Прости, что полюбил меня

— Я не хочу рисковать. Шуга — Гуки, запомни, все голодные люди — злые. Джин *** Юнги открыл глаза. Что такое? Почему он видит потолок? Страх сковал моментально. Неужели снова иллюзия? На этот раз он сразу заметил, что спит не на своей двухъярусной кровати. И если это так, если это сон, то может ли он проснуться своим обычным способом? Шуга привстал, но спустя секунду со стоном лег обратно. Нет, это не очередной его кошмар. Во снах так больно не бывает. Такое ощущение, что он весь вчерашний день вагоны разгружал. Все тело ломило. Страх медленно стал отступать. Он не во сне, значит, все в порядке. Только сейчас Юнги заметил еще кое-что странное, то, что не замечал до этого. Шум. Будто в комнате проходил парад соседей с дрелями. И их не меньше десятка. Повернув голову, он усмехнулся. Чуть-чуть не угадал. Это был всего лишь спящий Намджун. Вздохнув, Мин устало закрыл глаза. Он уснул не в своей спальне. Хоть он и старался избегать Чимина, спать в чужой комнате не планировал. Но, наверное, это и к лучшему. Возможно, он даже останется здесь до конца проверки. В таком его решении все идеально. Кроме одного. Раз он спит на кровати Джуна, Джун — на кровати Гука, то не трудно, блять, догадаться, где сейчас спит этот мелкий засранец! Голова раскалывалась. Даже поспав, Юнги совсем не отдохнул. Ему стало даже хуже. Но все же, несмотря на все это, ночью случилось кое-что и приятное. Ему приснился запах апельсинов. Запахи ведь могут сниться? Не важно. Потому что он уверен, что чувствовал его. Может, просто купить апельсины и везде таскать их с собой, чтобы они напоминали ему Чимина? Нет. Идея плохая, вдруг одного запаха ему будет мало, и он захочет самого Пака... С трудом встав, Шуга взял поднос, направляясь на кухню. По дороге он съел пару сосисок. Было еще только пять утра, поэтому все мемберы спали. Помывшись, он пошел в компанию. Сил как не было, так и нет. Да и откуда бы им было взяться, ведь эти две сосиски были единственной его едой за сутки. Сидя в студии, Юнги смотрел в экран компьютера. Нужно отключить все мысли и снова погрузиться в работу. Пока он в работе, то может обходиться без младшего. Возможно, так он и сможет продержаться еще девять дней без него. Чимин. Как же он хочет снова ощутить его запах, прикоснуться к нему, лечь рядом, взять его за руку и, уткнувшись носом ему в шею, просто уснуть. С ним он не боится своих снов. Он снова хочет ощутить весь тот трепет, что испытывает каждый раз, когда просто смотрит на младшего. И как же мило тот краснеет, когда смущается. Так. Юнги тряхнул головой, пытаясь вытряхнуть из нее мысли о Чимине. Не получилось. Надев наушники, он включил музыку на всю громкость. Если вытряхнуть не получилось, то, возможно, получится хотя бы заглушить их. Постепенно он смог влиться в работу. Он просто заставлял себя не думать ни о чем другом. Спустя время на его плечо кто-то положил руку. Это был Хосок. — Хреново выглядишь, хен. А еще только час дня. В ответ Юнги прорычал ему что-то нечленораздельное. Он и сам знал. — Мы садимся перекусить. Пойдем. Чимин пошел тренировать вокал, так что ты можешь спокойно поесть. Его не будет сорок минут, так что можешь насладиться нашим обществом сполна. Я же знаю, что ты по нам соскучился, — Хоби растянул губы в улыбке. — Сейчас приду, — Юнги снова уставился в монитор. Хосок стоял и не уходил. Со словами «почему послали именно меня?» и «да помогут мне все святые», он вырубил экран, и прежде чем ему успело прилететь от Юнги, отскочил от него поближе к