Хроники города Энск

Белая Вдова медленно брела вдоль грунтовой дороги. Ее мучали голод и жажда, она уже три дня ничего не ела, а пила более полусуток назад. Высоко стоящая над горизонтом большая и круглая луна освещала ей путь. Весь день она скрывалась в небольшой лесопосадке неподалеку, ожидая, когда Солнце скроется за горизонтом и тьма ночи скроет ее от глаз сторонних наблюдателей. Целый день она силилась уснуть, чтобы набраться сил к очередному ночному броску, но мрачные мысли всё никак не давали ей покоя. Ей казалось несправедливым, что пока у одних есть все для привольной жизни, она вынуждена прятаться, воровать и громить курятники, чтобы достать то, что необходимо ей для выживания. Не отпускали эти мысли ее и теперь. Позади послышалось стрекотание мотора, звук начал нарастать. Она оглянулась и увидела пару быстро приближающихся широко расставленных ярких фар. Ее догонял грузовик. Недолго думая, Вдова метнулась в довольно глубокий кювет, больше похожий на овраг, и затаилась в нем, пережидая, пока машина не уедет прочь. Она знала: встреча с местными жителями не сулит ей ничего хорошего. Скрипя и качаясь на каждом ухабе так, что казалось, будто он сейчас развалится, грузовик приблизился уже достаточно близко, чтобы представлялось возможным полностью рассмотреть его. На мгновение у Вдовы промелькнула мысль броситься ему навстречу и попытаться остановить в надежде на то, что у водителя окажется с собой что-то съестное, но она быстро отказалась от этой идеи – риск казался неоправданно высоким, а конечный результат мог оказаться значительно меньше ожидаемого. Оставив за собой длинный шлейф черного дыма, вырывавшегося из выхлопной трубы, и сладковатый запах сгоревшей солярки, грузовик, подмигивая красными фонарями стоп-сигналов, стал удаляться. Вдова перевела дыхание, опасность миновала. На дне кювета собралась довольно большая лужа дождевой воды. Зачерпнув её в ладонь, Вдова втянула чуткими ноздрями затхлый запах и передернулась от отвращения. Вода уже успела приобрести сильный запах тины. Переборов брезгливость, Вдова все же смогла выпить несколько горстей, утолив жажду и немного притупив чувство голода. Задрав левый рукав, она в свете луны ставила осматривать свое плечо. Во время последней вылазки в нее стреляли из ружья. Дробь прошла навылет, не задев кость, но рана до сих пор оставалась толком не обработанной и постоянно причиняла ноющую боль. При каждом неосторожном движении она становилась невыносимой, вынуждая Вдову скрипеть зубами. Она осторожно смочила рану прохладной водой из той же лужи, чтобы немного облегчить страдания, после чего, поднявшись, выбралась из кювета на обочину и продолжила свой путь. Вскоре на довольно близком расстоянии Вдова заметила с десяток небольших кирпичных домиков. Кое-где, несмотря на поздний час, еще горел свет. Это оказался поселок, образовавшийся вокруг угольной шахты, в котором жили рабочие со своими семьями. Приглушенный на какое-то время выпитой испорченной водой голод снова начал давать о себе знать, а ночной ветер доносил с той стороны запах свежеприготовленной пищи. Несколько минут колебаний – и Вдова все же решила рискнуть проникнуть в поселок и чем-нибудь там поживиться. Но сначала ей предстояло замаскироваться. Несмотря на то, что умом она понимала, что в случае чего ее тут же узнают, у нее не хватало духа приступить к решительным действиям без атрибутов внешности, которые когда-то помогали ей становится неузнаваемой. Благо, все необходимое уже было при ней. Покопавшись в одном из глубоких карманов, Вдова извлекла пару грязных, некогда бывших белыми, перчаток и неторопливо натянула их на руки. Затем с трудом извлекла из другого кармана видавшую виды театральную маску, отбросила назад копну длинных рыжих волос и стала прилаживать к голове. Покончив с этим нелегким занятием, она решительно встала и, собравшись с духом, двинулась по направлению к деревне. Прячась в тени редко растущих деревьев и преодолевая освещенные участки земли перебежками, ей удалось незамеченной подобраться к строениям и затаиться, после чего она стала изучать возможные пути отступления. Своей целью она выбрала