Аномальная фотосессия

      Ну, это если она не захочет его убить, расстроившись от не исполнившегося намерения…       Словно ощутив перемену в его настроении и подумав то же самое, Анджела рассвирепела.       В стену рядом с его головой с грохотом прилетел стул, отскочил, упал, задел деревянной спинкой плечо и обдал облаком пыли. И одновременно похитительница разразилась разрывающим барабанные перепонки визгом.       — Ааааа! Аааааа!       Она вопила и носилась по студии, как раненый злобный демон, не произнося слов, просто исторгая нечеловеческие крики. Бенедикт инстинктивно напрягся в тщетной попытке сжаться, уменьшиться, скрыться, исчезнуть, в ужасе от бушующей в студии разрушительной истерики. «Интересно, это она промахнулась или бросала не в меня?» — мелькнула мысль. Тут же пришёл ответ в виде звонко разбившейся о стену над головой бутылки с минералкой. На волосы и за воротник полетели кусочки стекла с потоками воды.       «Она окончательно сошла с ума! Что делать? Что делать? Что теперь будет?..»       Мысли метались как мячики в стиральной машине. Бенедикт наблюдал себя как бы со стороны, будто это не его сердце сейчас выскочит через рёбра и разобьётся о стену, как эта злополучная бутылка, будто не его колени дрожат и подгибаются от неописуемого страха, и будто не из его крепко зажмуренных глаз льются слёзы, смешиваясь со стекающей по лицу холодной водой.       Это был самый страшный миг. Где-то далеко в другом измерении ум делал вывод, что если она не убила его до сих пор, значит, этого уже не будет. Но стихия, в которую превратился и до того неадекватный человек, лишала способности мыслить рационально, и доводы разума звучали как лепет младенца на стрельбище.       Кроме того, не было ни одной идеи, как он может себе помочь.       Всё пошло не по её утверждённому плану, и она вышла из себя — просто потеряла человеческий облик…       Боже, помоги мне… Мартин…       ***       …Помещение заполнилось топотом и выкриками, внезапно вспыхнул свет, Бенедикт зажмурился и услышал:       — Ни с места! Отойдите от этого человека!       Спасён!       Резко накрыло усталостью. По спине стекал пот и всё тело сотрясала крупная дрожь. Бен наклонил голову и упёрся лбом в предплечье, тяжело вдыхая и выдыхая между всхлипами.       «Всё закончилось, ты выдержал, ты пережил и это тоже, — твердил он себе. — Всё-таки он пришёл! Он пришёл меня спасти. Мартин…»       Перепуганные синие глаза с расширенными на всю радужку зрачками оглядели его лицо, плечи, пробежались по всему телу. Мартин поднял руку — наверное, трогает наручники или его руки, Бен не чувствовал.       — Марти… — Бен потянулся губами к лицу Мартина, но наручники удерживали его, а Мартин не делал шаг к сближению сам.       — Тихо, тихо, сейчас…       — Марти…       — Всё, всё в порядке, сэр, вы в безопасности…       Мартин сам открыл наручники ключом, подхватил его под безвольно упавшие руки, отвёл к матрасу в углу за ширмой (тому самому, на котором должно было состояться исполнение желания похитительницы, очевидно). Мартин осторожно снял с Бена разорванную и мокрую рубашку, следя, чтобы он не поранился осколками.       Но почему он говорит «сэр»?       — А ты как здесь оказался, Марти? — спросил Бен, вытянув ноги и опираясь на стену спиной. Он закрыл глаза и пытался растирать наконец-то свободные запястья.       — Он думает, что разговаривает с каким-то Марти, доктор…       Что?!       Бенедикт распахнул глаза и огляделся. Над ним склонились совершенно незнакомые лица. Один полицейский. Другой — врач. А где Мартин? Он же…       Его здесь нет. И не было.       А что здесь было?!.       Завтра он поймёт, что здесь было страшное поле боя. Завтра он сможет сделать выводы — какие выводы? Какие уроки он должен вынести из этой ситуации? Повысить безопасность? Он наймёт охрану, да. Ему сто раз говорили, но он отказывался. «Чужой человек, который будет болтаться под ногами и мешать свободе передвижения — зачем это мне?» — говорил он. Теперь он так не скажет. Он вынесет урок, как ценна и прекрасна жизнь? Да он и так знал… Завтра, точно, всё завтра…       Кто-то принёс оранжевое одеяло, совсем как Шерлоку Холмсу, который в шоке. Ширма отодвинулась и в этот момент Бенедикт увидел Анджелу. Она стояла в таком же оранжевом одеяле, плакала, её губы тряслись, а помада размазалась. Похитительница была арестована и в наручниках. Она повернула голову, посмотрела на него и упала без чувств…       ***       — …Камби! Эй, слышишь, ты чего? — голос Мартина казался встревоженным, но не сильно. Пахло едой.       