Destination not found

      Ацуши и Рюноске пробираются на крышу уже после церемонии вручения. Они просто устраиваются на полу, вглядываясь в дневное небо и размышляя о планах на будущее. Накаджима не волнуется — у него достаточно неплохие результаты экзаменов, чтобы поступить в среднестатистический университет Йокогамы. Он с самого начала не планировал поступать куда-то за пределы родного города, в отличие от Акутагавы, который весь год — да что уж там, всю старшую школу — посвятил подготовке. Рюноске подаёт документы в Токийский университет, никакой другой вариант его не устраивает принципиально.       — Хэй, ты всё отлично сдал, — Ацуши видит волнение юноши и хлопает его по немного сутулой спине.       — Думаешь, я боюсь или что-то типа? — в голосе отчётливо звучит язвительность. — С моими-то результатами?       — Я и сам удивлён, что при всём при этом ты всё же волнуешься, — Накаджима чуть склояет голову вбок, внимательно смотря на собеседника, который даже не повернулся в его сторону. — Или ты забыл, как долго я тебя знаю? — лицо парня, как это часто бывает, озаряет широкая улыбка.       — Хах, как я мог забыть, — впервые за день Ацуши увидел некое подобие улыбки на лице Рюноске. Это, конечно, радовало, но тот всё ещё не соизволил даже мимолётно взглянуть на Накаджиму. — Ну, знаешь... Остались ещё некоторые сомнения.       — Так поделись же ими со мной, — рука юноши быстро оказывается на плече собеседника, чуть приобнимая того.       Рюноске тяжко вздыхает, отводя взгляд. Он смотрит на выпускников у ворот школы: кто-то смеётся, радуется окончанию, кто-то плачет, не желая расставаться с друзьями. Акутагава не может решить, что же делать ему. Он хотел бы сейчас легко переступить порог уже бывшей школы и пойти домой, по дороге перепроверить документы, которые ему будут нужны для поступления, обрадовать свою так некстати простудившуюся сестру, что он смог, он сто процентов пройдёт по баллам и поступит. Но Рюноске не может. Вместо всего этого он сидит на крыше с Ацуши, пытаясь как можно дольше отсрочить уход, ведь после этого дня... когда они ещё увидятся? Накаджима остаётся в Йокогаме, хоть и не так далеко от Токийского университета, но юноша не уверен, смогут ли они видеться часто.       Смогут ли вообще?       — Ничего особенного.       — Да ну? Тогда почему ты скорчил эту кислую мину вместо того, чтобы радоваться концу этого ада? — Ацуши чуть тянет парня на себя, и тот, не сопротивляясь, уже полулежит, облокотившись на собеседника.       — Ада? Не преувеличивай, — Рюноске всё ещё не смотрит на него, но голос уже не кажется таким обречённым.       — Ну, если бы я так усердно, как ты, готовился, для меня этот год точно был бы адом.       — За меня не волнуйся, это того стоило.       — Да уж, ты отлично постарался, — улыбается, кладёт руку на голову Рюноске с целью растрепать волосы, ожидая, что сейчас его схватят за кисть и, возможно, столкнут с крыши. Но ничего не происходит, юноша всё так же смотрит куда-то вперёд, кажется, даже не заметив изменений. — Ну и что это такое? Ну-ка быстро порадовался за себя!       — Да я рад, рад, конечно. Однако... — он всё сильнее сминает свою школьную рубашку руками. — Я же уеду не на пару дней или недель. Обучение в высших учебных заведениях требует много времени, и это я сейчас не про время отъезда, а про то, что, скорее всего, нам даже некогда будет увидеться. Это немного выбивает из колеи.       Повисла давящая тишина. Ацуши, конечно, думал об этом, но и предположить не мог, что парень так серьёзно будет об этом волноваться.       — Мы всегда сможем переписываться, — воодушевляюще говорит он. — Хотя мой телефон сломан, а на новый ещё нужно накопить, но есть же бумажные письма! В этом даже есть своя некая романтика, не находишь? — молодой человек пытается свести всё в положительную сторону.       — Да, знаешь, ты прав. В конце концов... — в конце концов что? Как закончить фразу?       — ...мы всегда найдём способ связаться друг с другом, — отвечает Ацуши, смотря сверху на макушку Рюноске.       — Да. Это именно оно.       Юноша поднимает голову, желая посмотреть в глаза, ставшие ему такими родными. Ацуши смотрит серьёзно, но беззлобно, даже немного мягко. Солнце скоро сядет, вид с крыши открывается великолепный, но единственное великолепие, которое они видят — прямо перед ними. Акутагава понимает, к чему всё идёт, так что невольно жмурится, всё ещё не привыкший к поцелуям. А Накаджима просто склоняется ближе, накрывая чужие губы своими.