двери. — Хен, твое «сейчас приду» значит, что идти ты никуда не собираешься. Я же тебя знаю, — Чон слегка усмехнулся. — Чимин специально ушел пораньше, чтобы ты смог нормально поесть. Зная вашу ситуацию, это очень мило с его стороны. И грустно. Он сказал нам накормить тебя. Поэтому, — открыв дверь, он в поклоне показал на выход, — хен, после вас. Одно лишь упоминание Чимина заставило Юнги забыть о работе. Встав, он тут же схватился за спинку стула. В глазах вдруг резко потемнело. Тряхнув головой, он прошел мимо Хосока, который так и стоял, скрючившись в поклоне возле двери. — Я должен с ним поговорить и вразумить! Я понимаю, конечно, что это только на девять дней, и Юнги хочет не мешать Чимину, поэтому так себя ведет, но… Нет, я ничего не понимаю! Хоть убейте! — Джин резко подскочил. — Я просто вправлю ему мозги на место и все! Джун, пусти! — он попытался отцепить от себя руку Намджуна. — Мы тоже за них переживаем, но ты уверен, что если вмешаешься, не сделаешь этим еще хуже? Просто дай Юнги-хену спокойно поесть, — Джун умоляюще смотрел на старшего. — Нет! Я прочищу ему мозги и научу его, как ими пользоваться! Юнги стоял в дверях комнаты для практики хореографии, слушая перебранку между НамДжинами. — Какоооой же я голодный! — Хосок вдруг резко перешел на ультразвук, чем заставил вздрогнуть не только Мина, но и всех в комнате. — Что? — он с улыбкой непонимающе обвел всех взглядом. Я такой, какой есть, цените и любите, пожалуйста. Заметив Шугу, Джин со вздохом сел на место, после чего стал накладывать для него еду. Юнги молча ел. У него не было аппетита, но он понимал, что должен запихать в себя хоть немного еды, пока совсем не загнулся. От него не отрывал взгляда Джин. — Юнги… — Если хочешь поговорить насчет Чимина, даже не думай. Слушать не буду. Обижено поджав губы, Сокджин повернулся к Чонгуку. — Гуки, запомни, все голодные люди — злые. Поэтому убедись, что ты всегда сыт. Гук с ложкой во рту кивнул, переводя взгляд с Шуги на Джина. — Юнги… — Джин предпринял вторую попытку. — Мне не интересно. — Гуки, — Ким снова повернулся к макнэ, — никогда не влюбляйся. Влюбленные люди — неадекватные. — Хен… — Хосок наклонился к старшему, убирая громкость из голоса. — Ты немного опоздал с таким советом… — А… — Джин только сейчас осознал, что Хоби так-то прав. Он повернулся к Тэ, но тут же отвернулся к Хосоку, вспомнив, что Тэхен и так всегда неадекватный и совет ему ничем не поможет. — Хосок! — Мы договорились, что ты можешь раздавать нравоучение только макнэ-лайну. Я в него не вхожу! — Хоби поднял руки вверх, в знак того, что он не при делах, после чего немного отодвинулся от старшего. — Джун! — Джин повернулся к лидеру. — Мы с ним одногодки, — также подняв руки, Намджун сел возле того самого одногодки. Джин вздохнул. Что-то он соскучился по Чимину. Юнги всего на несколько секунд закрыл глаза. Как так получилось, что он уснул? Он даже не осознал этого. Вот он сидит с мемберами, как в другую секунду видит над собой обеспокоенное и одновременно злое лицо Джина, который со всех сил тряс его за плечи. Внезапно Джин схватил его за руки и, выдернув на ноги, тут же со всей силы толкнул в грудь. Шуга с грохотом ударился спиной о стену. Он слегка согнулся от боли. — Давай я просто сам тебя убью! — Сокджин был, действительно, злым. — Чего добиваешься, ведя себя таким образом? Если Чимин увидит тебя в таком состоянии, думаешь, его это обрадует? — он снова толкнул Юнги с такой же силой. — Или ты мазохист, и я зря стараюсь, пытаясь избавить тебя от твоих