Светло-чёрный

Скалли и Малдер Так ничего и не узнают Уйдут на пенсию спокойно И страшных тайн не разгадают Они не могут разобраться Что, в самом деле, происходит Они не там всё время ищут И ничего там не находят. «Наив»

      Тащиться в маленький рок-притон признаваться в собственном поражении не хотелось. Он аппарировал на площади Гримо 12, Никого не было дома. Ключ как всегда под ковриком, который могли поднять только члены ордена. Предметы и похожие появлялись и пропадали, полное безразличие, автопилот. Молча стерпев, без особых усилий над собой, как всегда тёплый прём миссис Блек. Рем зашел в комнату, в которой жил долгое время, и сейчас он чувствовал себя, как дома, зашел и упал в кресло. Опять без сил. А на часах всего на всего три дня. Но ему всё равно. Морфей крепко обнял Лунатика, и понёс по течению прочь от проблем, от города от всего. Пустота вокруг не давила, не пугала, каждый мог увидеть что-то свое, Рем смотрел на свет, щурясь в пустоту. — Х-хм — вздрогнул Лунатик, — и я бы вздрогнула! Странные, однако, сны. Из пустоты вышел, вывалился, образовался почтальон. С толстой сумкой на ремне, в синей опрятной форме, самый обычный почтовый работник. (Этакий почтальон Печкин местного разлива!) — Мистер Люпин? — поинтересовался на всякий случай он, и без паузы потянулся к сумке. — Получите и распишитесь. «Блин, даже нигде сплошная бюрократия». Лунатик вынул из кармана перо и маленькое подобие чернильницы, которых там конечно никогда не было. Расписался и взял письмо. — Всего доброго — попрощался с меланхолично-вежливой улыбкой почтальон. Через секунду, уединённость личного уголка пустоты нашего героя уже никто не нарушал. Рем не имел привычки оставлять на потом чтение посланий в жизни, что говорить о сне. В конверте оказался пустой альбомный лист. Но постепенно на нём нарисовались два красных гербовых щита. Через десятки секунд золотая линия завершила свою работу. На одном улыбался Сохатый на втором кривлялся Бродяга. Ещё секунда и таблица для крестиков ноликов готова. По почерку понятно Джеймс выиграл. — Прости, здесь немного скучно. — Ага, скучно ему выигрывать в десятый раз подряд. Скучно?! — Ладно, к делу. Луни ты прав. — Даже я думаю так же. Подонок не виноват, как ни обидно. Альбус сам всё решил. — Трудно без него придётся. — Гарри ему не очень доверял. Но трудно не поверить мудрому совету. — Даже если этот совет очередная интрига. — Последи за Гарри, он больше любит Уизли, но сделай это для нас. — Как ни печально, пора закругляться. Да, чуть не забыл. Под шкафом в моей комнате завалялся листочек, посмотри, может, выйдет из него что-нибудь. Ещё свидимся. — Надеюсь не слишком скоро. И снова крестики и нолики. — Реванш! Дайте два! Оторвав взгляд от последних букв, Люпин проснулся, пустое пространство вокруг сменили стены с обоями. « Ну, это уж последняя капля! Письмо с того света! Это диагноз! Ты свихнулся Ремус Джон Люпин! Съезжу к ребятам на квартиру, и в Мунго! В Мунго! В Мунго! Стоп! Листок под шкафом. Может всё правда? Мародёр, и на том свете мародёр?» Оборотень проскочил лестницу в два прыжка. Вбежал в комнату Сириуса, и нырнул на пол. Там не было ничего кроме пыли. « Ты всё-таки спятил» — думал Лунатик, машинально проверяя заднюю стенку. Непонятно откуда выскочил листочек, сложенный в двое, наверху в стиле граффити слово «Свобода». Оборотень прочёл неплохие стихи бывшие ниже. — А Сириус мог бы преуспеть в прорицании. «Итак сначала отдам ребятам текст, конечно на что-нибудь годится наверняка с верху-то всё видно, а потом пойду к Снейпу, признаваться в собственном бессилии.» В городе, где находилась та самая квартира шёл сильный дождь. Волки не носят зонтов, каждый это знает, Рем не был исключением. Дождь освежал и был как никогда нужен в этом жарком сентябре. В этот раз открыл Кит. — Привет, заходи. — Салют! — Слушай, твой приятель, кажется, слегка не в себе. Он всегда такой или из-за этих «проблем»? — Вообще-то он всегда немного того был, а тут ещё и вляпался. — Салют, Браин! — Привет, привет! — А где Снейп, в смысле, Северус? — Да всё на кухне торчит. Кстати приготовил нам клёвый обед, а так мизантроп какой-то. — А я вам, тут, текст, принёс. От друга остался. Не посмотрите? « Читают» — Слушай, отличные слова. — Давай попробуем написать, что-нибудь нехарактерное. Может по харду? — Он был бы счастлив, я уверен. У музыкантов струны так и вились под управлением умелых пальцев, Люпин же удалился на кухню. — Люпин я тебя ждал, конечно, никто в твои сказочки не поверил. — Да ты прав. Что теперь? Вопрос был задан без особой надежды на ответ, на сей последовал. — Теперь пойду в Аврориат и всё расскажу. Здесь мне хорошо думалось. Так вот, Люпин или жить как хочется, или не жить вовсе. — Может ещё переждать? — Нет. Будь что будет. Прощай! — До свидания. — Снейп, бросив то же «прощай», и в комнату, скрылся. — Пока! Спасибо что приютили. — И тебе респект за текст. — Пока, Рем. « Всё домой, это не мои проблемы. Не моё дело. Всё!»