Независимость

      В Магнолии царила тишина. Это было совершенно другое молчание по сравнению с тем что было в последний раз, когда Август был здесь. Он приехал сюда вскоре после окончания войны, якобы, чтобы присоединиться к поискам Сердца Феи. Однако, оглядываясь назад, он думал, что его побудило болезненное любопытство посмотреть, что осталось от города, где и велась последняя битва. И одним словом: ничего. Дело не в том, что здания рухнули, а жители сбежали. У Магнолии никогда не было темного мага в качестве врага, и к тому времени, когда последние из тех, кто осмелился поднять руку на него, были мертвы или заключены в тюрьму. Ничего не осталось живым в радиусе пяти миль от бывшей ратуши — ни человек, ни зверь; ни самое старое дерево и ни самый маленький жук. Лучезарная черная смерть потребовала все это. В мире царила пустота, и она была заполнена молчанием.       Август был не единственным, кто покинул это место, как только Его Величество приказал сделать это. Это молчание было другим. В нем говорилось о уравновешенной готовности и эвакуации, которая должна была быть временной. Каждый отдельный шаг эхом разносился между улиц. Город, казалось, потрескивал от беспокойного ожидания.       Расширяя свои чувства, Август обнаружил рассеянное магическое присутствие немногих людей, все еще находившихся в городе — волшебников Хвоста Феи, всех, если они придерживались все той же стратегии как в прошлый раз. Некоторые были дома, другие утешали своих друзей и больше бродили по улицам, не в силах спать под тенью войны. Они не ожидали быть атакованными, пока главный флот империи не прибудет завтра рано утром. Он не собирался нарушать этот беспокойный мир. Он был здесь не для сражения. Раньше он никогда не видел неповрежденного зала Хвоста Феи, и какое-то время стоял, чтобы полюбоваться внушительной серебряной формой, вырезанной в лунном свете. Это было наследие его матери. Хоть кирпичи и строительный раствор были снесены и заменены раз десять с тех пор, как она называла это домом, но тот факт, что они никогда не прекращали восстанавливать его, было свидетельством успеха ее видения. Потребовалось худшее из всех вариантов будущего, чтобы сломить дух, которого воспитывал их первый мастер и сто тринадцать дней.       Голоса из зала гильдии дошли до его ушей, но только два или три голоса при том, что здание не охранялось. Он нашел боковую дверь и толкнул ее, а затем вошел в пустую прихожую, не нарушая спокойствия. Он делал каждый шаг с большой осторожностью. Все это время он держал свои магические чувства бдительными на любой след силы, что он чувствовал на острове Тенрю. Там еще ничего не было, но это сейчас не имело значения. Волшебники будут это скрывать. Он уже знал, что должен был пойти вниз. Итак, он спустился — под ратушу по винтовой лестнице.       Была причина, по которой Его Величество не просто вальсировал в здание гильдии, чтобы забрать Сердце Феи, в то время как единственные люди, что знали о его существовании, оказались в ловушке на острове Тенрю. Остров — этой причиной являлась большая золотая печать, в настоящее время блокирующая его путь вперед. Вполне возможно, это было самое сложное волшебство, которое он когда-либо видел в своей жизни. Оно издевалось над его решимостью, издевательство над магией. Каждый раз, когда его магия пыталась снять печать, на ее месте появлялись еще десять новых. Для того, чтобы снять каждый щит потребовались бы недели, месяцы, годы. Его Величество знал это. Вот почему ему нужна была армия: требовать землю, на которой она похоронена. Сердце Феи не может быть просто захвачено.       — Нет, — слово было произнесено шепотом, но после переросло в измученный вопль, — нет! Ты не можешь сделать это со мной! Я пытаюсь помочь тебе! Всем будет лучше, если эта война не случится — вашему и моему народу!       Дуга света выпрыгнула из его руки и безвредно заскользила. Он пнул эту эфирную твердую магию. Резкая боль посмеялась над бесполезностью его амбиций.       — Это не должно кончиться здесь, — прорычал он, хлопнув кулаком по кругу неослабевающего света, — впусти меня, черт возьми!       