Кризис

Мир сер. - Курс рубля снова упал, санкции со стороны ЕС и Соединённых штатов... - старенький телевизор, висящий на стене кухни, тихо продолжал свое вещание под шипение горячего масла. Мир тускл. - Мам, дай денег! - словно черт из табакерки, возникла в проёме сестра, заглушая и без того тихий звук, идущий от пропитавшихся пылью и жиром динамиков. - Я с подружками в хинкальную хочу сходить. Мир жесток. - Подружка по имени Никита тоже будет? - не оборачиваясь, спросила женщина лет сорока трёх на вид с короткими светлыми волосами. - Ну... может быть, - немного запнувшись, ответила ей дочь - симпатичная полногрудая девушка, что в свои шестнадцать выглядела на все двадцать один. Особенно накрасившись. - Ну дай! Но иногда... - Принеси мою сумку, Кать, - сказала моей сестре моя же мама. - Не видишь, готовлю! - Спасибо! - чмокнув родительницу в щеку, ускакала обратно в межкомнатный коридор девушка, не удостоив меня и взглядом. Впрочем, мне было все равно. - А теперь к другим новостям, - переложив документы с место на место, сказала с экрана ведущая теленовостей с самого правильно-патриотического канала "Россия 24". - Принесла! - вернулась сестра, снова загородив собой изображение. Происходит событие воистину странное... - Массовыми изнасилованиями местных жителей мигрантами закончились рождественские празднования в немецком городе Кёльне, - донёсся до меня голос ведущей, и услышал ее не я один. - Кать, погромче сделай, - попросила мать, откладывая в сторону извлечённый из женской сумочки кошелёк, внимательно всматриваясь в экран телевизора. ...и грандиозное! - Подробнее от нашего специального корреспондента - Артема Давыдова. Артем? - изображение поменялось. Теперь перед нами стоял достаточно молодой журналист в темном пальто, шарфе и микрофоном с логотипом телеканала. Сбоку висела красная иконка, сообщающая, что идёт прямой эфир. За спиной мужчины падал снег и яркими красками сияли дома и вывески, то тут, то там стояли маленькие украшенные гирляндами ёлочки. - Спасибо Виктория! - вслушавшись в наушник, ответил корреспондент, после чего продолжил. - Все верно. Вчера вечером, двадцать пятого декабря, в канун рождества мигранты устроили беспорядки, сопровождаемые массовыми нападения на людей. Полицией уже было оглашено более чем о семи сотнях случаев изнасилований, больше половины которых являлись массовыми. Заявления же о домогательствах исчисляются тысячами. Пострадавшими в основном были молодые мужчины, но и представительницам слабого пола пришлось не сладко. Также нам удалось достать записи камер и мобильных телефонов прямиком с места событий. Изображение снова поменялось. Теперь съёмка явно велась сверху, и судя по плохому качеству, с одной из не самых дорогих камер, что вешают у магазинов в надежде тем самым отпугнуть грабителей. Все тот же вечер, тот же снег, но судя по хронометражу камеры, днём ранее. Вот идёт праздный поток людей, парочки и просто одинокие люди, что мирно себе наслаждаются спокойной атмосферой, идут за подарками родным и близким или просто спешат домой. Но тут все резко меняется. Откуда-то сбоку, словно странный "волнолом", тенями проскальзывают "они". Одетые явно не по погоде, с оголенными ногами и животами, от чего сразу становится ясна их нечеловеческая суть. Из динамиков доносятся плохо различимые, но явно возбужденные женские голоса. Похабный свист. А в следующий миг одна из "мигрантов" нагло вешается на шею одиноко бредущему по своим делам пареньку. В то же миг сзади к нему подбегают ещё две, буквально беря опешившего человека в тиски. И нечто подобное происходит везде, куда взгляд не кинь. Люди же либо ускоряют шаг, стремясь как можно быстрее уйти, либо наоборот, останавливаются, доставая смартфоны. Помочь никто не пытается. - Как видите, комментарии здесь просто излишни, - снова говорит корреспондент, а запись тем временем меняется. Теперь изображение более четкое и записано под абсолютно другим углом - явно со смартфона, если судить по возбуждённым громким голосам и трясущемуся изображению. - Какой