Хроники города Энск

Хаякава и Седрик закончили рисовать и с теперь удовлетворением осматривали результаты своих трудов. - Надо попросить товарища генерала, чтобы он привез господина Рэйфорда, - сказала Хаякава, делая еще пару забвершающих штрихов. - Я вижу, тебе уже не терпится поселиться здесь! Седрик задумчиво кивнул и случайно зацепился кончиком кривого рога за щель в двери. Из его могучей груди вырвался горестный стон... Хаякава поспешно помогла ему освободиться. - Пойду, поищу Юрия Задорожного, - сказал Седрик, подставляя Хаякаве голову, чтобы та его погладила. Девочка с удовольствием потрепала его по теплой шее. - А вот и он сам! В коридоре послышались шаги. Шли три человека, которые оживленно разговаривали. Хаякава без труда различила голос своего отца, затем генерала и ученого. - ...Таким образом обстоят дела. - ...Вы уверены, что все безопасно? Не забывайте, он притягивает все неудачи! - Сейчас сами все увидите. По-моему, они постарались на славу! Сюда, пожалуйста! Дверь с легким шелестом откатилась вглубь стены и в комнату вошел Оуэн-Рэйфорд. За ним в проходе показались Хаку и я. - Здравствуйте, господин Рэйфорд! - в один голос воскликнули Хаякава и Седрик. - Здравствуйте, здравствуйте! - ученый окинул взглядом комнату. - Думаю, Седрику лучше всего выйти, пока мы все не приготовим. Чтобы не портить сюрприз! - Да, правда, Седрик, лучше выйдем! - Хаякава махнула ему рукой и выбежала в коридор. Дракон последовал за ней. - Так, хорошо... - Оуэн-Рэйфорд подошел к стене и щелкнул пальцами. Меловой и местами не совсем разборчивый узор в ту же секунду окрасился и на стене возник великолепный итальянский пейзаж. Хаку даже ахнул от восторга, а я просто не мог вымолвить ни слова от восхищения. - Ну как, нравится? - Великолепно! - Восхитительно! - Тогда скажи мне, Хаку, почему ты сам не оживил картину? - Оуэн-Рэйфорд усмехнулся. - Почему обязательно надо вытягивать старика из дому по любому поводу? Ты ведь учился магии. - Куда там! - возразил Хаку. - Пока у Юбабы работал, все помнил, а теперь забыл, понимаете... Юбаба сделала так, чтобы забыл... - Как оборачиваться человеком, ты же помнишь? - С трудом вспомнил, - честно признался Хаку. - И только благодаря вам! Иначе щеголять мне и поныне перламутровой чешуей да куриными лапами! - Зато сейчас ты щеголяешь зеленоватой прической, - ответил я. - Будто только что крапивой красился... Внизу раздался стук в дверь. Это пришли сослуживцы, вносить в комнату Седрика мебель. Стены блистали морской синевой Адриатики. Вдали, если приглядеться, можно было различить стройные силуэты парусников. Великолепные здания подходили прямо к воде и отражались в ней немного расплывчатыми, вероятно, от легкой ряби, покрывающей водную гладь. Вдали, у самого горизонта, виднелись горы с заснежеными вершинами. За невысокой каменной изгородью виднелись деревья роскошного сада. Совсем близко, у причала, болталась кем-то оставленная красная лодка. Глядя на нее, я в душе неоднократно согласился с Седриком, что спокойнее пейзажа не придумаешь. Затем сослуживцы расстелили на полу ковер, украшенный японским орнаментом и выглядевший не менее великолепно, чем картина на стенах, и, прикрепив на окнах алюминиевые жалюзи, они стали вносить разнообразные подарки к новоселью Седрика. Самым роскошным украшением оказалась кровать, собственноручно сделанная Тихиро. Мои сослуживцы вшестером с трудом протиснули эту громадину в двери. Но когда ее собрали, то смотрелась она просто бесподобно. Над толстым и в тоже время очень мягким метровым матрацем со скругленными углами расположился легкий прозрачный полог, украшенный красивыми светло-зелеными кружевами, долженствующий защищать дракона от комаров, но, в то же время, не закрывать вид на "Итальянскую Адриатику". По краю матраца Тихиро пришила длинную ленту-"репейник", чтобы в холодную пору Седрика можно было укрыть одеялом, которое благодаря последнему не могло случайно сползти. В зависимости от времени года у Седрика имелись в распоряжении легкое шерстяное и теплое пуховое одеяла, а