Хроники города Энск

У загородного дома Генри со скрипом и скрежетом остановился массивный грузовик. - Кого это в такую рань принесло? - пробормотал Василий, с удивлением осматривая незнакомую машину. - Может, просто разворачивается? Но нет, машина оставалась на месте, а оглушительный гудок дал Василию понять, что гости прибыли именно к ним. Наскоро вымыв руки, он выбежал из дома и направился к калитке, с обратной стороны которой уже поджидал молодой человек в синем комбинезоне и кепке. - Здравствуйте! - приветствовал его брат-сержант. - Чем могу помочь? - Добрый день, - сдержанно ответил гость. - Скажите, пожалуйста, здесь ли проживает Алан Генри? - Здесь, - подтвердил Василий, несколько удивленный прохладным тоном своего собеседника. - Но он сейчас на работе и не сможет с вами поговорить. - Скажите, пожалуйста, когда он возвращается домой? - на этот раз с нотками недовольства уточнил посетитель. - Видите ли, мы не можем простоять здесь целый день. - Около пяти часов, - брат-сержант как бы невзначай глянул на свои часы и убедился, что еще даже нет и десяти. Гость вздохнул, что-то пробормотал себе под нос и закатил глаза к небу: - А вызвать вы его не можете? Когда у него перерыв? - Нет, - с мстительным удовольствием ответил Василий. - Он чрезвычайно занят. Гость развернулся на каблуках и, подойдя к водительской двери грузовика, о чем-то наскоро переговорил с шофером, а затем вернулся к брату-сержанту: - Хорошо, мы вернемся к вечеру. Едва грузовик отъехал от дома, Василий тут же подошел к телефону, снял трубу и набрал номер телестудии. В кабинете пришельца стоял прямой телефон и, к счастью, он сам в это время был у себя, поэтому брату-сержанту не доставило труда ему дозвониться. - Здравствуйте, - услышал он знакомый высокий голос. - Алло, Генри? - взволнованно заговорил брат-сержант. - Тут какие-то типы подозрительные приезжали, спрашивали о тебе. - И что они хотели? - уточнил пришелец. - Может, это кто-то из моих пациентов? - Не знаю, но вид у них был недружелюбный, - ответил Василий. - Приехали на грузовике, если тебе это о чем-то скажет. Генри задумался, перебирая в памяти всех, у кого был грузовик. Судя по затянувшемуся молчанию, среди его знакомых грузовики никто не водил. - Я думаю, а вдруг это они? - прервал молчание брат-сержант. - Ну, те, что хотели тогда наш люсит захватить? Трубка еще несколько секунд не издавала не звука, а затем пришелец успокаивающим голосом проворковал: - Вася, я уверен, что это не демокрийцы. После раскрытия и потери такой значимой фигуры их командования, как Найджел, они еще лет пятьсот даже помышлять не будут о том, чтобы заслать на Землю своих агентов. - Но тогда кто же это? - недоуменно спросил брат-сержант.- Бандитов в наших краях нет... - Приеду домой, посмотрим, чего они хотят, - перебил его пришелец. - Чего зря гадать? *** Генри специально пораньше отпросился с работы, что подготовиться к визиту гостей. Причесанный, во фраке он терпеливо ожидал их на кухне, время от времени поглядывая в окно. И вот на улице вновь показалась знакомая машина. Обменявшись красноречивыми взглядами с братом-сержантом, Генри решительно встал и вышел к калитке. Василий, несколько секунд поколебавшись, вышел вслед за ним и остановился поодаль. - Вы Алан Генри? - Брат-сержант заметил разительное отличие в тоне обратившегося к пришельцу человека. С маленьким инопланетянином он разговаривал чрезвычайно уважительно, не свысока, как с самим Василием. - Да, я, - поклонился Генри. - Чем могу служить? - Я из генетической лаборатории Эрэра. Мы хотим предоставить вам одно из наших лучших творений, - торжественно объявил гость. Тут до Василия начало доходить, что это просто какой-то ученый-выскочка. - Не просто так, конечно же. - А что это? - уточнил пришелец. - И что от меня нужно? - Наблюдать за ним, делать записи и периодически отсылать отчеты нам, только и всего, - заверил его гость, пропуская первый вопрос мимо ушей. - Я полагаю, вам, как моему коллеге-ученому не составит это труда. У вас есть опыт такой работы? - Да, я думаю, что справлюсь, - согласился Генри. - На Лапуте почти все время приходится именно этим и