Он сделал это. Свет вспыхнул, и он вздрогнул в ответ. Перед его широко раскрытыми глазами развеялись нити магии, рассыпаясь в узоры, которые простой смертный понять не мог… один за другим они исчезали в воздухе, оставляя за собой несколько огромных дверей, которые открылись сами. Последнее защитное волшебство трепетало своими тонкими крыльями, а затем исчезло. Путь был открыт. После столь ошеломленной минуты, которая, казалось, длилась целый час, к Августу пришло очевидное объяснение, и он обернулся. Никого не было ни на одной стороне запечатанных дверей. Он был один, и все же двери открылись. Ему пришло в голову, что через несколько месяцев остров Тенрю сделал тоже самое, и он не мог задаться вопросом, ошибочна ли его первая теория, и смерть Эрзы не была единственной причиной его случайного появления. Но это уже перестало быть насущной проблемой, потому что защита теперь ослабла, он мог чувствовать магию Сердца Феи. Это произошло снова. На этот раз резонанс стал еще сильнее, потому что магия, которая отправила его назад во времени, оставила слабый отпечаток на себе. Сомнения Эрзы ничего не значат, искривленный мир, который был рожден им никогда не станет.       Единственный каменный мост охватывал кавернозную пустоту под ратушей, соединяя платформу, на которой он стоял, с гигантским постаментом в центре, последнего места отдыха Мавис Вермиллион. Это было решением ада, который он видел в будущем. Что-то прижалось к его спине. Он едва успел зафиксировать холодный стальной поцелуй между четвертым и пятым ребрами, прежде чем рука крепко сжала его шею, прижимая его к лезвию.       — Не двигайся, — приказал ему нападающий, — мне все равно, насколько сильна твоя магия. Если это проникнет в твое сердце, ничто не сможет спасти тебя.       Ему потребовалось больше времени для того, чтобы узнать этот голос. Прошло менее двадцати часов с тех пор, как он в последний раз слышал его — хотя, это были очень запутанные часы, ведь время сейчас было просто неузнаваемым. Это был седьмой — нет, девятый, — еще не мастер Хвоста Феи, воин, превративший одностороннюю бойню в замкнутый тупик. Только выход Его Величества на поле битвы в состоянии ее сломать. В ней никогда не было никаких сомнений. Ее убежденность была единственной вещью, которая все еще не сломлена в этом мире, когда они бежали со дворца вместе. Мало того, что она может убить его прямо сейчас, но она сделает это, сели посчитает необходимым защитить свою гильдию.       — Эрза, — слово с удивлением выскользнуло из его губ.       — Ты не единственный, кто проводит исследования, Август, — сплюнула она, обиженная предположением фамильярности, — мастер рассказала нам все о вас. Хотя он не смог упомянуть, что Зереф нанял вором свою правую руку. Отправил тебя сюда под покровом ночи до самого начала войны… я не могу поверить, но я ожидала чего-то большего от такого отвратительного человека, как он, — лезвие прошло немного глубже, отделяя ткань как вода, и вытягивая каплю крови, — назови мне хоть одну вескую причину, по которой я не могу тебя убить прямо сейчас.       Закрыв глаза, Август рассмотрел все свои варианты ответа. Где-то между потрясением от вскрытия печати и повторным ощущением магии матери он ослабил свою охрану. Эрза была права: он мало что мог сейчас сделать. При первых признаках сопротивления она убьет его, и поскольку ее оружие было физическим клинком, а не магией, у него не было никакого способа защитить себя. Ирония быть первой жертвой войны, которую он пытался предотвратить.       — Эрза, подожди.       Голос чистый и золотой, как первый звон колокола. Магия, наполняющая комнату, словно резонирует с ней, наполняя пустоту теплом. Свет, собранный хрустальной гробницей. Она сияла все ярче, физическое проявление этой грациозной мелодии до тех пор, пока она не приняла опознаваемую форму: волосы цвета бесконечного летнего поля, колеблющегося в призрачном ветре, хрупкое тело, замороженное во времени рано, босая и свободная, идеальная копия девушки, уложенная в хрусталь. Ее зоркие изумрудные глаза были устремлены с разрешением войны, и когда она снова обратилась к Эрзе, в ее голосе прозвучала команда, которая противоречила ее подобию феи.       — Только волшебники Хвоста Феи в состоянии открыть эту дверь. Если он знает, как обойти защитную магию, возможно, Зереф тоже. Пока ты держишь его, попробуй узнать об этом…       Голос призрака скрылся… возможно, потому, что невероятно опасный враг, которого захватила Эрза, только что расплакался.       — Ты жива… — задохнулся Август.       — Ты можешь меня видеть? — Мавис сделала шаг назад.       — Жива, — повторил он, подняв руку, но рука Эрзы сразу же сжалась, но он не заметил этого, вытирая слезы ладонью, — ты права. Ты говоришь со мной, — эти слова принесли ему совершенно сбитый с толку взгляд.       — Мы встречались? — он покачал головой, не в состоянии говорить, — тогда что… почему? — Мавис бросила взгляд на Эрзу.       Лезвие вдавилось еще глубже в его кожу — или он сам так предположил, потому что волны эмоций, захлестнувшие его, потопили все его физические ощущения. Мавис была здесь. Она смотрела на него, говорила с ним, реагировала на него. Мать, которая покинула этот мир до того, как он вошел в него, чьи объятия он никогда не знал, чей голос он принял, что никогда не услышит… она была здесь. Все, что он видел. Все, через что он прошел.       — Какие у тебя отношения с первым мастером? — потребовала Эрза.       Он снова покачал головой, потому что у него не было никакого ответа, который мог бы охватить величину его чувства в данный момент. Угроза клинка Эрзы исчезла где-то в урагане скорби и тоски.       — Скажи мне, как ты можешь ее видеть! — настаивала она.       — Я не знаю, — признался он.       — Как ты сломал печать на двери?       — Я ничего не делал. Она открылась сама по себе.       — Говори правду!       — Я! — он настаивал, его слезный взгляд по-прежнему пристально смотрел на Мавис.       — Я… — фыркнула она, — я просто пойду и проверю печати…       Ее ноги не издавали ни звука на камне, когда она направилась из пещеры.       — Я не знаю, какой у тебя план, — прошипела Эрза, как только она ушла, — но если ты пришел сюда, чтобы навредить первому мастеру…       — Я бы никогда этого не сделал бы! Я не понимаю… я думал, что она мертва!       Его Величество солгал им? Или… он не знал, что женщина, которую он любил, все еще следила за своей гильдией из-под тюрьмы под ней.       — Эрза? — позвала Мавис.       Не вынимая нож из положения убийства, они повернулись так, что они увидели, как первый мастер сует голову между дверьми. К счастью, все, что она нашла, отвлекло ее от особой ситуации.       — Сколько было мастеров у Хвоста Феи? — продолжила Мавис.       — Восемь, — пришел быстрый ответ — хотя… три из них — Макаров.       — И ты уверена, что никто не назначался мастером шуткой?       — Мне неизвестно это. С чего вы взяли?       — Потому что печати не сломлены, — нахмурилась Мавис, — они функционируют нормально. И, согласно журналам, последний, кто их распечатал, был десятый мастер Хвоста Феи.       — Десятый? — Эрза моргнула, — но десятого не существует.       — Это то, о чем я думала.       Август тоже нахмурился, потому что даже в будущем, откуда он прибыл, мастеров было всего девять. И не могло быть десятого, потому что Эрза — седьмой и девятый мастер и последний выживший член Хвоста Феи, умер, не назначая преемника… или она? Его глаза расширились, когда все встало на свои места. Нет, она не совсем сдалась. Она доверила ему свою надежду и свою гильдию.       — Вот что она сделала, — пробормотал он вслух, — она знала, что у нее не было сил призвать самой остров Тенрю. Поэтому она сделала меня следующим мастером, прямо перед своей смертью, и это произошло не из-за смерти, а по ее собственной воле…       — Кто сделал тебя мастером? — потребовала Эрза.       — Ты сделала, — сказал он просто.       — Я? — Эрза восприняла признание как открытое оскорбление, — я не припоминаю, чтобы я делала что-то подобное. Настолько абсурдное, чтобы сделать мастером одного из последователей Зерефа.       — Это случится примерно через сто тринадцать дней.       — От сегодняшнего дня?       — Ты из будущего? — спросила Мавис, перебирая в голове возможные сценарии, — я полагаю, это объяснило бы, откуда ты меня знаешь, а я тебя нет, и как ты узнал, куда приходить искать Сердце Феи…       — Но не то, как он попал сюда, — мрачно сказала Эрза, — даже если бы я в будущем решила сделать этого вора и врага своим приемником, этого еще не произошло. И никогда не произойдет, — добавила она, используя давление клинка, чтобы передать свою точку зрения физически, — это должно быть уловка.       — Может быть, — размышляла Мавис, прижимая палец к подбородку детским мыслящим жестом, — это и объяснило бы, как он может меня видеть и слышать без знака гильдии. Возможно, что наследование мастера дает человеку то, что ему нужно передать через подопечных, которым приходится каждый раз привыкать к новому мастеру… в конце концов, Прехт был гением. Если это так, вполне возможно, что он мог создать ключ для путешествия во времени, если он будет дан в будущем.       — Но он даже не член Хвоста Феи!       — Хм… теперь, когда ты упомянула об этом, я не уверена, что существует правило, которое определяет, что новый мастер должен быть членом гильдии…       — Зачем вам пропускать что-то столь важное? — Эрза уставилась на нее.       — Я думала, что это само собой происходит! — Мавис надулась, — я не тот человек, который пошел и назначил человека, независимого от гильдии, наследником, не так ли? — на глазах Эрзы она поспешно перевела разговор обратно к злоумышленнику, — но это не относится к делу. Путешествие во времени. Как и зачем?       — Я точно не знаю, как ответить на этот вопрос, — Август отвел взгляд, — ты отправила меня обратно. Я не знаю, как и зачем.       — Я это сделала? — пискнула Мавис.       — Сердце Феи.       — Если бы я не знала, что ты можешь меня слышать, я бы не стала пытаться. Но… ты наш враг, так зачем мне…       Он снова покачал головой. У него не было ответа для нее. Медленно светящаяся девушка пошла вперед. Ее ноги мерцали там, где они встречались с полом, гравитация, он подозревал, была необязательна для нее. Ее физическое тело было заключено в кристалл, но эта ее проекция — этого призрака, который говорил, который помнил, который спорил — был слишком реальным. Она торжественно посмотрела на него, и это было все, что он мог сделать, чтобы сдержать слезы в очередной раз. Он видел эти поразительные зеленые глаза каждый день в зеркале, почти идеальное отражение его собственных.       — Ты можешь отпустить его, Эрза, — решила Мавис.       Далеко не расслабившись, он почувствовал, как сильная рука Эрзы напряглась на его шее. Ее беспокойство было очевидным — у нее сейчас был вверх, но, если она отпустит его, она никогда не получит это чувство назад. В честном бою она ему не угодит.       — Этот человек представляет опасность для нашей гильдии, — прямо сказала Эрза, — он ворвался сюда. Он солдат Зерефа. Ты признаешь, что доверяешь ему?       — Я не знаю этого.       Мавис не потеряла зрительного контакта с ним, даже не моргнув. Он представлял, как она пробежит через все возможности, как мастер-стратег, взвесив быстрый огонь и теории против империи. После также внезапно, мысленный образ исчез. Она слушала свое сердце. Это был момент, когда он понял, что у Хвоста Феи не было никакой враждебности. Это была гильдия его матери. Она не просто основала ее — она была ее живой частью, наблюдая за ними, как дух-хранитель, чья любовь не угасала за сто лет. Парадоксальным образом это была и его гильдия. В другом мире другая Эрза доверила ее ему, и, хотя члены Хвоста Феи никогда не примут его, это значило для него больше, чем могли сказать его слова. Эта гильдия была также дорога ему, как и его место рядом с отцом. Любая ненависть, которую он, возможно питал к этим людям за то, что противостояли Его Величеству, умерла очень давно. Он хотел защитить гильдию своей матери так же, как собственных друзей. Войну нельзя начинать.       — Все, что я знаю, это то, что истинный титул мастера гильдии нельзя передать по принуждению, все же у него он есть. Если ты и правда передала ему наследие нашей гильдии, Эрза, ты сделала это по собственной воле, — говорила Мавис.       Лезвие дернулось о его кожу, и она спросила:       — Я доверяла тебе в будущем?       — Я думаю, что это было отчаяние скорее, чем доверие, — признался он, — но я клянусь, что я не причиню вам никакого вреда.       После мучительного момента она его отпустила. Лезвие снова растворилось в воздухе. Они ненадолго закрыли глаза. Образ будущей Эрзы, пронзающей меч в собственной груди, вспыхнул у него в голове, и он первым отвернулся.       — Почему ты здесь? — тихо спросила Мавис.       — Я знаю, что вы планируете переместить Сердце Феи на остров Тенрю позже сегодня вечером еще до прибытия нашей армии, — ответил он без колебаний, — я полагаю, что именно там сейчас находится Макаров.       — Значит, ты пришел украсть его раньше, чем мы его перенесем, — обвинила Эрза.       Он глубоко вздохнул, какая-то его часть знала, что он расскажет им все с того момента, как появилась Мавис.       — Я пришел в будущем, — начал он, — война была короткой и кровавой. Я потерял почти всех своих друзей, а вы почти всю вашу гильдию. Мы победили, но наша победа ничего не значила. Без убийц драконов, которые могли бы убить Акнологию и без силы Сердца Феи Его Величество не мог остановить его. Мы сделали все возможное, чтобы найти его. Последние оставшиеся члены вашей гильдии были выслежены, а затем убиты, когда они не могли нам рассказать то, что нам нужно было. И Эрза… — она подняла подбородок, готовясь принять все, что он хотел сказать, — он мучал тебя сто тринадцать дней, — сказал он, — ты не сдалась. Все, кого ты знала, были мертвы, мир разваливался вокруг тебя, и ты все еще была готова стоять между Его Величеством и его целью… ты защищала Сердце Феи до самого конца. Мы оба согласились с тем, что это не может больше продолжаться. Мир все еще можно исцелить, но только в случае поражения Акнологии, но вместо этого… я оказался здесь, — с содроганием вздохнув, он продолжил, — война была ужасна. Нет другого слова для этого. Я участвовал в войнах и раньше, чтобы объединить нашу страну, но они были не такими, как эта. Я не хочу видеть, как кто-то еще умирает… с вашей или с моей стороны. Я думал, что, если смогу принести ему Сердце Феи до начала вторжения, войны не будет.       Эрза беспокойно переминалась с ноги на ногу.       — После всего, что сделал Зереф, после того, как он пытался убить Макарова! Он просто согласился, что война не нужна? Я думаю, что в это сложно поверить.       — Он не знает, что я здесь, — Август отвел взгляд.       — Ты не сказал ему? — пробормотала Мавис, сморщив лоб в замешательстве, — ты пришел из будущего, и ты не рассказал об этом собственному императору?       Он ничего не сказал.       — Тогда у нас нет оснований полагать, что Зереф откажется от вторжения, — Эрза испустила смех.       — Мы десятилетиями сосуществовали в мире с Хвостом Феи, — утверждал Август, — с королевством Фиор. Нет никаких причин, почему это не может продолжаться, как только единственная цель вторжения будет достигнута.       — Зереф ненавидит Хвост Феи! Ему не нужна причина!       — Это не правда, — к их удивлению, это была Мавис, которая сказала последние слова. Ее руки были сжаты вместе, — было время, когда он очень любил эту гильдию. Если с тех пор он стал ненавидеть ее, то только из-за меня…       — Он не знает, что ты жива, — импульсивно сказал Август, шагая вперед, — если бы он узнал…       Все слова, которые, возможно, смогли бы описать то, что он чувствовал при встрече с ней, были неадекватными, болезненными настолько, что даже пытка передать это в такой форме, представляла бы собой тяжелое преступление. Вместо этого он покачал головой и сказал:       — Пожалуйста. Пойди и поговори с ним.       — Вы не можете, — Эрза пронзила его, ее голос походил на лезвие, которое она не могла вытянуть, — первая, это слишком опасно! Вы не можете доверять этому человеку, и конечно, вы не можете доверять Зерефу!       — Я знаю, — призналась Мавис, — но, все же… я бы хотела поговорить с ним. Ты отведешь меня к нему?       — Да. И я буду защищать тебя, — добавил Август, — я даю тебе слово.       Мавис один раз кивнула. Однако его слов было далеко недостаточно, чтобы удовлетворить Эрзу.       — Вы дадите Зерефу именно то, чего он желает!       — А если он захочет использовать мою силу, чтобы остановить Акнологию, разве это будет плохо? — ответила Мавис.       — Если! — пренебрежительно повторила она, — кто знает, что он может сделать, когда получит доступ к бесконечной магии? Что если он использует ее в войне и так, чтобы на его стороне не было ни одной жертвы? — она повернулась, чтобы ткнуть пальцем в Августа, — вы не можете гарантировать, что он не сделает этого!       — Ты права. Я не могу это гарантировать. Вместо этого я скажу только одно, — ответил Август, — Его Величество бессмертен. В прошлый раз никто — ни Нацу, ни ваши святые волшебники, ни даже Акнология — не могли его убить. Если бы все, что он хотел в этом мире, это уничтожить вашу гильдию, то наличие или отсутствие Сердца Феи не имело бы никакого значения. Но это как раз не то, что он хочет. Он хороший человек.       — Первая, вы не можете, — рассмеялась Эрза.       — Ты всегда защищала меня, — мягко прервала Мавис, — ты и все члены Хвоста Феи… сейчас и в глубоком мрачном будущем, — ее взгляд остановился на Августе и вернулся обратно, — я так горжусь всеми вами, и я так счастлива, что увидела такой свою гильдию. На этот раз позвольте мне быть той, кто сможет защитить вас, — в тот момент, когда она стояла прямо, ее изумрудные глаза сверкали непреодолимым убеждением, — пожалуйста, — сказала она Августу, — отведи меня к Зерефу.