ужас! - явно шокировано говорит мать, сестра же только ойкает... и есть от чего. На видео же запечатлены кадры самого "изнасилования", пусть и замазанного цензурой. Повалив какого-то немецкого бюргера на землю, сверху на нем неистово скачет, страстно поскуливая и постанывая, растрёпанная девушка с темными волосами и стоящими торчком не то собачьим, не то волчьими ушами. Вокруг стоит гвалт, свист и радостно-ехидное улюлюканье. Камера движется вбок, захватывая яростно вырывающуюся девушку, которую держат сразу две "мигрантки", при этом одновременно ее раздевая и вылизывая. Сама же девушка что-то орет по-немецки, полными боли и непонимания глазами смотря на занимающуюся любовью прямо на земле парочку. Камера снова двигается. На этот раз в объектив попадают сразу четыре девушки, у одной из которых явно выделяются рожки и перепончатые крылышки, две других просто идеально подпадают под наименование "кошкодевочка обыкновенная", последняя же вообще имеет синеватый оттенок кожи и седые длинные волосы, но в остальном ничем от человека и не отличается. И эта бравая компания, что-то громко напевая не то на своем родном языке, не то на немецком, перекидывает туда-сюда портфель. Посредине же мечется прилично одетый мужчина в очках, явно пребывающий в шоке от всего происходящего. Сначала он им что-то пытается сказать, но получая в ответ только смех и неприличные жесты, все же пытается отобрать свое. Подгадав момент, он бросается вперед, надеясь отобрать сумку у поймавшей ее рогатой девушки. Но та ее просто выпускает из рук, словно под конец считалочки, ловя мужчину в свои объятия и запечатывая его рот страстным поцелуем. Остальные "мигранты" радостно хлопают в ладоши и свистят. На этом запись заканчивается и мы снова видим лицо репортёра, что держит в руках микрофон, другой прижимая наушник к уху. Понимая что эфир снова пошел, он продолжает: - Также мы смогли взять интервью у свидетелей и участников этих неправомерных событий, омрачивших священный праздник десяткам, сотням и тысячам католиков. Изображение снова меняется. Теперь на записи явно день. В объективе престарелая фрау с короткими седыми волосами и светлым лицом. - Это просто ужасно! - говорит она, диктор послушно переводит. - Они кидаются на мужчин, словно дикие звери! Попирают наши обычаи и законы... а всего-то пять лет назад вместо них были обычные беженцы из африканских стран. Тогда было не так страшно... по крайней мере на мужчин они не кидались и просто грабили. На этом месте я чуть не рассмеялся, но поймав изучающий взгляд матери, сдержался. Теперь же интервью брали у молодого парня лет двадцати. - Как вы относитесь к произошедшим вчера нападениям? - спрашивает репортер, после чего направляет микрофон на немца. - Круто все! - честно отвечает парень, смущённо при этом улыбнувшись. - Мне никогда с девушками не везло, даже начал подумывать, что я гей... но теперь у меня есть девушка и я безумно рад! - Так вы один из пострадавших? - следует следующий вопрос. - Пострадавших? - парень удивлённо вскидывает брови. - Боже, нет конечно! Это лучшее, что произошло со мной за всю жизнь! Мамоно классные! - Мамоно? - сестра удивлённо хмурится. - Я что-то слышала, но... - Самоназвание всех рас из другого мира, - пояснил я, пока на экране начали брать интервью у мужчины средних лет, что стал говорить про слишком большие пособия и ленивых "мигрантов", которым только секс и нужен за его, работящего бюргера, счёт. - Даже не рас, скорее общества. - Что-то ты много о них знаешь, - ехидно улыбнулась Катя, садясь рядом со мной на диван и толкая локтем в бок. - Что, тоже хочешь, чтобы тебя поймали и изнасиловали? - Ага, как и ты о нигере вот с таким вот... - начал отвечать я, пошире расставив руки, но мать прервала нашу перепалку недовольно цыкнув. В отличии от нас, она внимательно смотрела и мы ей явно мешали, судя по недовольному взгляду. А в телевизоре тем временем брали небольшое интервью у худой неухоженной девушки с торчащими из-под шапки синими волосами и одетой в мятую куртку с логотипом