заниматься. - Вот и замечательно! - обрадовался ученый. - Это исследование, безусловно, представляет большой научный интерес, в том числе, и для вас... - А что ему за это полагается? - грубо вклинился в разговор практичный брат-сержант. - Одним научным интересом сыт не будешь! - Если отчеты будут содержательны, мое начальство щедро вознаградит вас, - вновь закатывая глаза к небу и обращаясь исключительно к пришельцу, ответил гость. - Вы согласны? - Хотелось бы сначала посмотреть, за чем мне предстоит наблюдать, - вспомнив об осторожности, уклонился от прямого ответа Генри. Ученый жестом поманил пришельца за собой. Обойдя грузовик, он торжественно отворил створки прицепа и предложил заглянуть в него. Внутри, на наполненной сеном платформе с колесиками, лежал, как показалось пришельцу, на первый взгляд, обычный белый конь. Он спал. Его бока равномерно вздымались и опадали. И только присмотревшись, пришелец с удивлением отметил, что из лопаток животного растет пара крупных птичьих крыльев. - Кто это? - недоуменно спросил Генри. - Equus Alatus! - с гордостью представил нового обитателя ученый. - Но откликается на кличку Пегас. - Пегас! - радостно воскликнул пришелец. - Прямо как в книгах с легендами! Генри хотел взобраться внутрь прицепа, чтобы поближе рассмотреть нового подопечного, но ученый его остановил. - Он сейчас спит, - объяснил он. - Мы ввели его в медикаментозный сон, чтобы он легче перенес дорогу. Сейчас мы с коллегой, - к ним подошел шофер и, заслышав эти слова, с досадой бросил на асфальт недокуренную сигарету. - закатим его к вам во двор, а когда он проснется, вы сможете познакомиться с ним получше! - Жду не дождусь! - с готовностью откликнулся пришелец. *** Пегас оказался довольно агрессивной лошадью. Едва проснувшись, он тут же вскочил на ноги и стал скакать по двору Генри, оглашая округу протяжным ржанием и оглушительным топотом копыт. Первым от него пострадал брат-сержант, когда, нарезав овощей, вынес наполненный ими тазик, чтобы покормить нового питомца. Конь, как поначалу казалось, не проявлял к нему никакой враждебности, но едва Василий наклонился, чтобы поставить еду за землю, как ощутил жгучую боль: крылатая скотина едва не откусила ему ухо. На кровоточащее ухо пришлось наложить повязку. Неосторожно выбежавший на улицу Найджел получил сильный удар передними копытами по спине и, жалобно скуля, шмыгнул обратно внутрь. Но больше всего досталось Генри. Когда он подошел к коню, намереваясь его погладить, Пегас лягнул его с такой силой, что маленький пришелец отлетел на несколько метров и остался неподвижно лежать на земле. Василий, наблюдавший за происходящим из окна, пришел в ужас. Выскочив из дома и пригибаясь, будто под обстрелом, он бросился на помощь приятелю, готовясь в любой момент принять возможный удар на себя. К счастью, этим он привел Пегаса в замешательство и, пока тот оценивал, стоит ли связываться с чудным карликом, брат-сержант добрался до лежащего без сознания Генри, подхватил его на руки, и тем же путем дотащил до дома, где они оказались в надежном укрытии. С трудом приведя пришельца в чувства, Василий немного успокоился. Генри, у которого от всего пережитого сильно заболела голова, при поддержке Василия с трудом доковылял до постели и лег спать. Единственная, с кем крылатый конь еще как-то считался, оказалась Долли. Поначалу, увидев грифоншу, он решительно поскакал на нее с явным намерением лягнуть посильнее. Но, когда Долли угрожающе зарычала на него, свирепо встопорщив перья и всем своим видом показывая, что сама без зазрений совести нападет на бессовестное травоядное, даже не взирая на всю его научную ценность, Пегас быстро передумал и поспешил ретироваться, оставив ее в покое. Радовало только одно: их новый подопечный не умел летать. Он на скаку хлопал крыльями, поднимая в воздух клубы пыли, вставал на дыбы, пытаясь взлететь, но у него ничего не получалось. При этом он по какой-то причине не перепрыгивал через относительно низкий заборчик из красного кирпича, который спокойно преодолевал Найджел, оставаясь в пределах двора пришельца. Но сколько это могло продолжаться, Василий не был готов