также несколько пухлых подушек. Пододеяльники и наволочки украшали такие же кружева. Полог скользил очень легко, так что Седрику ничего не стоило открывать или задергивать его, держась зубами за специально сделанную ручку. Затем шли шкафы и тумбочки, изготовленные и полакированные Хаку. Мой друг постарался на славу: позолоченные и оформленные под старину ручки, темный лак, создающий впечатление дорогой дубовой мебели. В самом большом шкафу разместились оптом закупленные для Седрика медикаменты. В шкафах поменьше - книги и разные красивые безделушки. На стене громко тикали старинные маятниковые часы... Комната Седрику очень понравилась. Больше всего на свете ему нравилось любоваться в ней закатом. Когда оранжевое солнце пряталось за линию горизонта, он осторожно выбирался из комнаты и прокрадывался в гостиную. Там он устраивался посередине круглого пушистого ковра и, положив голову на колени Тихиро, слушал, как та читает вслух. Так Кохакунуси коротали время долгими вечерами, когда телевидение не работало из-за плохой погоды, а по радио не передавали ничего интересного. Впрочем, с появлением в семействе Седрика такие развлечения стали ежедневными... Иногда он начинал дремать, а Тихиро все не решалась его разбудить, так как при виде этих кривых рожек и взъерошенной, словно побитой молью шерсти у нее непроизвольно наворачивались на глаза слезы. Я ни разу не видел, чтобы она не приласкала дракона при встрече... Когда совсем темнело, Тихиро легонько гладила дракона по кончикамм рваных ушей. Седрик вздрагивал и просыпался. По очереди пожелав ему спокойной ночи, младшие Кохакунуси и Дзюинтиро отправлялись по своим комнатам, а Хаку и Тихиро отправлялись вместе с Седриком в его комнату и устраивали его на ночь. Хаку опускал жалюзи, а Тихиро накрывала дракона одеялом, тщательно приклеевая его "репейником" и задергивала полог. Затем, погладив его и также пожелав спокойной ночи, расходились. Примерно через час в комнату проникали коты. Пантелей умел открывать практически любую дверь. Чтобы открыть дверь с механической ручкой, ему достаточно было прыгнуть на нее и повиснуть. Через некоторое время отчаянного размахивания задними лапами ему удавалось упереться в какую-нибудь неровность и открыть дверь. Фантомас, как более легкий и юркий, приловчился открывать дверь с механическими ручками другой конфигурации: которые полагалось поворачивать. Вцепившись в нее когтями, он начинал раскачиваться на ней, пока ему, наконец, не удавалось повернуть ее. Тогда ему помогал Пантелей, мордой открывая дверь снизу. Один раз с Тихиро произошла очень забавная (с ее точки зрения - невероятно страшная и ужасная!) история. Однажды Тихиро встала раньше обычного и, не зная, чем заняться, взяла почитать книгу. В ней повествовалось, как каждую ночь далекий северный город заполняют злобные вампиры. Они рыщут во тьме полярной ночи, отрывая головы местному населению и творя прочие бесчинства. Эта книга и последовавшие за ними события произвела на Тихиро неизгладимое впечатление... Незадолго до рассвета она вышла в холл, чтобы позвать с прогулки котов, которых выпустила сразу как встала. Но едва она положила руку на ручку двери, как почувствовала, что ручка сама по себе начинает опускаться, а дверь сама по себе движется от нее, будто кто-то пытается ее открыть снаружи. Облившись холодным потом, Тихиро хриплым шепотом позвала: "Кыс-кыс! Кыс-кыс!", но никто не отозвался. Изо всех сил вцепившись в ручку двери и чувствуя, что долго ей не продержаться, Тихиро уже хотела звать на помощь, как вдруг заметила: в образовавшуюся щель протискивается толстая морда Пантелея. А на ручке, прямо-таки пыхтя от усердия, висит Фантомас... Тихиро потом долго удивлялась, как она не поседела после этого происшествия или вовсе не слегла с инфарктом. Таким образом, действуя вместе, Пантелей и Фантомас могли открыть любую дверь. Однако раздвижные двери поначалу ставили их в тупик. Правда, пару раз увидев, как их открывают, Пантелей приловчился отворять их мордой. Когда они проходили в комнату