Бенедикт открыл глаза и тут же зажмурился: из незашторенного окна во всю стену свет проник через зрачки прямо в мозг. Потихоньку открыв глаза снова и прищурившись, Бен разглядел склонившееся над ним лицо Мартина. Протянул руку, погладил по небритой щеке.       — Ты… На этот раз это точно ты…       — А кто ещё?! Бенни, ты кричал. Потом стонал. Что тебе снилось? — Мартин сидел боком на огромной кровати, одетый только в смешной жёлтый передник.       Это был сон! Твою мать… И его никто не приковывал к стене наручниками, не было этой фотосессии?       — Я не в Китае? — полной ясности ещё не было, сердце продолжало колотиться на повышенных оборотах.       — Ты вчера, вроде, не смешивал… Ты в Новой Зеландии, чувак, мы отмечали окончание съёмок Хоббита*, — Мартин улыбнулся тепло и недоверчиво, и продолжил: — У дракона память отнялась?       Бен потёр лицо, зарылся пальцами в волосы и несильно потянул. Потом провёл рукой по груди, но царапин, оставленных Анджелой в гневе, не обнаружил. Кожа цела, ничего не болело.       Просто сон.       Он постепенно успокоил тяжёлое дыхание, улыбнулся Мартину. Вместе с огромным облегчением, что это оказалось не реальным, Бенедикт ощущал смутное иррациональное чувство. Мартин не пришёл! И не спас его. Вглядываясь в такие любимые черты, Бен подумал, а ведь в жизни возможны разные ситуации. Чёрт, зачем он это думает? Конечно, ещё не отошёл от переживаний, казавшихся такими естественными в увиденном кошмаре… Но почему в полностью порождённом его подсознанием мире, в сновидении, он не получил от Мартина поддержку именно в тот момент, в который больше всего в ней нуждался?       — Что ты так меня разглядываешь? Тебе нехорошо, гордость Британии? — Мартин потрогал лоб Бена ладонью. — Температура нормальная. Да и вчера ты был совершенно в порядке, из-за чего теперь кто-то сидеть не может…       Бен машинально улыбнулся горячему намёку на вчерашние радости, вспомнив, как все поздравляли друг друга в студии с окончанием съёмок, и как они с Мартином уехали в разных машинах***, будто примерные парни, вовсе не намеренные оказаться спустя полчаса в одной кровати. И как ещё до кровати Мартин развлекал его свежими фанатскими творениями — арты, рассказы, фотошоп. Было даже смешно. Но ему хотелось вернуться к теме, занимавшей его мысли:       — Мартин, а если бы я… Если бы меня, скажем так, похитили. Что бы ты делал? Ты бы меня спас?       — Это новая тема игры? Чёрт, не угадал — с шутливой досадой покосился Мартин на свой фартук, — я сегодня филиппинская кухарка.       — Я серьёзно. — Бен притянул Фримана ближе за лямки его легкомысленного одеяния.       — Я бы подумал, — Мартин сделал серьёзное лицо, но ответ был явно несерьёзный.       — В смысле?       — Так, Бен, что на тебя нашло? — заупрямился Мартин, уклоняясь от ответа. — Пора вставать, дорогой, времени почти одиннадцать, и лазанью я уже приготовил…       Мартин поцеловал его в губы, поднялся и прошествовал к выходу из спальни, слегка покачивая голыми круглыми булками.       — Марти…       Фриман остановился у двери и оглянулся через плечо.       — Ммм?       «Я люблю тебя» — хотел сказать Бен, но слова не смогли прорваться через тонкую паутинку обиды, почему-то не развеявшейся вместе с ушедшим сном. Он улыбнулся и вместо этого сказал:       — Ты стриптизёрша, а не кухарка!       — Это за отдельную плату, красавчик, — сказал Мартин, подмигнув, и скрылся за дверью. — я и завтрак ждём тебя. А потом у нас до вечера постельный режим…       Бен вздохнул и сладко потянулся в большой кровати. Эх… Чего это я? Постельный режим до вечера — и всё пройдёт. Наверное, резкая смена полушария привела к сбою воображения и перепаду в настроении. Да и Фриман, пожалуй, до сих пор дуется, что вчера часть всеобщего внимания Бен невольно перетянул на себя. Одно фото чего стоит: всё оборванное воинство и такой элегантный Камберпижон среди них**. Ладно. Всё будет хорошо. Всё уже хорошо!       — Кто там, говоришь, сидеть не может? — сказал он громко, чтобы Мартин услышал в кухне, издал короткий смешок, откинул одеяло и встал.       И к чёрту этот сон!       … Проходя мимо белоснежного камина по пути в ванную, Бенедикт резко остановился. Секунду-другую он молча пытался переварить увиденное, судорожно вдыхая и не в состоянии выдохнуть.       — Мартин Фриман!!! Откуда у тебя это фото?!.       ***       …На каминной полке лежал распечатанный чёрно-белый снимок с изображением прикованного наручниками к стене мужчины, тёмными кудрями и фигурой напоминавшего Бенедикта Камбербэтча… Конец. Спасибо всем, кто дошёл до финала вместе с ними и со мной. Рада, что читали!