кошмаров? Так ты только скажи, я перестану! Очередной толчок. К старшему подлетели Джун с Хосоком, оттаскивая его от Шуги. Они никогда не видели Джина таким злым, поэтому даже не сразу среагировали. Юнги стоял, пытаясь понять, что произошло. Глаза слипались. Он снова в любой момент готов был провалиться в сон, даже несмотря на боль, которую испытывал от неоднократного столкновения со стеной. — Пустите! Я сам его убью! Он же этого и добивается! Зачем идти таким длинным путем! Я помогу ему, ускорив процесс! — старший по-прежнему рвал и метал. Немного поодаль стояли Тэхен с Чонгуком, со страхом наблюдая за всем происходящим. Юнги медленно поплелся из комнаты. Голова болела слишком сильно. — Если ты уснешь в студии, я плюну на тебя и твои кошмары! Пустите! — Джин грубо вырвался из рук Джуна и Хосока. Он пошел в другой конец комнаты. Сев на скамейку, отвернулся от всех, бурча себе что-то под нос. Когда Юнги подошел к двери, его остановил за руку Тэхен. — Хен, ты не просыпался... — младший смотрел на него обеспокоенно. Освободившись, Мин вышел из комнаты. Зайдя в студию, он устало сел в кресло. Он прекрасно понимал, что долго так не протянет. Но что же делать? Не может же он пойти к Чимину. Если придет к нему, то не сможет его отпустить, и младший снова не сможет сосредоточиться на вокале, а ведь ему сейчас нужно все силы направить на исправление своего голоса. Времени совсем мало. И Джин. Он очень перед ним виноват. Как теперь все исправить? Сколько Юнги так просидел, он и сам не знал. У него уже какой день не получается уследить за временем. Отсюда, кстати, и большинство его проблем. В дверь постучались. В комнату зашел Хосок. Подойдя, он сунул Мину под нос листок бумаги. — Это от Джин-хена. «Есть три раза в день. Каждый раз фотоотчёт. Уходишь из дома в шесть. Фотоотчет. В течение дня три-четыре раза прерываешься на отдых. Буду присылать к тебе в студию кого-нибудь из мемберов, чтобы проконтролировали. Фотоотчёт. Приходишь в девять. Спать ложишься в десять максимум. Фотоотчёт». Хоби протянул Шуге телефон Джина. — Это для фотоотчетов, — он улыбнулся. — Еще Джин-хен передал, что если ты не выполнишь хоть один пункт, то он… — Хосок слегка прокашлялся. — То он уши тебе на задницу натянет и скажет, что так и было. Взяв телефон, Юнги снова пробежался глазами по требования Джина. — Хоть Джин-хен и не согласен с тем, что ты должен избегать Чимина, он готов тебе помочь, только если ты будешь следовать его расписанию, — Хосок положил руку на плечо Юнги. — Не волнуйся, хен, мы все тебе поможем следовать ему и не позволим так перенапрягаться. Если это все для тебя так необходимо… И с Чимином мы снова попробуем поговорить. Кажется, его слишком сильно беспокоит такое твое поведение. Но все же, хен, не думаешь, что он может справиться со своим вокалом и рядом с тобой? — Джун сказал, что сегодня его вокал звучит лучше. Он стал исправляться. Что, если я снова все испорчу? Не хочу рисковать. Я могу потерять слишком много, если сорвусь сейчас и пойду к нему. Хосок лишь вздохнул. Что тут можно сказать. — Ладно. Раз тебя не переубедить... Кстати. Тебе еще кое-что передал Тэхен. Он побоялся сам к тебе идти, поэтому попросил меня, — Хоби вздохнул. Нашли, блин, самого смелого тут. — В телефоне ты найдешь фотки Чимина. Он надеется, что они тебе хоть немного помогут. Смотря на них, ты должен помнить, что Чимин рядом, буквально за стеной. Поэтому ты должен спокойно пережить это время и не загоняться слишком сильно. Иногда Тэ очень тупо себя ведет, но все же и от