Гринписа. - Это просто ужасно! - возмущённо говорила она репортеру, активно жестикулируя. - Я достаточно долгое время была добровольцем и помогала беженцам из неблагополучных стран. Старалась показать, что им рады и они могут спокойно войти в наше общество. Часто ходила в их общежития, из-за чего поссорились с парнем, ведь там было много мужчин. Да, тогда были изнасилования и кражи, но это просто потому, что мы были недостаточно добры к ним и не смогли объяснить, что хорошо, а что плохо, но когда пришли эти... все изменилось! - Что именно поменялось? - спросил по-немецки репортёр. - Все! - развела руки в стороны девушка. - Вы разве не видите? Они пришли в наш мир из своего, сначала потеснив беженцев, а теперь и вовсе полностью их вытеснив! И там одни девушки... мой парень тоже записался в добровольцы, хотя я ему говорила, что не надо было этого делать! - говорившая посмотрела в сторону, тяжело при этом вздохнув. - Говорил, что берет пример с меня... хотя и дураку ясно, что это не так, и он просто так прикалывался и дразнил меня! А потом он просто заявил, что мы расстаёмся и уехал с какой-то паучихой к ней на родину. - Паучихой? - немного удивлённо спросил корреспондент. - Да, грёбаной, мать ее, паучихой с восемью лапками и брюшком! - девушка немного горько ухмыльнулась. - А ведь я всегда пауков боялась... - Аха-ха-ха!!! - рассмеялась сестра, чуть ли не пополам согнувшись. - С пауком... - Надпись смешная, но ситуация страшная, - покивал я ей в такт, тактично умолчав, что паучихи-то как раз очень даже ничего. Хищная красота, но подходить страшно... Даже на фото в интернете выглядит весьма опасно и немного пугающе. Пока я с сестрой весело переругивался, а мама пыталась нас успокоить своим недовольным ворчанием, корреспондент ознакомил нас с гневными и немного неоднозначными отзывами из немецких соцсетей, чем и подвел итог, что "мигранты" в целом не плохие, это просто в Европе не умеют с ними правильно обращаться, вот они и чудят. И вообще, Старый свет сам виноват, не надо было гнить во славу всяким ЛГБТ меньшинствам. Я, конечно, не то чтобы против подобных формулировок, но все же хотелось, чтобы он гнил капельку быстрее и развалился еще при мне, а не моих внуках-правнуках. - Спасибо Артем, - тем временем вернулись мы обратно к нашей ведущей. - С нами был наш спецкор Артем Давыдов из немецкого города Кельна, - переложив парочку документов она продолжила, снова посмотрев на нас своим холодным нечитаемым взглядом профессиональной ведущей теленовостей. - И продолжая тему миграционного кризиса в Европе, смотрите спецвыпуск Олега Звягина "Другие", только на телеканале Россия 24. И снова задорно-суровая музыка и череда картинок, где "мигранты" занимаются частично противоправным действом прямо на скамейке или же вчетвером утягивают какого-то бедолагу в подворотню. Зато в самом конце показали полуголую рогатую красотку, поправляющую волосы и смотрящую куда-то в неведомую зрителям даль. - Православие, самодержавие, народность, - бодро начал знакомый по своему звучанию многим голос известного журналиста и автора многих таких вот документально-пропагандистских мини-фильмов. Пусть имя этого человека и мало кто запомнит, но голос узнает всенепременно. - Именно на этих "трёх китах" во времена династии Романовых было построено российское общество тех далёких лет. Все достаточно четко и лаконично. Если же проводить параллели между теми давними временами и нашими иноземными "гостями", то можно вывести не менее лаконичные три постулата. Секс, мамонориаство и потомство. Три истины, вокруг которых зиждется весь мир выходцев из дикого средневекового мира, и это не всегда положительно сказывается для стран и их граждан, в которых иномирных "мигрантов" принимали почти бесконтрольно и с распростёртыми объятиями. Далее снова шла перекомпоновка слайдов, чтобы в итоге смениться милыми пейзажами маленького и уютного европейского городка, больше похожего на деревню. Ухоженную, но все же большую деревеньку. - В Норвегии, которая считалась одной из самых