утверждать, ведь лошади в любой момент могло наскучить пребывание на маленьком участке и она могла выбраться за его пределы, чтобы начать нападать на прохожих. Поэтому брат-сержант решил, что надо действовать. В одиночку ему едва ли удалось бы справиться с Пегасом, но у него была поддержка в виде Долли и Найджела, которым Пегас также успел насолить. По задумке Василия, Найджел должен был отвлекать коня, Долли - не давать ему ускакать далеко, а ему самому предстояло самое сложно - накинуть Пегасу на шею веревку с петлей на конце и постараться привязать брыкающуюся лошадь к какому-нибудь столбу или, на худой конец, - к дереву. - Как думаешь, у меня что-то получится? - шепотом спросил он у спящего Генри. Пришелец только что-то неразборчиво пробормотал во сне и поплотнее закутался в одеяло, не прекращая сладко посапывать. Василий явно не рассчитал сил. Когда веревка оказалась на шее Пегаса, крылатый конь взбрыкнул так, что повалил его на землю и проволок за собой через половину двора. Брат-сержант уже готов был расстаться с веревкой, опасаясь, что взбешенное животное может серьезно его покалечить, но в этот момент натяжение прекратилось и он смог поднять голову, чтобы посмотреть вперед. Оказалось, Долли, видя незавидное положение Василия, бросилась на Пегаса и сильным толчком передних лап в бок повалила его на землю и прижала к ней. Конь отчаянно брыкался и хлестал ее свободным крылом по клюву, но грифонша непоколебимо держала его, пока Василий, весь в пыли, наконец не смог встать на ноги, после чего накрепко привязал хулигана к металлической свае. Лишь после этого Долли, с демонстративной неспешностью задрав клюв, отошла, пока конь пытался подняться на ноги. *** Наутро перед ни свет ни заря проснувшимся Василием, у которого после вчерашних упражнений болели все кости, предстала необычная картина: их двор окружило не меньше пяти крупных грифонов с отличительными значками на ошейниках. Оказалось, Пегас ночью умудрился порвать импровизированное лассо и таки выбрался на улицу. Скачущая во весь опор по ночному Энску крылатая лошадь немедленно привлекла внимание патрульных грифонов, которые тут же начали ее преследовать, одновременно борясь с невыразимым желанием заодно и плотно поужинать. Пегас же, оценив силы и понимая, что преимущество не на его стороне, помчался обратно в дачный поселок, намереваясь укрыться во дворе пришельца. Добравшись до места, откуда началось его путешествие, он вновь перемахнул через забор. Грифонам же запрещалось залетать на частную территорию без острой необходимости, но и отпускать хулигана безнаказанным они не собирались, окружив двор и грозно светя на нарушителя спокойствия из темноты глазами и тем самым пугая его. Набравшись храбрости, Василий вышел на улицу и медленно, будучи готовым в любой момент дать деру, подошел ближе к Пегасу. Конь, замерев, как мраморное изваяние, лежал на земле и даже как-то уменьшился и сник под грозными взглядами недовольно щелкающих клювами патрульных. Когда же к нему подошел брат-сержант и взял за обрывок веревки, он покорно встал и пошел вслед за ним, будто был самой послушной лошадкой на свете, и никак не протестовал даже после того, как брат-сержант вновь привязал его к столбу, на этот раз выбрав самую крепкую веревку, что нашлась в сарае. Грифоны поняли, что больше в их присутствии нет необходимости, поднялись в воздух и улетели к видневшейся среди облаков Лапуте - отсыпаться после ночной смены. Василий тем временем предпринял новую попытку накормить Пегаса, вновь наполнив новый таз овощами (предыдущий тазик конь перевернул и сильно помял, пиная его как футбольный мяч). На этот раз тот не только не проявил к брату-сержанту никакой вражды, а даже, напротив, принялся с аппетитом поедать предложенный ему «салат», как в шутку называл угощение водитель. Проснувшийся вскоре Генри несказанно обрадовался внезапной перемене в характере его нового подопечного. Все время, что Василий готовил завтрак, он провел, гладя Пегаса, ласково разговаривал с ним, подкармливал сахаром, и тому моменту, как брат-сержант позвал его, добился полного расположения со стороны нового подопечного.