, и только перед самым пробуждением осознает что всё вокруг выдумка.       Осознание всегда приходит с болью: физической и душевной. Сон заканчивается разочарованием от необходимости открывать глаза.       С каждым днём Чанёль всё яснее чувствует - внутри что-то сломалось. Прежняя картина мира рассыпается на части.       Чанёль хочется измениться. Это желание пугает. Больше всего тем, что он потеряет Ифаня.       Они итак проводят вдвоем не слишком много времени, Чанёль не может прикоснуться к нему в любой момент когда захочет.       Уговорить его уйти вместе — недостижимая цель.       Это Чанёль дышит Ифанем. Ифань же дышит ради Императора.       Больно. Обидно до слёз.       Хотя Чанёлю не на что жаловаться. Ифань к нему хорошо относится, даже любит по-своему. Только высшая цель для Ифаня важнее всего. В первую очередь важнее чувств. Своих и чужих.       Мысль об уходе впервые посетила Чанёля несколько месяцев назад, во время визита в столицу.       Он уже бывал на приемах, но в этот раз чувствовал себя не своей тарелке. Наигранное веселье виделось пустой тратой времени.       Ифань, гораздо лучше понимающий необходимость лицемерия, растворился в толпе.       Чанёль же предпочел перебраться на окраину сада. К пруду.       Музыка сюда почти не долетала, в песке у кромки воды блестели осколки ракушек. Только из-за яркого освещения неба было не разглядеть.       Чанёль прошёл до лодочной пристани.       — Скучаешь, герой? — Минсок бесшумно нагнал его и хлопнул по плечу. Героем Чанёль себя совсем не чувствовал. Скорее, актером на третьих ролях.       — Отвык, — Чанёль улыбнулся. — Рад тебя видеть, Минсок.       — Там, где ты бываешь. музыка другой тональности, — усмехается Минсок. — Хорошо выглядишь. Свежий воздух идет тебе на пользу.       — А ты выглядишь усталым. Тебя заперли в кабинете?       — Пока нет, — засмеялся Минсок, а Чанёль почувствовал фальшь. Минсока что-то беспокоило. Серьёзно беспокоило. То, что они не виделись почти год и не поддерживали толком связь всё это время, роли не играло. Минсок для него старший брат, и Чанёль всегда видел, когда что-то было не так. Минсок о нем заботился, поддерживал и учил. Чанёль ему благодарен больше чем кому-либо. — Чанёль, ты не боишься умереть? — весёлость как ветром сдуло.       — Не задумывался.       — А ты задумайся. Хочешь, расскажу сказку, которая испортит тебе жизнь?       — Не верю, что испортит. Ты слишком меня любишь.       — Люблю, конечно, поэтому предупреждаю, — Минсок его крепко обнял, потом отстранился, потрепал по волосам. Он прошел вперед и присел на край причала. — Помни что это сказка, хорошо? — Чанёль послушно кивнул и сел рядом. — Времена тогда были темные. Люди бродили во мраке невежества и убивали друг друга из прихоти. А потом пришёл Император и принёс свет...       — Спишь с открытыми глазами? — Ифань стоит за плечом. — Я тут минут пять стою, а ты пялишься на карту и изображаешь истукана.       — Тебя ждал. Вспомнил кое-что, — Чанёль разворачивается к Ифаню лицом.       — Плохое? — хмурится Ифань.       — Не совсем.       — Ты в последнее время выглядишь усталым. Ходишь к врачу? — он беспокоится. Чанёля это огорчает и совсем чуть-чуть радует.       — Врач сказал, что я здоров, и запретил появляться в медотсеке.       — Травмы были серьёзными. Я с ним поговорю, пусть понаблюдает.       — Лучше постой рядом, - Чанёль снова отворачивается к карте. Россыпь ярких точек на темном фоне. Ярко-зеленая стрела проложенного маршрута.       — Это ты так скромно сообщаешь, что скучал? — тихо спрашивает Ифань.       — Да. Не счел возможным раньше отвлекать.       — Зря, — Ифань обнимает сзади и кладет подбородок Чанёлю на плечо.       Чанёль тает с первого поцелуя. Как давно они не были настолько близко.       Ифань целует глубоко, властно, почти отнимая дыхание. С ним Чанёль чувствует себя легко. Груз ответственности растворяется и забываются все неприятности. Ифань как будто делится своими спокойствием и уверенностью. Это помогает Чанёлю найти точку опоры.       Рядом с Ифанем чувство потерянности притупляется, нелегкий выбор отходит на второй план.       Существовать для Ифаня и рядом с ним — это счастье и боль, потому что слишком коротки минуты наедине. Слишком быстро возвращаются сомнения.       Разрешить их может только сам Чанёль. По крайней мере он на это надеется.