безопасных стран, растёт уровень преступности, - диктор вещает ровным голосом, иногда позволяя себе явно осуждающие нотки. На экране мелькают взволнованные люди в полицейской форме. - В полиции заявляют, что сотни приезжих, которые сбежали из лагерей для компактного проживания, могут пополнить ряды уличных банд. Сейчас норвежцам приходится учиться, как вести себя в опасных кварталах. Далее показаны те самые "опасные" кварталы в ночное время суток. Несколько не то человек, не то "мигранток" сидят на лавочке, либо мелькают возле подворотен громко и задорно друг с другом общаясь. - Ойвид Ситтер, коренной норвежец, проводит экскурсию по центру Осло. Район Грёнлэнд местные называют не иначе как гетто. Вот уже много лет мигранты, которые приезжают в Норвегию поисках лучшей жизни, селятся здесь, - нам показывают добродушного вида мужчину средних лет с правильным европейским лицом, что ведёт за собой съёмочную группу по улицам своего городка, пока они не подходят к определенной "границе". Неявной, но судя по мелькающим на заднем фоне "девушкам из другого мира", весьма очевидно для местных. - Ойвинд даже не успевает начать, как его тут же перебивают: "Друэлла ахнаар!" Это, конечно, можно считать просто своеобразной шалостью. Но наш экскурсовод предупреждает: в этом районе следует быть осторожнее. Нам снова демонстрируют этот самый район. Немного потемневшие стены домов, бурная и непонятная растительность в томных темных тонах, что словно оплетает привычные всем европейцам деревца и клумбы, стремясь взобраться на дома. Присмотревшись, я замечаю и натянутую между крышами противоположных домов плёнку. Когда же на ней неожиданно появляется "мигрантка" с паучьей нижней частью тело, все сразу становится ясно... паутина. - Очень много мигрантов живет в этом районе, очень много национальностей... или видов, я не знаю, как правильно. Здесь продают запрещённые вещества, - рассказывает он, закадровый голос переводит. - По словам Ойвинда, вместе с притоком "мигрантов" на улицах появились профессиональные соблазнительницы. На мосту, по которому мы проходим, на 30 квадратных метров сразу трое девушек в вызывающих одеждах и соответствующем поведением, - показывают кадры с моста. И действительно весьма соблазнительно выглядящих девушек с рожками или звериными ушками, что весьма активно и даже дерзко попытались заигрывать со съёмочной группой. По крайней мере на камеру позировали весьма умело, и, скорее всего, часть кадров не показали по причине детской цензуры. - У входа в метро собираются уже другие люди, - теперь показывают тот самый метрополитен. Дома вокруг уже больше похожи на городскую застройку. - Среди волонтеров, так они себя называют, - как мигранты, так и норвежцы. Они уверяют: пожертвования и новые члены для их организации нужны для помощи мигрантам с адаптацией. Показывают фотографии этих самых "мигрантов" - часть из которых мы не можем показать из-за цензуры, - показывают прилично одетых мамоно с звериными ушками, что держат плакаты в руках. Одна из них, с большим беличьим хвостом, показывает фото с телефона и что-то очень задорно говорит репортёрам, активно при этом жестикулируя... в том числе и хвостом. - У вас есть какие-то документы? Лицензия? - спрашивает журналист на английском. Диктор послушно переводит. - Да, да, - отвечает девушка, но произношение явно страдает на обе ноги... и хвост. - Можете мне показать? - спрашивает далее работник пера. - У нас их нет с собой. И зачем вам? Вы из полиции? - не смутившись, отвечает вопросом на вопрос "белочка", упирая руки в бока. - Тогда может быть у вас есть веб-сайт? - спрашивает журналист, немного отходя назад. - У нас нет веб... что это вообще? Простите, у меня не так хорошо с вашим языком, как хотелось бы, - девушка немного стыдливо приживается ушки к голове. Смотрит виновато. - У нас нет веб-с... Потому что мы новая компания. - Я должен просто вам поверить? - репортер улыбается. - Да, - теперь белочка смотрит прямо. В глазах просьба проверить и понять настолько явственная, что даже меня