стоящий немного поодаль от остальных домик. В его окнах горел свет и двигались тёмные силуэты. Выждав некоторое время и убедившись, что в такой поздний час на улицу никто и носа не кажет, Вдова покинула укрытие, подошла к двери и тихо, так, чтобы услышали только обители дома, постучала. Доносившиеся из-за двери приглушенный шум и разговоры тут же притихли, а затем послышались приближающиеся шаги. - Халед, сколько раз тебе говорить! – послышался бас и загремел засов. – Нету у нас выпивки, пойди поклянчи у кого-то другого! Убирайся, пока я сам не вышел! Дверь отворилась. На пороге показался высокий, широкоплечий и мускулистый шахтер. Кто-то другой наверняка побоялся бы вступить в рукопашный бой с таким человеком, но не Белая Вдова. Уж чего-чего, а физической силы ей самой было не занимать. Прежде, чем ошарашенный от такой неожиданной встречи шахтер успел двинуть хоть мускулом или позвать на помощь, она выбросила вперед здоровую руку и, крепко схватив его за ворот рубашки, легко, как перышко, приподняла над полом. Тот, лишившись возможности нормально дышать, схватился обеими руками за горло. Вдова, продолжая держать беспомощно дергающего ногами шахтера над полом, шагнула внутрь и затворила за собой дверь. Пройдя сквозь сени, они очутились в кухне, где ужинала семья шахтера – его жена и двое детей. Увидев, что за гостья к ним пожаловала, они повскакивали со своих мест и сгрудились в углу комнаты, со страхом взирая на нее. Белая Вдова окинула их кажущимся из-за маски холодным и равнодушным взглядом, после чего слегка встряхнув шахтера, лицо которого уже начало синеть, отбросила его от себя. Тот, кашляя и судорожно хватая ртом воздух, поспешил отползти подальше от незваной гостьи. Выждав небольшую паузу и убедившись, что обитатели дома достаточно напуганы, чтобы оказать ей какое-либо сопротивление, Вдова приблизилась к обеденному столу, на котором были расставлены тарелки и кастрюли. При свете электрической лампы она выглядела очень пугающей. Вся ее одежда и сапоги оказалась перемазанной грязью и бурыми пятнами засохшей крови. Длинные рыжие волосы – единственное, что было доподлинно известно о внешности Вдовы, спутались, в них застряли мелкие листочки. А треснувшая вдоль маска глядела на присутствующих холодным немигающим взглядом. До сей поры никому не приходилось видеть ее так близко при ярком освещении и ее внешность оказалась еще более пугающей, чем показывали на фотороботах по телевидению. Пока жители домика со страхом изучали непрошенную гостью, та также изучала как их. На низеньком холодильнике трещал небольшой телевизор. На его экране какое-то пушистое белое существо в официальном костюме в очках и с рожками что-то с увлечением рассказывал телезрителям. Вдова впервые видела подобных созданий, однако сейчас ее мысли полностью занимала еда. Подойдя к столу, она устроилась на деревянном стуле с подкосившимися ножками и на честном слове держащейся спинкой так, чтобы видеть всех присутствующих. Они сгрудились в кучу, со страхом взирая на нее и не смея проронить ни звука, только дети – мальчик и девочка лет десяти – тихо всхлипывали, не решаясь поднять глаз на Вдову. Та принялась за еду. Не пользуясь столовыми приборами, она брала пищу с тарелок и из кастрюль прямо пальцами в грязных перчатках и отправляла себе под маску, чем приводила цивилизованную семью шахтера в ужас. Ее ничуть не заботила гигиена, она наслаждалась возможностью наконец нормально поесть и пользовалась ею сполна. Неизвестно, когда в следующий раз выпадет ей такая удача, поэтому она старалась чуть ли не через силу набить свой желудок. Из-за этого она вызывала впечатление особенно прожорливого и ненасытного существа, что делало ее и без того устрашающий образ еще более пугающим. Телевизионная передача между тем продолжалась как ни в чем не бывало. Как нетрудно было догадаться, телевизор был настроен на «Энск-ТВ», а прямо перед нападением семья шахтера смотрела вечерние новости, которые вел ни кто иной, как сам Алан Генри. Да, этот канал не являлся местным для Антегрии и не в полной мере освещал ее новости, зато идеально подходил для семейного просмотра. Добродушный ведущий-пришелец умел подавать информацию так, чтобы ненароком не травмировать неокрепшую детскую психику, да и в принципе был симпатичнее любого телеведущего, поэтому в семьях маленькими детьми чаще всего отдавали предпочтение именно его сводкам. - ...