него бывает польза, — он усмехнулся. — Ну, я пошел. Не дожидаясь хоть какого-нибудь ответа, Хосок по-быстрому выскользнул из студии. Шуга немного с опасением зашел в галерею. Первая же фотка заставила его выронить телефон, не разбив его чуть к хренам. Подняв его, он судорожно стал перелистывать фото младшего одно за другим. Благо, их была куча. Как запечатлеть их теперь у себя перед глазами и смотреть на них вечно? Юнги смотрел, как Чимин смущенно улыбается ему с экрана телефона. Как Тэхену удалось получить эти фото, он был без понятия. Да ему было и не важно. Единственное, о чем он сейчас думал — как хорошо, что все-таки он не убил Тэ в прошлый раз. Все бы ничего, но теперь Мин потерял счет времени, уже залипая на фотки Чимина. К нему периодически заходили Джун с Хосоком. Они уводили его тренировать хореографию во время отсутствия Пака, либо просто проверяли, живой ли он тут вообще. И Юнги был живой. Ему даже стало немного легче. Он понял, что должен следовать расписанию Джина, чтобы больше не проваливаться так в сон. А также он был благодарен мемберам, которые не позволяли ему забывать поесть или отдохнуть, когда он все-таки слишком увлекался работой или теми же самыми фотками. К нему даже зашли Тэхен с Джином. Последнего он предупредил, что сегодня все-таки задержится, так как хочет довести трек до ума. Старший поворчал, но согласился. Шуга скучал по Чимину все сильнее, и сдерживать себя, чтобы не посмотреть на младшего хоть одним глазком, становилось все труднее. Особенно трудно было на совместных уроках вокала и хореографии. Юнги старался не заострять внимание на Паке, но когда тот все же попадался ему на глаза, он с трудом себя сдерживал, чтобы не подойти к нему и не стиснуть в своих объятиях, никогда уже не отпуская его. Это были пытки. Джина Юнги старался больше не злить. Сам он, конечно, забывал и поесть когда нужно, и отдохнуть, и вовремя прийти домой, но ему повезло, что мемберы следили за ним и не давали уклоняться от расписания. Но, даже не смотря на это, он совсем не высыпался. Кошмары ему стали сниться каждый раз, как он засыпал. Но даже если каждый его сон заканчивался иллюзией, он не будил себя своим привычным способом. Ведь он обещал Чимину не делать больше этого, как бы тяжело и страшно не было. В реальности он стал справляться только с мыслью, что младший совсем рядом. Во снах же его не существовало. И это убивало. Юнги лишь надеялся на Джина, который приходил к нему в комнату Намджуна и будил его, если замечал, что он странно себя ведет. Так прошло два месяца. — Джун, сколько осталось до проверки? — оторвав взгляд от монитора компьютера, Юнги посмотрел на лидера, который сидел на диване и просматривал его лирику к будущим трекам. — Шесть дней. Блять… Прошло всего четыре дня… Серьезно?... — Хен, с приходом Чимина я был рад, что твоя лирика стала более светлой, что ли… И что ты стал писать не только про расставания, — лидер не заметил потерянного вида Юнги. — Но сейчас от твоего текста, если честно, повеситься хочется. — Значит, я хорошо справляюсь, — Шуга вымученно усмехнулся. Он не стал рассказывать Киму, что недавно обнаружил, что создал две практически идентичные песни. — Джун, тебе не кажется, что тебе пора? Сколько ты тут уже сидишь? Отложив листки в сторону, Намджун посмотрел на Шугу. — Хен, я все хотел тебе сказать, но не знал как... — он замялся. Юнги почувствовал, что ему даже дышать стало тяжелее. Что еще произошло? — Ты только не переживай. Теперь ты можешь не сидеть все время в студии... Чимин уехал…