пробрало. - Я всегда поддерживал мигрантов, что с Ближнего востока, что из другого мира, - в кадре снова приветливый норвежец средних лет. - Но должен же быть какой-то предел, сколько мы можем принять. У нас во всей стране всего пять миллионов жителей. И что для меня самое важное — чтобы у них не было криминального прошлого. У нас уже были случаи домогательств, похищений и изнасилований не только в этом районе, но и во всем городе, - рассказывает Ойвинд Ситтер. - Местные жители жалуются: по вечерам на улице стало неуютно, - репортер показывает нескольких европейцев разных возрастов. - Я уже привыкла игнорировать их взгляды, их попытки заговорить. Я считаю, что должна одеваться так, как мне нравится, - говорит Амелия - не очень симпатичная женщина с острым носом и четвертым десятком прожитых лет за душой. - И чтобы они одевались сами прилично! - Чтобы хоть как-то контролировать возросший интерес мигрантов к норвежским мужчинам, в Ставангере в лагере для беженцев, начали проводить сексуальный ликбез, - нам показывают небольшой кабинетик уставленный столами и полный мигранток с самыми постными выражениями на лице. - Сержант полиции Чайли Риса приезжает сюда минимум раз в неделю. Сегодня она проводит занятия с мигрантками из Маккая. Мигрантам показывают картинки мужчин с оголенными ногами, и даже объясняют, что такое проституция и почему нельзя сразу на таких бросаться в порыве страсти. - Норвежской полиции очень важно показать мигрантам, во что одеваются наши мужчины, и объяснить, что шорты или невольный взгляд не сигнализирует о том, что мужчина хочет сексуального контакта, ну или чего-то еще, - отмечает полицейский Чайли Риса - полноватая черноволосая девушка в форме. - 23-летняя Акаши приехал сюда из Зипангийской республики - островного государства из другого мира. Говорит, до сих пор не может привыкнуть к тому, как в Норвегии одеваются мужчины, - камера показывает симпатичную девушку с прямыми светло-рыжими волосами и двумя похожими на лисьи ушками, что задорно стоят торчком, прислушиваясь к каждому слову. - Здесь, в Норвегии, это не проблема, если они одеваются, вот так, коротко и открыто. Но в моей стране, в моей культуре никто даже не видел мужчину так одетым, - признается Акаши. - А если и видит, то сразу тащит к себе в храм, домой или в логово, чтобы наглядно показать... - далее шло непереводимое сочетание слов, но по немного сальной улыбке лисицы и блестящим глазам было ясно, что она имела в виду. - В миграционном центре Ставангера к беженцам относятся как к детям: уроки языка и правоведения, компьютерные классы, питание по санаторному режиму, - нам демонстрируют солидного вида пятиэтажный комплекс. - Но у такого гостеприимства, как считают многие в Норвегии, есть и обратная сторона — после выхода из центра мигрантки долго не могут интегрироваться в общество. - Они не получают денег, мы даем им ту еду, которая у нас есть. То есть мы решаем, как они живут. Когда в течение нескольких лет кто-то за тебя решал, что ты будешь делать, и в один прекрасный день ты должен стоять на своих собственных ногах, то люди забывают, как это делать, - отмечает менеджер миграционного центра в г. Ставангере Люба Мигун. - Но даже здесь они ведут себя нелогично. Находя "партнёра" они полностью отдаются друг другу и... больше ничего не делают. Либо и вовсе возвращаются к себе на родину со своим новым мужем, тем самым ухудшая как демографическое состояние страны, так и экономическое. - Еще большей проблемой являются беженцы, которые бегут из приютов. Только за прошлый месяц по данным газеты "The Local" из лагерей для беженцев "исчезло" более 600 мигранток, - снова показывают ряд зданий с уныло бродячими по нему девушками-иномирцами. Среди них выходцы из Маккая, Зипангу, Полова и Драконии. Всего за прошлый год Норвегия "потеряла" более двух тысяч беженцев. Считается, что кто-то перебрался в другие страны, но большинство просто решили перейти на нелегальное положение, по словам полицейских, пополнив ряды торговцев иномирными наркотическими