и последняя на сегодня новость – «Потеряшка», - говорил между тем пришелец, приветливо улыбаясь с экранов тысячам телезрителей. – В пятницу вечером на двенадцатом километре Энского шоссе мы обнаружили одно симпатичнейшее существо, прятавшееся в кустах у дороги. Естественно, мы не могли пройти мимо и пришли ему на помощь... Эм, Джереми, будь так добр... - Господи, Меган! – раздался где-то за кадром сварливый голос одного из ведущих. – Кто вообще придумал дать ей бисквит? - Я думала, ты любишь детей! – ответил ему женский голос, сопровождая свои слова заливистым смехом, который ведущая уже не могла сдержать. - Безусловно! – подтвердил Джереми. – Но ровно до тех пор, пока они не вымазываются по уши в креме, а потом норовят вытереть руки о твой пиджак! В кадре появился коллега Генри, держащий на вытянутых руках подальше от себя Брелочка. На ней красовался бежевый костюмчик, который ей накануне пошил Василий Остроухов, и маленькие черные туфельки, приобретенные в магазине игрушек. Ее мордочка и лапки действительно были перемазаны заварным кремом. Следы крема также уже виднелись на рукавах идеально выглаженного черного пиджака держащего ее человека. Вдова встрепенулась и, моментально позабыв о том, зачем пришла, пристально уставилась на телевизор, который внезапно полностью завладел ее вниманием. Кусок вареного мяса, который она как раз собиралась отправить себе в рот, выпал на стол. - Спасибо, Джереми! – улыбнулся пришелец, принимая из рук коллеги его драгоценную ношу. Брелочек тут же с удобством расположилась на его согнутой левой руке, обняла пришельца за шею и воззрилась в камеру своими большими карими глазами. - Согласитесь, что пройти мимо такой очаровашки было бы просто бесчеловечным, - продолжал как ни в чем не бывало Генри, поудобнее перехватывая свободной лапой микрофон. – К большому сожалению, она не говорит ни на одном из известных нам языков, поэтому узнать, кто она и откуда, у нас так и не получилось. Поэтому сейчас мы просим вас о помощи. Если вы знаете, кто это, знаете ее родственников или обладаете любой другой ценной информацией, которая может пролить свет на семью нашей «потеряшки», или просто хотите дать нам какой-то совет или пожелание, – милости просим, звоните в нашу телестудию либо в редакцию газеты «Энская Правда». Номера прямо сейчас появятся на ваших экранах. Мы благодарны за любую информацию! - На этом наш выпуск вечерних новостей подходит к концу, - перебил его Джереми, которому режиссер уже делал агрессивные знаки руками, показывая, что пора заканчивать эфир, чтобы уложиться в хронометрах. - С вами были Алан Генри... - начал прощальную речь пришелец, которой традиционно заканчивался любой выпуск новостей. - ...Меган Вульф... - вставила ведущая. - ...И Джереми Дональдсон, - добавил ведущий. – С его безвозвратно испорченным пиджаком. - ...А также Брелочек! – пришелец бережно взял свою подопечную за лапку и аккуратно отцепив ее цепкие коготки от своего воротника, приподнял. – Помаши зрителям, Брелочек! Та не заставила себя просить дважды и, растопырив пятерню, помахала лапкой в камеру. - Доброй ночи! – хором пожелала вся троица ведущих и на этой ноте передача подошла к концу. На экране появилась конечная заставка. Едва музыка закончила играть, ее сменили кадры какого-то документального фильма. Вдова тут же вскочила с места и метнулась к телевизору, словно надеясь, что привлекшие ее внимания кадры вновь вернутся на экран. Но нет, на экране седой усатый следователь рассказывал завязку к передаче о каком-то грандиозном ограблении. Еще несколько минут Вдова смотрела на экран, после чего, опустив голову и пошатываясь, словно пребывая в сильном опьянении, направилась к выходу. После того, как дверь за ней затворилась, семья шахтера еще минут десять приходила в себя после пережитого, прежде чем вызвать полицию. Но, ожидаемо, к приезду оперативной группы Вдовы и след простыл.