Седрика, дракон отдергивал полог и, притворив за ними дверь, устраивался на кровати. Вскоре коты забирались к нему под одеяло и Седрик возвращал полог на место. Кроме того, мои сослуживцы привезли большой холодильник, потому что в старый не помещались запасы продуктов для Седрика, и бедняжке Тихиро приходилось готовить еду по три раза каждый день. Холодильник не мог протиснуться в дверь поместья и нам пришлось вызывать подъемный кран и погрузить его на взлетную площадку Седрика, а затем, через его комнату, - на первый этаж. Сначала мы хотели поставить холодильник в кухне, но убедившись, что он займет большую ее часть, поспешили убрать его в просторную комнату неподалеку, в которой хранились кастрюли, сковородки, масса тарелок, чашек и стаканов и другие принадлежности. С позволения Тихиро мы извлекли из нее всю посуду и стеллажи, а затем поставили все это в комнату поменьше, а на их месте водрузили холодильник. На следующий день я привез на грузовике огромное количество разнообразных продуктов. - Этих продуктов должно хватить на неделю, - объявил я, помогая Тихиро сложить все привезенное в холодильник. - Потом позвоните, я еще привезу. Я вас так обязал! - Ну, что вы, товарищ генерал! - возразила Тихиро. - Нам очень нравится жить с Седриком! Он такой милый! Сзади раздался легкий шорох и в дверь с интересом заглянул упомянутый милый Седрик. - Вы звали меня? - робко спросил он. - Кажется, я слышал свое имя... - Нет, мы просто разговаривали о тебе, - смущенно улыбнулся я. - А я как раз искал вас... Хаякава просила передать, что хочет снова созвать семейный совет. Ей так понравилось рисовать пейзаж у меня в комнате, что она предлагает весь дом разукрасить разными изображениями! А товарищ генерал мог бы рассказать, что на них нарисовано... - И когда же начнется совет? - спросила Тихиро. - Сейчас же, - ответил Седрик. - Хаку, Акиро и дедушка Дзюинтиро уже собрались. - Боюсь, мне не удастся в нем поучаствовать, - ответил я. - Мне еще надо погрузить провизию в холодильник... - А я должна помочь товарищу генералу, - добавила Тихиро. - Жаль... - искренне расстроился Седрик. - А мы так хотели, чтобы каждый выбрал по картине... - Считайте, что я согласна с любым вашем решением, - ответила Тихиро. - А что изобразить в моей спальне, обсудим позже. - Хорошо, я так и передам. Думаю, Хаякава согласится немного повременить... - И пожалуйста, безо всяких ужасов, - жалобным голосом попросила Тихиро, вспоминая рассказ Хаякавы о произошедшем накануне разговоре. - Не волнуйся, думаю, после моего рассказа девочка сама не захочет изображать далеко не chevalier sans peur et sans reproche на белом коне, вооруженного каким-то крюком на палке вроде плоскореза Фокина в очень укороченном варианте, - ответил я. - Да, - согласилась Тихиро. - Особенно неприятно такая картина смотрелась бы в кухне. А что говорит Хаку? - Он сказал: "Только пощадите мой кабинет!" - Действительно, кабинет у него и так красив, - заверила Тихиро. - Передай, что на кухне лучше всего изобразить какой-нибудь натюрморт. - Например, что-то в стиле Арчимбольдо... - посоветовал я. - Он великолепно изображал портреты разных известных личностей, используя только элементы натюрморта. Я всегда удивлялся его таланту и воображению. Ведь не каждый сможет представить себе человеческое лицо, составленное лишь из фруктов и ягод. А нарисовать его! - Я взглянул на часы. - Впрочем, сегодня у мемя предостаточно времени и я смогу рассказать вам какую-нибудь удивительную историю или легенду. - Только, товарищ генерал, пожалуйста, безо всяких ужасов про убийства драконов, - попросил Седрик. - Действительно, детям вредно слушать такие истории, - согласилась с ним Тихиро. - К сожалению, они входят в школьную программу "ШВЕДа", - ответил я. - А рассказываю я их как раз для того, чтобы не портить детям весенние каникулы их заучиванием, - пояснил я. - Заодно вношу некоторые коррективы в слова нашего "спецкора"... - Я с трудом поставил в морозилку тежеленный ящик замороженных сарделек. - Последняя... Теперь пошли на совет!