фруктами с эффектом афродизиака, и осложнив криминогенную обстановку в норвежских городах. - Какой ужас, - выключив телевизор, сказала мать семейства. - Хорошо, что у нас для этих... искательниц лучшей жизни слишком холодно и негостеприимно. По крайней мере пособия за просто государство им не платит и платить не собирается. - Мам, денежку дай! - уже отойдя от сказанного и показанного в новостях, вернулась в привычное русло и моя сестра, озаботившись вещами несущими - подругами, мальчиками и деньгами на карманные расходы. У меня же были немного иные планы. Размышляя о тщетности бытия, я покинул кухню и направился в свою комнату. Плюхнувшись на уютный диванчик, предварительно закрыв дверь, включил свой смартфон, что несколько раз недовольно пиликал во время просмотра новостных телепередач. - Ох, сегодня их больше обычного... - разнесся мой немного ироничный голос по комнате. - Двадцать девять новых сообщений, пятьдесят лайков. "Твоя красив, давай секаса!" - прочитал я первое сообщение на ломанном русском, видимо пропущенным через переводчик раза три, не меньше. Профиль же отправительницы выдал мне хвостато-рогатую бестию с идеальной фигурой фотомодели, самой приличной фото которой была она сама в передничке... на голое тело. "Моя много работать и иметь многа-многа денег. Хотеть дочка от тебя!" - было следующее сообщение уже от другой представительницы иного мира. На этот раз с более... сильной красотой мускулистого тела метра эдак под два. Тоже с рогами и копытами, но без крыльев. "Не хочешь ли познать любовь истинной Богини вместе со мной? Я стану твоей верной духовной наставницей, сын мой!" - на этот раз было написано до подозрительности правильно. Но полные странной темноты и похоти глаза очередной "роковой монашки" на относительно приличных фото наводили на подозрения... а виднеющиеся на заднем фото щупальца и вовсе немного пугали. "Вай, красив мальчик! Я с пять сестра ищем такой красифый мальчик для долг секаса! Много-много секаса!" - очередное сообщение с какого-то... массового аккаунта сразу с шестью представительницами прекрасного пола.. с когтями, пушистыми хвостами и волосатыми ногами. Руки тоже были волосатыми, но не так, как у сынов гор, а как у какой-нибудь зверушки. Причем геолокация показывала не жуткий разброс в тысячу километров, а какие-то жалкие пол сотни. Да и написали явно старательно изучая русский, а не тупо прогнав через переводчик. "Кредит от миллиона без процентов, переплат и лишних бумаг. Только для тебя, красавчик!" - милейшая особа в деловом костюме ехидно смотрела на меня с фотографии. Признаков иномирности я не наблюдал от слова совсем... ну, кроме странного сообщения. Но поскольку на разводку не ведусь и за деньгами судорожно не гоняюсь, просто закрыл приложение. Читать остальное не было не сил, не желания. Тем более не пройдет и пяти минут, как начнут писать те, чьи сообщения я прочитал. Писать нахально и упорно, пока не добавлю в благословенный ЧС. Но даже так находились индивидуумы, что создавали новый аккаунт и каким-то образом снова меня находили. И не только в этом приложении, но в ВК... именно в такие моменты начинаешь понимать девушек, которым по сто раз на дню пишут странные и отбитые парни, предлагая заняться сексом чуть-ли не прямо на первой встрече. И как бы люди не вздыхали с облегчением, что у нас все хорошо и спокойно, это совсем не так. Они уже здесь, пронизывают изнанку моего города, прячутся в тенях, ведут себя неприметно при свете дня, но тут... тут видны косвенные признаки их присутствия. Тлетворного или же наоборот, каждый решит для себя сам. Встав с дивана я подошел к окну. Как раз напротив дворник в спецодежде мел снег. Шарф на лице, теплые перчатки на руках. Остановившись, она развернулась ко мне в профиль, стали заметны выпуклости на груди. Сняв перчатку, она приспустила шарф, выдохнув густой пар. После чего, сбив со своих темных перьев на руках и голове снежок, продолжила свое нелегкое дело по облагораживанию вверенной территории вблизи многоэтажного дома. Они уже здесь...